Вне игры

Дверь в ванную распахивается, и заходит Пит. Сначала он не обращает внимание на ванную, его голова опущена, но, услышав всплеск воды, когда я поглубже зарываюсь в пену, он устремляет свой взор на меня. И на какое-то время застывает, часто моргая. Он явно этого не ожидал. Да, что там говорить, он даже и подумать об этом не мог. — Извини, перепутал, — говорит он, разворачивается и выходит. Закрываю глаза, медленно выдыхаю. Первое впечатление удалось. Жду, когда же он поймёт, что я нахожусь голой, как ему кажется, в его ванной. Тут же дверь вновь открывается, Пит влетает и встает напротив ванны, стараясь не смотреть на меня. — Не понял: что ты здесь делаешь? — спрашивает он возбужденным голосом. — Сюрприз! — говорю я. Что я несу? Какой сюрприз, он ведь подумает Бог знает, что! Пит поднимает руку и почесывает затылок. Старается не смотреть на меня, но я-то вижу, что он подглядывает. Пододвигаю пену поближе к себе. — Сюрприз? — повторяет он, видимо сам себя убеждая, что быть такого не может. — А теперь правду, что ты делаешь в моей ванной?! Откашливаюсь, делая вид, что хочу внятно всё ему объяснить. На самом же деле просто быстро перебираю варианты удачных словосочетаний. Решив для себя, что тактика нападения — это прям моё, я начинаю с претензии: — У меня в ванной нет горячей воды! — на что Пит удивленно поднимает бровь. — Да что там говорить, у меня в апартаментах даже ванной нет, одна душевая кабинка. Захочешь расслабиться — не получится. Вот я и решила у тебя ванну принять, всё равно ты куда-то уехал, а со служанкой я договорилась. Пит стоит в шоке от моей наглости. Вижу, как от моих слов выпадает его челюсть. Его так сильно парализовал мой поступок, что, кроме как хлопать голубыми глазами и возмущенно вздыхать, у него ничего не выходит. — Видимо, инстинкт самосохранения у тебя дал сбой, — после длительного молчания говорит Пит. — Раз ты раздетая находишься в комнате мужчины, да ещё так с ним нахально разговариваешь, зная, что его никто не остановит, если он... — Пит замолкает, подбирая нужные слова: — Захочет тебя. Тут же его шок распространяется и на меня. А ведь он прав: я не подумала о последствиях. Роясь в его вещах, пытаясь найти нужную мне информацию, залезая полуголая в ванну, чтобы спрятаться, я совершенно забыла о том, что нахожусь в его доме, где Китнисс Эвердин считается преступницей, которую никто не спасёт, если Мелларк предпримет физическую расправу. — Поняла, что просчиталась? — спрашивает меня Пит, наклоняясь к краю ванной так, что его лицо находится рядом с моим. — Храбрость-то поубавилась? Его глаза прожигают меня. Его ухмылка победителя давит на меня, и я уже готова проиграть, как неожиданно говорю: — Не хочешь ко мне? Вода пока ещё горячая. Неожиданность моих слов находит отражение на лице Пита. — Что? — хриплым голосом спрашивает он в недоумении. — Ты же хотел принять ванну, а я тебе помешала, но... здесь места и на двоих хватит, — улыбаюсь, в душе проклиная себя за то, что несу такую чушь. Глаза заигрывают, ноги же под слоем воды и пены трясутся, как на морозе. Пит, распознав уловку, решает принять игру. На его лице воцаряется фирменная улыбочка, взгляд становится игривым. Он распрямляется, но продолжает стоять на месте. Теперь я чувствую, как он прощупывает каждый сантиметр пены, лишь бы найти лазейку и увидеть моё тело. — Хочешь поиграть, Кискис? — ласково спрашивает он. Но от моего прозвища сердце сжимается в кулак. Он специально меня так назвал! Хочет меня вывести из колеи, напоминая о Хоторне. Пытаюсь сосредоточиться на парне, не думать о Гейле, он никогда об этом не узнает. — Давай поиграем, — продолжает Пит, и медленно начинает расстегивать свою рубашку. — Мне очень интересно на каком из этапов ты сломаешься... или я сорвусь. Последняя пуговица расстёгнута, и так же медленно, томя ожиданием, Пит начинает снимать рубашку. Смотрю во все глаза, понимая, что моё дыхание учащается, то ли от страха, то ли от непонятного голода перед ним. Белая ткань оголяет накаченные мышцы груди парня, гипнотизируя меня. Не раз я видела мистера Мелларка без верхней одежды, но так близко ещё ни разу не ощущала жар, который исходит от его тела. Тем временем Пит, дергая за рукав, грациозно отправляет белоснежную рубаху на пол. Он продолжает стоять, хвастаясь своей спортивной фигурой. Я не отвожу взгляд — нужно играть до последнего. — Дальше? — бархатным тембром спрашивает он, и моё сердце делает сальто. Его голос чарует покруче, чем его бицепсы и трицепсы. — Конечно. Я же без одежды, — копирую его голос и в доказательство изящно вытаскиваю левую ногу, ставя её на край ванны так, чтобы была видна коленка. Вижу, как желание охватывает взгляд Пита. Он сглатывает и мило улыбается. Его руки дотрагиваются до ремня на брюках, и колющий страх пронзает мой мозг. Что я вообще творю? Наверное, совсем рехнулась, раз каждое моё действие — это крик: «Возьми меня!» Неужели только сейчас в мою маленькую подростковую головку приходит мысль о том, что может случиться что-то непоправимое. То, после чего я перестану себя уважать. То, чего я так боялась, стоя на аукционе перед жаждущей меня поиметь публикой. Я так переживала, что Пит совратит меня, что сама не заметила, как соблазняю его, прикрываясь, что таким способом могу себя защитить. Ну, не дура ли? Неужели ты, Китнисс Эвердин, позволишь светловолосому пекарю овладеть тобой взамен на металлическую коробочку, в которой сама не знаешь, что лежит? Нужна ли тебе эта информация таким путём? Из мыслей меня вырывает стук железной бляхи о плитку пола. Это Пит снял ремень, и принялся за ширинку. Когда он её открывает и держась за концы брюк, отгибает их, то в поле моего зрения попадает топорщащийся бугорок ткани его чёрного белья. Когда до меня доходит, что я вижу, крик «беги!» разрывается у меня в голове. Назад дороги не будет, если я не придумаю план отхода. Но Пит почему-то медлит. И он не просто так остановился. Поднимаю голову вверх и вижу на его лице смятение. И это не то смятение, в котором он думает отпустить ли меня. Тут совершенно другое. Может быть я придумываю, но ощущаю от него исходящую неуверенность, даже смущение. Так мы и молчим: я в тёплой воде, от которой мне ни капельки не жарко, а он с расстёгнутыми брюками, смущенный. На помощь обоим приходит голос одной из гувернанток, который обращен к Питу. Его вызывает Сноу по телефону. Мелларк кидает на меня желанный взгляд, застегивает штаны и выходит из ванной. Облегченно выдыхаю. Быстро вскакиваю из ванной, накидываю один из халатов Пита, подбираю валяющуюся одежду и бегу к себе. Собственную дверь закрываю и к ручке двери прислоняю стул. Молнией несусь в ванную к унитазу. Открываю бачок и кидаю туда коробочку. Всё проделываю с трясущимися руками, приговаривая «быстрее». Запираюсь в ванной. Жду. Но не через двадцать минут, ни через сорок, ни через час Пит не вламывается ко мне, раскидывая всё на своем пути. Он вообще ко мне не заходит. Пробивает полночь, и я решаю выйти. Открыв дверь ванной, осматриваю помещение. Никого. Раунд удался!

***

В коробочке, кроме сложенного в четверо листка бумаги, ничего не оказалось. Я долго пытаюсь понять, что же там написано. На листе нацарапаны несколько строчек, состоящих из букв и цифр. Пароль? Шифровка? Без соответствующих знаний догадаться, что же это — невозможно. Шифровкам не обучена, а к Питу в кабинет не попасть. Но я уверена в одном: если листок был спрятан, то это имеет отношение к Тринадцатому. Весь день провожу в комнате: не хочу пересекаться с Питом. Всю ночь мне снилось, как я занимаюсь с ним любовью, и это вымотало меня похуже кошмаров. Новая посылка от Цинны заставляет меня рыдать от безысходности. В этот раз это до умопомрачения короткое домашнее платье. Смахивает на кофту. На тёплую, вязанную, короткую кофту. Наклоняться в нём невозможно, сидеть тоже — всё видно. В платье можно только стоять. А ведь я хочу спуститься на ужин — с утра ничего не ела. Проблему я решаю колоссально. Поверх платья накидываю синий халат Пита. Зарываюсь в него, чувствую запах Пита, невольно улыбаюсь. Когда я спускаюсь, в кухне никого нет. Свет нигде не горит. Не слышала, чтобы Пит куда-то уходил. Пожав плечами, я накрываю себе на стол. Холодильник полон разной еды, но меня привлекает только рагу из барашка. Усевшись за стол, я включаю телевизор: авось покажут кого-то из повстанцев. Одиноко. Всегда пропагандировала своё одиночество, а сейчас увядаю от него. Прим далеко, и я не знаю, что с ней. Гейла нет рядом, не к кому прижаться и рассказать сокровенные тайны. Нет тех ореховых глаз, которые смогли бы всё понять и посочувствовать. Даже тепло Пита я ощущаю только от его халата. Сейчас я здесь совершенно одна! Со злостью сдергиваю с себя халат и бросаю его на рядом стоящий стул. Пояс задевает стакан и он, падая, разбивается. Чувствую облечение. Отужинав, решаю всё же убрать остатки происшествия. Беру веник и подметаю осколки. Нагнувшись, вижу, что упал не только стакан, но и десертная ложка. Видимо, из-за звука бьющегося стекла я не услышала, как она упала. Чтобы её достать приходиться становиться на четвереньки, ведь ложка каким-то образом оказалась между шкафами. Прощупываю место и нахожу ложку, но вставать не спешу, так как чувствую присутствие человека за спиной. И я догадываюсь, кто это. Стыд зашкаливает во мне, когда я понимаю, как смотрюсь со стороны. Слышу хриплый стон. Последняя капля. Метод Порции сработал. Сильные руки дергают меня наверх и разворачивают лицом к собеседнику, прижимая к нему. Несколько шагов назад — и я прижата к стене. Глаза поднять не смею, потому что в них мерцает страх, а этого я ему показать не могу. — Зачем? — дыхание прожигает кожу. — Зачем ты это делаешь? Молчу, желание говорить исчезает напрочь, когда чувствую его руки на своей талии. Его пальцы впиваются в мою кожу, даже через плотную ткань я чувствую на сколько они горячие. Левая его рука скользит вниз, добираясь до моей ягодицы. — Что? — сдавленно спрашиваю я, пытаясь отстраниться. Но ему это не нравится, и Пит сильнее вдавливает меня в стену, накрывая своей грудью. — Что происходит? — недоволен он. — Соблазняешь меня, а теперь отталкиваешь. Какую цель преследуешь, Китнисс? Убедиться в том, что я тебя хочу? Так удостоверься! Пит переносит равновесие, и его бедра прижимаются к моим. Чувствую твёрдость в его штанах. Но ему, видимо, недостаточно этого. Мелларк бесцеремонно хватает мою руку, которую я пытаюсь вырвать из его цепкой хватки, и, не без усилий, кладёт мою ладонь на упругость своего тела. Секунды хватает, чтобы я оценила его достоинство и отстраняю свою руку, как от огня. Слышу смешок от Пита. Его пальцы сжимают мой подбородок и поднимают вверх, заставляя посмотреть на него. С трудом мне удаётся поднять глаза. Его лицо озаряет улыбка похоти, во взгляде желание. И всему виной я. — А может быть этого недостаточно? — спрашивает он и, не дождавшись моего ответа, накрывает мои губы своими. Меня прошибает током. Ноги становятся ватными, голова трещит, и по телу разливается неожиданный голод. Голод по нему, по его рукам, губам. Его поцелуя мне мало, я хочу большего. Пит целует меня требовательно, грубо. Не проходит и доли секунды, как этот поцелуй превращается в глубокий, чувственный. Ощущаю его руки на моей талии, которые спускаются ниже и сжимают ягодицы. А потом перемещаются на мою грудь. Отвечая на его поцелуй, я делаю большую ошибку: из меня вырывается стон удовольствия. Пит это тоже замечает. Он отстраняется от меня, и смотрит мне прямо в глаза. — Я чувствую, что ты хочешь меня. После этих слов, он подхватывает меня на руки, но от стены не отходит. Вновь поцелуй, блаженство, голод. Во мне борется желание и здравый смысл. Нет, моя игра только началась, Пит Мелларк. — Пит, — шепчу я. Парень не слушает меня, его губы уже на моей шее. Борясь с желанием, я отстраняю его, насколько это возможно, от себя. Пит недоволен, но из рук меня отпускает и уйти не даёт. — Китнисс, хочу, чтобы ты стала моей, — шепчет он, пропуская свои руки в мои волосы и прижимая мою голову к своей. — Будь моей любовницей. И я обещаю, что ты не разочаруешься. Такое заявление тут же отрезвляет моё сознание. Любовницей? Он в своём уме? Как этот подлец вообще может предлагать мне такое? Хотя, судя по моему поведению, только это он и может мне предложить. Перспектива заманчива. Китнисс Эвердин — любовница приемника Сноу. Так сказать, изучаем тыл врага с постельного белья. Героиня, черт возьми! На его предложение отрицательно качаю головой. Питу это не нравится, но он всё же проявляет солидарность и спрашивает: — Почему «нет»? — Хочу принадлежать только одному мужчине. Своему мужу! — гордо говорю я. — А после твоей постели меня уже никто замуж не возьмёт. Пит удивленно приподнимает бровь. На какое-то время его взгляд сосредоточенно что-то выискивает на моём лице. Видимо, он всё понимает совершенно по-другому, потому что выдает: — Хм, если человек тебя любит, такую оплошность он простит, — его самодовольная улыбка наталкивает меня на мысль: а не о Гейле Хоторне ли он говорит? Неужели Пит думает, что я не прыгаю к нему в постель только из-за страха, что Гейл не простит меня? Тогда, судя по улыбке пекаря самоё время отомстить противнику. — А ты бы простил? — не даю сбить себя с толку. Вижу, как лицо Мелларка из самодовольного превращается в подозрительное. Пристально смотрит на меня, желваки на его лице начинают нервно двигаться, в глазах появляется ревность. Чувствую, Пит сомневается, и я подливаю масла в огонь, медленно улыбаюсь. — У тебя что-то было с Хоторном?! — срывается Пит на крик, резко сжав до боли мою руку. Я молча наблюдаю за его реакцией. — Отвечай! — Тебя это не касается, — в отличии от него я говорю спокойно. Глаза Пита наливаются злостью, ярость с ревностью превышают все остальные эмоции, кинув на меня гневный взгляд, он замахивается и ударяет кулаком стену в нескольких сантиметрах от моей головы, и вылетает из кухни. Примечание: на этой главе бета bezdelnitca прекращает свою деятельность в этом фф, и за дальнейшие недочеты ответственности не несёт. Работа попала в "рекомендованные", а это хороший показатель.