Эмпат

— Подъё-ё-ём, — ворвавшись в обитель стерильности, Алекс громко протянул радостным голосом, не переставая лучиться довольством. Затем, на секунду смолкнув, добавил чуть тише, но не менее радостно: — временным работникам! Ёнджэ на звук этого голоса живо распахнул глаза, встретив взглядом всё ту же белизну потолка. Просыпаться под звуки его голоса уже входило в привычку и так же постепенно становилось пагубным. Вставать не хотелось совершенно. — Ну же, ну же, — поторопил Алекс. Подошёл ближе и резким рывком сорвал с Ёнджэ тонкое одеяло — последнее, что укрывало его от внешнего мира в четырех стенах. — Нас ждет много интересной работы! Алекс в этот раз был в необычайно приподнятом настроении, что совершенно не вязалось с его обычным расположением духа. Часто он был попросту нахальным и грубым, чем-то озабоченным и задумчивым. Но сегодня выглядел веселым, чем не на шутку заставил Ёнджэ волноваться за свою шкуру. Весьма потрепанную и уставшую от событий последних дней, не считая прежних двадцати лет. — Что будет сегодня? Пытка эмоциями или истязание твоим нахальством? Ёнджэ всё же пришлось подняться. Потирая глаза, он присел, спустив ноги на холодный пол. Кривясь от недовольства, выдал первую мысль, что пришла ему на ум, постаравшись вложить в нее как можно больше яда, коего у него набралось за всё это время в избытке. Но Алекс лишь цыкнул, притворно обидевшись. — Николь плохо занималась твоим воспитанием, — проговорил он в ответ. Затем вдруг снял с лица улыбку, придвинул как можно ближе к эмпату одиноко стоящий у стола стул, спешно опускаясь на него и опираясь ладонями о деревянную спинку. Голос опустился практически до шепота: — Я понимаю, почему ты грубишь. Возможно, я даже смогу понять, что тебе трудно. Но выбора… — на миг замолк, облизав губы и обнажив при этом белые ровные зубы, — тю-тю. Развел руками. На лицо вернулась прежняя ухмылка и радость вкупе с ней. Стул с громким звуком уверенным движением руки возвратился на свое место. Тем не менее уже спустя несколько секунд Алекс отворил дверь, привлекая этим внимание названного временного работника. — Сегодня тебя ждет работа. Это приказ. Но сначала душ, всё-таки два дня уж прошло, не помешает привести тебя в порядок, прежде чем выпускать в мир. — Два дня? — Ёнджэ вопросительно взглянул на Алекса. Ему казалось, что в этом заключении прошло уже не меньше недели. Настолько часто агент к нему наведывался, выдавая очередную порцию своих эмоций. И стоило ему заснуть, он возвращался вновь и будил, заставлял разговаривать с ним. Неужели всего двое суток? — Да. Третий вот пошел. От тебя уже начинает пахнуть, честное слово, — Алекс показательно помахал перед лицом рукой. Ёнджэ скривился, но всё же озвучил еще один вопрос, практически витавший в воздухе из-за своей очевидности. — Я еще не принял решение. — И пусть сказанное не прозвучало вопросительно, ответ всё равно должен был последовать. — Тебе нужно встряхнуться, Ёнджэ. Понимаешь? Размять мышцы, напрячь извилины, чтобы серое вещество в твоем мозге забурли-и-ило… И тогда ты сможешь принять правильное решение. Алекс всё это время размахивал руками, прищуривал глаза, улыбался, словно кот, предвкушающий порцию свежей сметаны. От вида такой картины к горлу Ёнджэ подкатил ком. Хотелось сплюнуть всю эту радость на пол и растереть подошвой этих дурацких тапочек. — Работенка непыльная, — улыбаясь, снова заговорил Алекс, — больно не будет. Хотя за последнее не ручаюсь. Ёнджэ закатил глаза, но всё же встал и направился к двери, где уже ждал его Алекс Гейл. Он не был дураком, чтобы не понимать — выбора нет. Пока он здесь и всё еще думает, они будут его использовать на полную. Они приложат все усилия, чтобы показать ему, какое решение он должен принять. Ведь ни он, ни ФБР не хотели терять так много. Для одного это была целая жизнь, для других это было блестящей возможностью сотворить невозможное. Пройдя по коридору, они на мгновение остановились у одной из закрытых дверей, ведущих в душевые для персонала. Зайдя внутрь, Ёнджэ осмотрелся, узнавая помещение. Он бывал здесь часто, стоял под струями воды по часу, бывало, приходя в себя после такой вот «непыльной» работенки. И в этот раз он снова оказался здесь. — Со временем ничего не меняется, — тихо проговорил он себе под нос, медленно вздыхая. Запах дешевого мыла и шампуня, теплый воздух, пропитанный водой. Всё точно так же, как и в последний раз, когда он здесь был. То же мыло, тот же… шампунь. Ёнджэ втянул носом воздух, принюхиваясь как следует. Этот запах был до невозможности знаком. — Ладно, оставлю тебя в гордом одиночестве, — Алекс не стал ждать его здесь, решив подождать снаружи. Всё же парню не помешает побыть немного одному, без камер и без его доставучей ухмылки. Каким бы черствым ни был Алекс, он понимал, что от такого пристального внимания можно и сломаться. А сломаться их чудо-эмпат не должен. Да и наблюдать за тем, как он принимает душ, у Алекса не было, по правде, никакого желания. Поэтому, оставив его, Гейл запер дверь снаружи, позволяя Ёнджэ самостоятельно привести себя в порядок. — У тебя полчаса, — постучав по двери костяшками пальцев и предупредив о времени, Алекс гордо удалился прочь, намереваясь заглянуть к шефу. Он не боялся, что Ёнджэ сбежит. В этот раз они предусмотрели абсолютно всё. Особенно Николь. Оглянувшись, Ёнджэ увидел, как дверь закрывается, оставляя его в пустоте душевой. Приглушенный голос Алекса снаружи возвестил о времени, которое он может провести здесь. Прикрыв на миг глаза, Ёнджэ повернул голову к кабинкам без дверей. В каждой над головой висел душ, а под рукой было по одной полочке для шампуней и прочей ерунды. Свет внутри был настолько ярким, что практически слепил. Чисто, светло, даже почти уютно, словно дома, если бы не количество кабинок. Три штуки. И из какой-то из них тянулся тонкий шлейф аромата. Ёнджэ помнил этот запах. Мягкий, приятно ласкающий обоняние и кожу. А волосы после него были шелковистыми и блестящими. В их прядях играло солнце, переливаясь радугой. Таким он его запомнил. Ноги сами понесли его туда, откуда тянулся запах. Подойдя к одной кабинке, Ёнджэ отыскал взглядом полку, но не нашел того, что искал. Метнулся к следующей, но и там его постигла та же участь. Тогда, застыв в секундном замешательстве, Джэ шагнул дальше, останавливаясь у последней кабинки в углу душевой. — Дэхен… — шепот заполнил пространство помещения, смешавшись с выдохом. Он не знал, рад ли этой тайной весточке от него. Он не знал ничего, что было связано с Дэхеном. Прошло слишком мало времени, чтобы он смог его простить или хотя бы понять. Но он скучал, так безумно скучал. Небольшая бутылочка шампуня — всё, что он увидел перед собой. Точно такой же стоял в его душевой. Сладковатый аромат, но в то же время свежий, заставляющий почувствовать прохладу. Невольно потянувшись к нему рукой, Ёнджэ застыл в страхе, не решаясь коснуться бутылочки. Вдруг ему только мерещится? Или это заранее спланировано... Он не мог никак понять, что этот несчастный бутылёк делает здесь. И всё же что-то невероятно тянуло его коснуться. Провести кончиками пальцев, чтобы почувствовать эмоции, ставшие уже родными за недолгое время. Согнув пальцы, которые едва успели дотронуться до бутылочки, Ёнджэ облизал губы, нервно выдыхая, почти бесшумно. Рука дрожала, оставаясь на весу, в сантиметре от цели. Наконец решившись, Ёнджэ схватил бутылочку, сжав ее в своей руке. Жар охватил ладонь, заставляя его рефлекторно усилить хватку. Как вдруг всё прекратилось. Жар спал, превращаясь в приятное тепло, будто солнечные лучи согревали кожу. По всему телу растеклось нежной волной спокойствие. Ёнджэ расслабился, опускаясь на пол кабинки и опираясь спиной о стену. Согнув ноги в коленях, он откинул голову, ударяясь о кафель затылком. Руки так же расслабленно покоились на коленях, а в ладони он крепко сжимал бутылочку шампуня, от которого волосы Дэхена переливаются солнцем. *** Дэхен спешно шел по тротуару, изредка сворачивая на другие улицы. Не прошло и дня, как он искал его следы, а уже появилась первая зацепка. Такая, о какой он и подумать не мог. А ведь Ёнджэ рассказывал ему, что часто подрабатывает, дабы иметь возможность жить самостоятельно. — Подождите, Дэхен, — слегка приглушенный звук женского голоса вывел его из размышлений. Его новая знакомая едва поспевала за ним, то и дело огибая прохожих, чтобы не врезаться. Она никак не могла влиться в поток спешащих людей. Тогда Дэхен чуть притормозил, позволяя ей догнать и поравняться с ним. — Вероятно, я могу ошибаться, — начала она вдруг, вмиг руша все надежды Дэхена. — Ты сказала, что у него лицо было испачканным, — Дэхен, стараясь сохранить былую уверенность, всё же не сбавлял шага, по-прежнему направляясь на ближайшую от химчистки стройку. — Да, — Изи кивнула. Она ясно — как сейчас — помнила каждую черточку лица того парня. Он был очень красив и так же странен. На лице его был заметный след от чего-то пыльного или грязного. И сам парень выглядел до невероятности замученным. И она сделала свое предположение, которое тут же высказала мужчине, искавшему его. Он вызывал в ней исключительное доверие, и теперь она следовала за ним, помогая в поисках, несмотря на то, что помощи Дэхен и не просил. — Значит, он мог перед этим побывать на стройке. Непоколебим. Уверенности Дэхена сейчас мог бы позавидовать каждый. Твердым шагом он ступал на асфальт, уже практически преодолев необходимое расстояние. Через дорогу предстало почти достроенное здание нового супермаркета. Как правило, на таких частных стройках принимали всех даже без документов. Время — деньги. Отсутствие требующих время формальностей — еще большие деньги. — Но ведь строек в городе не меряно, — вновь Изабель попыталась отбить у Дэхена его уверенность. Но тот уже успел вцепиться в эту мысль обеими руками. И вот он уже перешел дорогу, миновал ворота и оказался на стройке, где вовсю кипела работа. Изи, не тратя времени на раздумья, последовала за ним. Дэхен не понимал, почему позволяет ей следовать за собой. Но отчего-то он не боялся, что она вместе с ним найдет его квартиру. Что-то было в ней, что внушало доверие. Но, конечно же, не ее привычка заикаться всякий раз, стоило Дэхену взглянуть на нее. Прораба среди всех рабочих найти было несложно. Он величественно возвышался на груде потрескавшихся кирпичей и управлял процессом. Попутно раздавая команды направо и налево, он, прищурившись, глядел ввысь нового здания. На крыше рабочие завершали последние отделки, перед тем как переключиться на выполнение других работ. — Что на стройке делают посторонние? — вдруг послышалось отчетливо с той самой груды кирпичей. Взглянув на прораба, Дэхен понял, что больше не стоит тратить время на рассматривания. Подойдя к мужчине, он достал из кармана фото и задал свой уже заученный до автоматизма вопрос: — Вы не видели здесь этого парня? Какое-то время прораб озадаченно молчал. Но потом вдруг рассмеялся. Громко и звонко, будто вычитал на лице Ёнджэ анекдот. — Мальчишка… так и не пришел за своей зарплатой. Ответ прораба ввел Дэхена в ступор. Он ожидал всего, но не этого. — Зарплатой? — В последнюю его смену я слишком мало заплатил, — высказал мужчина, вновь прищурив глаза, вокруг которых сразу собралось много морщин. — Хороший паренек, работал аккуратно и со всей отдачей. Обещал, что еще придет, но так и пропал. Может, наконец, в колледж вернулся? Мне совесть не позволит забрать его честно заработанные деньги. — А? Да, вернулся. Но теперь мы потеряли связь, поэтому я хотел бы отыскать его дом, там еще остались вещи, — Дэхен не растерялся, найдя, что ответить прорабу. — Тогда… — начал прораб, немного подумав. — Я уверен, ты найдешь его. Может, вернешь ему деньги? Не думаю, что он вернется сюда на этой неделе. Стройка скоро кончится, сам видишь. Дэхену ничего не оставалось, кроме как согласиться. И уже через несколько минут он вышел за ворота, держа в руках несколько купюр, всё так же преследуемый озабоченной поисками Изи. — М-да, — с сомнением протянул Дэхен, разворачивая сложенные пополам бумажки. — Три доллара. Теперь понятно, почему он их вернул. Три доллара — не такая уж большая сумма в современном мире, особенно в жизни на Манхэттене. Но тем не менее для Ёнджэ они были большими деньгами. Он был вынужден зарабатывать потом и кровью, превозмогая собственную боль, от которой не избавиться так просто. — И всё же мне кажется, этот мужчина был добр к Ёнджэ, — заговорила Изи, переходя вместе с Дэхеном дорогу. Тот остановился, взглянул на нее, вынуждая смутиться и вновь начать заикаться от волнения. — Разве он… то есть… он же вернул ему деньги… целых три доллара! Это же… так много… — А ты наивная, — бросил в ответ Дэхен, не раздумывая. И что-то всё равно в ней было. Ему отчаянно казалось, что он знает ее. — Человек, который живет один, совмещая работу с учебой, на три доллара может кушать целую неделю. Едва Дэхен возобновил шаг, как Изи вновь его догнала. Оставив ее слова без ответа, он направился вперед, держась как можно ближе к зданию ФБР. Зная Ёнджэ, Дэхён не стал бы продолжать поиски с более удаленных районов. Из разговора с прорабом он получил кое-какие крохи информации. За всё время работы он практически ни с кем не общался, кроме одного парня, появившегося там всего лишь раз. И после этого никто не видел ни Ёнджэ, ни того парня. Также теперь Дэхен знал из какой стороны приходил Ёнджэ и в какую уходил. Строители, работающие в основном на лесах, на довольно большой высоте, иногда видели его, ведь из всех временных рабочих Ёнджэ был самым постоянным. Они успели его запомнить, но, к сожалению, не узнать. — В одном из этих домов я снимала жилье какое-то время после поступления. Квартиры здесь поразительно дешевые. Но и состояние их поразительно отвратное. Следуя за Дэхеном по пятам, Изи вещала ему о себе, указывая на разные места. Будь то кафе или жилой дом с пентхаусом на крыше. Но последние слова привлекли его внимание. — Что? В каком доме? — В этом, — она указала на дом через дорогу. Ничем не примечательный. По сравнению с остальными довольно простой. И несколько квартир в нем всё еще имели старые рамы на окнах. Только Дэхен хотел перейти дорогу, как остановился, почувствовав в кармане вибрацию телефона. Как можно скорее он потянулся за ним, надеясь, что Кенди всё-таки передумала и решила ему помочь. Но на экране высветилось совершенно другое имя. Ёнджэ. Дыхание сорвалось, сердце устремилось в бег, заставляя его руки трястись от волнения. Изи озадаченно глянула на него, не понимая такой резкой смены настроения. Но совладав с собой, Дэхен прижал телефон к уху, выдавливая из себя короткое: «Алло». *** Как и было велено, Ёнджэ через полчаса уже был готов. В душевой воздух пропитался водой и шампунем, от которого теперь и его волосы переливались солнцем. Коснувшись пальцами прядки мягких на ощупь волос, Ёнджэ дождался, когда в замке повернется ключ и дверь откроется. Перед ним показался Алекс, всё такой же бодрый и улыбающийся. Джэ лишь смерил его взглядом, ничего в этот раз не говоря. Но Алексу и не требовались слова, он начал говорить, едва только Ёнджэ переступил порог. — Алисия Нэшвил, двадцать восемь лет, жертва серийного маньяка, на счету которого уже тринадцать изнасилованных и убитых женщин… — Алекс принялся зачитывать с листа, лежащего поверх папки в его руке. — Ты издеваешься? Ёнджэ резко остановился посреди коридора. Руки бессильно опустились, взгляд заледенел. Эмоции подкатили к горлу, застревая комком, мешающим дышать. Он уставился на агента, то ли злясь, то ли не понимая. — Слишком сложно для тебя? — Алекс изогнул бровь, посмотрев на Джэ в ответ. — Сложно? — переспросил Джэ, едва сдерживая порыв высказать всё, что сейчас было в мыслях. Но вместо этого только добавил: — Тебя волнует только, сделаю я это или нет? — А должно что-то еще волновать? На свободе убийца, а у нас только одна живая жертва, она же и свидетель. Ты хочешь, чтобы я подумал о тебе или, как минимум, о еще десятке будущих трупов, у которых, возможно, дети есть, ждущие их дома? Просто делай свою работу. А что ты будешь делать после нее — зависит только от тебя: гулять по Нью-Йорку или обивать десять стерильных квадратных метров своими шагами. — Так это и весь мой выбор, да? — сжав челюсти, Ёнджэ ледяным взглядом вылупился на агента. Это всё — не его работа. Он не нанимался и не просился сюда. Он просто хотел нормально жить, не чувствуя чужих страданий. А сейчас он должен пережить всё, что случилось с этой девушкой. Это нечестно. Это не то, что он должен испытывать. Он не обязан. — Ты можешь не идти. Остаться здесь. И тогда ты уже вряд ли увидишь новый день. Алекс пожал плечами, всё так же улыбаясь, будто не было никаких сложностей и впереди их ждал только сытный завтрак с мороженым на десерт. Ёнджэ отвел взгляд, несдержанно выдыхая. Жизнь. Он не хотел терять свою жизнь, как бы ни клялся, что лучше умрет, чем будет помогать им. Алекс тем временем пошел дальше, вынуждая Ёнджэ последовать за ним, прекратив все свои попытки уйти от обязательств. Они прошли мимо основного офиса, заполненного занятыми работой агентами, на поясах у каждого из которых были припрятаны пистолеты. Он чувствовал это каждой клеточкой тела. Как они следят за ним, как напрягаются их мышцы, готовясь к атаке. Теперь ему не сбежать. Они все говорили ему это, не открывая ртов. — Мы на месте, — Алекс скомандовал и дверь отворилась. Тут же в него вперились две пары глаз. Алисия и Кенди. Ёнджэ узнал жертву, едва его взгляд успел сфокусироваться на ней. Молодая, но юностью от нее не веет. Взгляд пуст, как его стерильная комната. Ни жизни, ни эмоций. Трудно было не узнать в ней жертву человеческого преступления. Алекс указал ему рукой на стул напротив нее. Ёнджэ ничего не оставалось, кроме как, сделав несколько шагов, сесть на него, оказавшись в опасной близости к Алисии. Между ними только стол и крохотный сантиметр до того, как их мыльные пузыри сомкнутся, разделив общую границу. Всё это казалось ему настолько ощутимым, что он невольно отсел чуть дальше, увеличивая это расстояние на еще один сантиметр. Только чтобы вздохнуть спокойно всего на минуту. — Алисия. Ёнджэ обратил свое внимание на заговорившую Кенди. Она обратилась к девушке, собираясь объяснить, что от нее требуется. Иногда они рассказывали какую-нибудь историю. «Этот парень телепат» или «Позвольте ему проникнуть в ваши воспоминания». Маленькая прелюдия, после которой боль делится на два и становится общей. И в этот раз в ответ на сказку жертва кивает, вытягивая руку на стол. Теперь настает очередь Ёнджэ, на плечо которого опускается рука Алекса, некрепко сжимая, намекая на действия. И Джэ не раздумывая опускает руку на стол, берет ее кисть в свою и накрывает сверху другой рукой. И вот он уже не здесь. Стены расходятся под давлением чужих воспоминаний. Гул спешащих вперед стрелок часов не дает забыть о боли. И он бежит. Бежит вперед, пытаясь их догнать. Ускользающая из-под ног дорога, как иллюзия, уходит вниз. Он продолжает бежать, ощутимо набирая скорость. Вниз, едва не запутываясь в ногах, уже теряющих силу. Всё болит внутри, разрываясь на кусочки. Но он всё бежит. А позади несется, громко крича: «Стой!»… Они вырвали ее руку через четырнадцать секунд. Успокоили, увели куда-то прочь. Ёнджэ раскрыл глаза, постепенно приходя в себя. Дрожащие руки соскользнули с поверхности стола, оказываясь на коленях под ним. У него оставалось немного времени, но они об этом не знали. Еще чуть больше десяти секунд. — А ты силён, — выдал Алекс, выдавая себя, отчего Ёнджэ слегка вздрогнул, но так и не повернулся. Глядя на него, Гейл подошел ближе и присел на место ушедшей Алисии. — Ну просто… говорят, ты сразу того, — он покрутил кистью перед своим лицом, ухмыляясь, — вырубаешься. — Прекрати издеваться над ребенком, — прозвучал тут же женский голос, привлекая к себе внимание обоих присутствующих в комнате. Ёнджэ, до этого не реагирующий ни на что, поднял голову, встречаясь взглядом со стоящей в дверях Николь. Алекс же, увидев ее, цыкнул, громко и недовольно вздыхая. — Тебе запретили подходить к нему ближе чем на километр. — Они и так все следят за мной, будто я государственный изменник, — Николь скрестила на груди руки, намеренно упершись взглядом в Алекса, игнорируя обращенного к ней всем телом Ёнджэ, который смотрел, не моргая. Словно надеясь на что-то невозможное. — Ты близка к истине, Николь, — Алекс растянул тонкие губы в улыбке, заставляя этим ее недовольно хмыкнуть. — Я хочу повидаться с Ёнджэ. Ему и так тяжело приходится. Сам подумай, что будет, если ты его сломаешь своей садистской заботой? Ты вылетишь раньше, чем успею помахать тебе на прощанье. Агент хитро сощурился, помахав головой. Видимо, Николь оказалась права, чем вынудила его дать им возможность увидеться. — У тебя пять минут. Я остаюсь здесь. — Ты нам не помешаешь. Сказав это, довольная Николь прошла внутрь комнаты, подошла к Ёнджэ. Присела на корточки перед ним, вынуждая опустить взгляд ниже. Ёнджэ скучал по этой женщине. Несмотря на всё, она заменила ему родителей, которых он никогда не видел. Она попыталась дать ему детство, которого он не помнил. И попыталась спасти, дав шанс узнать настоящую жизнь. Шанс, которым он не смог до конца воспользоваться. Николь тем временем мягко улыбнулась, посмотрев ему в глаза. — Прости, что вернулся, — прошептал Ёнджэ, не дождавшись слов от нее. Он чувствовал некоторую вину за то, что оказался здесь. Слишком дорого достался ей тот шанс. Николь коротко взглянула на улыбающегося и подслушивающего их разговор Алекса. Затем перевела взгляд снова на Ёнджэ. — Не думай об этом. Ее теплая рука легла поверх его сложенных в кулаки рук. Обычное прикосновение, несущее в себе несметное количество солнца. Она сжала кисть, заставляя его почувствовать каждую эмоцию, с такой бережностью хранимую ею. Солнце, тепло, любовь и надежда, приятно пахнущая шампунем. *** Николь уже очень долго смотрела в окно. То ли чего-то ждала, то ли просто погрязла в мыслях. В эти дни всё вокруг переворачивалось. Шло кувырком. Равновесие терялось, стабильность последних лет оборачивалась хаосом. Неизвестность еще больше сгущалась над их головами, чем в те месяца, когда она не имела никакого понятия, где находился Ёнджэ. Теперь же ей не хватает сил, чтобы прийти в себя. Какой бы уверенной она ни казалась, уверенности в ней не было ни на толику. Она приходила в квартиру Ёнджэ уже почти неделю. И если тогда она жаждала всем сердцем не встретить здесь никого, то теперь хотела обратного. Она знала, что он был не один. И надеялась, что этот мужчина придет сюда рано или поздно. С тех пор, как Алекс впервые нашел Ёнджэ на стройке, к ней приставили слежку. Два агента, которые ходили за ней по пятам, куда бы она ни отправилась. И даже сейчас, пусть она здесь и была одна, они не отходили ни на шаг, следили за ней из укрытия. Их задачей было не скрываться от нее, тайно отслеживая. Поэтому она знала о них и чувствовала их. И очень часто даже видела. Вот и сейчас они были где-то неподалеку, может быть, за дверью этой квартиры. Николь сжала в руке телефон. Обычный, размером с ее ладошку. В нем еще оставалась возможность сделать несколько звонков с незарегистрированной сим-карты. Но внутри не было номеров. Кроме одного. Самый последний звонок был сделан на этот номер. Но она не знала его владельца. И не решалась звонить. Однако она все равно ждала, стоя у окна и разглядывая улицу. И в какой-то момент что-то привлекло её внимание. Двое остановились напротив дома, разглядывая окна. Молодая девушка, на вид аспирантка, и мужчина азиатской наружности. Девушка указала пальцем в этот момент прямо туда, откуда за ними наблюдала Николь. Мужчина поднял взгляд, застывая на мгновение. Николь на секунду показалось, что их взгляды столкнулись в одной точке, настолько пристально он смотрел. И вдруг он опустил голову, оглядываясь по сторонам. Николь метнулась к окну, прижавшись к стеклу лицом и пытаясь понять, что он собирается делать. Наконец сообразив, она кинулась к телефону, найдя в нем тот самый номер. Она готова рискнуть. Какое-то странное предчувствие закралось внутрь, не позволяющее вот так просто смотреть, как этот мужчина пересечет дорогу и направится в этот дом. Бросив короткий взгляд на закрытую в квартиру дверь, она позвонила по этому номеру. И через несколько секунд в трубке раздался удивленный голос, а мужчина с улицы приложил телефон к уху, поднимая взгляд на окна дома. — Уходи отсюда. Как можно быстрее.