Мой любимый Джек

Робин торопливо печатала описание своих новых техник – личка была открыта, но Джек не торопился написать ей что-нибудь. - Обиделся ты что ли? – спрашивала она вслух. – Нельзя так, Джек. Я не специально. Она вернулась с концерта первогодок поздно – Родзи уже закончила убирать со стола и не преминула выразить ей все свое раздражение. Но Робин сегодня ее слова задеть не могли. Девушка коротко кивнула в отчет, торопливо поднявшись на второй этаж. Бен, который читал газету, отметил про себя изменение в ее настроении – и взглядом заставил супругу замолчать. - Что-то случилось, малышка Робин? – спросил он шутливо, войдя в ее комнату. – Ты сегодня сама на себя не похожа? - Дядя… - Робин сидела, подперев руками щеку. – У тебя когда-нибудь бывало такое ощущение, что земля уходит из-под ног? - А? – Бен погладил девушку по голове, улыбнулся, - Ну в годы молодости я служил на флоте, и… - Нет, я буквально, - Робин подняла серьезные голубые глаза и быстро-быстро заговорила, - Я о том чувстве, что ты сидишь, но не понимаешь, где ты и как ты, что с тобой. Когда в голове вихрь чувств и эмоций, а вокруг тебя космос и все его миры… Я не знаю, как объяснить, но именно так это и объясняется. - Робин-чан… - Бен сел рядом, - Это называется влюбленностью. Ты скорее всего увидела хорошего мальчика, и… - Нет, - замотала головой девушка. – Услышала музыку… Наступила тишина – Робин счастливо улыбнулась Бену и уткнулась лицом в его плечо. Бен вспомнил – впервые он увидел эту девочку, когда ей было одиннадцать, и на его скромный вопрос о какой-то глупости, так и ответила ему, сверкая счастливым взглядом. Тогда это была книга об истории мира, потом так она увлекалась компьютерными играми, теперь – музыка. Ему вдруг стало интересно – появится ли в жизни Робин подобный яркий интересующий ее объект, но теперь уже мужского пола. Бен легко обнял ее, осторожно, как драгоценную вазу, потому как давно понял – несмотря на внешний холод и спокойствие, Робин очень ранима. И его долг – сберечь ее, если уж у Родзи на это на хватает ни ума, ни фантазии. - И что это за музыка? – спросил он, - Рок? - Нью металл, - улыбнулась девушка, - Но с нотками гранджа. Его играют первогодки в моей школе. Они организовали группу. Играют так, что я едва с ума не сошла сегодня. Очень талантливо. С любовью. Замечательные ребята. Я даже позавидовала, что у нас такого нет. - А что тебе мешает? – Бен заметил, что иконка с почтой мигает, - Ты же отлично поешь, попросись к ним. - Это несерьезно, - вдруг заявила девушка. – Люди вкладывают в это душу. Для них, для этой группы, это дело жизни. А тут я… Со своим глупым желанием просто поучаствовать… Оскорбительно для тех, кто придумал это. Нет, я скорее просто стану их фанатом. - Или менеджером, - предложил Бен. – Кстати, тут твоя почта разрывается. Ответь очередному поклоннику. Он поднялся, сунув в карман брюк Робин купюру. - На мороженое, - подмигнул ей он. Робин ответила ему глубокой искренней улыбкой – так женщины улыбаются самым особенным людям в своей истории. «ВВ, - прочла она. – Ты писала мне – я был занят. Все нормально? Нужна помощь?» «Джек! – торопливо черкнула она. – Привет, Джек!» Робин откинулась на спинку кресла, переводя дух. Она не знала, с чего начать, но было слишком много того, что она обязана была просто высказать Джеку. «Привет, Мой Любимый Джек!» - написала она. *** Виола села на край дивана, чувствуя, как голова кружится, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Она в первый раз попробовала абсент – и теперь ей было безумно хорошо и страшно из-за этого. Как в калейдоскопе мимо пролетали счастливые лица сенсея и его друзей, кто-то пытался поднять ее, увлечь танцевать, но Виола не торопилась покинуть свое место, умом она понимала, она еще только школьница, и ей следует вести себя очень осторожно, чтобы не натворить нехороших вещей и не испортить впечатление о себе. Музыка играла, вокруг танцевали люди – красотка Моне была окружена мужским вниманием. Впрочем, она принимала его без особого стеснения. Привыкшая пользоваться своей красотой для достижения своих целей, истинная женщина, Моне могла вызвать только восхищение. Виола, которая в своем кругу тоже считалась роковой красоткой, смотрела на Моне с завистью. Она думала о том дне, когда станет взрослой и сможет, наконец, уехать от отца, чтобы наполнить свою жизнь яркими интересными событиями. - Как вечеринка? – рядом с ней сел грузный Махвайс, который даже в помещение носил темные очки. – С тобой все в порядке? Может, расслабишься? Он привычным делом сунул ей пачку сигарет – Виола отчаянно замахала руками, в группе подружек она могла выкурить сигаретку, но делать это с Махвайсом, который ей в отцы годился, она не решилась. - А ясно, девочка, - он добродушно потрепал ее по коленке. – Ты милая. Подрастешь, приходи к нам работать. У тебя будут деньги, известность… - Я… на порно не решусь, - честно выдала Виола. – Не в этой жизни. Отец убьет, если узнает. - А мы тут кроме порно еще эротику снимаем, - пожал плечами мужчина, - И отец не узнает. А если узнает, значит, сам такое покупает в магазинах, стало быть, сам виноват. - Дофламинго-сенсей у вас тоже актер? – тихо спросила девушка. - Был, - Махвайс кивнул, - Сейчас только продюсирует. Мало снять, нужно еще продать видаки. А это сложнее. Он помогает, у него связи хорошие. Я дочерям учебу оплачиваю, жену кормлю. Нормально, мне хватает. - Надо же… - Виола посмотрела на высокую фигуру учителя, - Меня он сюда без моего желания притащил – я думала, будет заставлять смотреть на что-то или делать что-то… - Виола осеклась. - А… - понимающе кивнул Махвайс, - Он тебя шантажировал… Он рассмеялся, и его смех показался девушке недобрым знаком. Она кивнула ему и поднялась, чтобы пойти домой – часы показывали начало девятого. - Останься! – налетела на нее милашка Сахарок, самая молодая актриса, в костюме лоли, - У нас тут самое веселье начинается. Это твоя вечеринка, уходить невежливо. Толпа зашумела, Виолу окружили – и бокал заново наполнился абсентом.