Горячее блюдо

У выхода Глеб немного замялся. — А ты мог бы превратиться в человека? Демон на улицах привлечёт внимание... Матеуш понимающе усмехнулся и сменил облик. — Так лучше, юный господин? — Не надо так, — поморщился княжич. — Я же ничего тебе не сделал... — Только сдал перед братом, — оскалился Матеуш, даже в человеческом облике это выглядело внушительно. — Ну, и что ты меня, убьёшь теперь? — насупился Глеб, глянул исподлобья. Демон посмотрел в его глаза несколько долгих секунд, потом отвёл взгляд. Рука не поднялась, он же этого глупого мальчишку несколько недель выхаживал. — Пошли уже. Место для разговора Глеб выбрал неплохое, Матеуш оценил. Небольшой кабинет на втором этаже трактира, никто не побеспокоит, даже — демон принюхался — лёгкий флер заклинания против подслушивания чувствуется. — Так о чём ты хотел поговорить? — поинтересовался он, усевшись за стол. — Не совсем я... — издалека начал Глеб. — То есть, не только я. Брат тоже. — О? — Матеуш скептически приподнял бровь. — И что от меня хочет бывший хозяин? Можете не стоять за панелью, князь, я чувствую вашу душу. — Извиниться, — сказал Габриэл, шагнув в комнату. Матеуш не стал показывать, насколько удивлён, лишь кивнул в ответ. — Я внимательно слушаю. — Я действительно перегнул палку, мстя за Глеба, за что и приношу свои извинения. — О да, — перебил Матеуш, зло рассмеялся. — Вы определённо лучше своего отца, не поленились сказать пару слов тому, кому сломали жизнь. Вы что, правда думали, что я сейчас зарыдаю, упаду к вам в объятия и скажу, что мы будем друзьями навек? — Нет, конечно, — Габриэл и бровью не повёл. — Но и вы поторопились, решив, что мои извинения ограничатся лишь пустыми словами. Глеб убедил меня покопаться в одной давней истории... — Можно я расскажу? — Глеб подёргал брата за рукав и заглянул ему в глаза. — Что же, рассказывай, — князь Равенский пожал плечами и поудобнее устроился в кресле. — Ты знаешь, зачем маги с тобой так поступили? — Нет, — качнул головой Матеуш. — Кто б мне сказал? — Они превращали людей в демонов, чтобы можно было забрать у них кровь и внутренние органы, представляешь! — на лице Глеба отразился истинный ужас. — Правда, на одном демоне можно было провести не более пяти ритуалов, и с каждым разом копия получалась всё хуже. Тебе одновременно повезло и не повезло, ты пятый по счёту. Поэтому тебя не выпотрошили сразу, а сначала решили начать с оригинала. — Габриэл, я же просил! — Ты уже зелёный, как бы ты это сам рассказывал? Глеб надулся обиженно и затих. — А не повезло в чём? — спросил Матеуш, вскинул ладонь вверх. — Хотя сам догадаюсь. Пятая копия, самая худшая... Мне никогда не быть сильным демоном? — Совершенно верно. После разгрома, учинённого в лаборатории твоим... сюзереном, некоторые маги уцелели и продолжили свои милые развлечения. Но на этот раз, наученные горьким опытом, они отпускали демонов, с которых брали копии. Пять меньше шести, но никакая выгода не стоит жизни. — Я не понимаю, зачем вы мне это рассказываете. — А вот! — Глеб, чуть ли не сияя от гордости, выложил на стол документ. Матеуш машинально потянулся, развернул свиток и вчитался. Брови демона поползли вверх. Габриэл тонко усмехнулся. — Общественность просто взбесилась, когда всё вскрылось. Суд был громким, но до тебя вряд ли могли долететь слухи. — Это правда? — демон поднял глаза от свитка. — Совершенная правда, Матвей Архипович. За тобой признали право называться человеком, а денежная компенсация как пострадавшему от преступных действий магов позволит выкупить обратно лавку в Денске. Матвей очень аккуратно свернул свиток с решением суда и спрятал за пазуху, не позволяя нервному напряжению вырваться в дрожащие пальцы. — Извинения приняты, князь. Между нами нет вражды. — А вы слышали? Матвей Матвеевич-то не демон оказался, а человек заколдованный! — Говорят, не просто человек-то, а целый князь! — Нет-нет, дорогая, ты путаешь, князь его оклеветал по незнанию, так потом в ножках валялся, прощения просил. — Да чтоб князь — и перед кем-то голову склонил, кроме великого князя? — Ну, может, я и хватила лишку, но что извинялся — точно! — А может, он и правду того — князь заколдованный? И отчество у него теперь другое... Матвей улыбнулся. Как он скучал, оказывается, по несмолкаемой женской болтовне! Рэн расставаться с названным племянником не хотел, всё сокрушался, где ж ещё одного неворующего найдёт, но в конце концов сдался. Сказал лишь, чтоб Матеуш не вздумал потом приползать к нему за утешением, если ему и в третий раз от людей достанется. Но пока что дела шли как нельзя лучше. Насколько быстро дело купца Архипа свело в могилу мимолётное недовольство Василевса, настолько же чудотворным оказалось даже не официальное, а существующее лишь на уровне слухов покровительство Габриэла. Матвей вновь поднял лавку на ноги, даже быстрее, чем в прошлый раз, и зажил сытой, спокойной жизнью. Даже пузико вновь начал наедать, а то несолидно как-то. Звякнул дверной колокольчик, возвещая о приходе очередной покупательницы. Матвей бросил взгляд на дверь... "Ну надо же". Глеб Равенский огляделся, заметил его и осторожно приблизился. — Здравствуй. — Здравствуй, — улыбнулся Матвей. — Какими судьбами в нашем захолустье? — Да вот... Я академию закончил. С отличием, — похвастался Глеб. — Ну и... Можно, я у тебя поработаю? — Неожиданно. А не зазорно, княжичу-то? — Ты ведь уже оставлял меня на хозяйстве. Тогда, помнишь? — И ты тогда даже не ввёл меня в банкротство, — улыбнулся Матвей. — Возьму на испытательный срок, там посмотрим. — Спасибо! — просиял юноша. — И вот ещё, брат тебе посылку передал, сказал только, чтоб ты её в одиночестве разворачивал, там подарок. Опасности Матвей от свёртка не почуял, поэтому отказываться не стал. — Ты где остановился, в трактире? — Да нигде пока, я после дороги сразу к тебе. — Это хорошо. Твоя бывшая комната сейчас кладовка, но выкинуть оттуда хлам и поставить топчан много времени не составит. Или ты предпочтёшь что-то более княжеское? — Матвей лукаво посмотрел на Глеба. — Нас и в Академии перинами не баловали, — заверил юноша. — Как-нибудь топчан переживу! Настоящий благородный человек должен переносить с достоинством тяготы и лишения, брат так говорит. — Ну надо же. Не ожидал от Габриэла подобных слов. — Мой брат совсем не такой, как говорят о нём слухи. — Тут ты прав, Глеб, — подумав, признал Матвей. Посылку он открыл уже вечером, у себя в комнате. На кровать упало письмо и какая-то висюлька на цепочке. Поднапрягшись, Матвей вспомнил, что это украшение неоднократно видел на Габриэле. Князь, кажется, вообще его не снимал. Заинтригованный, он развернул письмо. "Ну, здравствуй, Матвей Архипович, демон Матеуш. Довелось мне однажды услышать, из-за чего вообще возникло одно досадное недоразумение между нами. Глеб пересказал, как и прочие ваши беседы. Надеюсь, ты не в обиде на парня за это. Ты счёл, что я вырос точной копией отца. Надо сказать, в этом целиком и полностью моя вина, игра оказалась настолько достоверной, что поверили все. Но сейчас я могу позволить себе не изображать шута на сцене, настало время остепениться. На свадьбу, уж извини, не приглашаю, не хотел бы, чтобы ты отвлекал внимание зрителей от моих прощальных гастролей. Вместо этого позволь подарить тебе талисман, что помогал мне все эти годы. Без сей занимательной штучки никогда мне не удалось бы заработать славу самого неразборчивого любовника при дворе. А вот на тебе его ресурс почти выработался, гордись! Ты оказался слишком чешуйчат не только для меня, но и для магической поделки. Уж не знаю, что ты с моим подарком делать будешь, повесишь на стенку как трофей или закопаешь в ближайшей помойке, это оставляю на твоё усмотрение. Но отправил я его тебе как символ того, что моя игра закончена, и в будущем вряд ли кто скажет, что я похож на Василевса Равенского. Габриэл Равенский. И напоследок: обидишь моего брата — так легко, как в тот раз, не отделаешься." Матвей хмыкнул, отложив письмо, покосился на талисман. Повесить на стенку или закопать в помойке? Трофей? Мусор? Он выдвинул ящик прикроватной тумбочки и положил талисман туда, а письмо отправил в камин. Пусть уж остаётся. Не трофей и не мусор. Символ.