***
Копыта коней ступали глухо, как будто все звуки тонули в вязкой тишине, опустившейся на когда-то процветавший город. Солнце близилось к западу, но шейд, преимущество которому давала темнота, настоял на том, чтобы войти в город сегодня. И взял он с собой только несчастного некроманта, который мучительно подавлял дрожь от предстоящей «прогулки». Она всегда считала, что чем дальше она будет от войны, тем лучше. Некромантам принадлежат поля давно минувших битв и масса работы там, где прервалось так много жизней. Кто-то убивает, а кому-то вечно приходится подметать за их волшбой, чтобы на полях сражений не разрастались гиблые места, где смерть будет встречаться чаще, чем жизнь. Мирная и никогда не иссякающая работа (если только люди не прекратят воевать, но такого пока не предвиделось). Да и сейчас, привязанная к шейду, она чувствовала себя скорее падальщиком, бредущим вслед за хищным зверем. - Здесь была битва? – кобылка некроманта нервно пряла ушами, почуяв сладковатый аромат гниения, мерно плывший над опустевшими улицами. Пару раз лошадь нервно дернула удила, наморщивая розовый храп с белой «звездочкой». Длинные черные щетки коня шейда, ниспадавшие на мощные копыта, отплясывали свой собственный танец в такт легким движениям. Конь был помесью чистокровной верховой кобылы и какого-то дюжего замкового тяжеловоза, и в силу, видимо, нервозности существования полукровки, нравом обладал наизлобнейшим. Он остался равнодушен к такой смене обстановки – Смола, такое имя конь получил за гладкую блестящую шкуру, был только агрессивнее, когда рядом пахло смертью, как и полагалось хорошему боевому коню, способному носить не очень живого хозяина. - Можешь призвать своих собак, - разрешил красноволосый колдун, как будто не слышал её вопроса, и схиллс почти мгновенно выплюнул два зеленоватых всполоха, огоньками колыхнувшимися в воздухе. – Если, конечно, сможешь найти здесь хотя бы одно тело. Светочи искали себе убежища, вместилища, чтобы сделать подвижными остовы, в которых им следует поселиться, чтобы поднять неупокоенных, излюбленную личную стражу некромантов. Просто, дешево и всегда совершенно бескровно. Вместо того, чтобы лежать в земле, кости будут ходить по ней. Самая преданная, самая спокойная и невозмутимая стража. Неупокоенные без руки своего повелителя вечно терзаются голодом и могут нападать, вернее, ещё как нападают на людей, но воля некроманта способна обуздать их прожорливые инстинкты и понудить выполнять полезную работу. Они обычно медлительны, не слишком подвижны, но не раз доказали для Аварис свою полезность, когда одинокой женщине пришлось блуждать в диких горных массивах, кишащих разбойниками и прочими охотниками до человечины, хотя и поддержание таких спутников жрало толику силы некроманта постоянно. Огоньки метнулись между слепых глазниц домов, чернеющих в свете угасающего солнца, но никого там не обнаружив, поплыли дальше, мимо двух всадников, связанных клятвой. Шейд молча тронул коня следом за новыми проводниками, напоминавшими плывущие в воздухе блуждающие огоньки. Зеленые светочи, снуя между домами и хозяйственными постройками, вынырнули на главную улицу и, как будто ступили на наклонную плоскость, покатились вперёд, набирая скорость. Они зависли над каменной кромкой колодца, находившегося в самом центре площади, словно раздумывая над дальнейшим маршрутом, а потом рухнули вниз. Шейд прищурился, следя за диском холодного света, уходящим всё глубже и глубже, но запах гнили, пахнувший в лицо, когда огоньки со всплеском вошли в непрозрачную воду, его уже убедил. Если прикинуть глубину колодцев в этой области, то искать живых среди домов Дарета смысла уже не было, маленьким городишком такой ямы не заполнить и наполовину. Шадия, догнавшая его, отвернулась, прикрыв лицо, чтобы не закричать. Она, конечно, видела многое, но такое количество тел могло впечатлить и некроманта. - Бойня. – коротко заметил шейд, повернув большого вороного в сторону главной улицы. Здесь не нужно было быть хорошим следопытом, чтобы точно определить направление. Следы волочения тел, на которых то и дело виднелись побуревшие пятна с чудесным металлическим запахом, красноречиво указывали путь. Людей рубили, как скот, высосали всё, что можно, а потом свалили сюда, надеясь провести последний ритуал. Здесь работали даже менее аккуратно, чем со скотом: мясники хотя бы заботятся о состоянии мяса, забивая скотину. Даже на вкус шейда эта было расточительство. Хотя бы потому, что люди слишком медленно размножались, чтобы вырезать целое селение за один раз. А меж тем уже две пары огоньков, уже не таких ярких, двигались к ним наверх по колодезной цепи, покачиваясь в сырых глазницах. Неупокоенные протащили свои подсохшие от касания магии тела между прутьев решетки, принадлежавшей, наверное, воротам какого-то богатого дома до того, как её навалили поверх колодца, и встали по бокам от вздрогнувшего от их запаха некроманта. Она обычно делала свою работу гораздо чище, и её упыри напоминали скорее хорошо отлаженные куклы, а не это непотребство, которым ей придется довольствоваться из-за недостатка времени. Схиллс зашипел, приказывая мертвым найти себе оружие, острое и металлическое, чтобы начать свою стражу. Дурза спешился, зацепив повод Смолы за луку седла, и подвязав к нему удила кобылы. Смола легко повиновался крепкой руке, отведя связанную с ним лошадь к стене: он был обучен приходить на свист своего хозяина, а сейчас помощи от коня уже не будет. Шейд оглянулся, прислушиваясь к запахам и проверяя свои расчёты. Алтарь был рядом, но за пределами города, откуда и пришла смерть. Белая рука легла на теплую рукоять меча. - Там, на холме, есть дом, который стоит отдельно от других. Ты должна найти в нём алтарь. На нём будет сосуд. Горшок, ведро, бадья, что угодно, куда можно налить много жидкости. – шейд отвязал от пояса мешочек и протянул ведьме. - Его будут охранять. Люди, ученики, твари, знаки – ищи то, что скрыто от человеческих глаз. Когда найдешь – вылей кровь и высыпи сверху это. И постарайся не трогать порошок руками, если они тебе дороги, женщина. Он вбирает в себя магию, как глина – воду. - А вы? – Шадии показалось, что Дурза с ней прощается. – Что вы будете делать? - Дам тебе время, чтобы дойти до того, что питает нашего "друга". - Вы что, собираетесь выманить велёфа на поединок? Шейд приложил палец к темноватым губам, показывая, что на вопросы у него уже нет времени, и скрылся среди домов. Естественно, помимо алтаря оставался ещё сам велёф, отвлекать которого придется ему самому. Даже если скормить ему весь отряд, который шейд привёл из Гиллида, соперника это займёт максимум на пятнадцать минут. Ну, а Дурза мог развлекать колдуна крови всё-таки дольше, или, по крайней мере, надеялся на то, что сможет.***
Конечно, в присутствии верных неупокоенных и в отсутствии шейда ведьма почувствовала себя куда спокойнее, но сейчас, припадая к стене невероятно длинного дома от каждого чужого шороха, некромант была напряжена, как струна. Момент неплох для побега. Если мыслить здраво, то шейд с велёфом вряд ли справится, если оставить алтарь и просто позорно удрать. Горшок крови может питать колдуна так, что Дурза не напрыгается вокруг него с мечом, если и десятая доля того, что говорят о велефах, правда. Шейдов могли победить легендарные войны, Всадники, в конце концов. На велёфов можно было только устраивать огромные облавы, в одиночку к ним сунется разве что самоубийца. И натравить шейда на велёфа это... это изысканная мерзость. Кровь против Тьмы. Один хищник, промышляющей охотой на людей, пущенный на другого. Но между велёфом и шейдом Шадия, да и вообще любой разумный человек, рьяно отдала бы предпочтение шейду, пусть и очень неприятному, но всё-таки не выкашивающему в своё удовольствие целые селения.* По крайней мере он не вскрывает людей, как туши, чтобы напиться крови, и не втыкает им в черепа их собственные ребра, что для велефа, в общем-то, просто подготовительные процедуры. Бесконечная стена наконец-то подошла к концу, выведя Шадию к последнему повороту. Окраина Дарета, а впереди, как и обещал Дурза, стоял скособоченный дом и небольшой сарай. Только вот отделяла его от некроманта полоса высокой травы без единого деревца. В дверях низкой постройки показался грузный мужчина, большой и еще больше толстый, одетый в коричневый кафтан нараспашку. Опирался он на странную сучковатую палку, от магического жара которой у некроманта в ту же минуту заслезились глаза. Собаки, выгнув подсушенные спины, прижали некроманта к стене, прикрывая её живое тепло своим мертвым холодом. Спутать это с чем-то ещё было невозможно. Даже схиллс заворочался в руках, негодуя от источаемого чужим посохом света. Только бы не заметил. Велёф подслеповато осмотрелся, нагнулся, как будто подбирая что-то с земли, и над посохом вспухло кроваво-красным сгустком заклинание, которое колдун бросил в сторону города. Громыхнуло так, что мелкие камушки у ног клубка из тел, подпрыгнули в воздух. Оставалось только надеяться, что шейду от этого удара не досталось ничего, иначе ей придется соскребать его с камней ножиком. Если, конечно, никому не придется сначала соскребать её со стен этого дома. С улиц заметно потянуло гарью и металлом. Похоже, шейд решил не оставаться в долгу. Когда широкая мясистая спина скрылась в переулке, собаки сами отлипли от некроманта, и, опустившись на четвереньки, поползли в густой траве по направлению к дому. Дорога чиста. Шадия перехватила посох, и, стараясь двигаться как можно тише, последовала за ними. Дверь дома была уж слишком услужливо открыта, а вот рядом с сараем земля была испещрена непонятными, неправильными знаками, отдаленно напоминающими те, чем пользовалась Шадия. Эти фигуры не должны были работать, исходя из их структуры. Но, окропленные по углам кровью, они создавали достаточно мощный щит, который был невидим для человеческих глаз. Ещё бы одним щитом всё ограничивалось. Вдоль его внутренних границ лежали исковерканные, жалкие, как смятые подушки, почерневшие и вспухшие тельца. Видно, не только жизнь забирал велёф у младенцев, но и их телам нашёл применение. Мерзкий ублюдок. Один «младенец» поднял искривленную голову на некроманта, опираясь на свои странно заостренные передние конечности, которые больше напоминали крылья, лишенные перьев, и издал жалобный, мяукающий звук. Остальные четырнадцать голов тут же повернулись к Шадии. Схиллс изогнулся, выплюнув стрекочущий шар, в котором закипала кислотно-зелёная жидкость.***
Шейд (сомнений насчёт типа существа, перемещающегося с такой скоростью, колдун не допускал) оказался не так уж плох. До этого велёфу не встречались эти твари, но слухи явно недооценивали этих существ. Колдун огибал ловушки, растревоживая нити плетений, вынуждая велёфа выстреливать вслепую. Надеялся измотать его? Глупо. На алтаре находился целый котёл крови, в который он сдоил половину жителей этого жалкого городишки, всех, кто не успел удрать в лес до того, как велёф вошёл в Дарет. Такого запаса хватит на пучок красногривых тварей. Жаль только, что со зрением велёф ничего пока не успел в себе сделать. Силы добавил, прыти - тоже, а вот глаза его видели всё ещё как у людей. В сумерках он видел плохо, а шейд двигался с нечеловеческой быстротой, хотя и играть ему приходилось скорее в обороне, чем в нападении. Ловкая, породистая тварь. Хитрая и опытная. Похоже, его удостоили личной встречи с шейдом, служившим Всадникам. Или просто котел привлекал к себе внимание разных кровососов. В любом случае такой красный скальп будет отличным трофеем, и острые зубы тоже нужно будет забрать. Любые части тел, отличавшие иных существ от людей, обладали ценными магическими свойствами. Но как же надоели эти прыжки между призрачным и материальным! Очередное густое облако мазнуло по боку длинной костлявой твари, стесав мясо практически до ребер. Шейд, который буквально расколол своим костяком каменную стену, зашипел, оскаливая острые зубы, а из его бока пошёл сизый дымок, как будто внутри у него тлели угли.***
Шадия редко бегала так быстро. Часть заклинаний на эти существа просто не действовали, да и её магия предполагала спокойную работу в окружении живых щитов, а не попытки бросить очередное заклятье через плечо, уклоняясь от черных когтей и зубов. Пару раз она с чувством вспоминала своего прекрасного хозяина, изломавшего её костяной кинжал. Он в ближнем бою мог быть немного полезнее, чем длинный и постоянно шевелящийся посох, наносивший хоть и сильные удары по адским херувимам, но требовавшим куда больше сил. Младенец вынырнул из-под ската крыши и впился в её плечо, выпуская зубы. Некромант запнулась, покатилась с ним по земле, но её спас серп верного слуги, подцепившего изиваюшееся дряблое тельце, пытавшееся сосать из раны кровь, как исполинский комар. Им ещё повезло, что упыри некромантов просто физически крупнее и сильнее мертворожденных велёфа. Но всё равно эти «младенцы» практически сгрызли одну собаку, которая подползла к повелителю мертвых, используя последнюю уцелевшую руку. Ни ног, ни второй руки от плеча у того, кто был её щитом, больше не было. В самом деле, как изглоданный огрызок яблока. - Бедный, - машинально пожалела его женщина, погладив безжизненные сухие волосы на голове упыря, вопросительно уставившейся на неё изумрудными глазами. – Прости, мне это уже не поправить. Схиллс коснулся лба её подопечного, и зеленый свет в неживых глазах потух. Призвать новых собак было нужно, но сил на это уже не осталось. Один за четырнадцать, если забыть о кровоточащих укусах и порезах, которые, конечно, ослабляли. Шадия выудила из поясного кошелька маленький пузырек, пальцы подводили, пробку она достала зубами, и опрокинула в себя обжегшее горло содержимое. Силы ей сейчас ещё потребуются, и нарастающее беспокойство, подстегиваемое связью с шейдом, заставляло торопиться.***
По сравнению с велёфом Дурза казался непропорционально худым. Колдун крови не уступал шейду ростом, но плоть так и колыхалась на его мощном костяке, вздрагивая от каждого удара мощной лапы с посохом в руке. Засада себя уже исчерпала, и схватка теперь шла уже нос к носу. Шейд, легко уйдя от устремившейся к нему грохочущей волны, нанес удар по посоху велёфа, навязывая ему ближний бой и надеясь рассечь или хотя бы повредить оружие противника, но меч со звоном отскочил от деревяшки. А рука предательски онемела, давая шейду понять, что в этот раз он даже не сильнее, чем его противник. Впрочем, Дурзу это обстоятельство совершенно не останавливало. Складывать руки и спокойно умирать он не считал возможным. Слишком уж большая компания к нему подберется в этом путешествии, если велёф, сожрав столько душ, двинется дальше. А шейд очень ценил своё одиночество.***
Шадия, разобралась наконец в плетениях, составлявших стену, и дверь сарая неохотно отошла в сторону. В центре затхлого помещения находилось возвышение, по знакам которого гуляли, словно ожившие, тучные красные капли. В центре чадил черноватым туманом котёл с заклятой кровью, испуская в воздух отвратительный запах, от которого крутило живот. Ведьма подобрала с соломенного пола какой-то черепок и бросила в черный бок котла. Ничего не случилось. Неужели вся защита такого ценного предмета на этом и закончилась? Она бы бросилась к треклятому котлу, высотой с половину её роста, и просто перевернула бы его, но собака, на счастье Шадии, опередила её. Упырь прыгнул в гущу знаков, от чего начал усыхать и тлеть прямо на глазах, а у горшка открылась зубастая пасть, отхватившая незадачливому покойнику руку по плечо. Но смерть делала неупокоенных ужасно упрямыми. Кости хрустели «во рту» одержимого предмета так, что их должно было быть слышно на другом конце Дарета, но упырь не сдавался. Схиллс шипел, ругаясь и накладывая на него всё новые и новые слои укрепляющих чар. Неупокоенный оскалил зубы, и, собрав последние усилия, развернул противника к некроманту «спиной». Мешочек, полученный от шейда, с чавканьем погрузился в дымящуюся субстанцию, высасывая из неё силу, растворяя в себе её, и упырь, повинуясь схиллсу, опрокинул сосуд на землю, выливая его содержимое на соломенный пол. Знаки мигнули, и капли крови на них прекратили свой бег, опав на землю. Некромант осела на пол, не в силах пошевелить и пальцем. Так много она до этого не колдовала никогда. Но вдалеке гром затих, и схиллс больше не вибрировал от волн энергии, доносящихся от городской черты. Чем бы не закончилась дуэль старших магов, она закончилась.***
Сила ушла внезапно. Пролилась, рассеялась, не давая велёфу достаточно времени, чтобы снова проломить тощей спиной шейда очередную стену. Его пришлось хорошенько вымотать перед тем, как обрубить связь колдуна с призрачным миром, чтобы высушить силу духов, питавших магию шейда, но теперь красноволосый колдун остался только при своём мече, который, как и любая сталь, не мог нанести вреда велёфу. Магическое существо по своей природе, отрезанный от мира духов, шейд не представлял проблемы. Велёф уже научился убивать иных существ, которые попадались на пути, но этот шейд был либо старый, либо упрямый до мозга своих призрачных костей. С прокаленными иглами, которыми велёф скорее интереса ради загнал под острые когти, со спиной, с которой он снял кусок полосатой кожи, как трофей, заколов края оставшейся другими иголками, с крючками на концах, шейд не выпускал рукояти бесполезного меча, и как только шейду удавалось оборвать очередную плеть, меч снова и снова встречался с безучастной плотью велефа. Жаль, что крови с шейда не надоишь. Всё, что удалось выпустить, тут же оборачивалось сизым дымком и истаивало. С когтями и зубами то же самое, так что идея вставить в клык шейда шнурок и сделать амулет провалилась. Но рано или поздно он нашёл бы способ убить крайне живучую красногривую тварь, буквально вытянутую вдоль земле заклинанием до хруста, если бы не прекратившийся поток силы. Шейд, почуяв что поток силы переключился, питая не велёфа, а его исковерканное тело, выгнулся, вырывая колья, пригвоздившие его узорчатые от шрамов ладони к земле. Человеческого сейчас в нём было очень мало. Но вот животный голод, терзавший помутненный рассудок одержимого, сомнений уже у велёфа не вызывал.***
Шадия вернулась к колодцу, отыскивая шейда и лошадей. На её свист Смолка, конечно, не откликался, так что искать шейда пришлось, прихрамывая на своих двоих. Она бы никогда не подумала, что будет беспокоится за этого мерзкого, самодовольного, эгоистичного, неприятного человека (хотя бы на четверть), который так и не извинился за ложные обвинения, но сердце почему-то замирало, когда ей мерещилось, что в очередной рытвине может мелькнуть всполох красных волос. То тут, то там виднелись следы разрушений, кое-где камни мостовой были расколоты в крошево, а в земле образовались рытвины и воронки. Магическая дуэль прошла жарко, настолько жарко, что камни кое-где были оплавлены в однородную массу. Если хотя бы часть этих разрушений – дело рук шейда, то с ней когда-то он и правда играл в догонялки, не больше. Шадия волновалась за самодовольного красноволосого идиота, решившего, что сможет в одиночку противостоять такой древней силе, даже заслав некроманта ей за спину. Сердце стучало где-то в ушах. Ноги онемели, отказавшись её слушаться. Пальцы, став практически деревянными, выпустили драгоценный посох, с глухим стуком упавший у её ног. Шадия почти мимоходом взглянула на своё плечо, из которого, как оказалось, кровь успела пропитать ей весь низ рукава. Возможно, знай некромант о том, что укусы нерожденных ядовиты, она была бы осмотрительней.***
Колдун отступил, чувствуя приближение погони. Он почти оглох, потерял много своей крови, и всю, которая давала ему силу, но чутье, обостренное до звериного, завывало о том, что красногривая тварь не оставит его в покое, даже одержав победу. Посулы силы, которая шейду и не снилась, тварь тоже не заинтересовали. Не даром их считают полуживотными, утратившими разум. От силы велёфа никто не может отказываться, кроме безумцев. И драгоценная книга, которую велёф предложил шейду в обмен на свою жизнь, осталась на земле. Но потом тварь отступила, пропала. И он успел уйти. Как оказалось, ненадолго. Тень велефа, лежавшая на неровной лесной подстилке, сгустилась, удлиняясь и вытягиваясь выше его роста. И в тот момент, когда колдун крови обернулся, у тени напротив него вспыхнули два бесстрастных багровых глаза. Дурза очень не любил забрасывать дела до их полного завершения.***
В плече немилосердно щипало, драло и царапало. Шадия изогнулась, стараясь освободиться, и вслепую ударила то, что к ней присосалось. Её рука взметнула красные волосы на голове дернувшегося шейда, за что женщина получила ощутимый тычок острыми пальцами между ребер, предлагавший ей лежать смирно и не дергаться. Дурза закончил с её плечом, и сплюнув последнюю порцию порченной крови, строго посмотрел на ведьму. Вообще-то оплеуха была не лучшим видом благодарности за то, что он стоит перед ней на коленях, убирая последствия яда. Вид у шейда был измотанный, как будто он постарел на десяток лет разом. Под глазами запали круги, кожа была тонкой, а шрамы из черноватых стали красными. Спутанные грязные красные космы, которыми, наверное, подмели половину улиц, делали бледное лицо похожим на посмертную маску, кровь, которую шейд отер с тонких губ, завершала сходство с ожившим мертвецом. - Знаешь, что меня удивляет, женщина? – похоже, сил у шейда уже хватало на зубоскальство. - Как ты до сих пор жива со своими куриными мозгами. Это впечатляет, учитывая твою работу. Подняться сможешь? Шадия кивнула, обхватив себя руками за плечи. Шейд, качнувшись, поднялся с колен, но ведьма не шевелилась. За что была бесцеремонно подтолкнута носком сапога под зад. - Тебе нужно какое-то отдельное приглашение, чтобы ты отлепила руки от себя и начала двигаться? – огрызнулся Дурза, глядя на неё сверху вниз. Она совершенно не оценила его заботы и внимания, и того, что он не бросил её в городе. Шадия сконфуженно посмотрела на изодранный руками шейда ворот, подобрав колени. Он лишил её не только рукава, но и спины платья, поэтому осталась, по сути, только юбка. И удивительно легко заживающую после прикосновения черноватых губ кожу холодил утренний ветер. - Отвернитесь. Пожалуйста. Дурза закатил красные глаза, пробурчал что-то неразборчивое, но посмеяться сейчас мешали медленно срастающиеся ребра. Шейд цокнул языком, ещё раз оглядев оскорбившуюся от его поведения женщину. Вполне. Но какие мы стеснительные в этом вопросе, вы только подумайте. Мужчина проворчал очередное нелестное выражение, кое-как отстегнул свой плащ, вернее то, что от него осталось после стычки, и бросил на колени щепетильной бабе. Больше всего на свете он сейчас хотел добраться до лошадей, потом - до шатра, и упасть там мертвым сном на сутки, пока люди будут ловить по лесу беженцев, строить лагерь, чистить колодец, да что угодно, только он в этом участвовать не будет. И пусть только кто-нибудь попробует его тронуть, пока шейд не выспится. Смолка, радостно подошедший на свист шейда, конечно, не обрадовался новой сумке с текущим красным округлым предметом, но он был слишком хорошо выучен, чтобы не пугаться того, что мог возить с собой его хозяин. В отличии от то и дело укоризненно посматривающей на шейда женщины. *Шадия не знает о том, что Дурза в первые годы службы у короля прославился как раз своей жестокостью.