***
Уильяму все надоело. Надоел серый Лондон с его вечными дождями и туманами, надоела скучная, бессмысленная работа, за которую платят гроши, надоело постоянно жить в страхе перед непредсказуемой властью и в вечной депрессии. У него даже не было определенной цели в жизни, да и жить было не для кого. Мать, единственный человек, когда-либо любивший Уилла, давно умерла, а отца он сам терпеть не мог. Уильям Ти Спирс вырос в рабочем квартале Лондона, в семье священника. Семья была небогатая, да и детей кроме него не было. Соседи недолюбливали и старшего Спирса, и младшего. Старший прослыл фанатиком, и в общем, недалеким человеком, а младший — чудаком и одиночкой. Во втором случае виноваты были скорее соседские дети, не желающие водится с сыном полоумного священника, но Уилл вырос, и клеймо отщепенца оказалось дурацким. Он нашел себе работу и переехал от осточертевшего отца в съемную клетушку подальше от дома. Казалось бы, все наладилось, но… С тех пор Уильям как будто завис во времени. Почти десять лет ничего не менялось. Работа вскоре надоела, да и платили за нее все также мало, своего дома так и не предвиделось, а за съем квартиры хозяйка требовала все больше и больше. Достойной девушки на горизонте так же не появлялось. С каждым годом жизнь все больше и больше теряла краски, а юноша — волю к ней. И тогда Уилл решил сделать то, что его отец называл самым страшным грехом. Какая ирония — сын священника сбросился с моста… Спирс брел по пустынной улице. Моросил дождь, Темза под мостом со звоном ловила капли. Парень легко вспрыгнул на парапет. Каменная приступка была от силы шириной в три пальца, но ему уже боятся было нечего. Ветер трепал длинные черные волосы и распущенный ворот рубашки. Раскинув руки, самоубийца шагнул. Это был самый длинный шаг в его жизни. С соседней крыши соскочила тень и направилась к мосту. Уже некуда спешить…***
Английские леса были отличным местом для охотников. Окрестные селения не разделяли их мнение, однако за небольшую плату позволяли бить зверя. Здесь водилась уйма живности, от белок до почти не встречающихся медведей. Косолапых, честно говоря, опасались, однако не эта компания. Парни чаяли привезти домой крупную добычу и охоте, по их словам, не помешал бы даже зеленый человек*. Охотников было пятеро. Трое местных сквайров и двое слуг. Остаться в лесу решили дня на два, что бы успеть проверить расставленные ловушки, но не привлечь крупных хищников. Самый молодой, владелец ближайшего поместья, заявил на это, что большой Эрик завалит медведя голыми руками. Один из слуг, дюжий парень со светлой гривой волос, согласно усмехнулся. Вне «приличного» общества прислуга и господа общались почти на равных, так что знать, закатав рукава, ставила капканы вместе со слугами, перекидываясь шуточками и вообще наслаждаясь жизнью вдали от жен. До вечера охотники успели подстрелить нескольких уток, зайца и двух косуль, так что ужин получился роскошный. На начавшем темнеть небе проявились августовские звезды и нагревшаяся за день земля начала остывать. Вылезли из оврагов ночные туманы, по лесу затихли птицы. Вместе с темнотой пришел холод, и охотники споро раскатали легкие походные одеяла прямо на землю. Летняя ночь коротка, да и не сырая, так что с шалашом мудрить не стоит. Через полчаса люди уже спали, убаюканные уютным потрескиванием поленьев догорающего костра. Идти на осмотр капканов решили засветло. Большинство силок были полны, набитые сумки ласкали взгляд. Однако… В последней ловушке сидел медведь. Зверю защемило лапу острыми зубьями, но убить, как и дать вырваться, капкан не смог. И теперь косолапый был очень, очень зол. — Давай, Эрик, прикончи его! Будет знатная подстилка перед большим камином. Патроны, как на зло, кончились, так что придется тебе валить его так. Справишься? — Сквайр выхватил большой охотничий нож и кинул слуге. Тот ловко поймал его за рукоять. Убить прикованного к земле, вымотанного за ночь медведя? Да легко! Тем более, есть нож, который можно метнуть. Если повезет, встрянет в глазницу, а если нет — у хозяина точно есть запасной. — Эй, Стэн! Не ты ли хвалился, что твой слуга может завалить косолапого одним плевком? — Сквайр Уайт, ирландец, скрытный ненавистник англичан. Он понимает, что похвальба была шуткой — однако, приятно будет посмотреть, как этого бугая разорвет дикий зверь. — Хвалился… Эрик, давай сюда нож. Покажи свое уменье. — Сквайру жаль такого сильного слугу, однако свое доброе имя еще жальче. И ведь отступить нельзя — наверняка растреплет, рыжий гад. Плохо. Эрик протягивает оружие хозяину, на лице которого читается неподдельное сочувствие и, скривившись, идет к зверю. Медведь утыкается взглядом в охотника и рычит. Да, Слингби тоже рычать готов от бессильной злости. Ну что он может сделать без оружия? Да, силой он не обделен, но не медвежьей же! Сквайры что-то кричат, подбадривая слугу, ирландец открыто скалит зубы. Его бы медведю на завтрак! Первый заход неудачен — Зверь кидается на мужчину, успевая оставить глубокие царапины на руке. Больно. Удар — Медведь обиженно ревет, Эрик достает кулаком его морду. В третий раз он ударить не успел — у косолапого кончилось терпение, и он бросился вперед, успев подмять под себя охотника. Все, игры кончились. Жизнь дороже, чем репутация хозяина — предателя. Слингби выхватывает нож из голенища сапога и молниеносно вонзает в медведя, выбираясь из его лап, попутно обзаводясь глубокими ранами. Прикованный зверь рычит и капает кровью, но догнать охотника не может. И вдруг слышится выстрел. — Брось нож, раб, и дерись руками, пока их тебе не поотрывали! Или твой сквайр и вправду лживый хвастун? — Еще один выстрел. Эрик уклоняется, пуля попадает в разъяренного зверя. Это было последней каплей. Боль от ран пересиливает, и цепь капкана рвется. Медведь бросается на ближайшего человека — Эрика — и кусает. Мужчина оседает на землю. Перепуганные лошади встают на дыбы, половина всадников падает — на них тут же бросается зверь, ослепленный болью и жаждой крови. По воле судьбы, на земле оказываются молодой сквайр и ирландец. Они не успевают даже выхватить револьверы. Зверь не успокоился, пока последний человек не затих. Подняв окровавленную морду, косолапый хромает в сторону леса. Однако, далеко не уходит, падает рядом с местом драки. Высокий человек в черном костюме переступает через его тушу, направляясь к мертвым людям.