Эмпат

Стабильность играла огромную роль в этом мире. Как и в любом другом существующем мире, с уверенностью считал Чон Дэхен. Для умирающего пациента стабильность означала шанс, ухватившись за который, он мог распахнуть глаза и увидеть свет, заливающий пространство палаты. Для биржи стабильность была чем-то обнадеживающим, и бедняги-игроки могли вздохнуть свободно на доли секунды. Успешный президент или директор считал своим долгом привести детище к стабильному доходу, а не особенно зажиточная семья могла, наконец, позволить себе немного роскоши. Но есть и другая сторона медали, про которую зачастую люди забывают. Вдоволь наслаждаясь стабильностью и размеренностью, которую она несет вслед за собой, можно не заметить одного-единственного мига, после которого весь мир уходит из-под ног, а небо перед глазами окрашивается темнотой. Тот миг, который несет в себе смерть для умирающего пациента и банкротство для успешного президента. Тот миг, когда биржи погружаются в хаос, ведя игроков к дефолту. А семья, познав радости роскоши, теряет последние крохи желанной стабильности. Дэхен не знал, когда наступил тот миг в его жизни и стабильность обернулась хаосом. Он не мог вызвать в памяти тот момент, как бы ни старался. Он сейчас был похож на тех умирающих пациентов, для которых доктор уже ничего не мог сделать. Или же он всё еще находился по другую сторону, что было в разы мучительней. Но даже тогда, когда шанс, казалось бы, упущен, всегда должен быть иной выход. Хаос — не вечный двигатель, запустив который, уже невозможно ничего остановить. Просто Дэхён всё еще не видел, не чувствовал и не понимал. Понять пока удавалось очень мало. Яркие картинки воспоминаний, мелькающие перед глазами Чона всё это время, оказались всего лишь кошмарным сном. Потоком его уставшего воображения, потерявшего свою толику стабильности. До этого дня он не понимал, насколько же сильно в действительности он устал. Эти погони за чем-то незримым и неизвестным выматывали до истощения. Он хотел только осесть и заснуть, не видеть ярких и беспокойных снов. Но даже желание заснуть теперь оставалось только желанием — эфемерным сгустком покоя, которого даже рукой не достать, только коснуться кончиками пальцев. Он бы не хотел больше видеть таких снов, как этот. Иногда ему всё еще мерещилось где-то в воздухе яркое пятнышко, словно зачаток радуги в небе. За время усиленного мозгового штурма за уборкой в квартире Дэхен смог взять себя в руки. Ну, или, по крайней мере, сделать видимость и с ее помощью составить некое подобие плана по вызволению Ёнджэ из ла… рук агентов в черном. Весь его план состоял в том, чтобы всеми правдами и неправдами заполучить шанс на одно маленькое свидание. Для этого ему нужно было встретиться с Кенди Бёрк, женой его друга и, прежде всего, его хорошей подругой. Ударив носком ботинка по асфальту, Дэхен поморщился от слабой боли в пальцах. Волнение поднималось в нем всё выше, овладевая всем телом. Если не удастся уговорить Кенди, то что тогда остается? Только тот загадочный психиатр Джим. Но Чон понятия не имел, где его искать. Наконец из-за угла здания показалась знакомая фигура. Кенди сосредоточенно выискивала его в толпе прохожих. И, таки отыскав его взглядом, она направилась к нему. Взгляд приобрел не видимые ранее серьезность и жесткость. Дэхену на миг показалось, что его попытки заранее уже обречены на провал. Но тем не менее он тепло улыбнулся, приветствуя ее так, будто с момента их последней встречи прошло не два дня, а два года, и он всё это время невыразимо сильно скучал по подруге. — Выглядишь неважно, — с ходу заключила Кенди, останавливаясь возле серой тени Дэхена. Тот лишь пожал плечами. На него даже несколько раз оглядывались прохожие, пока он добирался до Манхэттена. Но если на нижнем Истсайде он еще более-менее сливался в своей тусклости с прохожими, то в верхнем Истсайде разительно выделялся среди жителей. — Не вижу разницы, — всё еще продолжая улыбаться, Дэхен врал ей в глаза. Но и жалость вызывать он не планировал. Кенди не из тех, кто поведется на такие приемы. Что и случилось — она лишь поджала губы на секунду, сдерживаясь в желании сделать другу хороший выговор за его необдуманный поступок. Тем не менее об одном она догадалась сразу, едва ответив на его звонок час назад. — Я знаю, что ты хочешь от меня, и скажу сразу — можешь даже не пытаться. — Сначала выслушай, — в надежде насел Дэхен, понимая, что, если не остановит ее сейчас, крохотный шанс будет навсегда потерян. Кенди молчаливо перевела взгляд на дорогу, какое-то время раздумывая, по-видимому, над чем-то. Дэхен ясно понимал, что вся эта история не имеет ничего общего с их дружбой, но не мог отделаться от мысли, что скоро ей, кажется, может прийти конец. — Ты можешь сердиться на меня сколько угодно… — начал он, вынуждая этим Кенди обернуться. — И я понимаю это. Я бы не поступил так, будь у меня выбор. — Он у тебя есть, Дэхен, — ответ прозвучал немного устало. — Ты можешь просто сейчас развернуться и уйти домой, а завтра с новыми силами выйти на работу, постепенно обо всем забыв. Это то, что ты должен выбрать. Но Дэхен лишь отрицательно покачал головой. Не ради этого он столько прошел. — Нет. Это не то решение, которое я должен принять. — Тогда какое? Какое решение ты должен принять? Влезть в работу ФБР ради мальчишки, которого знаешь не больше месяца? Ты хоть понимаешь, какими могут быть последствия? Кенди медленно закипала. Смотреть, как на ее глазах Дэхен рушит свою жизнь, было невыносимо. Что такого в этом мальчишке, что он готов на риск ради него? Неужели то единственное, чем обладал Ёнджэ? Чувства? — Я понимаю, на что иду, Кенди, — с уверенностью заявил Дэхен в ответ, но голос предательски дрогнул. Замолчав, Чон опустил взгляд, пытаясь совладать со своим страхом, после чего вновь взглянул на подругу, сияя прежней уверенностью, с которой и шел сюда. — Я должен хотя бы увидеться с ним. Только на минуту. Я должен сказать ему… Пожалуйста… Одну минуту. Умоляющий взгляд, полный уверенности в своем решении. Тихий голос, едва слышимый среди шума сотни автомобильных моторов и гудков, гомона людей. Одно из требований профессии — не идти на поводу у чувств. Жалость редко приносит что-то хорошее. Разве что кроме чувства сознания своего благородства. Но какая от него польза? Забронированное местечко в раю? Не в этой жизни. — Ты знаешь, я не могу. Сказав это, Кенди развернулась в ту сторону, откуда пришла, и, не дожидаясь слов от Дэхена, пошла вперед. Что она могла? Даже если бы очень хотела, она была не в силах ему помочь. Сейчас себе может помочь только сам Ёнджэ. — Тогда хотя бы скажи, как найти Джима, — крикнул Дэхен ей вслед, всё еще не теряя надежды. Кенди замерла на месте, успев уже отойти на несколько метров. Медленно обернулась, бросив на друга взгляд, в котором не читалось ничего, кроме бесполезного сожаления. — Как его найти? — крикнул он вновь, хмурясь от непонимания. Ее выражение лица, каждое движение, словно в замедленной съемке, взгляд… Всё это выглядело таким странным и полным недосказанности. Ничего не сказав, Кенди отвернулась, возобновив шаги, и уже через минуту скрылась за углом, окончательно исчезая из поля зрения Дэхена. Он отчаянно не понимал причины такой реакции на простой вопрос. Что же такого случилось с обычным психиатром?.. *** — Какие мысли возникают в твоей голове, когда ты думаешь о чувстве? — Ты что, записался в мои психиатры? — А как думаешь, стоит? — очередная ухмылка, открывающая белоснежные ровные зубы. Ну прямо голливудская улыбка. Если б из нее только не сочилось такое количество яда. Он мог сейчас смело посоперничать со змеей. — Стоит собрать свои каракули и оставить меня в покое, — пробурчал недовольно Ёнджэ в ответ на выплеск яда в свой адрес. — Мне рассказывали, что ты не очень-то любишь копания в мозгах, — Алекс не терял уверенности. У них было еще много времени, чтобы прийти к общему знаменателю и навести порядок в буйной голове этого ребенка. Ёнджэ промолчал. Этот сюрприз в виде сеанса психотерапии с новоиспеченным доктором оказался полной неожиданностью. Он предполагал, конечно же, что скоро вновь придется вернуться к постоянным проверкам, но не мог даже подумать, что вместо Джима увидит Алекса. — Где мой постоянный психиатр? — решив всё же уточнить этот вопрос, Ёнджэ озвучил его перед агентом. — Кто? — сначала не поняв, о ком идет речь, Алекс спохватился: — А, Джим… Он решил отлучиться по семейным обстоятельствам. Можешь больше не волноваться об этом. — Не волноваться? — переспросил Ёнджэ в ответ. — Конечно, — чересчур бодро прозвучал голос Алекса. Но потом он вдруг прищурился, глядя на Ёнджэ. — Или он для тебя больше, чем психиатр? Ёнджэ не нашел что еще сказать на это, кроме как одарить ответной ухмылкой и дерзкими словами, защищающими прикипевшую к старику Джиму душу. — А ты глупее, чем я думал. Он подтянул к себе ноги, полностью забираясь на свою постель и обхватывая колени руками. Взгляд уткнулся в белоснежную стену напротив двери. Этим Джэ попытался дать понять, что больше отвечать на его вопросы не намерен. Все его мысли теперь занимала гораздо более важная мысль. «Можешь больше об этом не волноваться…» *** «Они так летят… Гонимые ветром, врезаются в землю, разбиваясь на сотни тысяч мелких осколков. Они блистают в свете по-зимнему холодного солнца. Другие тают в воздухе, не успевая долететь. У каждой снежинки своя участь. Тысяча обстоятельств отстраивает их линию судьбы. А если приглядеться, всё это похоже на сложный танец. Танец света и холода, природы и окружающих сооружений, созданных человеком. Вот подул ветер, и снежинки устремились к земле на немыслимой скорости, схлестываясь друг с дружкой в воздухе, образуя невероятно белоснежный дождь. Но стоит природе уступить в этой схватке, и снежинки начинают свой очаровательный танец. Кружат в воздухе, словно паря в невесомости. Это околдовывает разум, вынуждая лишь смотреть, полностью погрузившись в себя». Ёнджэ был похож на этот снег, что засыпает собой всё в округе. Несется сломя голову, словно гонимый ветром. Разбивается о преграды на тысячи осколков, чтобы потом собраться вновь и схлестнуться с системой и ее законами. А потом вдруг замирает в причудливой позе, чувствуя послевкусие проигрыша на губах. Начинает новую битву, отсчитывая секунды до очередной маленькой победы, за которой обязательно следует еще один проигрыш. Каждая такая победа стоит ему невероятных усилий и дается до безумия тяжело. Цена куда выше, чем можно себе представить. Он любил то нечастое зимнее время, когда в Нью-Йорке выпадает снег. Ну и пусть тает, едва добираясь до земли или крыш зданий. Эта неземной красоты картина стоит того, чтобы ждать целый год, а после завороженно рассматривать, стоя у окна. Вот бы потрогать… Вытянуть ладошку и почувствовать приятный холодок на коже. Наверняка снежинки были такими же чистыми на ощупь, как и на вид. Белый цвет никогда еще его не обманывал. Тихо простонав, Ёнджэ подтянулся в постели, усаживаясь удобнее. Раскрыл медленно глаза, мутным взглядом поприветствовав новый день. А может, и не новый. Находясь здесь, Ёнджэ почти всегда спал, либо молчал в присутствии Алекса, который заходил сюда непозволительно часто. Здесь не было ни окон, ни любых других признаков внешнего мира. Никаких упоминаний о дне недели, числе или хотя бы времени суток. За дверью всегда было тихо, алый огонек по-прежнему ярко горел в углу комнаты под потолком. Он был здесь заключенным, не имеющим права на амнистию. Только на сделку с тюремщиком, жаждущим наживы за счет километров решетки. Ему было интересно, сколько прошло дней. Было не похоже, что он сможет отсюда теперь выйти. Да и Алекс ясно дал понять, что живым это сделать точно не получится. Также Ёнджэ мог с уверенностью сказать, что он не мог находиться здесь больше нескольких дней или недели. Как бы время медленно ни шло, Ёнджэ знал — они ждать так долго не собирались. *** Дэхен вернулся на остров Рузвельта, едва успев попрощаться с Кенди. Он предполагал, что ничего от нее не добьется, поэтому продумал и запасной вариант. Пришло время плана Б. Перевернув дом вверх дном, он наконец нашел, что искал. Его старый фотоаппарат — простенький, для любительских съемок. Подарок его родителей в награду за удачно сданный экзамен по вождению. Он вспомнил, что несколько раз фотографировал Ёнджэ, пока тот был здесь. И теперь он собирался эти фотографии распечатать, чтобы найти парня, чего бы ему это ни стоило. Но и здесь был маленький нюанс. Он собирался искать не самого Ёнджэ, а его квартиры. Из разговоров с ним Дэхен узнал, что у Джэ было за последние два года три квартиры. В одной из них он не прожил и нескольких недель. Во второй же провел почти все два года. Но его больше интересовала его последняя квартира, в которой всё еще должны были оставаться вещи Ёнджэ. Он очень надеялся найти их. Возможно, там окажется и телефон с номером Джима. И тогда он убьет искомого зайца с одного выстрела. Распечатав на своем принтере пару фотографий Ёнджэ, Дэхен подхватил куртку и, наскоро накинув ее на себя, покинул дом, собираясь начать свои поиски с Уотер-стрит. Если найдет предпоследний адрес, будет гораздо проще искать дальше. Бродя по улице, Дэхен подходил к каждому прохожему и показывал фотографию. Хмурый Ёнджэ, которому не нравилось позировать. На его лице не было ни тени улыбки, выделялся только хмурый недовольный взгляд карих глаз. Прохожие то и дело качали головой, не припоминая этого лица. И после каждого отказа Дэхен упоминал о капюшоне: «Он всё время в капюшоне ходил, руки в карманах, угрюмый». Но люди вновь качали головой, не желая давать человеку ложной надежды в его поисках. В Нью-Йорке Ёнджэ был словно невидимка. Никто не узнавал его, никто не обращал на него внимания. У него не было ни одного знакомого, ни одного друга. Нигде не числились его документы, хоть бы даже малейший след от них. Словно этого человека никогда и не существовало. Если он пропадет, никому не придет в голову, что чего-то не хватает. Кроме Дэхена. — Вы не встречали этого парня? Он жил здесь неподалеку около двух лет. В капюш… — не успел Дэхен договорить, как человек, украдкой глянув на фото, махнул головой и продолжил свой путь. Чон расстроено провожал взглядом каждого, к кому обращался. Но тут же вновь подбегал к другому, задавая всё тот же вопрос. — Вы не встречали этого парня?.. Время шло, день близился к закату. Дэхен опросил тысячи людей, не получив и толики нужной информации. Каждый из них только качал головой в отрицании, а фото за бесчисленное количество попыток уже порядком истерлось. В который раз за этот день он убедился, что Ёнджэ действительно не существует. У ФБР нет никаких преград, чтобы спокойно убрать его с лица земли, будто допущенную ими самими ошибку неудавшегося эксперимента. И вдруг Дэхен застыл, поднеся к лицу фотографию. На мгновение ему показалось, что что-то в его мыслях явно имеет долю истины. Насколько бы ни продвинулся мир в технологическом и духовном аспектах, всегда останется что-то, чего человеку так просто не достичь. Что-то такое, что просто невозможно постичь опытным путем, чтобы понять, как это получить. Чон Дэхен и по сей день удивлялся его способностям. Такие глубокие и бескрайние, необъятные. Как и сам Ёнджэ, Дэхен не знал, где границы его возможностей. Может быть, их и вовсе не существует. Как и самого эмпата Ёнджэ. Будто он искусственно выправленный человеческими руками элемент системы. Деталь, с помощью которой при бережном уходе можно сотворить невероятное. Воплотить в жизнь мечтания часовщика о безбедном существовании в мире, где правит единый вечный двигатель, отныне не требующий постоянной подводки. Идеальная система. Утопия. Недостижимая и такая же нереальная. Подняв голову, Дэхен уставился перед собой невидящим взглядом. Одна только мысль пугала. Появившаяся из ниоткуда и поистине бредовая. Но его отчаянно притягивала какая-то невидимая сила, заставляла думать об этом, буквально вгоняя в отчаяние. Всё это походило больше на фантастику, чем на реальную жизнь. А в этой реальной жизни есть человек по имени Ёнджэ. Прекрасный и невинный, как радуга после дождя, которую невозможно разглядеть в высотках мегаполиса. Дэхен сжал в руке уже и так измятую фотографию. В его кармане лежала еще одна. Зная, куда ему необходимо двигаться, он не мог этого сделать. Замкнутый круг с тысячью извилин, всегда приводящих в центр, заполоненный ловушками. Неожиданно он почувствовал холод, пронзивший насквозь. Дождь обрушился на улицы Нью-Йорка, большими каплями заливая всё вокруг. Фотография в его руке начала постепенно намокать. С волос стала стекать вода, попадая за шиворот и заставляя его тело ёжиться от холода. Втянув шею, Дэхен огляделся, собираясь куда-нибудь спрятаться на время дождя. Осенние дожди в Нью-Йорке кратковременны и сильны. Стоит просто где-нибудь переждать и продолжить свои поиски. Приметив через дорогу небольшую общественную химчистку, Дэхен перебежал улицу, ныряя под козырек. Отряхнулся от влаги и тут же распахнул дверь, входя внутрь и осматриваясь. Здесь было тихо и безлюдно. Он обычно не пользовался подобными местами, ухаживая за своими вещами самостоятельно. Но если вдруг появлялась необходимость, на Манхэттене можно было найти много химчисток. Однако эта находилась ближе всего к его дому на Уотер-стрит. И явно оказывала услуги за гроши, судя по наклейкам с ценами на стиральных машинах. Меньше половины доллара за стирку. Внутри было довольно уютно, если проводить здесь по часу раз в неделю. Скромные диванчики напротив стиральных машин, столики для корзин с вещами. Всё для удобства клиентов и в меру дешево. Из всех присутствующих здесь были только работники и сидящая на одном из таких диванчиков девушка. Дэхен решил присесть неподалеку от нее и переждать дождь. Надеясь, что за это его не выгонят, он прошел к дивану, со вздохом усаживаясь на него. От фотографии в руке мало что осталось. Слишком хрупка бумага, как ни посмотри. Сложив фото пополам, он засунул его в карман. После чего достал из другого еще одно. Со снимка на него смотрел всё тот же хмурый парень, только в этот раз его взгляд блуждал где-то вдалеке. — О чем ты думал в этот момент? — сам того не подозревая, Дэхен произнес это вслух. Им не стоило в тот день выходить из дома. Ничего этого могло не случиться, если бы он так не поспешил. Если бы не опасался за его жизнь. Если бы не испугался… — Что-то… не так? Погрузившись в свои мысли, Дэхен не заметил, как девушка, сидящая неподалеку, негромко позвала его, услышав странный и неожиданный вопрос в тишине помещения. Возможно, она подумала, что он был адресован ей. — Что? — подняв голову, Чон во все глаза вылупился на девушку, вынуждая ее смутиться под этим взглядом. Она на миг растерялась, позабыв свой вопрос, но очень скоро собралась с мыслями и повторила. — Вы в порядке? — за вопросом последовала теплая улыбка. Большие наивные глаза смотрели в его сторону. Густая челка прикрывала ее лоб, а каштановые пряди спадали на плечи, делая ее еще моложе на вид. Вероятно, она была студенткой или ученицей старшей школы. — Да, — выпалил Дэхен, закончив разглядывать новую знакомую. Очень симпатичная, решил он для себя. Чем-то похожа на Ёнджэ. Такая же невинная и совсем юная. Своим ответом, прозвучавшим как вопрос, он, похоже, еще больше вогнал девочку в краску. Она поджала губы, при этом чуть растянув их в дружелюбной улыбке. Отчего-то она показалась ему знакомой. Дэхен развернулся в ее сторону, на секунду задумываясь. Он бы мог попытать удачу. Зная Ёнджэ, можно было смело допустить мысль, что он хотя бы раз заходил сюда. Вдохнув, Дэхен было открыл рот, но из него не вырвалось не единого звука. Вероятность, что эта девушка встречала здесь Ёнджэ хоть однажды, была чертовски мала. И всё же он сделал еще одну попытку. — То есть нет. Не в порядке, — выдал он наконец, посмотрев в ее глаза. — Вы не встречали здесь или где-нибудь еще этого парня? Между ними было не такое уж и большое расстояние, и Дэхен, перегнувшись через весь диванчик, протянул ей фотографию. Девушка удивленно перевела взгляд на снимок, а после и вовсе выхватила его из руки Дэхена. — О, — отчего-то радостно протянула она, разглядывая фото. В Дэхене на мгновение разгорелась надежда. — Ёнджэ, — тут же добавила она, теперь уже вгоняя его в шок. — Вы его знаете? — стараясь не подпрыгнуть на месте, Дэхен с надеждой уставился на нее, внутренне уже едва не прыгая до потолка от охватившей всё тело радости. — Знаю, — она кивнула, улыбнувшись снимку. — Сложно забыть такой потрясающий случа… то есть, я хотела сказать, человека! Такого потрясающего человека! Девушка вдруг покраснела, начиная запутываться в собственных словах, запинаться и заикаться. С одной стороны, если бы не поиски Дэхена, он мог бы и рассмеяться. Но сейчас хотелось только одного — как можно быстрее узнать все подробности. — Мы познакомились недавно. Я заняла его диван, а он просто молча остался стоять рядом, словно ничего не произошло. Он был очень грустным и уставшим, — продолжала говорить девушка, не замечая, с какими интересом и надеждой внезапно появившийся несколько минут назад мужчина сверлил ее лицо взглядом. — Он сказал, что у него мизофобия, а я, дурочка, наплела всякой ерунды. Что-то про то, что я медик и всё еще учусь, а опыта совсем нет. В общем, он, наверно, посчитал меня глупой. Она практически протараторила все слова, всё еще не отрывая взгляда от снимка. — Очень жаль, что у нас не вышло больше встретиться, — после недолгой паузы девушка с сожалением оторвалась от фотографии, переводя взгляд на мужчину и от неожиданности застывая с протянутой к нему рукой, держащей фотографию. Дэхен уже успел довольно сильно подвинуться, оказавшись очень близко. Взгляд, полный нескрываемого счастья, так и метался по ее лицу. — Похоже, вы слишком долго его искали, — предположила она, таки вернув снимок обратно. А Дэхен всё еще не мог поверить своему счастью. Совершенно случайно, даже не надеясь на подобное, он нашел того, кто знал и помнил Ёнджэ. Похоже, еще не всё потеряно. И Ёнджэ существует. — А кстати, — словно вспомнив, подпрыгнула на месте девушка, снова протягивая руку Дэхену, только на сей раз для рукопожатия, — меня Изи зовут. Изабель.