От любви твоей загадочной, Как от боли, в крик кричу, Стала жёлтой и припадочной, Еле ноги волочу. Новых песен не насвистывай,- Песней долго ль обмануть, Но когти, когти неистовей Мне чахоточную грудь, Чтобы кровь из горла хлынула Поскорее на постель, Чтобы смерть из сердца вынула Навсегда проклятый хмель. ©Анна Ахматова
- Дорогая, ты мне ничего не хочешь рассказать? Маша пристально посмотрела на сидящего, на корточках мужчину. Было видно, что ему довольно сложно это делать. Раненное плечо повар старался держать ниже, чем другое, чтобы боль была меньше. Его взгляд метал молнии, но руки по-прежнему держали Машины так нежно, бережно, словно он делал ей предложение. Девушка тяжко вздохнула и толкнула его. Потеряв равновесие, Володя упал на спину. Мужчина сжал зубы, тут же хватаясь за плечо. - В этом виноват не ты, а твоя подружка, - огрызнулась она, обходя кровать. - Значит, стреляла все-таки ты, - Володя с трудом принял сидячее положения, не имею опоры за спиной. - Ты не должен был ходить в то здание! – крикнула девушка, но тут же одернула себя. Она повернулась и посмотрела на повара, который скривившись от боли, держался за плечо, смотря на нее грустными глазами. «Да, что я делаю. Это же Володя. Мой Володя», - Маша вздохнула, прикрыв глаза. - Прости, - пробормотала она. - Прости? Ты пыталась убить меня, а теперь говоришь «прости»? - Если бы я пыталась убить тебя, ты бы был мертв! – снова рявкнула она. – Я знала, что Вера уже поблизости и кровью ты не истечешь, я специально выстрелила в плечо, - Маша указала пальцем в сторону повара, по ее щекам начали течь слезы. – Я забыла. Я впервые в жизни забыла заменить пули! – девушка быстро подбежала к повару села около него на пол и осторожно дотронулась до плеча, приложив к нему свою ладонь. – Сильно больно? - Переживу, - Володя тепло улыбнулся, взял ее ладошку и поднес к губам. – Это была работа. Мы договаривались, что отношения это одно, работа другое, и все же, мне кажется, ты должна рассказать мне, откуда это фото. Ты знала Свету, почему раньше мне не сказала? - Потому что это работа, - Маша посмотрела ему в глаза. – Я чувствую себя виноватой за то, что устроила тебе свидание с дочерью, а потом запретила ей звонить, хотя она ждет твоего звонка, я знаю. Я чувствую себя виноватой за то, что не рассказала тебе ничего о Свете, да это работа, но ты самый близкий мне человек, от тебя не должно быть тайн, - она покачала головой. – Володь, я запуталась. Повар улыбнулся. - Глупышка, - он засмеялся, - моя маленькая глупышка, и как ты смогла убить такое количество человек? Ты и у них просила прощения. - Нет, - плача пробормотала она, - только перед тобой. - Значит, я особенный? – мужчина прижал ее к себе. – Родная, давай сядем, и ты мне все расскажешь. Обещаю, Князь не узнает об этом. Я просто хочу знать, что случилось с моей женой, как она была замешана во всем этом. Маша выдохнула. - Ладно. - Да, я все понял. Буду минут через десять, - кивнул Гена. Он отключил вызов и сокрушительно посмотрел на мобильный. «Ну, вот и пришло время. Так быстро», - подумал мужчина, надевая куртку. Гена вышел из сторожки на улицу и с опаской посмотрел на пансион. На душе стало гадко. Он не мог уйти вот так. Алиса сказала, что, скорее всего ему придется остаться в доме, что он засветится и продолжать охранять пансион ему будет опасно, но как же мама? Он обещал, что больше не оставит ее, по крайней мере вот так. Геннадия тяжело вздохнул и направился к входу на кухню. Он знал, что Галина все еще работает, несмотря на то что было уже довольно поздно. Женщина сидела за столом, увидев, что охранник вошел, она тут же встала на ноги, взволнованно смотря на него. - Геннадий, что-то случилось? – Галина попыталась произнести это спокойно, но дрожь в голосе выдавала ее состояние. Егор вдруг улыбнулся. Раньше он видел ее только в пальто, но даже в нем она казалась такой хрупкой, а сейчас и вовсе растворялась в этой кухне, которая стала практически ее обителью. Мужчина в два шага сократил расстояние, сгреб ее в охапку и прижал к себе, подняв над полом. Галина вскрикнула, но по инерции обняла его в ответ, выдыхая. Ей стало легче, ей явно стало легче. - Мама, прости меня, - наконец, произнес Егор. – Я не должен был раскрываться тебе. Я… - Ты жив, - Галина улыбнулась. – Я так рада, что ты жив. - Мама, - она улыбнулся еще шире. - Господи, что с тобой приключилось, ты выглядишь так, так… - Как человек? - Да, - она кивнула. – И ты научился контролировать свою силу. - С чего ты взяла? - Ну, ты обнимаешь меня уже довольно долго и до сих пор не раздавил, - Галина прикрыла глаза. - Егор, ты… - Нет, - он замолчал, - мам, прости, я должен идти, - мужчина с трудом разорвал объятья, бережно поставив женщину на ноги. – Это все не просто так, есть обязательства… - Егор посмотрел ей в глаза, чуть нагнувшись. - Какие обязательства? Егор, во что ты ввязался? – обеспокоенно произнесла она. Он покачал головой. - Мам, прости, береги себя, - мужчина поцеловал ее в лоб и быстро вышел из кухни, направляясь в сторону библиотеки. - Егор, - прошептала Галина и бросилась за ним. Мужчина прошел в библиотеку, открыл камин и быстро вошел внутрь, не оглядываясь. Он был быстрее. Галина подбежала как раз в тот момент, когда дверца закрылась прямо перед ее носом. Женщина истерично стукнула по ней кулаками, села около, обняв колени и заплакала. Андрей с улыбкой посмотрел на Дашу, лежащую на его груди. - Поклянись, что никогда не бросишь меня, - пробормотала девушка, сильнее прижимая к его груди. - Я клянусь, родная, - парень поцеловал ее в макушку, улыбаясь. – Потом опять будешь жаловаться, что футболка на лице отпечаталась, - он засмеялся. Даша издала недовольный звук и еще сильнее прижалась к парню. - Просто я рада, что, наконец, с нами всеми все в порядке. И мы счастливы, - девушка задумалась. – Но знаешь, что мне совсем не помешало бы для счастья? - И что же? - Пара булочек, которые были на ужине, - она хитро прищурилась. - А, это те, которые ты не стала, есть за ужином, мотивируя это тем, что ты толстая? – Андрей улыбнулся. Даша жалобно посмотрела на него. - Я принесу, - кивнул он благосклонно, - при условии, что получу за это еще один поцелуй. - Ты получишь их сколько угодно, если захватишь еще и чай. Андрей засмеялся, встал с кровати и направился к выходу. У порога он подмигнул Даше, девушка засмеялась. В последнее время все и правда, шло как нельзя хорошо. Парень завернул за угол, погруженный в свои мысли, и застыл на месте. В конце коридора шла девушка, которая на руках держала Надю. Девочка обхватила похитительницу за шею ручками, ножками за поясницу и даже не пыталась вырваться. - Надя, - пребывая в шоковом состоянии, произнес Андрей. Услышав его, девушка ускорилась, а сестра грустно помахала ему ручкой. Сбросив с себя оцепенение, Андрей побежал вперед, но завернув за угол, не обнаружил там ни сестры, ни девушки. Он быстро дошел до комнаты Нади. Алиса лежала на месте, а вот сестры не было. «Значит, не показалось, - выдохнул он, бросаясь в погоню. – Как так могло получиться? Она завернула за угол и пропала. Там еще целый коридор, куда она делась, черт возьми!?» - Андрей выбежал на улицу и, недолго думая, побежал в лес. Князев остановил машину и грозно посмотрел на Виталия, сидящего на пассажирском сидении. - То, что я тебя довез до дома, вовсе не значит, что мы теперь друзья, - произнес он. Виталий усмехнулся. - Конечно, нет. Ты хочешь увидеть дочь, потому я делаю тебе одолжение, показывая, где живу, но, - его указательный палец поднялся наверх, - если я узнаю, что ты натравил на мой дом полицию, я снесу тебе голову, - Виталий внимательно посмотрел на Бориса давая понять, что он не шутит. Князев кивнул. С помощью секретарши им все-таки удалось обработать его раны. Нос оказался разбит не так уж и сильно, зато на брови точно останется шрам. Виктор предлагал зашить, но тот отказался, сказав, что его врачи сделают так, что рубца не останется. Что ж, не в его правилах препятствовать этому. Он и сам не ожидал, что так сильно приложит его о стол. - В этом доме находится все, что мне так дорого. Князев, это будет очень глупая месть, если ты вдруг решишь подпалить его. Запомни, я оставил тебя в живых и показал, где это находится только потому, что верю – в тебе еще не все сгнило. - Довольно смешно слышать это от убийцы, - Борис устало улыбнулся. Это был тяжелый день. - Можно подумать, ты думал, что все закончится вот так: я сижу в твоей машине, и мы мило беседуем, - его лицо расплылось в улыбке. Князев закатил глаза и хотел что-то сказать, но Виктор вышел из машины и направился к особняку. Борис болезненно сглотнул. Окна первого этажа не были зашторены, и через одно он увидел, как молодая девушка обнимает Виктора. Очевидно, это и была Маша. Она была похожа на ту девочку, на фото. Это была его дочь. Это девочка, которая с такой радостью обнимает другого мужчину, называя его папой. Борис тяжко вздохнул, думая, что еще один такой обзор, и сердце не выдержит. Он нажал на педаль газа и поспешил уехать от этого дома.По твердому гребню сугроба В твой белый, таинственный дом Такие притихшие оба В молчании нежном идем. И слаще всех песен пропетых Мне этот исполненный сон, Качание веток задетых И шпор твоих легонький звон. ©Анна Ахматова