Моя страсть и боль. (Начало)

Енг Сенг со злостью бросил телефон на стол. Идиот, мужлан, Казанова! Негодованию не было предела. Весь день старался не думать о том, что отосланное с утра пораньше сообщение, так и осталось без ответа. Сначала думал, что, наверное, он все еще злится, но, зная своего друга, Енг Сенг надеялся, что к обеду все равно или пришлет смс, или позвонит. Но не вечером же. — Все в порядке? – осторожно спросил менеджер. Енг Сенг посмотрел на него, кивнул. И собрал остатки своего самообладания, чтобы успокоится. Натянув на лицо улыбку, Енг Сенг извинился перед персоналом за свое буйное поведение. Хорошо хоть позвонил после выступления, а то он точно наделал бы кучу ошибок в танце или от злости бы забыл слова. Сегодня ведь еще было живое выступление. Да уж, что не делается, все к лучшему. Теперь Хен Чжуну придется постараться, чтобы добиться у него прощения. Так просто подобный игнор он не оставит. Персонал все еще испуганно смотрел на него — никогда они еще не видели, чтоб он так кричал на кого-то. Да что там кричал — они вообще впервые видели его таким взбешенным. Енг — человек, обладающий исключительно спокойным характером; разозлить такого — нелегкое дело. А тут весь день ходил как в воду опущенный, даже перед скрытой камерой почти не улыбался. Ни с кем не разговаривал, из гримерки, кроме как на сцену, вообще не выходил. «Нужно остыть», — подумал Енг. — Я пойду, подышу воздухом, — улыбнувшись, сказал он своему менеджеру, в ответ тот кивнул. Выйдя в коридор, он оказался в гуще людей, которые бегали туда-сюда. Певцы, спешащие на сцену или со сцены, ведущие, сценаристы. Ощущение будто попал в муравейник. Некоторые прохожие здоровались с ним, но он почти ни на кого не обращал внимания, из-за сегодняшнего концерта здесь слишком много людей, а это значит, что попасть в лифт и в одиночестве доехать до самой крыши не удастся. Поэтому Енг спешил к запасной лестнице. На крышу подниматься не стал, просто вышел на лестничную площадку. Осмотрел все вокруг, никого. Вытащив из внутреннего кармана сигареты, он прикурил, вдохнул в легкие едкий дым и выпустил. «Одну, только одну сигарету. Ничего не случиться», — думал он, и предательская слеза медленно скатилась по щеке. Судорожно сглотнув, Енг Сенг зажмурился, пытаясь остановить не прошеные слезы. Но чем больше он думал об этой дурацкой смске, тем сильнее хотелось плакать. Сигарета упала на пол, а он, зажимая рот рукой, стараясь не издавать ни звука, осел на пол. Слезы рекой текли из глаз. И как бы ни пытался, остановить их, он был не в силах. Прочитать смс только вечером, понимая, насколько он занятой человек. Но все же, вечер. Это уже слишком. Почему так болит сердце? В голове мелькают неприятные мысли. Никогда, никогда он не давал повода сомневаться в своих чувствах. Так почему же так больно сейчас? Все смешалось – то, что случилось вчера, весь этот разговор с Чжечжуном, смска, оставшаяся без ответа. Казалось бы, что такого страшного случилось, что парень, обладающий такой яркой внешностью, сидит на полу и так горько плачет. Конечно для кого-то это может ничего не значить, но для влюбленного человека все намного сложнее. На каждое сказанное слово любимого он реагирует сильнее и острее, любое самое маленькое невнимание подобно ножу в сердце. Не случилось ничего такого, чтобы так плакать, но все же сердце думает иначе, оно чувствует все совсем по-другому. Оно не поддается контролю разума, у него свой разум и свой взгляд на вещи. Сжимая зубы, злясь на то, как болезненно бьется сердце, не зная, как заглушить свою боль, сжав руку в кулак, он ударил себя по груди, в том месте, где билось это самое сердце. — Хватит, — всхлипнул он, — перестань. Сердце, как часы, отсчитывало последние секунды его боли. Он поднял взгляд в потолок, надеясь, что хотя бы так слезы перестанут течь из глаз. «Успокойся, ничего ведь не случилось. Просто он был слишком занят», — думал он, постепенно приходя в себя. Успокоившись, он встал, подошел к окну, стер остатки слез с лица, одновременно стирая весь макияж. Не видя своих глаз в отражение, он точно знал, что наверняка они покраснели. Ну да ладно. Сделал глубокий вдох, медленно выдохнул. Он вышел из своего укрытия, направился в обратную сторону. В голове не осталось ни одной мысли, он больше не будет думать об этом. В следующий раз, когда они встретятся, он обязательно потребует от него подробный отчет об этом дне, а пока сделает вид, что ничего не случилось. Дойдя до своей гримерки, Енг Сенг открыл дверь и уже хотел было сделать шаг, чтобы войти, но тут его глазам предстала картина, которую он не хотел бы видеть даже в самом страшном сне. Чжечжун стоял в сантиметре от Хен Чжуна, при этом его руки нежно держали лицо любимого человека Енг Сенга. Создавалось впечатление, что еще секунда — и они поцелуются. Они оба обернулись на звук открываемой двери и также как и Енг Сенг застыли. Спустя секунду, Хен Чжун отошел от Чже, испуганно смотря в глаза Енг Сенгу, виновато улыбаясь: — Малыш, ты пришел? А я как раз… — Хен Чжун замолчал, с ужасом видя, как Енг Сенг медленно отступает назад, его глаза широко раскрыты, и он видит в них такую боль. — Нет, Енг Сенг-а, это совсем не то, что ты подумал. Енг Сенг-а? Но Енг Сенг его не слышал, он вообще ничего не слышал — то, что он увидел, говорило слишком о многом, сердце второй раз за день сжалось от боли. Не понимая, что это только что было, но желая лишь одного — оказаться подальше отсюда, он, что есть силы, рванул к выходу. Он бежал со всех ног и слышал, как сзади Хен Чжун зовет его по имени, прося его остановиться и дать ему все объяснить. Но объяснить что? Зачем, когда он и так уже видел достаточно, чтобы понять. Удостовериться в том, что Чже понял его ответ по-своему? Зачем, почему? Почему именно Хен Чжун? Его Хен Чжун? А он? Сам Хен, как он мог так быстро поддаться обаянию Чжечжуна? За что? Как он оказался в подземке, Енг Сенг не помнил. Он бежал так быстро, как только мог, к лифту он не успел, поэтому бежал по лестнице. Перепрыгивая через две ступени, надеясь, что Хен Чжун отстанет от него, но тот не отставал. Он все кричал ему, умолял дать ему возможность объясниться. Енг Сенг не любил спорт, и этот побег дался ему очень тяжело. Поняв, что не в силах больше бежать, он остановился. И почти сразу же услышал шаги позади себя. — Малыш, — тяжело дыша, позвал его Хен. — Не смей, — тихо сказал Енг Сенг. — Не смей больше так называть…меня. И вся боль и гнев как снежная лавина обрушилась на Хен Чжуна. Енг Сенг кричал так громко, что его голос эхом звучал в огромном помещении. Он обвинял его, в чем? В том, что тот причинил ему столько боли, столько огорчений. Его страдания за все эти годы, море сомнений и бесчисленные ночи без сна. Во всем этом, во всей этой дурацкой любви повинен только он — тот, что стоит сейчас перед ним, виновато опустив голову. Хен Чжун знал, что объяснять что-либо сейчас бессмысленно. Он все равно не будет слушать его. А единственная мысль, которая беспокоила его сейчас — если он не прекратит так кричать, он рискует надорвать себе голос. Едва он подумал об этом, Енг Сенг подавился собственными слезами и зашелся в сильном кашле. — ЕнгСенг-а, — сказал он, быстро подойдя к нему. Хен хотел приобнять его, но Енг Сенг оттолкнул его. — Не подходи ко мне, — хриплым голосом сказал он. — Хорошо, — тихо ответил Хен. — Вот, возьми, выпей это. Хен протягивал ему бутылку с минеральной водой. Енг Сенг все еще был зол на него, но вынужден был взять минералку. Горло нещадно саднило, и он залпом выпил почти половину бутылки. Почувствовав себя лучше, Енг с секунду смотрел на хена, и хотел было уже продолжить свой нескончаемый монолог, как вдруг понял, что не может сказать не слова. Более того, появилось странное ощущение. Ни с того, ни сего стало вдруг жарко. Жар поднимался снизу вверх, в паху сладко заныло, сердцебиение участилось, и первая мысль в голове: «Что происходит?». Ноги подкосились, и, боясь удариться лицом о мраморный пол, он хотел защититься руками, но понял, что абсолютно не может двигаться. Ощущение, словно он парализован, руки и ноги стали ватными. Сквозь туман в голове он услышал отдаленный голос Хена. — Малыш, — беспокойным голосом, тихо сказал Хен. Увидев, что Енг Сенг падает, он подскочил к нему, и тот обессилено упал ему на руки. Сейчас взгляд Енг Сенга был какой-то странный, он никак не мог сфокусироваться на лице Хена. — Малыш, что с тобой? – продолжал спрашивать Хен. — Хен, — прошептал Енг. — Хен… Енг Сенг тяжело дышал, он пытался ватными руками снять с себя шейный платок, во рту пересохло, он все смотрел на хена, взгляд остановился на его губах. Появилась навязчивая мысль о том, что поцелуй сможет затушить этот пожар внутри тела. Он медленно потянулся к его губам, цепляясь дрожащими пальцами к вороту рубашки. — Енг Сенг-а, — удивленно прошептал хен. — Поцелуй, — выдохнул он. — Поцелуй меня.