Маньяк

Поднявшись на платформу, мужчины действительно увидели старый металлический щит, на котором почти стершейся белой краской было написано расписание движения электричек через станцию Лесная. К их удивлению, поезда ходили довольно часто, каждые два часа, и Рихард даже почувствовал что-то вроде облегчения, ведь получается, они хоть с чем-то разобрались. Как только Круспе сфотографировал расписание, до мужчин донесся долгий паровозный гудок, оповещающий о том, что состав уже близко. И действительно, спустя какое-то время к платформе подошел самый обычный зеленоватый поезд, состоящий из локомотива и пяти вагонов. Двери открылись, и мужчины, опасливо озираясь, зашли внутрь. На их счастье, в вагоне никого не оказалось, и ребята спокойно расположились в середине. Техас тут же запрыгнул на сидение рядом с хозяином и улегся, положив голову ему на колени. Рихард, который и так последние дни был на нервах, неожиданно подумал, что надо было узнать у кассирши, как перевозить в пассажирском поезде собак, но тогда совершенно забыл это сделать. - А если поезд не придет? Где мы там ночевать будем? - тревожно спросил Круспе, когда поезд тронулся. - В крайнем случае, мы всегда можем позвонить спасателем, и они кого-нибудь за нами пришлют, - сразу же ответил Шнайдер. - Я взял бутылку воды и четыре бутерброда. До их приезда протянем. - Как у тебя все просто! - возмутился мужчина. - И что мы им потом скажем? Как мы туда попали? Пешком что ли пришли? - Да ладно, что-нибудь придумаем. На пару минут в вагоне воцарилась тишина. Кристоф думал о том, что скоро встретится с Паулем и возможно получит шанс завязать нормальные долгосрочные отношения с понравившимся человеком, тем более, что задача для него сильно упрощалась. Спасатель явно ему симпатизировал, и мужчина не сомневался в том, что Ландерс сразу же пойдет навстречу. А вот Круспе не переставал удивляться беспечности и некоторой дурости своего попутчика, хотя и понимал его стремления и ожидания. - Может, он здесь работал? - задумчиво протянул Шнайдер, глядя в окно. - Ты о чем? - не понял Рихард. - Пауль уже давно работает спасателем и, следовательно, вполне мог быть среди ликвидаторов аварии на заводе. Вот только почему он уехал в такой спешке? Может, годовщина была? - Исключено, - покачал головой Круспе, - это все летом случилось. В июне или июле, точно не помню. - Тогда его могли позвать на помощь, - опять предположил Кристоф. - Кто? - Не знаю. Призрак, например. Вдруг кто-нибудь из жертв аварии спрятался в подвале и их тела так и остались не захороненными. - Подожди, - остановил его Рихард. - Это все очень здорово. Вернее, не здорово, конечно... Ну, ты понял. Даже если Пауль участвовал в спасательной операции, то почему его позвали через столько лет? Нет, что-то не сходится. Давай другие варианты. - Другие варианты? - Шнайдер задумался. - Хорошо. Допустим, что ему уже десять лет снится один и тот же сон, в котором кто-то просит о помощи, но понять этот сон Паулю удается только на днях, и он едет сюда. - Сон? - несколько удивился Круспе. - Это ты загнул. Хотя... Если он тут накосячил и из-за него погибли люди, то вполне мог неожиданно сорваться, чтобы попробовать исправить ошибки прошлого. А вообще-то, тоже нет. Что тут уже исправлять-то? - Ты думаешь, он виновен в смерти людей? - Я не знаю, - пожал плечами Рихард, - может, неумышленно. Даже, скорее всего, неумышленно. Но не спроста же помечено именно здание морга. Значит, что-то со смертью связано. - Вот это мне и не нравится. Разговор затих, и оба мужчины повернулись к окну, за которым плыл зимний пейзаж. На небе ярко светило низкое солнце, но настроение оставалось довольно паршивым. Было по-прежнему тревожно и страшно, а ясный погожий день казался чем-то обманчивым, словно красочная ширма, скрывающая от глаз нечто жуткое. Шнайдеру очень не хотелось, чтобы Круспе оказался прав, и Пауль действительно был виноват в чьей-то смерти. Ведь жить с чувством вины невероятно тяжело, особенно когда ничего не можешь исправить. Кристоф на минуту представил, каково это, строить отношения с человеком, который имеет такие проблемы, и неожиданно поймал себя на мысли, что Ландерс уже не кажется ему хорошим вариантом. Осознавать это было неприятно, и мужчина упрекнул себя в малодушии. Сейчас он опять думал только о себе, о своем благополучии, прочем, как и большинство людей, а не о том, кого еще совсем недавно хотел видеть своим парнем. А Рихарда в это время занимал совершенно другой вопрос. С тех пор как они сели в поезд-призрак он чувствовал себя как на иголках. Сидение было неудобным, из щелей в старых окнах довольно ощутимо дуло, а в довершении ко всему, мужчине казалось, что у него по спине бегают блохи. И учитывая все это, Круспе совершенно не волновали предполагаемые душевные метания спасателя. - Ты чего ерзаешь? - спросил Кристоф, заметив, что Рихард как-то нервно почесывается. - Поясница чешется, - пояснил тот и потер рукой спину. - С какой стати? - несколько удивился такой откровенности Шнайдер. За несколько дней общения он уже привык к некоторой надменности и отдаленности Круспе, но поведение мужчины стремительно менялось. По не совсем понятным причинам Рихард становился как будто проще, и общение с ним приобретало не свойственную ранее легкость. Конечно, друзьями они не стали, но теперь Кристоф хотя бы не чувствовал пренебрежения по отношению к себе и точно знал, что сейчас они находятся на равных позициях. - А я откуда знаю? - недовольно произнес Круспе и опять поскреб поясницу через плотную ткань куртки. - Может, у тебя в матрасе клопы? - Ну, конечно, - рассмеялся Шнайдер, который и не думал обижаться на столь не лицеприятный отзыв о своем жилище. - А на кухне у меня эскадроны тараканов в шкафчиках живут. Почему же они меня не кусают? - Потому что являются твоими квартирантами, - Рихард тоже засмеялся. - А то укусят тебя, и ты их потравишь. Вот как с Молем. Твои вещи он не жрет, а в моем свитере чуть дырку не прогрыз. Напряжение постепенно спало, и Круспе, еще раз почесавшись, скорее уже по инерции, прислушался к своим ощущениям. Явный зуд вроде бы прошел, но как только мужчина начинал об этом задумываться, все начиналось сначала, что указывало на нервное происхождение дискомфорта. В этот момент Рихард окончательно принял тот факт, что ему нравится общество Шнайдера, и без него было бы слишком тяжело. А кроме того, было приятно поболтать о ничего не значащей ерунде и посмеяться, чтобы снять стресс. Раньше Круспе мог позволить себе такое только с Тиллем, но теперь неожиданно появился еще один человек. - Прошло? - улыбнулся Кристоф, который прекрасно понимал, что Круспе весь на нервах. - Да хрен знает. - Дай, посмотрю, - не дожидаясь ответа, Шнайдер по-свойски подцепил край куртки сидящего рядом мужчины и потянул вверх. - Посмотри, - усмехнулся тот и развернулся к мужчине спиной. - И что там? - Пятнышко небольшое с неровными краями, - после небольшой паузы доложил Кристоф, проводя пальцем по теплой коже. - На лишай не похоже? - серьезно спросил Рихард, с которого моментально слетела вся веселость. - Не знаю, - Шнайдер даже растерялся, услыхав такой вопрос, - я смутно представляю, как это выглядит, но оно одно. Может, ты просто ногтем там поцарапал, когда чесал? - Надеюсь. Или это призрачные блохи с Техаса насыпались, - вздохнул Круспе, опуская куртку. Вспомнив про собаку, мужчина протянул руку и погладил сидящего рядом с ним пса. За последние пару дней этот жест стал привычен, и теперь человек не испытывал никаких отрицательных эмоций, касаясь холодного мертвого тела, которое в то же время оставалось живым, вопреки своей собственной смерти. Вот и сейчас Круспе с удовольствием поглаживал по холке мумию, положившую морду на его колени. Много лет назад, еще в детстве, у него был пес, умерший от старости, когда Рихарду исполнилось тринадцать лет, и с тех пор потерявший друга мальчик зарекся заводить домашних животных. Однако теперь мужчина все чаще вспоминал своего ушедшего любимца и даже назвал в его честь странное потустороннее существо, которое так неожиданно появилось в его жизни. - А чего ты про лишай-то заговорил? - полюбопытствовал Шнайдер, подозревая, что не просто так Круспе об этом вспомнил. - Да я в детстве умудрился подхватить вместе с собакой, - недовольно произнес мужчина и поморщился. - До сих пор помню. Неприятная, конечно, штука. - Это тебя пес заразил? - Вообще-то, наоборот, - усмехнулся Рихард. - Сначала заболел я, а потом и Техас. Мы же много времени проводили вместе и даже спали рядом. - И под каким забором ты его нашел? - опять спросил Кристоф, который даже не задумывался о том, что люди тоже болеют лишаем. - Понятия не имею. Я же в детстве всю живность обожал и частенько тискал бродячих котов. Вот, наверное, и огреб. - Да, тут и не угадаешь... - То-то и оно. Примерно через час состав начал тормозить и остановился у старого заметенного снегом перрона, справа от которого находилось небольшое здание вокзала. Широкая центральная улица, бравшая свое начало у станции, прорезала небольшой поселок насквозь и вела к огромной темной махине завода, возвышающейся на заднем плане. Все дома были двухэтажные, разной степени сохранности, и в некоторых из них даже сохранились стекла. То тут, то там, можно было увидеть добротно заколоченные окна, и это наводило на мысль, что уезжавшие отсюда люди еще надеялись вернуться. За десять лет поселок зарос кустарником и невысокими деревьями, которые тихо шелестели черными голыми ветвями при дуновениях ветра. Везде царило запустение и безмолвие, что создавало довольно гнетущую атмосферу, а чистый, ровный снежный покров явственно указывал на безлюдность этого места. Только в одном месте виднелась занесенная снегом цепочка следов, уводящая вглубь поселка. Но вовсе не она привлекла внимание мужчин больше всего. С возвышения платформы открывался довольно хороший обзор и, окинув взглядом поблескивающий на зимнем солнце наст, Шнайдер тяжело вздохнул, а Рихард вздрогнул. На белом фоне темнели фигуры лежащих людей, одетых в легкую летнюю одежду. Возле здания маленького одноэтажного вокзала на прогнившей лавочке сидел мертвый старик и обнимал правой рукой миниатюрную старушку, склонившую голову ему на плечо. Прямо у дверей лицом вниз лежал человек в форме железнодорожника, а чуть поодаль, прислонившись спинами к остаткам забора, полусидели два мальчишки лет семи. Казалось, дети старались отчего-то спрятаться, забившись в угол, но у них ничего не получилось. Однако самое жуткое зрелище, как показалось мужчинам, открылось им у самого подножья платформы, где в ряд лежали около тридцати тел. Мужчины, женщины, дети... Все они словно смотрели в небо пустыми невидящими глазами, и от этого становилось страшно. Казалось, еще совсем недавно эти люди были живы - ходили на работу, гуляли, встречались, любили, смеялись, а потом, в один момент все оборвалось, и теперь они вечно смотрят в далекое равнодушное небо. Под хлопьями снега, под каплями дождя, под палящим солнцем. Жизнь продолжается, только не для них. - Ты их видишь? - напряженно спросил Круспе, не двигаясь с места. - Да, - кивнул мужчина, - повсюду трупы. - Как они выглядят? - опять спросил Рихард, подозревая, что они воспринимают окружающее по-разному, и угадал. - Как будто спят. На снегу. В легкой одежде. Словно это было вчера. - То есть они не разложились? - Нет. - А я вижу почти скелеты в лохмотьях, с костей которых уже почти все мясо слезло... - тихо произнес Круспе. - Не позавидуешь тебе, - Кристоф закусил губу и опять обвел взглядом мрачную картину. - Пойдем искать морг? - Для этого и приехали, - вздохнул Рихард. - Если ублюдок жив, я его сам убью... - Там явно следы, - Шнайдер кивнул в сторону. - Я думаю, здесь Пауль прошел. Ничего не ответив, Круспе зашагал к краю платформы, где была лестница, и виднелась едва различимая цепочка следов. Спустившись вниз, он тут же провалился в снег почти по колено и двинулся вперед по заметенной центральной улице. Маршрут они с Кристофом посмотрели еще в поезде, и теперь мужчина уверенно шел к темной махине завода, недалеко от которого и располагалось здание крематория и морга. Уже через десять метров Рихард понял, что идти по целине будет довольно трудно, но другого пути просто не было. Заброшенный поселок весь был занесен снегом, уступая натиску природы с ее вьюгами и снегопадами. По обе стороны от широкой прямой улицы возвышались невысокие каменные дома, уже обветшавшие, но все еще крепкие. И эти брошенные облупленные здания, покинутые жителями, создавали чуть ли не более гнетущее впечатление, чем лежащие на снегу трупы людей. Мертвые тела все же казались чем-то не таким реальным, как стоящие вокруг дома. - Интересно, а они на нас не нападут? - с тревогой спросил Круспе, оглядываясь назад. - Слушай, если тебе в голову опять придут гениальные идеи наподобие этой, держи их при себе. - Не, я так не могу, мне надо поделиться, а то нервы не выдержат. - Правильно, самому страшно, и других надо до усрачки напугать, - откликнулся Шнайдер, который очень красочно представил, как трупы встают и кидаются на них. - Постой... А это еще что? Пройдя еще несколько метров, мужчины застыли на месте. По обеим сторонам занесенной снегом дороги, между небольшими двухэтажными домами стояли старые деревянные виселицы, казалось, сколоченные наспех из того, что попалось под руку. Тела в петлях явно принадлежали солдатам, что было видно по старой форме времен Второй Мировой войны. Сначала испуганным людям показалось, что одна из виселиц пустует, только это было не так. По каким-то причинам веревка на ней оборвалась, и повешенный сорвался вниз. Тело было почти занесло снегом, однако все еще хорошо выделялось темным пятном на белом фоне. Труп лежал на животе, и лица не было видно, только потрепанная форма и короткий ежик светлых волос. - Как думаешь, они все материальны? - спросил Рихард, подняв голову и посмотрев в искореженное лицо ближайшего мертвеца. - Или это что-то вроде бесплотных образов? - Я не знаю, - мотнул головой Кристоф, разглядывая старую виселицу и немолодого мужчину в петле. Набравшись смелости, Круспе сделал два шага вперед и медленно потянулся рукой к бедру одного из скелетов. Он уже был готов ощутить под пальцами твердую сухую кость, но его кисть скользнула через мнимую преграду, даже не ощутив ее. Поняв, что мертвец нематериален, мужчина опять провел рукой, в этот раз на уровне груди трупа, но результат остался тем же. Пальцы прошли по воздуху, так и не коснувшись желтоватых ребер, чему Рихард, на самом деле, был безмерно рад. Все-таки бестелесные фантомы пугали его гораздо меньше, чем что-то осязаемое. - Рука сквозь них проходит, - поделился Круспе своим открытием и сделал два шага назад, так и не рискнув повернуться к повешенному спиной. - Но мне все равно очень не хочется идти сквозь этот строй. Ты просто не представляешь, какими я их вижу. Это скелеты и почти скелеты в прогнившей одежде. - А я вижу их почти не тронутыми, в солдатской форме. Я думаю, они тут еще со времен войны. Пойдем. Пауль шел здесь, следы еще видны. - А с чего мы решили, что здесь шел именно он? - резко спросил мужчина, чувствуя себя очень неуютно. Еще над платформе перед вокзалом Рихарду неожиданно пришла в голову довольно страшная мысль, но увидев трупы людей, он совершенно забыл ее озвучить, а теперь весь предполагаемый негатив навалился с новой силой, заставляя задуматься о, в общем-то, логичных вещах. Мужчина просто недоумевал, как эта мысль не посетила его раньше, еще до сомнительной поездки в заброшенный поселок. - Ты о чем? - настороженно спросил Шнайдер, не понимая, почему у Круспе возникли сомнения. - Кто тут еще может ходить? - Да кто угодно! А если Пауля кто-то хотел заманить в ловушку? А теперь сюда приперлись мы! - И что ты предлагаешь? - Ничего не предлагаю, - как-то сразу сник Рихард. - С одной стороны, уже темнеть начинает, а с другой, мы уже слишком далеко забрались. Как я не хочу на них смотреть... Еще раз окинув взглядом участок дороги со стоящими по бокам виселицами, Круспе опустил голову и, глядя себе под ноги, уверенно двинулся вперед. Они уже зашли слишком далеко, и поворачивать назад казалось абсурдом. Техас беззаботно бежал рядом, и это обстоятельство обнадеживало мужчин, которые почему-то были твердо убеждены, что пес почувствует опасность заранее, а в случае чего сможет их защитить. Сначала люди думали, что из-за большого количества снега собаку придется нести на руках, но Техас настолько легко двигался вперед, что оставалось только удивляться и завидовать. - Ну, не смотри ты на них. Можешь вообще глаза закрыть, - посоветовал Кристоф, понимая, что чувствует Рихард. - Интересно, а как я пойду с закрытыми глазами? - усмехнулся мужчина. - Можешь меня под руку взять, - пожал плечами Шнайдер, догоняя Круспе. - Спасибо, обойдусь. Не смотреть по сторонам оказалось куда сложнее, чем думал Рихард, и уже через несколько метров ему очень захотелось поднять голову, хотя мужчина и так прекрасно знал, что увидит. Конечно, Круспе не боялся мертвецов, справедливо полагая, что живые могут напакостить гораздо сильнее, но тем не менее, идти по дороге, когда по обеим ее сторонам развешаны человеческие останки, было довольно жутко, и непривыкший к таким зрелищам Рихард чувствовал себя не в своей тарелке. Если бы он видел тела так же как Кристоф, ему было бы легче, но полустертый ключ света непрестанно напоминал о себе самыми неприятными способами. Неожиданно мужчина почувствовал, как Шнайдер взял его под локоть, и улыбнулся. Этот простой жест позволил Круспе почувствовать, что он не один. - Это невероятно... - неожиданно произнес Кристоф, когда аллея повешенных закончилась, и сглотнул слюну. За последним домом улицы, прямо перед ближайшим зданием завода виднелся очень необычный монумент, и заинтересованные мужчины двинулись к нему, понимая, что такого они больше нигде не увидят, и не в силах устоять перед соблазном подойти поближе. На метровом постаменте на коленях стоял сгорбленный старик, с трудом удерживающий на руках маленькую девочку, которая была мертва и из руки которой выпал плюшевый медвежонок. Можно было сказать, что это самый обычным памятник, если бы не одно "но". Вокруг серого каменного изваяния, на котором не было ни снежинки, кружились лепестки красных роз, которые появлялись прямо из снега у подножья монумента и поднимались вверх, подхваченные потоками воздуха, идущими по спирали. Страха перед этим необычным явлением мужчины не ощущали, но скорбные образы прошлого навивали тоску и заставляли задуматься о том, что жизнь может оборваться в любой момент. - И для кого поставили этот памятник, если весь поселок был эвакуирован? - тихо спросил Рихард, глядя на кружащиеся лепестки. - А для кого ставят памятники на кладбищах? - так же тихо произнес Кристоф, чувствуя такую же тоску, что и Круспе. - И вообще, может, он сам появился. Или кто-то поставил его в память о своих близких. Например, об отце и дочери. - У тебя дети есть? - Нет, - покачал головой Шнайдер, посмотрев на высеченную из камня мертвую девочку. - А у тебя? - Вроде нет. - Сам точно не знаешь? - Я же не женщина, - пожал плечами Рихард, почему-то ощущая себя сволочью. - Был пару раз незащищенный секс со случайными подружками, но я никогда их больше не видел. - Жуткое все-таки место, - вздохнул Кристоф. - Кажется, вытягивает из души наружу все самое потаенное. Все страхи, мечты, воспоминания... Очень тревожно и тоскливо. И словно в подтверждение его словам на заброшенном заводе неожиданно завыла сирена.