Лимб

- Что ты здесь делаешь? – он плавно выскользнул из темноты позади нее, будто вызванный силой ее мысли. Услышав этот голос, она порывисто разворачивается в его сторону. Глаза смотрят поверх плеча мужчины, на закрывшуюся с тихим шелестом дверь за его спиной, затем взгляд перемещается на единственное в комнате окно. Это бесполезно. Он быстрее. Она вновь обратила взор в его сторону. Напряжение сковало тело. Нельзя смотреть ему в лицо. Она не боялась оказаться погруженной в иллюзию, на данный момент ему этого не нужно. Да и вовсе не обязательно пересекаться взглядом с его глазами. Он может сделать это и без зрительного контакта. О нет, она боялась отнюдь не силы его глаз. Был непонятный страх увидеть то, чего она никогда уже не ожидала рассмотреть в его взгляде. Никогда бы уже не посмела. Как он смотрел на нее в тот день, когда она с бледным, мокрым от слез лицом, трясущимися руками проводила над холодеющей кожей Наруто. Их сражение было долгим, вокруг их поля боя образовалась огромных размеров зловещая воронка. От монументов их предшественников остались лишь развалины. Наруто проиграл сражение. Но все же, благодаря напарнице-медику, остался живым. Да и Учиха в какой-то момент передумал его убивать. Сакура вновь выжимала себя до последней капли, стараясь отвести смерть как можно дальше от своего друга. Некоторое время спустя, помогая ослабевшему напарнику подняться с земли, она украдкой бросила взгляд на брюнета и тут же отвела глаза, спрятав их за прядями отросшей челки. Он смотрел прямо на нее. И было в его глазах что-то новое, необъяснимое. Она не смогла понять этих перемен. И невольно ее сердце забилось чаще. В тот день, обездвиженная его техникой, она прекрасно слышала его слова. Вернее он позволил ей слышать. Но… «Не заинтересован» - никак не сочеталось с тем, что она только что увидела. Какаши долго смотрел в спину Саске. Он до сих пор не мог определить, чего на самом деле хочет его ученик. Учиха же все делал быстро, словно по плану, составленному давным-давно. И он явно не собирался выбиваться из графика. Вместе с Наруто они развеяли технику Вечного Лунного Чтеца. По праву сильнейшего Саске взял командование над всеми выжившими в этой не затяжной, но кровавой войне. Сакура и Наруто поняли, что Учиха не успокоится, пока не достигнет цели и донесли это до всех пробудившихся от блаженного сна людей. В первую очередь до пятерки Каге, угрозой убийства которых Саске просто вынудил Наруто сражаться серьезнее. Среди шиноби альянса было много вопросов, и Саске оставил задание для своей бывшей команды – разъяснить всем все, а именно как быть дальше и почему не стоит вставать на его пути. И с тех пор утекло много времени… - Тебя здесь быть не должно. Она знает, что не должно. Вернее, что ЕГО здесь никак не должно быть. И ни к чему хорошему эта их внезапная встреча наедине в ее спальне не приведет. За три года многое изменилось. Не в масштабах деревни. Во всем мире. Все боялись того момента, когда наследник "проклятого" клана распробует как следует свою власть. Но, как оказалось, зря. Саске показал себя с лучшей стороны. Он был уверен в себе, тверд, решителен как никогда и невольно все признали его. Мир пробудился ото сна, отстроился, расцвел. Хвостатые демоны же наоборот – крепко спят, спрятанные глубоко в недрах земли. Уничтожить их было невозможно, а запечатывать в ком-то - опасно. Молодой Учиха знал, что делал. Объединив страны в одну могучую империю, он занял главенствующий пост. Никто не смел подвергнуть сомнению его право управлять этим новым миром. А большинство и вовсе об этом не думали. После этой ужасающей войны всем хотелось лишь одного – просто жить. - Это мой дом. - Мало работы? - Достаточно. Несколько тяжелых секунд звенящей тишины и... - Хватит убегать. - Ты хотел, чтобы тебя все ненавидели, получай. То ли ее, то ли его вздох. - Не ты. Тишина давила. Как же все изменилось. Этот мир стал иным, словно они угодили в другое измерение. Девушка шагнула к окну, игнорируя высокую тень у порога ее комнаты. - Я уверен, ты все та же, Сакура. - Тебе кажется, Саске. Мужчина остался в комнате один. Нет смысла пока что удерживать ее. Никуда не денется. От его взгляда не уйдет ничего. Это все – его территория и никуда не скрыться от его всевидящих глаз. И попытки спрятать повлажневшие от сдерживаемых слёз глаза, укрыть красные щеки за прядями отросших волос, пытаться не выдать в голосе дрожь кажутся ему сейчас такими наивными. Он пронзил тогда её сердце и в миг перед ним открылось все, что до сих пор в этом сердце жило и цвело не смотря ни на что.