Пикап мастер

- Окей, я сдаюсь. Я просто сдаюсь, - поднимает он покорно руки и смотрит поблескивающими глазами на меня, а я в растерянности застываю.       Так и мнусь с недоуменным лицом, вцепившись в лямку рюкзака, а он все еще стоит с поднятыми руками и смотрит на меня. Пауза затягивается. Неловко покашливаю. - Эм... - Ну? - приподнимает он нетерпеливо брови, умудряясь казаться при этом обреченным. - Ты кто?       Негромкое эхо прокатывается по подъезду и затихает. Обреченность на лице постепенно сходит на нет. Поднятые руки наконец опускаются.       Уютно себя не чувствую, но зрительный контакт так и не разрываю, упрямо выдержав взгляд незнакомца. Незнакомец, растерянно моргнув, натужно бормочет: - Ты разве не преследуешь меня с самого супермаркета?       Снова пауза. Теперь уже я морщу лоб и, подумав, странным голосом отвечаю: - Нет.       Ответной реакции не следует, поэтому, снова кашлянув, опускаю взгляд и протискиваюсь на узком лестничном проходе мимо этого парня. И, торопливо перешагивая через ступеньки, оставляю его позади. Вот только ненадолго. - Эй! Обожди! - опять проносится эхом крик, отскакивая от стен.       Задумавшись на мгновение, неохотно оглядываюсь через плечо, вопросительно глядя на субъекта, который уже взлетал вверх по лестнице вслед за мной. - Окей, тупо получилось, - запыхавшись, выдыхает он, поравнявшись. - Не умею я знакомиться. Извини.       Продолжая подъем, кошусь на приставшего типа. И, желая поскорее отвязаться от него, пожимаю плечами: - Ладно. - Я это, - едва дослушав, снова подает тот голос, - сосед типа твой новый. Напротив. Еще на прошлой неделе переехали мы. - А, те козлы с дрелью?       Честное слово, это само вырвалось. Само. Я вообще тактичный парень. Но тут просто накипело. Уже неделю никакого от них покоя, как их еще при таком раскладе назвать?       Ляпнув, от неловкости прикусываю губу и даже роняю ключи. Сосед, на секунду застыв, вдруг хмыкнул себе под нос. Обогнав меня, пока я поднимал связку ключей, он, оказавшись на лестничной площадке, обернулся и, поймав мой взгляд, усмехнулся. - Ага, они самые.       Смутившись, отвожу глаза в сторону. Парень отмахивается. - Да ладно. Меня уже самого задолбала вся эта свистопляска. Жопа просто.       Отпускаю невеселый смешок, мысленно соглашаясь с последними словами. Хуже ремонта соседей может быть только ремонт у себя дома. - А, - спохватившись, протягивает сосед-козел, уже открывая дверь своей квартиры. - Я Валентин, кстати.       Скептически приподнимаю бровь. Валентин оставляет ключи болтаться в двери и, повернувшись ко мне, насуплено заявляет: - Серьезно, не гоню. Так и зовут. - Ну, - протягиваю. - Я Слава. - Окей.       Кивнув, молча ужом проскальзываю в квартиру, последний раз взглянув на Валентина, и захлопываю за собой входную дверь.       Мдауш.       Вздыхаю. Скидываю на пол рюкзак, стягиваю с себя шарф. Из кухни выходит мама. Что-то усердно пережевывая, она, посмотрев, как я разуваюсь, сердито хмурится вместо приветствия: - Не топчи! Смотри, опять сейчас все с твоих ботинок натечет! Сам вытирать будешь. - Ладно-ладно, - бурчу себе под нос, небрежно ставя зимнюю обувь у входа на половую тряпку.       Сняв верхнюю одежду, подхватываю рюкзак и топаю на кухню. Мама - за мной.       Наблюдая, как я выкладываю на стол продукты, которые мне по ее просьбе пришлось купить, она благодарно произносит: - Спасибо.       И, дождавшись, когда последняя луковица окажется на столе, любопытно спрашивает: - С кем разговаривал в подъезде?       На укоризненный взгляд вскидывает руки, совсем как Валентин некоторое время назад, и, словно оправдываясь, добавляет: - Случайно твой голос за дверью услышала. - Да это.. - отмахиваюсь, почесываю затылок. - С соседом столкнулся новым. - Из квартиры напротив? - Ага, - стаскиваю со стола заметно полегчавший рюкзак за лямку, на ходу, отвернувшись, продолжаю: - Прикинь, его Валентином зовут.       Мама хмыкает за спиной. Уточняет: - Это который мальчишка еще щупленький? Ровесник твой.       Снова угукаю. Машинально вспоминая, щупленький он был или нет, протягиваю с сарказмом: - Вот родители постебались. - А что тебе не нравится? Хорошее имя, - вдруг заступается она за Валентина. - Мы тебя с папой, вон, вообще сначала Захаром назвать хотели.        Опешив, молча поворачиваюсь к матери. Та, напоровшись на мой косой взгляд, идет на попятную. - Вот только не надо так смотреть. Я же пошутила.

***

      Как-то раз кто-то, глубокомысленно возведя глаза к потолку, сказал мне, что утро начинается не с кофе.       Так вот.       Начинается оно все же с кофе.       Только нормальным людям либо приносят его в постель, либо они наслаждаются им на кухне. Я же предпочитал омывать им ноги.       А если честно, я просто наступил ногой на кружку и, когда вставал с дивана, где по случайности заснул, вполне закономерно опрокинул ее. Конечно же, все содержимое через считанные секунды уже впитывалось в мамин любимый ковер, оставив меня, полусонного, тупо наблюдать, как темное мокрое пятно увеличивается в размерах.       Доброе тебе утречко, сосунок.       Матюгаясь сквозь зубы, первым делом пришлось приводить в порядок ковер, а не себя. Не то чтобы это не могло подождать, но: во-первых, это был мамин любимый ковер; во-вторых, пятно слишком бросалось в глаза, и я не знал, станет ли оно менее заметным со временем; и в-третьих, мы с мамой уже неоднократно спорили на тему оставленных мной кружек на полу. Учитывая, как яростно я все время отбивался от ее нападок и опровергал все ее слова, было бы досадно доказывать ей обратное.       Мол, я ж говорила!       А я говорил тебе не брать светлый ковер. И папа говорил. И что в итоге? Тьфу.       В общем, большую часть времени провозился, оттирая (скорее маскируя) пятно и стараясь не разбудить маму. Как итог: не успел позавтракать. А где вы видели человека в хорошем расположении духа на голодный желудок, утром, на учебе, да еще зная, что при возвращении домой предстоит неплохая такая взбучка? Нигде? Вот и я о том же.       Да по пути еще столкнулся с этим... как его... Валентином, во. Вернее, столкнулся я со снежком, который попал мне прямо в рожу, и только потом увидел соседа.       Его несколько озадаченное лицо без единого намека на сожаление только еще больше пробудило во мне желание устроить кому-нибудь взбучку прежде, чем она коснется моей задницы. Парень, видимо, этого не понял, потому как извиняться не спешил. Вместо этого, часто оглядываясь через плечо, он подошел ближе и вдруг громко и задиристо крикнул кому-то: - Засранка! Только мазать и умеешь!       На некоторое время Валентин застыл в режиме ожидания, наморщив лоб. Затем расслабился. Спохватился, перевел взгляд на меня. Я насупленно и мрачно молчал, пальцем выскребая снег из-за шиворота. - Сеструха моя, - помявшись, произносит парень, - гадина, снегом кидается. Я ей говорю: дерьмо твои снаряды, а она от злости еще яростней кидаться начинает. И ни разу не попала. Косая.       Валентин замолк. Помолчав, не скрывая своей угрюмости, уточняю: - Это которая вон там факи тебе показывает?       И действительно, отойдя на несколько метров, впереди стояла девчонка лет тринадцати и показывала неприличные жесты в наш адрес.       Взглянув в указанную сторону, сосед, прищурив глаза, протянул: - Ага. Смотри-ка, обиделась. Не подойдет теперь, хоть убей. Будет за мной плестись, дороги-то не знает, - хмыкнул он, подмигнув мне и, нахмурившись, крикнул: - Эй, ну чего встала? Вали!       Девчонка отвернулась. Молча посмотрев на нее, я машинально спросил: - Вы в школу? - Тип того, - подтверждает парень, выпустив изо рта облачко пара.       Пробило вдруг любопытство, откуда этот Валентин образовался и все в таком роде, но расспрашивать не стал. Убедил себя, что мне это с утра пораньше не интересно. Тем более время поджимало. Я сдвинулся с места.       Уже переходя дорогу все в той же компании соседа и его сестры, которая и правда увязалась за нами, я заподозрил неладное. А, наткнувшись на робкий взгляд и слишком дружелюбную улыбку, понял, что попал. - Ты же в тридцать седьмой учишься? - Ага, - признаю неохотно.       Валентин обрадовался: - О, окей. Пойдем вместе тогда, а то я еще не очень хорошо ориентируюсь здесь.       Этот решительный тон мне не понравился, но отказывать у меня причин не было.       Надо отдать должное соседу, над ухом он не жужжал в попытке скрасить тишину и всю дорогу шел молча. Только иногда оглядывался, выискивая взглядом сестру. Переживал.       И только один раз, уже около школы, он под нос себе вздохнул: - Да уж, с такой Надеждой никакой надежды.       Из чего я сделал вывод, что его сеструху зовут Надей. И это меня немного то ли удивило, то ли разочаровало: учитывая Валентина, я ожидал что-нибудь более изощренное.       Когда мы оказались внутри, я приуныл, чувствуя, что не отвяжусь от этих двоих, по крайней мере, до тех пор, пока не доведу каждого до нужного кабинета. Не то чтобы я не мог по-тихому свалить - эта мысль вообще не пришла в мою голову. Впрочем, что говорить зря, никто меня не задерживал и не отнимал драгоценное время. Валентин только один раз спросил, где находится триста пятый кабинет, и ушел в этом направлении вместе с сестрой. Поглазев им вслед, я потоптался на месте и, поняв, что никому не нужен, свернул в сторону гардероба.       Когда я вошел в класс, звонок уже прозвенел, но учителя, к счастью, на месте не оказалось. Первое, что бросилось мне в глаза после выявления отсутствия педагога - общая оживленность. Первым уроком, когда все еще обычно сидели полудохлые и мало соображали, это казалось странным. Поэтому, невольно заинтересовавшись, я плюхнулся за парту и сразу же повернулся к соседям сзади, так как моей соседки по парте на исконном месте почему-то не оказалось. - Что за шум? - коротко пожимаю протянутую мне руку в знак приветствия. - Ты не в курсе? - удивился темноволосый парень, с которым мы всегда взаимно списывали друг у друга на всяких самостоялках.       Хмурюсь, на всякий случай силясь вспомнить какую-нибудь громкую новость, но довольно быстро сдуваюсь. Кирилл, поймав мой непонимающий взгляд, вздохнул. Затем вдруг коротко воскликнул и проворчал: - Конечно, кто-то же шесть уроков отсидеть не может. А нам только в конце и сказали. - Что сказали? - начал я уже терять терпение. - Что-что? - явно наслаждаясь моей реакцией, передразнил меня одноклассник. - Новенький у нас, вот что.       Я почему-то растерялся. Единственная мысль, которая у меня возникла, вылилась в вопрос: - И его приняли? - Ну, - осекшись, пожал недоуменно плечами Кирилл, - раз сказали, значит да. - В середине зимы? В смысле, сейчас же конец четверти... - Ну и что?       Я не нашел, что ответить, поэтому неопределенно скривил лицо. Немного поразмышляв, огляделся, выискивая взглядом новенького. Такового не нашел (что очевидно) и повернулся обратно к доске.       Вдруг до меня дошло. Дошло, кем окажется этот новенький. И в своей догадке я ни разу не сомневался. Ни разу.       Разворачиваюсь обратно к Кириллу. Тот странно на меня уставился. - Ты чего? - Что? - С рожей че, говорю? - А что с ней? - Не знаю, - нахмурился парень, тут же предположив: - Секрет мироздания познал? Или забыл, что сейчас контроха по матеше? - Бля, - выдохнул я сквозь зубы с такой болью на лице, что Кирилл резюмировал: - Забыл. - Ладно, - досадно поморщившись, отмахиваюсь. - Я вот что спросить хотел: когда он придет? - Кто? - Новенький. - Ну, сегодня вроде.       Девчонки на задних партах вдруг радостно завизжали. Кто-то кого-то обматерил. Обернувшись на шум, мы с Кириллом молча на них поглазели, но ничего не поняли и повернулись обратно. Я снова спросил: - Почему об этом только вчера сказали, а не раньше? - Не знаю. Документы, может, оформляли. - Сказать-то могли. Интригу навести.       Кирилл красноречиво на меня посмотрел и с возмущением пропыхтел: - Упоров, ты чего ко мне приебался? Иди директора допрашивай!       Когда парень так отзывался, обычно это означало, что ему просто нечего больше сказать. Я настаивать не стал, побузил только для приличия и отвернулся.       Почти сразу же после этого в кабинет спешно вошел учитель, пожилой мужчина со вьющимися на висках волосами. Звали его Александром Александровичем, и, несмотря на его доброжелательный поначалу вид, он был последней скотиной. Из разряда тех, кто сам знал только на три с плюсом.       Как бы то ни было, зашел Александр Александрович один, без какого-либо новенького, что сильно огорчило моих одноклассников. Все одинаково были заинтригованы, что парни, что девчонки. Даже мне было отчасти любопытно, хотя я точно знал, чье лицо вскоре увижу.       Несмотря на свое опоздание, Александрович, будучи последней скотиной, контрольную все же провел, да еще задержал всех на перемене. Задержку объяснил тем, что благосклонно давал время для завершения заданий. На самом деле, подозреваю, ему просто хотелось подольше посмотреть на наши постные рожи.       Когда мы все же выбрались из заключения, больше всех негодовали девчонки. Очень уж хотели побыстрей взглянуть на нового одноклассника. Каждая, несмотря на напускное равнодушие некоторых, была воодушевлена мыслью о прибавлении в наш небольшой и не шибко дружный коллектив.       Толпой направились в наш кабинет. Я слегка отстал, пропуская шумных однокласснниц вперед, чтоб не затоптали. Кирилл, зевая, шел рядом. Вытерев небрежно рукавом слезящиеся глаза, он мечтательно протянул: - О, следующим история. Поспать можно. - Опять фильм будем смотреть? - хмыкаю, зябко ежась. - Досматривать, - поправляет меня парень. - Мы новый вчера начали, когда ты свалил. Гад.       Лавируя среди самых медлительных, которые вконец отбились от общего потока, я попытался оправдаться: - Я не мог остаться. Мне надо было уйти. Родина Мать звала.       Кирилл задумчиво замолчал. Поразмыслив, но так и не надумав остроумного колкого ответа, он просто сказал: - Пиздюк ты, Славик.       Я скривился, громко и презрительно фыркнув. Знает ведь, падла, что на дух не переношу, когда меня так называют.       Между нами опять завязалась вялая перебранка. И продолжалась она до тех пор, пока мы не подошли к кабинету. Входя внутрь, на ходу отпинываясь от разбушевавшегося одноклассника, натыкаюсь взглядом на стену из девчонок около учительского стола.       Стена, по правде говоря, оказалось весьма хлипкой, всего из четырех человек. Остальные сгруппировались на задних партах и, часто бросая взгляды в сторону смелых, о чем-то шептались и хихикали. В эту шайку даже затесалась пара парней, остальной части в классе не оказалось.       Окинув коротким оценивающим взглядом кабинет, я снова вернулся к учительскому столу. Возле него, прижав руку к лицу и слегка наклонив голову, стояла наша классная руководительница, с хитрой улыбкой глядя на ошивающихся возле нее девчонок. Опустив взгляд, я увидел чьи-то длинные вытянутые ноги в черных брюках.       Вдруг одна девчонка, загораживающая мне обзор на кого-то, отошла. Я увидел сидящего на самом краю парты новенького. Он, взволнованно сцепив пальцы, переводил взгляд с одной одноклассницы на другую и слегка нервно улыбался. А еще на нем был ужасный зеленый свитер с белыми оленями.       И да, он был Валентином.       Стоило нам с Кириллом подойти чуть ближе, как нас заметили. Первой встрепенулась Соня, которая тут же, повернувшись к нашей классной, наябедничала: - Марья Петровна, а Кирилл сейчас на контрольной Упорову списывать давал, - и тут же добавила: - А мне не давал. Поставьте ему два по географии за полугодие.       Кирилл замялся, опасаясь учительских упреков, когда все посмотрели в нашу сторону. Тут наши взгляды с соседом пересеклись. Он заметно оживился, на лице мелькнуло нечто, похожее на облегчение. Улыбнувшись чуть шире, он едва слышно в висящем шуме выдохнул, глядя на меня: - Привет.       Не успел я ничего сказать в ответ, как цепкий Сонин глаз уловил реакцию парня. Она, с подозрением прищурившись, с нотками недоверчивости спросила: - Вы знакомы?       Шесть пар глаз вопросительно уставились на Валентина. Тот - на меня. Поняв, что отдуваться он не намерен, я, вздохнув, пожал плечами: - Ну да.       Теперь объектом всеобщего лицезрения стала моя тушка. Марья Петровна вдруг хмыкнула: - И чегой-то ты, Славка, от нас скрывал такого Валентина? - Не скрывал я никого, - чувствуя подкол, возмущаюсь.       Марья Петровна засмеялась. Смеялась она так же хитро, как и смотрела исподлобья. Девчонки возле нас тоже неуверенно перекинулись смешками. Я заметил косой взгляд Кирилла и несколько любопытных со стороны. Помявшись, заявил: - Соседи мы.       Если я надеялся отвадить от себя внимание подобным способом, то я глубоко ошибался. Расспросы, правда, начались не сразу, а немного погодя, что, впрочем, все равно действовало на нервы. Сказать-то особо нечего было.       Ну а пока, когда особо любопытных еще не хотелось замочить лопатой и закопать в ближайшем сугробе, мне оставалось только переглядываться с остальными. В частности, с Кириллом. Как выяснилось позже, он не то чтобы ревновал меня к потенциальному другу, а просто вспомнил, что вчера я занимал у него двадцать рублей на жратву в столовке. Любил он, сволочь, вспоминать неподходящие вещи в неподходящий момент.       Когда парень тактично напомнил о должке, я скривился. Но тут, к счастью, на выручку пришла Марья Петровна, поманив к себе пальчиком Кирилла и желая побеседовать с ним по поводу его оценок за полугодие. Любила она подкладывать детям свинью, разрушая их планы. То чьи-нибудь наушники во время урока ножницами надвое разрежет, то стулья заставит поднимать, то вот, деньги вымогать не дает. Коварная женщина. Как хорошо, что на этот раз она оказалась на моей стороне.       Коротко взглянув на мигом напрягшееся лицо товарища, я чухнул, что такими темпами и до меня дело дойдет, и решил ретироваться. Не по-дружески, конечно, ну да в стенах школы каждый сам за себя. Особенно в конце четверти моральные устои заметно пошатываются.       Впрочем, далеко бежать не удалось. Все та же Марья Петровна, зорко подметив мой удаляющийся зад, окрикнула: - Славка!       Застыв, неуверенно оглядываюсь. Руководительница, выглядывая из-за постного Кирилла, продолжила: - Раз вы с Вальком, - сразу опустила Марья Петровна все формальности, - знакомы, проводи его до библиотеки, будь так добр.       Подумав, что это лучше, чем отчитываться за оценки, я согласился. Кинув взгляд на сидящего парня, хмыкнул: - Ну пошли... Валёк.       Кивнув, он поднялся. Под провожающие взгляды сверстниц мы покинули пределы кабинета. Украдкой покосившись на новоиспеченного одноклассника, который сейчас выглядел менее напряженно, я буркнул, чтобы не молчать: - Когда успел уже книжки взять?       Валек вопросительно повернул голову в мою сторону. Сейчас, когда мы шли довольно близко друг с другом, я заметил, что он был немного ниже меня. И свитер, по правде говоря, у него был отвратный. - Что? - непонимающе вздернул парень бровь, приглаживая растрепанные волосы рукой. - Ну... тебе же в библиотеку надо? - А, да мне тип учебники взять надо. Несколько докупать, похоже, придется. - О.       Я смутился, вдруг осознав, что шутка оказалась несколько тупой. Так и замолчал, раз за разом прокручивая в голове свою реплику. Нет, чтобы помолчать. Придурок. - Я, - неожиданно подал голос Валентин, когда мы уже подходили к библиотеке, - думал, ты в одиннадцатом. - Ну, - пожимаю плечами, толкая дверь и оказываясь в небольшом прохладном помещении, - вообще-то в десятом.       В библиотеке всегда было холодно, особенно зимой. А еще я туда наведывался крайне редко и знал только, что там часто зависает восьмой класс. Организовали "штаб-квартиру" и действовали своим присутствием библиотекарше на нервы. Но та, похоже, со временем смирилась.       Пока Валентин получал учебники, я мялся рядом и не знал, уходить мне или нет. Если подумать, то свою задачу я как бы выполнил и парня до места довел. Но если подумать еще, не подразумевали ли слова Марьи Петровны, "будь так добр", довести его до библиотеки, затем обратно до кабинета, после - до истории, а там и до литературы недалеко. Вы ж соседи, Славка, сложно тебе что ли?       В общем, так я и простоял в смятении все время, пока Валек не позвал меня. Вздрогнув, оглядываюсь. Тот, сморщив мину, с дискомфортом повел плечами, пожаловавшись: - Теперь целый день с ними таскаться. Вот отстой.       Теперь целый день с ним таскаться. Да уж, вот отстой. - Эм, - пытаясь побороть внезапное раздражение, неохотно произношу, - теперь на историю? - Ну, если сейчас история - то наверное, - кивнул тот утвердительно головой, взглянув на меня.       Я вздохнул. Компания брюзжащего Кирилла была бы предпочтительнее, но заявляться обратно в наш класс желания не было. У Валентина, похоже, тоже. - Нервничаешь?       До этого задумавшийся о чем-то парень удивленно вскинул голову. Заметно поколебавшись, он признал: - Тип того. Не люблю много нового внимания.       Между нами повисла неловкая пауза, тишину которой разбавлял только фоновый школьный шум. Чтобы хоть как-то поддержать разговор, я невесело оскалился: - Я тоже.       Пока мы шли до нужного кабинета, Валентин вдруг со свистом выдохнул, возмущенно уставившись куда-то вперед. Озадаченно пронаблюдав за ним, я любопытно зарыскал глазами в поиске того, на кого смотрел парень. - Нет, ты посмотри, - завистливо наморщил он лоб, - уже в коллектив успела влиться...       Наконец-то я понял, на кого следовало обратить внимание: на небольшую группу гогочущих девчонок, которые были либо из шестого, либо из седьмого класса. В центре, окруженная заинтересованными одноклассницами, шла сестра соседа, что-то взахлеб рассказывая и активно жестикулируя руками. Проходя мимо нас, Надя даже носом не повела в сторону брата. - ...маленькая тварь, - прошипел тот сквозь зубы, оглянувшись и проводив Надю ядовитым взглядом. - А она заводила, - тоже обернувшись вслед девчонке, тихо хмыкнул я себе под нос и, покосившись на нового одноклассника, наморщил лоб: - Разве тварь? - Я это понял, как только ей исполнилось два года, - мрачно подтвердил Валентин.       В кабинете истории, где не оказалось даже учительницы, предстала еще одна дилемма: парень не знал, куда ему садиться. Свободными были только последние и некоторые предпоследние парты, но, как оказалось, Валентин не мог там сидеть из-за своего паршивого зрения. Поколебавшись, я предложил: - Ну, можешь пока сидеть со мной. Правда, - тут же добавляю, срезая под корень очевидную радость соседа: - ненадолго. - Почему? - настороженно интересуется тот, стараясь делать это не слишком навязчиво. - Потому что у меня уже есть соседка по парте, но где она сейчас - хрен ее знает. Может, к третьему уроку даже придет.       Парень ничего не сказал, только вздохнул. Похоже, он действительно нервничал. И почему моего присутствия не стремается? Мы ведь тоже знакомы от силы полтора дня, если не меньше.       Видимо, статус соседа по лестничной площадке внушает доверие.       Несколько минут мы уже сидели за моей партой и молчали, глядя в разные стороны. Неуютно поежившись, Валентин огляделся и вопросительно протянул: - У вас так много народу? - Ага. Зато одна параллель всего. - У нас две было. Ну, в старой школе, - уточнил Валек, почувствовав мой вопросительный взгляд.       Мне захотелось немного порасспрашивать его о старой школе, но я почему-то промолчал. И прошляпил момент: говорить об этом стало как-то поздно. Вот всегда так, никогда не могу подобрать нужного момента, чтобы что-то сказать или спросить. - Что вы сейчас изучаете?       Я растерялся. Не из-за того, что не помнил. Скажем так: этот предмет всегда по каким-то причинам был халявным. Один из сложнейших, на мой взгляд, и такая вот фигня. Оставалось только пожать плечами: - Эм. Не знаю. Фильм вроде смотрим. - О ком?       Эта была вторая нечестная атака, потому что я ожидал вопроса... вот только приготовленный заранее ответ не годился. Не мог же я сказать, мол, документальный. Пришлось повторно пожать плечами.       Постепенно начал стекаться народ. Сначала пришли девчонки. Искоса и с любопытством глазея на моментально напрягшегося Валентина, они всей кучей уместились на первых партах. Тех нескольких, "самых смелых", в их компании не оказалось, поэтому никто пока не решался подойти. Учитывая, сколько раз они украдкой оглядывались, вывод напрашивался только один: большинство в новеньком разочарованы не были.       Да, что говорить зазря, по традиционным меркам красоты Валентин был вполне неплох. Даже хорош. Вот только этот зеленый свитер с оленями... На какой барахолке он его подобрал?       Немного погодя заявился и Кирилл. Проходя мимо, он оценивающе взглянул на сидящего рядом и уткнувшегося в телефон Валька, затем многозначительно уставился на меня. Подождав, пока он усядется позади, я повернулся. Кивнув на соседа, он хмыкнул: - А как же Алена? - Ее проблемы, - передернул я плечами, покачиваясь на стуле. - Раньше приходить надо было. - Кто бы говорил, - иронично закатил глаза к потолку товарищ.       Вскоре прозвенел звонок на урок. Буквально за секунду до этого в кабинет влетела запыхавшаяся учительница. Она была сравнительно молодой и любила болтать больше на отвлеченные темы, чем на темы уроков. А в конце четверти она частенько включала нам какую-нибудь документалку, а сама, обложившись кипой всяких бумаг, усердно выполняла бумажную работу. Сколько ее помню, у нее вечно был какой-то нескончаемый завал.       Даже сейчас, небрежно кивнув нам в знак приветствия, Лидия Владимировна спешила нас покинуть. Пару минут она мучилась с компьютером, затем плюнула, вскинув голову и выискивая взглядом Виталика - он более или менее разбирался в технике, и постоянно оказывался жертвой учителей, ничего в этом не смыслящих. Вот и сейчас, даже не дождавшись оклика, Виталик, шумно вздохнув, поднялся сам и поплелся к компьютеру. Лидия Владимировна виновато улыбнулась. - Ага, спасибо, Виталя. Включишь фильм, который вчера смотрели, хорошо? Помнишь, как он называется? - Ага, - коротко булькнул тот, плюхнувшись на учительский стул, словно на трон. - Ладно, я тогда пошла, - сгребая какие-то бумажки в охапку, в суматохе пробормотала Лидия Владимировна и мимоходом взглянула на нас поверх очков, стараясь казаться строгой: - Я ведь могу оставить вас одних? Смотрите, не подведите меня.       И убежала. Только пятки засверкали. Даже прибавления в нашем семействе не заметила.       Выдержки класса хватило ненадолго. Уже спустя две-три минуты заходил не громкий, но набирающий обороты гул. Кто-то крикнул, чтобы закрыли дверь. Когда дверь оказалась закрыта, а фильм появился на проекторе - многие болтали уже в полный голос. Малая часть, кто все же честно смотрел фильм, шикали на говорящих, вот только толку от этого было мало. Я развернулся к Кириллу. - Ну что, когда вернешь мою двадцатку?       Разворачиваюсь обратно, делая вид, что ничего не услышал. Возмутившись моей реакции, парень пробует до меня дотянуться, но не может - слишком большое расстояние между партами. Тогда кидает в меня ручкой, которая попадает между лопаток и падает.       Валентин покосился на меня. С невозмутимым видом вяло отмахиваюсь, объясняя: - Все нормально. Просто задолжал бабло. - Окей, - слегка опешив, со смешком выдает Валек и, взглянув мне за плечо, резко перестает улыбаться, снова утыкается в телефон.       Пару секунд попырившись, как обладатель отвратного "рождественского" свитера тупо листает меню, я оглянулся. Принципиально не замечая насупленной рожи Кирилла, увидел Соню и тех девчонок, которые первые познакомились с Валентином в классе. Там же, рядом с Соней, сидел еще и Димас, но он, уткнувшись в сложенные на парте руки, громко сопел. Я обернулся обратно. - Пялятся? - полушепотом интересуюсь, заранее зная ответ.       Оторвавшись от сотового, Валек кивает. - Ага, тип того. - Привыкают, - не найдя ничего более подходящего, бормочу: - Уже через неделю никто на тебя и не посмотрит.       Замолчав, понимаю, что ляпнул что-то не то. Лицо у Валентина слегка изменилось, он натужено ответил что-то, пытаясь казаться благодарным. Сконфузившись, прикрываю глаза и тяжело вздыхаю.       Лучше бы ты молчал. Придурок.       После урока истории я почти не перекидывался с Вальком словами, только иногда он ловил мой взгляд. И не мой тоже. В особенности не мой. Вообще, после третьего урока даже самые стеснительные, поддавшись своему любопытству, ошивались около парня, норовя хотя бы представиться. Сосед, смотря с приклеенной улыбкой то на одного, то на другого, коротко отшучивался.       В общем, вливался в коллектив.       Только Кирилл, казалось, не попался на эту удочку: он верно таскался за мной, кидаясь многообещающими угрозами и взглядами, и не отстал, пока я не наскреб ему эти жалкие двадцать рублей. Вот сдались они ему именно сегодня, еврейская рожа. Как будто до завтра потерпеть не мог. Пришлось на голодном пайке из-за него сидеть.       Слушая урчания своего многострадального желудка, я желал скорее оказаться дома. Точнее, на кухне. Еще точнее, у холодильника, в одной руке держа прожаренную хрустящую ножку курицы, а в другой - многослойный бутерброд с сыром, колбасой, огурцами и вообще всем, что найдется на просторах любимых полок. Пропущенный завтрак давал о себе знать.       Вот только оказаться дома так быстро, как мне этого хотелось, не получилось. Уже у выхода меня кто-то хлопнул по плечу. Оглянувшись, я увидел Валентина, губы которого шевелились.       Остановившись, неохотно вытаскиваю наушник и переспрашиваю: - Что? - Может, - потирая переносицу, неуверенно смотрит он на меня, - вместе домой пойдем? - Ну...       Если честно, мне не хотелось тянуть время и наслаждаться прогулкой с кем-то. Мне адово хотелось жрать. Но отказаться было неудобно. - А как же твоя сестра? - со слабой надеждой смотрю на парня.       Тот, видимо, не так истолковав мой взгляд, махнул рукой. Натягивая шапку на свои вихры, он ответил: - Хрен с ней. У нее вроде седьмой урок. - Ну, ладно, - вздыхаю, поняв, что отвертеться не получится. - Пошли.       Сначала Валек молчал. И это вернуло мне всю ту же слабую надежду, что в молчании мы довольно быстро доберемся до дома. Почему-то наедине с соседом я чувствовал себя неловко. Может, первое впечатление сказывается.       Впрочем, молчание продолжалось опять-таки недолго. Как только мы вышли за пределы школьной территории, послышался странный звук, слетевший с губ парня. Он-то и сигнализировал о том, что молчанию пришел конец. - Блин, вот не думал, что такая жопа будет. - Ты о чем? - не сразу понял я. - Ну... о всех. Всегда так тупо себя чувствую. Даже в прошлый раз было как-то получше. - Ты уже переводился раньше? - непонимающе хмурюсь. - Ага, - уныло признался Валентин. - Года три назад. Я уже и забыл, как это. - Да, - поправляя сползшую лямку рюкзака и радуясь, что по объемам он куда меньше, чем у Валька, я безрадостно заметил: - учитывая, как ты знакомишься... - Ну, - смутился тот. - Надо же было как-то начать. - Ага, сказать, что я за тобой слежу. Я сначала вообще подумал, что это ты меня грабануть хочешь. Просто подход такой... - Неординарный, - подсказал сосед, самодовольно хмыкнув. - Ебанутый. Понятно? Он был ебанутым. - Окей, - засмеялся Валентин, снова поднимая руки, как вчера в подъезде, - я сдаюсь. Я просто сдаюсь. - Иди ты, - фыркаю, понемногу расслабляясь.       Один на один парень вел себя намного развязнее и свободнее, чем при всех. Мне подумалось, что, освоившись в новом коллективе и открывшись, Валентин станет такой же заводилой, как и его сестра. Нужно только немного подождать.       Все время до дома рот у Валька так и не закрылся.       За ковер я, кстати, все же отхватил.