Сказка о потерянном сердце

Сердце мальчика стучало быстро-быстро, точно у маленькой птички, пойманной хитрым охотником в силки, мысли же водили нестройный хоровод, и практически невозможно было уцепиться хоть за одну из них. «Зачем Итачи рассказал мне это? Почему именно сейчас? Какой реакции ожидает от меня? Неужели подобным занимаются все взрослые? Действительно ли это так приятно? Почему мои щеки жутко горят? Будет ли мне приятно сделать это с Итачи?..» На последнем вопросе маленький Саске опустил веки, попытался глубоко вздохнуть, чтобы хоть немного успокоиться, но от неожиданного прикосновения руки аники к его лицу вдох вышел рваным, а глаза резко распахнулись и уставились на старшего брата с удивлением. Учиха Итачи был спокоен, как и всегда. Он внимательно вглядывался в младшего брата, будто пытаясь найти ответ на какой-то вопрос, а достигнув своей цели, отчетливо произнес: — Времени слишком мало, мой маленький брат. Я должен успеть рассказать тебе все до конца, но чувствую, что не успеваю. Я обязан был подготовить тебя к взрослой жизни, вместо этого же опекал больше необходимого. Прости, что тебе придется узнать о многом самому и, вероятно, испытать много боли, - Саске хотел было что-то ответить, но Итачи приложил указательный палец поперек губ меньшого, жестом призывая молчать. - Слушай. Слушай и запоминай. Ведь между людьми бывает не только любовь, но и ненависть, не только забота, но и зависть, злость, пренебрежение… Предательство. Не верь никому. Даже… мне. Старший брат поднялся и подошел к камину. Там он пару секунд водил рукой по каменным плиткам, а затем раздался легкий шорох и одна панель отъехала в сторону. Саске не было видно, что находится в тайнике, о существовании которого он и не догадывался, но встать и пойти посмотреть духу не хватало. Итачи явно что-то задумал, причем очень нехорошее. Мальчишка почувствовал, как к нему медленно, но верно, подкрадывается страх. Вынув из тайника нужный предмет, Учиха вновь нажал на одну из плиток, и панель вернулась на место. Он снова занял свое место возле братишки и протянул тому маленькую потрепанную временем книжку в обложке из местами потрескавшейся черной кожи. — Убери ее сейчас же в карман, - тоном не терпящем возражений сказал парень. - И никогда не доставай, пока не убедишься, что никто не видит тебя. Этот магик передавался из поколения в поколение в нашем клане, и теперь твоя очередь сохранить реликвию. Саске принял книгу и трясущимися руками принялся прятать ее в одежде. — Магик сможешь открыть только ты, истинный Учиха. Просто проведи пальцем вдоль страниц, пока книга не попробует твою кровь. Что означает последняя фраза, для Саске было не ясно, а вот страх ощущался все четче. Из темных углов некогда уютной комнаты черные тени упорно тянули свои руки к ребенку. Итачи вскинул голову и пристально посмотрел на угасающий в камине огонь. — Что ж, нам отпущено еще меньше, чем я предполагал… Аники повернулся к братику и крепко-крепко прижал мальчика к себе. — Слушай и запоминай, Саске. Ты будешь жить долго-долго. Один. Не будешь знать, что делать дальше. Никто не захочет тебе помочь. Но только когда поймешь, что настал момент (не спрашивай меня какой и как), воспользуйся магиком. Он сам откроется на нужной странице. Я вижу, что ты вернешь свое утерянное сердце. Растаешь. И вновь будешь чувствовать. Прости. Мальчик, растерянный от странного поведения родного человека, ощутил, как щека, к которой прижимался лицом Итачи, стала мокрой. Слезы? «Что он такое говорит? Аники! Мне страшно!» - думал Саске, тем не менее не проронив ни слова. В прихожей раздался громкий звук выбиваемой двери. Итачи вздрогнул и быстро прошептал: — Никогда не возвращайся домой, но сохрани его в памяти. Я люблю тебя. Объятия на мгновение стали еще сильнее, но тут старший Учиха рывком отстранил от себя мальчика и молниеносным движением прижал свою ладонь с зажатым в ней непонятным предметом к груди Саске. С левой стороны. Ребенок непонимающе посмотрел на грустно улыбающегося брата, успел заметить мокрые дорожки от пролитых слез и внезапно ощутил, как тело начинает сковывать льдом, а в районе сердца появилась невыносимая боль, будто иглу вонзили. Хотелось кричать, но он не мог выдавить из себя и шепота. В глазах потемнело, однако младший Учиха прежде, чем окончательно потерять сознание, успел услышать топот ног в комнате, успел увидеть, как Итачи перерезает себе горло непонятно откуда появившимся кунаем. Как кровь алой рекой бежит по его бледной коже, а в глазах прощальной искрой вспыхивают красные маки. — Твою мать! Проклятые Учихи! Они мертвы! Хьюга нас прикончит! - закричал незнакомый мужчина, но Саске уже этого не слышал, погрузившись во тьму. Спустя три дня после ухода Наруто Саске сидел на самодельной маленькой пристани и смотрел в глубь быстрых вод Безымянки. Годы сменились десятилетиями, так хорошо начинавшаяся сказка, рассказанная старшим братом, стала явью и обратилась кошмаром. Учиха вновь и вновь прокручивал в памяти тот злополучный вечер возле камина, когда Итачи так сладко и в то же время горько поцеловал его, прощаясь навсегда, только вот маленький мальчик не понял этого вовремя. Саске помнил каждую секунду, каждое слово, сказанное любимым аники. Тот обещал, что будет больно, но не настолько же?! И возможно, стоило поблагодарить судьбу за то, что Учиха больше не мог любить? Ведь он не хотел больше терять дорогих ему людей. Никогда. Ни за что. И может, не стоит все-таки проводить ритуал из магика? В лесу тишина. Как и в груди. Там просто нечему биться. В воде блеснул хвост проплывающей мимо серебряной рыбки, но молодой человек не обратил на это никакого внимания. Он до сих пор часто боится просыпаться по утрам. Маленький мальчик пришел в себя, но открыть глаза получилось не сразу. Все тело было будто ватным, а веки каменными. Вот только нос безошибочно улавливал стоящую вокруг приторную вонь. Где он? Что случилось? Неужели аники забыл выбросить мусор?.. — Нет… Нет. Нет! - шептали губы, а глаза, резко открывшись, смотрели в голубое безмятежное небо, которому не было никакого дела до людских страданий и печали. Мальчик с трудом перевернулся со спины на бок, а после на живот и подтянул колени под себя, таким образом пытаясь встать хотя бы на четвереньки. Его била мелкая дрожь, но вовсе не от холода. Саске наконец смог оглядеться вокруг и открыл рот в беззвучном крике: трупы, трупы, трупы. Вокруг одни трупы! Начавшие разлагаться торчали из-под свеженаваленных тел. Женщины и мужчины, молодые и старые. А вон чуть левее проглядывается маленькая ручка недавно родившегося ребенка. Зрачки Саске расширились, из глаз потекла кровь, а затем впервые, вместо темной радужной оболочки, расцвели алые маки. Пока не такие красивые, как у старшего брата, но все еще впереди. Дыхание Саске сбилось, он глотал воздух быстро-быстро, как уставшая после бега собака. Сознание сжалилось над своим обладателем, и мальчик потерял сознание вновь, чтобы через несколько часов очнуться уже другим человеком.