***
Вольфрам уже в какой день бродил по замку, не зная, чем ему заняться. В библиотеке находиться не хотелось. Книги утомляли, а написанное в них совершенно не воспринималось мозгом. В столовой его не было уже давно. Аппетит пропал с того самого дня и больше не появлялся. Конечно, чтобы парень не откинул коньки от голода, служанки и друзья заставляли его хоть что-нибудь, но всё равно съесть. В саду невозможно было гулять. Аромат цветов будто душил фон Бильфельда, напоминая о женихе. Он корил себя за невнимательность и за то, что так легко попался в лапы врага. Во всем случившемся винил только себя, ведь если бы не он, то с Юури было бы все в порядке. Его жених не лежал бы сейчас в комнате без сознания, у него не было бы той раны, которую Вольф нанес ему собственными руками. От осознания этого становилось противно от самого себя. Сейчас парень шел по коридору второго этажа. Опустив голову и засунув руки в карманы штанов, он, не обращая ни на что внимания, опять думал о произошедшем. — Ты не виноват. Фон Бильфельд вздрогнул от неожиданности, но успокоился и умиротворенно выдохнул, заметив рядом с собой Сору. Из-под рукавов его голубой рубашки виднелись потрепанные бинты. Вольфрам знал, что это еще не все, что остальные скрыты под одеждой. Каму хорошенько потрепали, и от осознания этого у парня еще больше возрастала ненависть к себе — ведь это произошло из-за него. — Противник был силен и коварен. Кто ж знал, что так получится. Сора неловко засмеялся, почесывая затылок. Вольфрам измученно улыбнулся и кивнул в знак благодарности. Мечник был одним из многих людей, кто его поддерживал. А этими «многими» оказался весь замок. Никто не винил фон Бильфельда в случившемся, кроме него самого. Никто не ожидал, что в голову Мао придет подобное. — Папа! Услышав крик Греты, ребята остановились и переглянулись. — Что там происходит? — немного хриплым от долгого молчания голосом спросил Вольфрам. В груди начало разрастаться волнение, ведь его дочка должна была найти лисицу, которая, вероятно, снова находилась у Юури. Неужели Шибуе стало хуже? Но в душе по-прежнему теплилась надежда, что это не так. Грета... не похоже, что она испугалась чего-то. Сора чуть нахмурился и насторожился, стараясь повторно услышать голос. Если состояние Мао и правда ухудшилось, то Грета должна была позвать на помощь. Но ничего этого не было, только... смех? Неужели... Кама улыбнулся, чем ввел фон Бильфельда в замешательство. Схватив парня за руку, мечник со словами: «Побежали! Произошло нечто хорошее!» — кинулся прямо по коридору к комнате Шибуи. Вольфрам, пребывая в полной растерянности, покорно последовал за другом. Он надеялся, что все хорошо. Подбегая к комнате, фон Бильфельд уже сам расслышал задорный смех его жениха и дочки. Сердце вдруг забилось чаще, а на глаза навернулись слезы. Ему не стало хуже. Он проснулся. Какое счастье! Вольфрам рвано выдохнул и впервые за все это время улыбнулся. Остановившись возле двери, Сора выпустил его руку. Отряхнув невидимые пылинки со своей одежды, он постучал. — Можно? — шутливо поинтересовался Кама, заглядывая в комнату. — Вижу, наш Уголек проснулся. Мечник скрылся за дверью, а фон Бильфельд продолжал стоять в коридоре, не решаясь войти. По телу прошла легкая дрожь. Он боялся. Боялся увидеть того, кого любил, того, кого чуть не убил собственными руками. Ему было страшно заглянуть в эти черные глаза и увидеть в них что-нибудь похожее на презрение.***
В дверь постучали, и Юури, прекратив смеяться, заинтересованно посмотрел в сторону. — Можно? — шутливо спросил знакомый голос, а после появилась радостная мордашка Соры. — Вижу, наш Уголек проснулся. Он, улыбнувшись, прошел к кровати и потрепал Шибую по волосам. Парень кивнул, жмурясь от удовольствия. Мао был несказанно рад снова видеть друга, видеть, что он жив и с ним все хорошо, в какой-то степени. Оглядев друзей, Юури вернулся к первоначальным мыслям, а если точнее, то к вопросу о том, а где, собственно, Вольфрам? Только Шибуя открыл рот, чтобы спросить об этом, как заговорил Кама: — Он боится и чувствует себя ужасно виноватым перед тобой, перед всеми. Сначала Шибуя не понял, о чем ему говорят, но вдруг краем глаза заметил тень возле двери. Она то увеличивалась, то уменьшалась. Человек, стоящий там, вероятно, все никак не решался войти. Увидев промелькнувший небольшой клочок до ужаса знакомой формы, парень улыбнулся. — Думаю, ты сможешь объяснить ему, что во всем случившемся его никто не винит, не сердится и так далее по списку, — мечник подмигнул Юури и тот кивнул. — Вольфрам? — негромко позвал Шибуя, а тень за дверью заметно дернулась. Немного растерявшись, в комнату все же вошел фон Бильфельд. — Эм, привет, — он неловко улыбнулся, переминаясь с ноги на ногу, но потом, видимо, немного осмелел и подошел ближе к постели. — Как ты себя чувствуешь? — не зная, куда деть взгляд, спросил Вольфрам. — Все в порядке, — с улыбкой ответил Мао. Он неосознанно и незаметно для других немного сжал правой рукой живот. Боли он не почувствовал, лишь неприятно закололо, но виду парень не подал. Это скорее напомнило ему тот день, момент, когда он решился на отчаянный шаг. И, похоже, все прошло успешно, раз Юури сейчас видит его, своего жениха, перед собой. — А ты как? — спросил Шибуя. — Нормально, — проговорил фон Бильфельд, делая вид, что ему больше всего на свете интересны облака за окном. Разговор явно не клеился. Грета стояла рядом с кроватью и поглаживала рыжую лисицу у себя на руках. Сора находился рядом с ней и переводил взгляд то на Мао, то на его жениха. Юури вздохнул. Атмосфера была напряженная. И он хотел ее развеять вместе с сомнениями Вольфрама. Он уже открыл рот, чтобы сказать слова утешения, как вдруг тот заговорил первым: — Прости меня. Если бы не я, то ничего бы этого не случилось. Слабак не ты, а я! Так легко попасться… Вольфрам встал возле кровати напротив Камы и Греты. Он продолжал извиняться, активно жестикулируя руками. — Наверное, ты злишься на меня. Я понимаю почему!.. Только этого не понимал Шибуя. Он удивленно смотрел на своего жениха, который, похоже, только начал говорить о своих грехах. Но, насколько парень помнил, та идея была полностью его. Он сам решился на тот шаг и сам его исполнил. — Эй, Вольфрам… — предпринял попытку Мао немного остудить пыл фон Бильфельда, но его не услышали. Юури вздохнул. Вот так всегда! Он не слушает, что ему говорят. Ну что ж, тогда… Улыбнувшись, парень развернулся к жениху. Протянув руки, он схватил того за ворот неизменной формы. Не дав Вольфраму опомниться, Мао резко притянул жениха к себе и коснулся его губ своими. Фон Бильфельд хотел что-то еще сказать и потому открыл рот, чем и воспользовался Шибуя, углубив поцелуй. Глаза жениха Мао удивленно распахнулись — он не ожидал такого. Юури попытался вложить в этот поцелуй все те чувства, которые не может передать словами. Вольфрам, оправившись от шока, прикрыл глаза и ответил на поцелуй. Чтобы не упасть, он оперся руками о кровать по обе стороны от Мао. Чувства парней, наконец, оказались взаимны. Оба улыбнулись через поцелуй. Сора усмехнулся, глядя на целующихся друзей. Наконец-то! Теперь у этих двоих все будет хорошо. Насколько это возможно, конечно. А пока… Кама перевел взгляд на постепенно покрывающуюся румянцем Грету. Не сдержав смешка, он взял за руку девочку и повел ее к выходу. — Пошли. Надо сказать остальным, что Уголек проснулся. Грета только заторможенно кивнула, шагая вслед за мечником, но не сводя взгляда с родителей. На это Сора тихо хихикнул. Мицка, покорно висевшая на одной руке девочки, покачивалась в такт движениям хозяйки. Оказавшись в коридоре, Кама закрыл за ними дверь и не смог сдержать улыбки. За поворотом послышались голоса, и оттуда вышли Гизела и Конрад. — …Этот настой поможет Вольфраму успокоиться, — говорила девушка, держа в руках пузырек с цветной жидкостью. — Думаю, он ему уже не понадобится, — хмыкнув, весело сказал Сора. — Что? А это ты, Сора, — выдохнула Гизела, а после, заметив нездоровый цвет лица девочки, подбежала и присела на корточки рядом с ней. — Ой, Грета, а почему ты красная? — она потрогала ее лоб, проверяя наличие температуры. Та лишь счастливо улыбнулась и невнятно проговорила, что с ней все в порядке. Девушка на нее недоверчиво посмотрела, а потом перевела взгляд на Каму. — И можешь отложить осмотр проснувшегося Уголька? — загадочно улыбнулся и попросил Кама, игнорируя взгляд Гизелы. — Мао проснулся? Что ж ты раньше не сказал! Она вскочила и, подбежав к двери, распахнула ее, но через мгновение тихо прикрыла. — Хм, пожалуй, проверку и правда можно отложить. Ребята заметили на ее лице легкий красноватый румянец, а мечник усмехнулся. Конраду, который тоже изъявил желание посмотреть, пообещали все потом в подробностях рассказать. «А еще я хорошенько ему тресну за то, что заставил нас так поволноваться. И даже не посмотрю на то, что он Мао!» — одновременно подумали Гизела и Шики, даже Конрад был недалек от этих мыслей.***
Юури медленно отстранился от губ Вольфрама. Кислорода ужасно не хватало и его запасы срочно надо было пополнить. — У тебя еще есть вопросы, сомнения? — спросил Шибуя, глядя в глаза любимого. — Нет, — фон Бильфельд счастливо улыбнулся, — больше нет. Он снова припал к губам Мао. Руки Юури уже давно покоились на шее Вольфрама, притягивая его ближе к себе. Ожидание было долгим и мучительным, но сейчас им никто не мешал, они просто пользовались случаем.Эпилог
Юури стоял на огромном балконе, облокотившись руками о перила и рассматривая ночное небо. Все закончилось благополучно. Ребята смогли разобраться со всеми «Адскими призраками». Причем без потерь ни с одной, ни с другой стороны. Элитный отряд противников был разбит чуть ли не одними озверевшими Сорой и Вольфрамом, но, когда те начали сдавать позиции, им на помощь пришли Гвендель и остальные. Правда, боссу удалось сбежать, но его поиски уже ведут самые лучшие солдаты. У него нет возможности где-либо спрятаться. Каме теперь ничего не угрожает, но он решил остаться в замке, немного странно взглянув на стоящего рядом Мурату. Крикнув на всю округу, что никуда не уйдет, мечник схватился руками и ногами за перила лестницы. Тем самым он дал понять, что если его хотят выпроводить из замка, то и с этой частью здания придется распрощаться. Но, к его счастью — а может и не счастью, — выгонять Сору никто не собирался. Все привыкли к нему. Его общество доставляло всем удовольствие, и они будут скучать по различным и достаточно раздражающим, но таким приевшимся в их жизненную рутину прозвищам. Шибуя почувствовал чужие руки на своей талии и улыбнулся. Со спины к нему прижался Вольфрам. Он уткнулся ему в шею, опаляя ее своим дыханием. Тепло. Мао прикрыл глаза, наслаждаясь объятиями любимого человека. Теперь он мог называть его так со полноценной уверенностью. — Я люблю тебя. Теперь он мог говорить эти слова хоть тысячи раз на дню и быть уверенным в их правдивости. Он счастлив? Да, даже очень. Но еще больше радости приносил ответ: — Я тоже люблю тебя. А дальше шел поцелуй. В нем не было страсти, похоти. Парни просто наслаждались обществом друг друга, не собирались никуда спешить, наверстывать упущенное время. Ребята все успеют. — Очкарик! — Я тебе не очкарик! Верни мне мои очки! Но каждой идиллии приходит конец. Юури и Вольфрам развернулись, наблюдая, как Мурата гонится за Сорой и пытается отобрать у него свои очки. И как только он не налетал на преграды? Ан нет. Умудрившись споткнуться о коврик, Кен сделал кувырок и с поразительной точностью приземлился на спину Камы. Оклемавшись, он с видом победителя отобрал свои очки и надел их на переносицу. — Может слезешь? — пробурчал Сора, принимая поражение. — Нет, — с довольным видом протянул Великий Мудрец, устраиваясь поудобнее. — Очкарик… — обиженно пробурчал себе под нос Кама. Но его все равно услышали и несильно ударили по голове. А потом еще раз… для профилактики. У наблюдавшего со стороны Шибуи неожиданно зачесался затылок. Он сам недавно огреб за то, что так сильно напугал друзей. Вольфраму, кстати, тоже досталось. Еще немного посмотрев на разлегшихся на полу Мурату и Сору, Мао пришел к выводу, что мечнику даже нравится его положение побежденного. Вон как счастливо улыбается, полагая, что его никто не видит. Юури вновь перевел свой взгляд на ночное небо. Как бы все хорошо ни шло, что-то все равно беспокоило его. Они победили, да. Но шестое чувство подсказывало парню, что это еще не все. Как затишье перед бурей. Будто это был только первый раунд игры. А назовется он, пожалуй, «Похищение». Шибуя даже не знал, благодарить ли «Адских призраков» за то, что помогли ему разобраться в своих чувствах, или нет. Пожалуй, он решит это вместе с любимым. А сейчас Мурата, наконец, встанет со спины Соры, и они вместе пойдут ужинать, а после и спать. Каждый следующий день будет веселым и счастливым. Пока не начнется следующий этап игры, но они быстро обо всем догадаются. Именно в тот же день, в ту же секунду черные линии на ноге Мао снова придут в движение.