Мой любимый Джек

- План будет прост, - Хэнкок изящно села, положив длинную ногу на ногу, от чего у присутствующих пересохло во рту. – Фестиваль. Переломная точка. День, когда все заняты. День, когда так легко потеряться всем и навсегда. - Конкретней, Хэнкок, - Джимбей сплюнул. – Не надо говорить загадками, не все тут умные. - Действительно, - Ширахоши брезгливо оглядела его. – Бей-чан, заткнись и не перебивай. - Аники? – оскорбленный Арлонг посмотрел на Джимбея, но тот не шевелился. Злость держала его нервы в натянутом состоянии, хотелось ударить строптивую девчонку и поставить ее на место – но Ширахоши знала цену своей красоте и умело пользовалась ею. Успев выкрикнуть в лицо Джимбею оскорбление, она тут же улыбнулась ему самой очаровательной и нежной улыбкой, заставив его тут же простить ей все на свете. Не обращая внимания на Арлонга, Джимбей послушно замолчал и отвернулся. Хэнкок продолжила. - Их класс собирается устроить представление, на котором мы подстроим провал для Виолы-чан… Обиженная девочка убежит и попадет в руки к серым волкам, то есть, к нам. Сразу после него, мы запрем дурочку Виолу и ее подружку в старом спортзале. И оставим там… Скажем, денька на два. После фестиваля будут выходные, девчонки посидят в тишине, в холоде, немного приведут мысли в порядок… - Хэнкок улыбнулась. - А что с парнишкой? – холодно спросил Джимбей, - Меня не волнуют девки, мне нужна голова малолетнего дебила Монки. - А этого мы берем на себя, - усмехнулся Тич, большой и грузный. – Девок все будут искать, Луффи-кун и его братец примут участие. Мы подкинем к ним записку, отведем их на пристань и отметелим там хорошенько. А чтобы неповадно было дальше – сделаем это на глазах у их подружек. И волки сыты, и овцы – овцы. Он довольно засмеялся, Ширахоши одобрительно посмотрела на него. - Вот только без криминала и членовредительства, - вырвалось у Джимбея. – Он пацан. Младше меня. Я не хочу превращать это просто в избиение. И бить девок не будем… - Вот как? – Хэнкок брезгливо посмотрела ему в глаза. – Решил в хорошего поиграть, да? Так вот, Джимбей-чан, - передразнила она. – Поздновато ты собрался… - Хэнкок права, - Арлонг нахмурился. – Я не пойду против аники и его решений, но пацан унизил нас. А его брат несет за него ответственность. Пусть отвечают оба. Нас тоже уязвили, и мы в стороне остаться не имеем права, аники. На этом беседа и прервалась. Джимбей смотрел на своих товарищей, чувствуя, как сейчас именно в эту минуту он теряет что-то необыкновенно важное. *** Виола вышла из школы, обдумывая, как поступить лучше – позвонить Робин и напроситься к ней в гости для разговора или просто пойти домой и затаиться там. Смешанные чувства одолевали ее, и больше всего на свете Виола сейчас хотела покоя и стабильности. Она думала о настоящем, пряталась в нем, грезила о тех временах, когда в ее жизни была стабильность. И потому решила просто попробовать поверить, что она все еще та Виола, которая еще не влюбилась в мужа своей сестры, счастливая дочь, любимая младшая сестренка. - Виола, - вдруг услышала она резкий взрослый голос. Обернувшись, она увидела до боли знакомую машину, из открытого окна которой на нее сердито смотрел Кирос. - Кирос-нии… - тихо произнесла девушка. – Что ты тут делаешь? - Как что? Отец волнуется. Ты вчера поздно пришла домой… - мужчина вышел из машины. – Виола, ты еще школьница. Тебе стоит осторожнее относиться к выбору компании. И ты обязана предупреждать нас, если вдруг задержишься. - Прости… - девушка потупила взгляд. – Кирос-нии, я не хотела причинять тебе беспокойство… Она смотрела на обожаемого человека, и взгляд ее наполнялся любовью. Всю свою историю Виола любила Кироса, с того самого дня, когда увидела его – и сейчас ее любовь несла ее вперед, к пределам, которых пересекать было нельзя и невозможно. Она была счастлива – счастлива так, как никогда раньше. И Кирос стоял перед ней, приехал за ней, он беспокоился… - Ты переживал за меня? – жадно спросила она. – Я небезразлична тебе? Ее глаза сияли, надежда охватила ее, не оставив место сомнениям. - Конечно, - выдал Кирос, не обращая внимания на ее влюбленные глаза. – А как иначе? Отец переживал. Ребекка плакала. Они вытолкнули меня из дома на твои поиски… - Вот как… - повторила Виола, опуская глаза. – Отец? Ребекка? - Они беспокоятся, - мягко сказал Кирос. – Пойдем домой… Он взял ее за руку и потянул к машине. Виола с силой вырвала руку, отходя от Кироса на расстояние. - Какая к черту мне разница, кто там послал тебя?! – с ненавистью выкрикнула девушка. – Да горите вы все синим пламенем, заботливые! Мне 17 лет! Я взрослая. И не вам учить меня, ясно? - Что с тобой? – Кирос сделал шаг навстречу. – Успокойся… Никто тебе не указывает, Виола. Не превращай это все в детский сад. Мы тут не для этого. Ты же знаешь… - Ничего я не знаю, - сплюнула девушка. – Да катись ты к черту, Кирос-нии. Не пора ли тебе вообще свалить из нашего дома со своей дочкой? С какой стати мой отец занимается воспитанием твоего ребенка? Пора взрослеть… Скарлетт-нее не научила тебя… - Прекрати… - Кирос схватил девушку за плечи и встряхнул. – Одумайся! Что за бред ты несешь?! Причем тут Скарлетт? Она твоя сестра, Виола. И она умерла! Но Ребекка – наша дочь, и твоя… - Мне плевать на Ребекку! – не сдерживаясь, закричала девушка. – Она убила мою сестру! И плевать на тебя! И на отца! Вы все лицемеры, притворяющиеся, что все хорошо. Вот только это не так! Все плохо. Мы не семья. И нас ничто не превратит в семью. Так что катись к черту со своей моралью, Кирос-нии. Я пойду гулять и, когда я приду домой – тебя волновать не должно. Она вырвала руку и, бросив сумку, убежала прочь. Сердце ее разрывалось от боли, слезы душили изнутри, Виола захлебывалась немыми рыданиями и заранее ненавидела себя за все эти слова, что она сказала. Она навсегда проложила грань между собой и Киросом. Он никогда не простит ей таких слов – и никогда не увидит в ней не просто сестренку своей жены – женщину. Она плакала, убегая прочь от школы и своего прошлого. Дофламинго следил за ней из-за угла, одновременно набирая номер на телефонной трубке. - Это я, - быстро сказал он. – Машину мне. К школе. И не забудьте ребят прихватить.