Our present

Я не стала никого предупреждать о том, что уже еду, поэтому для семьи это был небольшой сюрприз. Я как обычно постучалась в дверь, и ничего не подозревающий сонный папа открыл мне. — Папуля! — я кинулась ему на шею, отчего он еще больше оторопел, потому как не сразу понял, кто перед ним стоит. — Господи, дочка, так же и до инфаркта в моем возрасте недолго! — говорит отец, обнимая меня в ответ. — Тьфу на тебя и на твой, ой, то есть, не твой инфаркт! Ты еще меня переживешь, — чмокаю его в щеку, беру сумки в руки и по-хозяйски прохожу в дом. Не хочу подавать виду, что что-то произошло, поэтому веду себя как никогда активно. Бодро несу сумку в гостиную, целую в щеку всех домочадцев и с довольной улыбкой усаживаюсь на диван. — Дом, милый дом! — провозглашаю я, раскинув руки на всю спинку. — Добро пожаловать, родная! — откликается мама, протерев глаза. — Но ты же вроде должна была приехать завтра. Что-то случилось? Господи, эта женщина толи видит меня насквозь, толи предсказывает прошлое и будущее. Такой чуйки просто не может существовать. Хотя я, наверно, зря волнуюсь — это был вопрос, скорее, из вежливости. — Мне что, уехать обратно? — усмехаюсь я. — Дело твое, — кидает брат и убегает по лестнице обратно наверх с игрой в руках. — Эй, меня что, даже никто не ждал? — обиженно ворчу я. — Что ты такое говоришь, милая. Конечно мы тебя ждали. Просто сейчас все еще сонные. Ты голодна? — я киваю. — Иди на кухню, найди что-нибудь в холодильнике. Мы сейчас тоже подтянемся. — Мама целует меня в висок и уходит в ванную. Остальные члены семьи тоже разбредаются по разным комнатам, и я остаюсь одна. Точнее, наедине с мобильником. Позвонить сейчас или позже? Я обещала дать знать, как буду на месте. Однако я бросаю сумку с мобильником рядом с диваном в гостиной и иду на кухню. В холодильнике нахожу ветчину, сыр и ореховое масло, в хлебнице — батон. Кофеварка сегодня облегчит мне работу. Нарезаю все необходимое и выкладываю на блюдце. Да уж, давно я не готовила на такое количество человек завтрак. Первым пришел Ник. Он всегда был «ранней пташкой» и вставал чуть ли не с рассветом, несмотря на то, во сколько уляжется спать. Энжи игриво вприпрыжку спускалась по лестнице, улыбаясь и просто радуясь новому дню. Родители прибыли практически одновременно. Похоже, что бы ни произошло в мире, на этой кухне все будет по-прежнему. Создается ощущение, что я никогда и не уезжала отсюда, что со мной не происходило столько разных — хороших и плохих — событий. Это выглядело как обычное утро, такое, каким я помню его всю свою жизнь. Утро, навевающее умиротворение. После того, как папа и младшие ушли из комнаты, мы с мамой разговорились. Я не стала ей рассказывать о случившемся вчера. Причем больше не потому, что не хотелось показывать Джареда не в том «свете», а из-за глупости своего поступка. Я вообще не люблю быть неправой, а тут такой прокол. Я все сидела и пыталась найти темы для разговора. Спрашивала о родне, знакомых, соседях, о ком угодно, лишь бы не приближаться к злосчастному мобильнику. Этот разговор томил столько неловкости и покраснения щек, что я даже думать не хотела о том, что буду говорить. Перечисляя всех знакомых мне людей в голове и не переставая думать о телефоне, я вспомнила еще один разговор, вызвавший у меня довольно бурные эмоции. Алекс. Он ведь здесь, и удастся ли мне избежать с ним встречи, я не знала. — А что, семейка Дюб уже навещала вас? — с наигранным безразличием спросила я. — А должны были? — Ну, мало ли. Мы почти каждый год видимся на зимних праздниках. Говорят, Алекс снова в Эдмонде, — я встала из-за стола и, взяв кружки, пошла с ними к раковине. — Кто говорит? Мэри мне ничего такого не сообщала. — Ну, вообще-то, сам Алекс. Он звонил мне, спрашивал, где я, почему я не в Чикаго и тому подобное. Сказал, что приехал снова к дяде, расставшись с женой. В общем, не особенно увлекательный диалог, — я пожала плечами, стоя спиной к маме. — А откуда у него вообще твой номер? Вы никогда не общались за пределами квартиры Мэри. И вот тут я поняла, что теперь так легко не отделаюсь. Такое странное чувство, когда ты не понимаешь собственных поступков. Вот сейчас, например, я не могу до конца понять, намеренно я «ляпнула» маме об Алексе или же это было случайно. Я ведь прекрасно знала, что она не «слезет с меня с живой», пока не узнает все до мелочей, и все равно рассказала. Наверно, это еще один повод убежать от постыдного разговора. — Да ничего особенного, мам. Просто он однажды помог мне с работой, причем совершенно случайно, и после этого мы обменялись телефонами. — Боже, только бы она не стала спрашивать, КАК именно он мне помог, потому что ей этого знать совершенно не нужно. — А зачем он искал тебя именно в Чикаго? — продолжала «допрос» мама. — Когда он помогал мне, он пару дней жил в моем доме. Ему просто некуда было идти, а гостиницы не такие уж дешевые. — А вы с Джаредом уже встречались в этот момент? — Да, — краснея, отвечаю я. — И как он отреагировал? Он же знал об этом? — второй вопрос был высказан с нажимом. — Конечно, знал. Мы уже все обсудили, не волнуйся. Естественно, Джа не был в восторге, но узнал он об этом только после уезда Алекса. Все это в прошлом. — Но звонит он, почему-то, в настоящем, — с каким-то укором сказала мама. — Черт, мам, я же не даю ему каких-то надежд или чего-то такого. Он прекрасно знает, что у меня есть Джаред и что я люблю его. Теперь он знает, что я к нему перееду после учебы. Я никого не обманываю и «романов на стороне» не кручу. Я не виновата же, что он ко мне лезет! — распсиховалась я. Нервы и так ни к черту, а тут еще порицание с ее стороны! Господи, мамочка, знала бы ты, сколько всякого дерьма я натворила за это время… — Я понимаю, родная моя. Просто я не хочу, чтобы не получился любовный треугольник, понимаешь? Иногда ведь старые чувства всплывают, тем более первая любовь, — она положила свою руку на мою, лежащую на столе. — Да, я все понимаю. Поэтому пытаюсь ограничить наше с ним общение, чтобы ни дай Бог не вспомнить из-за чего я так с ума сходила. Потому что сейчас я схожу с ума по другой причине, и мне это более чем нравится. — Хорошо, можешь прятаться в этом доме, сколько влезет, — она поцеловала меня в висок, встав со стула. — Правда, к Мэри сходить все равно нужно будет, ты просто не представляешь, как она по тебе соскучилась. — Черт! «Место встречи изменить нельзя», да? И вот я, наконец-таки осталась тет-а-тет со своим кнопочным другом. Долго не решаясь набрать нужный номер, я крутила мобильник в руках, то открывая его, то закрывая. Мне всегда было тяжело пойти на примирение, даже если я была не права. Сидя на кровати, я оглядела свою комнату и увидела на своем столе старую фотографию в рамке. На ней мы с Кэтрин обнимаемся, улыбаясь в объектив. Это мой семнадцатый день рождения, который, как впрочем, и все остальные, я отмечала только в компании семьи и лучшей подруги. Но этот день был особенным — прямо за день я сняла свои чудовищные скобы с зубов, и на фото сверкала ровной белой улыбкой. Когда Джаред приехал сюда на Рождество, он увидел эту фотографию и рассмеялся. Боже, как же я люблю его смех! .. Не знаю, что его позабавило, но когда он узнал историю этого фото, он засмеялся вновь. Нужно срочно ему позвонить! Набравшись все-таки смелости, дрожащими руками набираю номер. В предвкушении любимого голоса или от волнения у меня начало жутко тянуть живот. Казалось, что все внутренности переворачиваются, путаются, меняются местами. Снова вспотевшие ладони и прилив крови к лицу. — Привет, дорогая! Ты уже доехала? — как ни в чем не бывало, после первого же гудка отвечает Джаред. Я на секунду растерялась, ожидая услышать дежурное «Алло», но дар речи вернулся ко мне довольно быстро: — Эм, да, я уже дома… милый. Я не сильно тебя отвлекаю? — Нет, мы как раз закончили снимать мою сцену. Сейчас Дженсен с Мишей отснимут свою, и мы, наверно, пойдем обедать. Ты покушала? — Да, только что из-за стола, — спокойно отвечаю я, забыв, зачем вообще звонила. — А-то с утра убежала, даже не позавтракав. Нельзя так мучить свой желудок, ты же не хочешь «заработать» какую-нибудь неприятную болезнь, — начал причитать Джа. Заговаривает, видимо. — Да, ты прав. Больше так не буду. «Мамочка», — намеренно выделяю последнее слово, и у Падалеки вырывается смешок. — Прости меня за вчерашнее. Нужно было позвонить и предупредить, не понимаю, чего я ждал. И за то, что я наговорил тоже, извини, пожалуйста, — хоть он и говорит ровно и размеренно, я слышала его раскаяние и сожаление. И самым большим желанием сейчас было обнять этого великана со щенячьими зелеными глазами. — И ты меня прости. Не стоило закатывать истерику из-за такого пустяка, а тем более уезжать тайком, играя в какого-то шпиона. Взрослые девочки так не делают, — усмехаюсь я. — Ничего, иногда можно впасть в детство. Мы проговорили еще около получаса, после чего Джареда позвали, и он вынужден был попрощаться. Хотя предварительно он все же пообещал позвонить вечером, когда приедет с работы. Через несколько минут после звонка мама заглянула ко мне в комнату, предварительно постучав. — Что делаешь, родная? — Да ничего особенного, мамуль. А что ты хотела? — Я звонила Мэри, она сказала, что ждет нас прямо сегодня вечером. Представляешь, я ведь объяснила ей, что тебе нужно отдохнуть с дороги хотя бы денек, а она отмахнулась, мол: «Ничего не знаю, отдохнет у меня!» — мама изобразила возмущение, но я-то знала, что свою подругу она любит как сестру. Они с ней — как мы с Кэтрин, только в нашем случае «стаж» немного меньше. — Ой, ладно, я тебя умоляю! Какая тут дорога — пару часов потряслась в автобусе в компании приятной милой старушки. Все нормально, я пойду. Во сколько она нас ждет? — в голове я уже прокручивала, что можно надеть на встречу. С одной стороны, хотелось бы быть красивой, сверкнуть в платье и на каблуках, а с другой — там будет Джон и, скорее всего, Алекс. Не хочу, чтобы он снова разглядывал меня с ног до головы. И в какой момент моя детская наивная первая любовь превратилась в неприязнь и попытку избежать этого человека? — К пяти часам, но как она выразилась: «Семейство Колтон не может без опозданий, поэтому, думаю, лицезреть я буду вас не раньше шести». Так что времени еще куча, просто решила предупредить заранее. — Хорошо, мам. А папа пойдет? — сомневаюсь, что ответ будет положительным. Он редко ходит к Мэри, хотя отношения у них хорошие. В отличие от взаимоотношений мамы и Димитрия — мужа Мэри. Когда-то давно, еще в начале семейной жизни четы Дюб, они поругались или просто не сошлись во взглядах, и после этого Димитрий не переносит маму. Он считает, что из-за мамы Мэри пьет и изменяет ему, хотя такого никогда и не было. — Нет, он сказал, что к нему должен зайти Стив, — отмахнулась мама, зная, что наверняка мистер Картер и не собирался навещать нас. Папе просто как обычно не хочется никуда идти, вот он и придумывает отговорки. — Хорошо. А Ник? — Идет, но они с Вэллом уже договорились пойти играть в автоматы. — Да, время идет, а наша компания не меняется, — усмехнулась я. — Так это же хорошо! Хоть что-то постоянно в этом мире, — мама подошла ко мне, поцеловала меня в висок и обняла. Таким блаженством было прижаться к ее груди и услышать стук любимого и самого родного сердца. Господи, только бы оно никогда не прекратило свой ход! Не представляю, как я буду жить без этого человека… Как и пророчила миссис Дюб, к ней мы приехали только к половине шестого. Мама просто не умеет быстро собираться и рассчитывать время на дорогу. Мэри радушно всех расцеловала и заобнимала, остановившись на мне чуть дольше, чем на остальных. Она всегда воспринимала нас с Энжи как своих дочерей, о которых всегда мечтала. На свое счастье, обойдя дом и поприветствовав всех, я обнаружила, что Алекса здесь нет. Джон как обычно поздоровался сухо, но при этом ехидно улыбнувшись. Мистера Дюб не было, он снова уехал в командировку. Ну, это не удивительно, ведь в противном случае Мэри бы нас не позвала. Вэлл кинул быстрое «привет» и уделил все свое внимание моему младшему братцу. Мы с Мэри и мамой расположились на маленькой, но уютной кухне. Хозяйка как обычно заставила весь стол своей стряпней, которую периодически предлагала. — Ну, рассказывай! Мамка твоя сказала, что у тебя какая-то взрывная новость, которую она предоставит поведать только тебе самой, — заинтересовалась мамина подруга, а я чуть не поперхнулась откусанным черничным пирогом. — Господи, не такая уж она и взрывная, мам, — пробубнила я, прожевав. В дверь внезапно позвонили. Состояние мое резко из умиротворенного поменялось на взведенное. Меня начала бить мелкая дрожь, исходящая откуда-то из грудной клетки и расходящаяся по конечностям. Я не могла контролировать это, что бесило еще больше. В душе я начала молиться, чтобы это была очередная соседка, которых обычно был полон дом, а не тот о ком я думаю. К сожалению, мои молитвы не были услышаны: на пороге в компании миссис Дюб и наглой улыбочки появляется он. Алекс Дюб, собственной персоной. — Всем привет! — практически кричит он, чтобы его услышали все в доме. Младшие крикнули ему в ответ, прямо не выходя из комнаты, а Джон вышел для личного рукопожатия. Мы же с мамой переглянулись, понимая, что в данной ситуации не особо желали бы обе его видеть. — Проходи, Ал! — сказала Мэри, а затем снова обратила свое внимание на меня. – Ну, так что? Неужели замуж собралась? Я рассмеялась, а Алекс тем временем зашел в комнату и сел рядом со мной на стул. Это не выглядело намеренным — просто за столь маленьким столиком место оставалось только возле меня. Я подвинула ноги, чтобы не мешать и не касаться его. — Да ничего, ты мне не мешаешь, — как бы между делом бросил Дюб, будто не хотел меня перебивать. — Нет, что Вы! Ну, по крайней мере, пока этого предложения не поступало. Но я переезжаю к нему после учебы, — гордо говорю я, несмотря на то, что вначале смущалась. При «бывшей любви» рассказывать об этом было еще приятнее, хотя меня все еще трясло от волнения и просто от его присутствия. — А кто «он»- то? Самое главное упустила. Как зовут, сколько лет, где живет? — Живет в Ванкувере, где, собственно, скоро буду жить и я. Ему двадцать восемь лет. Зовут его… — делаю небольшую паузу, во время которой мельком кинула взгляд на Алекса, — Джаред. Падалеки. — Да ты гонишь! — раздался сзади голос Джона. Я даже и не заметила, когда он успел прийти. — Боже, Джон, ты старше меня, а выражаешься так, будто тебе пятнадцать! — от неожиданности отчитала парня я. В ответ он лишь состряпал мне рожицу. Алекс на удивление не выглядел раздраженным или отстраненным. Он сидел как обычно, будто я только что ничего не сказала, и уплетал домашнее печенье. Он был тем… в кого я когда-то влюбилась… Черт, плохая была идея приходить сюда! Кое-как отогнав от себя непрошенные мысли и воспоминания, и продолжила рассказ. — Да, я сама до сих пор отойти не могу от этого, — я не смогла подавить улыбку. — Так, подождите. В чем дело-то? Ну, Джаред какой-то и что? Что в нем особенного? — непонимающе начала спрашивать Мэри. Наверно, неуютно ощущаешь себя в компании, где ты один не понимаешь, что происходит. Хотя я ничуть не удивилась, что она не знает о ком я говорю. — Это актер из сериала «Сверхъестественное», — внезапно вступил в разговор Алекс. — Мы с Джоном смотрели раньше пару сезонов. Он был ее «любимчиком», насколько я помню? Ал сделал вид, что ничего не знает. И правильно, ни к чему еще и чете Дюб знать о наших встречах с ним. Я кивнула, посмотрев на парня. Это было скорее не ответ на вопрос, как подумали окружающие, а одобрение его действий. — Ох, ничего себе! Нет, мне, конечно, это ничего не говорит, но тот факт, что ты отхватила себе любимого актера — повод для похвалы. Приятно, когда мечты сбываются, не так ли? Этот вопрос окунул меня в мысли. Когда-то несколько лет назад, после свадьбы Алекса, я мечтала, что буду сидеть вот так и рассказывать о своем любимом человеке, что буду абсолютно счастлива, и уж совершенно точно уже не буду любить этого наглого паренька. А Алекс Дюб будет сидеть и слушать это, завидуя и понимая, что потерял. Боже, какой же глупой и детской была эта мечта, но кто бы мог подумать, что она может осуществиться! Конечно, на счет Ала я не уверена, но я в том состоянии, в котором хотела находиться. Джон ушел обратно в комнату к своему компьютеру, Алекс сначала отвернулся от меня, занявшись едой, а затем и вовсе пошел курить. Мэри начала расспрашивать меня о том, как мы познакомились, но этот рассказ я спихнула на маму, потому как не помню, что именно я ей поведала. Не дай Бог мне болтнуть лишнего и маму хватит удар, так что пусть лучше прозвучит ее версия. Сама же я решила последовать за курящим. Какой черт меня дернул, не понимаю, но сопротивляться желанию просто поговорить с ним как раньше, я не могла. Мама проводила меня неодобрительным взглядом, но я сделала вид, что не заметила. Я молча вышла на балкон, а он обернулся на меня. Горько усмехнувшись, парень сделал еще затяжку. — Будешь? — отвернувшись, предложил Алекс, протянув мне сигарету. — Нет, — отвечаю я, подойдя ближе. — Что, парень не разрешает? — засмеялся молодой человек, впоследствии закашлявшись. Я одарила его укоряющим взглядом. — Да ладно, я бы и сам не позволил. — Спасибо, что никому не рассказал о нашей тайной операции и… том, что было дальше, — выпалила я то, зачем, собственно, и вышла. — А что было дальше? — в привычной манере спрашивает парень, желая услышать мою версию. — Встречи, звонки. — …поцелуй? Я ждала, что он скажет это, поэтому не была удивлена. — Да, и про него в том числе, — спокойно ответила я. — Да ладно, зачем вообще кому-то что-то знать. Ты почти невеста, причем довольно известного парня, зачем распускать про тебя слухи… Он говорил так, будто это было адресовано не непосредственно мне, а кому-то другому. Алекс сделал очередную затяжку и выпустил дым в противоположную от меня сторону. Я не знала, стоит ли спрашивать о Софи или Клэр, но решила все же держать язык за зубами. Мы молча стояли на лоджии, в которую превратился старенький балкон — место нашего более близкого «знакомства». За все время он лишь пару раз окинул меня взглядом, причем в те моменты, когда я отворачивалась. — На свадьбу-то хоть позовешь? — наконец нарушил тишину Дюб, выбросив сигарету и выпрямившись передо мной. — А ты меня на свою позвал? — игриво ехидничаю я. — Я могу позвать тебя на свой развод, — в той же манере ответил парень. Я рассмеялась, а он приобнял меня за плечо и повел к выходу. Такой Алекс мне нравится намного больше.