Глава 3
7 февраля 2015 г. в 14:03
«Япона-мать!» — подумал Юури, отгоняя от себя уже новый поток ненужных мыслей.
Посередине комнаты, возле кровати, стоял не кто иной, как Вольфрам. Бедняга надевал до чертиков надоедливое платье, по крайней мере, так казалось по его лицу. Оно было ярко-желтое, с неким замысловатым чёрным узором возле шеи и рукавах в три четверти. Длина столь красивого изделия была примерно чуть выше колен. Похоже, госпожа Шерри опять задумала разжечь чувство любви Шибуи к её сыну. И стоит заметить, это у неё довольно неплохо получается, хотя дело даже не в одежде. Просто брюнет всегда застает это светловолосое чудо, когда тот переодевается или ещё что-то делает, оголяя своё тело, от которого у Мао в голове начинают бешенно прыгать тараканы. Каждый раз, созерцая эту картину, Юури хотелось подойти к своему жениху со спины, обнять за талию и нежно прошептать ему на ухо: «Мой». Вот и сейчас эти мысли лезли к нему в голову. Но, как и в прошлые случаи, он пытался сдержаться. И, несмотря на эти признаки, Шибуя как-то умудрялся убеждать себя, что не любит Вольфрама. Хотя каждый раз ему верилось в это все меньше и меньше, но он не терял надежды.
Оба парня стояли и не двигались. Один пытался себя успокоить и не напасть на свою «жертву». Второй же был просто удивлен и поэтому очнулся первым. До конца надев на себя платье, фон Бильфельд решил сымпровизировать. Медленными, но большими шажками подойдя к Шибуе, он повернулся к нему спиной с просьбой застегнуть молнию. Брюнет, очнувшись, просто не смог отказать и даже вымолвить слово, боясь, что оно выдаст его с головой. Потянувшись тонкими пальцами, Мао ухватился за застёжку и потянул вверх. Из-за тишины, поселившейся в этой комнате, парни чувствовали себя не в своей тарелке. Эту идиллию решил нарушить Юури, остановивший своё занятие где-то на середине:
— Можешь приподнять свои волосы? — он постарался сделать голос как можно естественней, но у него плохо получилось. Поэтому остаётся только надеялся, что его «головная боль» этого не поняла.
Но, как ни странно, блондин этого действительно не заметил. Наверное, из-за того, что внимательно вслушивался в сами слова, в смысл предложения, а не в то, с какой интонацией они были произнесены. А зря! Вольфрам медленно поднес свою руку к волосам и немножко приподнял их. У него на лице появилась лёгкая улыбка. Все-таки не каждый раз человек, которого ты любишь, заботится о твоих волосах. Кстати, фон Бильфельд уже давно поймал себя на мысли, что влюбился в этого слабака полностью и бесповоротно. Но, к сожалению, каждый раз стараясь донести свои чувства до Юури, он терпел поражение. Уже отчаявшись, он начал почти в открытую его домагаться. И все оказалось тщетно! Но в один прекрасный день после очередной попытки соблазнить Мао, о чувствах Вольфрама узнала его мать. Конечно же, она не могла сделать вид, что ничего не заметила, поэтому всячески ему помогала и давала советы. А потом уже об этом узнал весь замок. И верные друзья и слуги были только «за». Так, что-то мы отвлеклись.
— Слушай, а зачем госпожа Шерри в последнее время наряжает тебя в такие наряды? — снова первым нарушив тишину, спросил Шибуя уже нормальным голосом. Похоже, он взял себя в руки. Ведь в том, чтобы становиться каждый раз похожим на вареного рака, ничего такого нет, правда?
— Чтобы тебя соблазнить, слабак! — без запинки и капли стеснения выкрикнул блондин.
— Опять твои шуточки! — только и смог сказать брюнет, после чего засмеялся. «Как всегда прямолинеен».
Фон Бильфельд ничего не ответил, а, только фыркнув, подобрал пшеничного цвета прядку, которая пыталась вырваться из его рук.
Ну вот и платье застегнуто. Поблагодарив жениха, Вольфрам поплелся к небольшому столику возле кровати. Когда золотистые волосы, отпущенные сразу же после того, как Юури закончил свою работу, приняли своё законное место на спине хозяина, блондин уже стоял напротив круглой с белой скатертью мебели на четырёх ножках. Фон Бильфельд взял пояс светло-зеленого цвета и, легко обмотав его два раза вокруг себя, завязал большой красивый бантик на левом боку. Через пять секунд на его голове уже красовался светло-зелёный ободок с большим бантом на правой стороне, а все остальное место занимал рисунок, похожий на стебель цветка. С этими дополнениями Вольфрам стал очень милым и смахивал на девочку. Шибуя просто стоял и не мог отвести взгляд.
— Ну как? — спросил блондин, закрыв глаза и улыбнувшись легкой улыбкой.
От этого жеста у Мао воздух прекратил поступать в лёгкие. Похоже, этот образ может легко посостязаться с представлениям Вольфрама после купания. Брюнет, ни о чем не думая, пошёл медленным шагом к улыбающемуся существу. Все мысли перемешались, а потом и вообще вылетили из головы. Подойдя вплотную, руки Юури потянулись к лицу стоящего рядом с ним человека. Но разум проснулся вовремя. Сменив направление, Шибуя взял ободок и наклонился его немножко влево со словами:
— Немножко неровно. Вот, теперь нормально, — после этих слов он опустил руки и посмотрел на кровать. Он уже и забыл про настоящую цель своего прихода в эту комнату. Но, не заставив её больше ждать, Мао плюхнулся на мягкую постель. — Боже, как я устал!
Вольфрам вновь остался разочарован. Он думал, что план госпожи Шерри сработает, но нет. Этот слабак такой упрямый!
— Не опаздывай на ужин, — сказал фон Бильфельд, выходя за дверь.
Оставшись со своими мыслями один на один, Мао тяжело вздохнул. Каждый раз ему становится все труднее сдерживать себя. А как жить дальше? Может, все бросить и плыть по течению? Признать свои чувства к одному светловолосому чуду? Но он не может. Чего он боится? Это борьба между сердцем и разумом. И в конце останется только один. Один, кто возьмёт все ношу на себя, но, может быть, и разделит её с кем-то.