***
Меня все время подмывало начать расспрашивать про этого Русика. Но что-то постоянно останавливало. Может, я стеснялся начинать об этом разговор, понимая, что лезу не в свое дело. А может, я просто видел, что Валек банально не хочет говорить об этом. Но, честно говоря, я не знал, чьи чувства щадил больше: Валька или же свои собственные. В любом случае, это не мешало мне ворочаться в кровати в полвторого ночи, мучаясь мыслями о Русике. Да и вообще в любую свободную минуту. Кто такой, о чем они с Валентином говорят все время, каково это - оказаться на месте этого парня. Чем, черт возьми, он лучше меня. Теперь каждый раз, когда я задерживал взгляд на новом или даже старом засосе на шее Валька, которые хоть и реже, но все равно появлялись, сосед стал замечать это. Хотя раньше, кажется, он едва ли придавал значение моим взглядам. Теперь же, едва заметив, что мои глаза случайно соскользнули с его лица вниз, на его шею, парень сразу начинал нервничать. Сбивался с мысли, запинался, отворачивался и тут же поправлял ворот футболки или в чем он там был одет, пытаясь спрятать следы от лишних глаз. Я в такие моменты натягивал на себя нечитаемое выражение лица, боясь смутиться вслед за Вальком. Однажды я не удержался. Договорившись из школы зайти с Валентином в ближайший супермаркет, я по пути ляпнул: - Где ты познакомился с Русиком? Валек тут же напрягся. - В интернете, - коротко ответил он. Мне хотелось задать миллион вопросов на эту тему, но я, усмехнувшись, неловко смял тему: - А родители тебе ничего насчет засосов не говорят? Парень нахмурился. - Ну, шутят. Мама пытается вынюхать, что за девчонка это делает, - неловко добавил он. - Да, девчонка, - протянул я, хмыкнув. - Ага, - заключил Валек и, после короткой паузы взглянув на мою сдавленную улыбочку, хрюкнул от смеха. - Зуб даю, она еще никогда так не ошибалась. - Ну, для внуков у нее есть Надя, - подхватил я, улыбнувшись шире. Валек снова засмеялся, и внутри меня растеклось тепло. Помолчав, я убедился, что атмосфера стала более расслабленной, и как можно более небрежно поинтересовался: - О чем вы с Русиком переписываетесь? Валек коротко облизнул губы. Толкая стеклянную дверь супермаркета, он наморщил лоб. - Не думаю, что тебе понравится ответ, - быстро взглянул он на меня, улыбнувшись. Несмотря на то, что внутри меня все сжалось от опасения, я расхлябанно пожал плечами, с вызовом скривив губы: - Ну попробуй удиви меня. Проходя мимо стеллажей с едой, Валек протянул: - Ну-у, помнишь, как ты оттачивал свои писательские навыки на Соне в Новый год? Припомнив всю ту пошлятину, которую я тогда написал, я кивнул. - А я оттачиваю их с Русей, - многозначительно проговорил парень, протягивая руку за консервами. - Все время, что ли? - удивился я. - Почти все, - повел парень плечами. - А потом мы встречаемся где-нибудь и воплощаем всю нашу писанину в реальность. Представив это, я потерялся в круговороте противоречивых чувств. В основном выделялись зависть и ревность, которые запихнуть себе в задницу оказалось довольно сложно. Незаметно скривившись, я перехватил взгляд Валька и, мигом состряпав приличное выражение лица, опять спросил: - И обнаженку друг другу шлете? Выпрямившись, сосед развернулся ко мне. Пристально посмотрев мне в глаза, он почесал затылок и, отвернувшись, скомканно ответил: - Было пару раз. - Охренеть, - едва не выругался я себе под нос, хмурясь в спину парня. До самой кассы я больше ничего не спросил, а Валек ничего не сказал. И только когда мы снова оказались на улице, я опять открыл рот: - Он тебе нравится? Валек покосился на меня с непонятным выражением на лице. Смутившись, я нервно выпалил, оправдываясь: - Просто интересно. У меня никогда не было друга-гея, - пробурчал я тихо. Валек, почесав лицо, отвернулся и, вздохнув, неопределенно ответил: - Ну, целуется он классно. Это было ни да и ни нет, и вообще ответ меня не удовлетворил, но спрашивать о чем-либо еще резко расхотелось. До дома я шел, усердно пытаясь скрыть свою кислую мину.***
Давай, Дуся, улыбнись. Порадуйся за друга. Чего ты как дерьмо, в самом деле. Посмотрев на Валька, я натянуто улыбнулся, постаравшись воодушевленно вякнуть: - Круто. Наверное, буквально минуту назад счастливо плюхнувшийся рядом Валек, который радостно оповестил меня, что все-таки уладил все свои дела с Димасом окончательно, ожидал от меня чего-то более фееричного, потому что тут же уголки губ его поползли вниз. Внимательно посмотрев на меня, он подтолкнул меня локтем и фыркнул: - Ты не рад, что ли? - Почему? Безумно, - не удержал я сарказма в голосе и во взгляде. - Даже месяца не прошло. Растешь на глазах. Валек надулся. Я запоздало понял, что перегнул палку. Виновато взглянул на парня, но тот уже, уперев глаза в стол, придумывал какой-нибудь дерзкий ответ. Нет, ну правда. В последнее время мне все сложнее было держаться. Перегнутых палок была просто туча. Иногда я даже не замечал, как ненароком обижал соседа, ляпнув что-нибудь в стиле Алены, когда у нее был паршивый настрой. То есть что-нибудь до жути саркастичное, что задело бы за живое. Не то чтобы я специально так себя вел. Ну, да, иногда специально, но в большинстве случаев понимал свой прокол только после того, как ядовитые слова сорвутся с языка, а Валек непонимающе замолчит, маскируя обиду. Вздохнув, я опять посмотрел на парня. Толкнув его кулаком в предплечье, протянул: - Шучу. Ты молодцом, - и, наступив на свое нежелание узнавать подробности, я все же спросил спустя короткую паузу: - Ну и? Как вы пришли к тому, что Димас снизошел до прощения? Валентин подозрительно на меня посмотрел. Поняв, что опять сбиваюсь в язвительные дебри, я замолк, только вопросительно приподнял брови. Парень, откинувшись на стуле, хмыкнул: - Ну, я доставал его каждый день, он просто сдался. - Понимаю, - пробормотал я себе под нос, взглянув на Валька. Тот, помолчав, добавил: - Ну, а еще я попытался сделать все, как ты говорил. Нахмурившись, я непонимающе посмотрел на парня. - Как я говорил?.. Сосед, закатив глаза, напомнил: - Убедил его, что больше не буду, ну, ты понял. - А-а, - протянул я, вспомнив свои напутственные слова. - И что, реально не будешь? Отвернувшись, являя моим глазам свой профиль, Валек пожал плечами и как-то сник. Колупая ногтем парту, он обыденно произнес: - Да ему, считай, тут считанные месяцы жить осталось. Тупо все портить, уж лучше перетерпеть. - Ну да, выжидать по полгода пришлось бы, чтоб извиниться, - криво улыбнулся я и снова нарвался на укоризненный отрезвляющий взгляд Валька. Мысленно чертыхнувшись, я тоже отвернулся. Да что со мной такое?***
Поиск ответа на свой вопрос не дал удовлетворяющих меня результатов. Но все-таки результаты были. После долгих раздумий, почему я стал так часто срываться на Вальке, я пришел к выводу, что мне осточертело сидеть на скамейке запасных. Быть подружкой-советчицей, которая знает обо всем только из рассказов. Я, блин, тоже хотел быть участником всего этого балагана. Я не хотел выслушивать Валька, я хотел творить с ним такое, чтобы кому-то другому пришлось выслушивать его. Я чувствовал себя той дорогой расписной тарелочкой, которая, одна из многочисленных, стояла в бабушкином серванте и никогда не использовалась. Даже в праздничных случаях. Она просто стояла там для красоты. И я тоже был просто для красоты. Привычный, чем-то даже полезный, но отдаленный от всего происходящего. Меня достало быть наблюдателем. В любом случае, виртуозно портить все умел не только Валек.