Blood and Sex

      — Опять он пришёл сюда, — заскрежетал зубами Эрен, увидев светловолосую макушку среди гостей. Они только что оттанцевали концертную программу, вызвав бурю оваций от зрителей. — Когда же он поймёт, что ему здесь не рады?       — Вряд ли твои мысленные волны помогут ему убраться отсюда, — заметил Леви, поправляя бабочку на фраке.       — Ах, я и забыл, — иронично произнёс Йегер. — Наверное, он пришёл сюда по личному приглашению. Да ещё и бесплатно.       — Я его не приглашал. А за билет он заплатил в три раза больше, чем остальные. И что ты опять так бесишься, Эрен? — степист бросил на него колючий взгляд. — Гляди, вон те дамочки готовы сожрать тебя живьём, иди к ним, развлекись, — Леви толкнул парня прямо в самую гущу народа, где его поймали восхищенные девушки.       — Его зудение когда-нибудь кончится? — проворчал танцор, тоже проходя в зал и присаживаясь за барную стойку. Бармен тут же подал ему коктейль.       — От гостя на другом конце, — произнёс он. Леви не надо было даже поднимать и поворачивать голову: он и так знал, кто заказал ему коктейль. Смит всегда так делал. Приходил на каждое выступление и угощал его. Это продолжается уже четвёртый месяц. Они, если можно так сказать, забыв о шантаже и прочих моментах, «встречаются». Раз в неделю Леви приходит в его особняк и проводит ночь в красной комнате. Полтора месяца Смит привязывал его к кровати, весьма грубо брал, не давая передохнуть и, главное, думать о чём-то. С одной стороны, это было унизительно: Леви ощущал себя секс-рабом или резиновой куклой, с которой могли вытворять всё, что угодно. С другой стороны, этот метод был самым эффективным: парня ни разу не вывернуло, да и приступы тошноты сокращались, пока не исчезли совсем.       Когда пошёл третий месяц, Смит начал менять свою стратегию: перестал лишать его зрения, затыкать рот, а вскоре и освободил от пут. Теперь руки Леви всегда были свободны, и в минуты экстаза он даже порой невольно обнимал любовника за плечи. А в последнюю ночь… они целовались. Беспрестанно целовались, словно молодожены в первую брачную ночь.       «Чёрт, до сих пор чувствую его язык у себя во рту, — выругался Леви, сверля глазами зеленоватый коктейль. — И почему меня не стошнило прямо на него? Неужели ему удалось снова сделать меня прежним?»       Гости начали постепенно расходиться, а шум голосов смолкать. Леви так и гипнотизировал напиток, не притрагиваясь к нему, погружаясь в собственные мысли. Он не слышал и не видел вокруг себя ничего, пока внезапно рядом с ним Эрен не грохнулся на табурет. Этот резкий звук заставил его поднять голову и вернуться в реальность.       — Что это? — процедил степист, глядя на взъерошенного красного парня. На его щеках, шее и воротничке рубашки виднелись следы от разного цвета помад, а от тела исходил запах алкоголя.       — Еле вырвался, — сипло прошептал юноша, часто и глубоко вдыхая.       — И сколько же ты выпил? — Леви помахал рукой, отгоняя от себя запах.       — Пять или шесть коктейлей. Они покупали их и буквально силой вливали в меня. Я не мог отказать… — забормотал парень. — Ведь, получается, что они потратили на меня деньги…       — Жиголо, — процедил Леви, наконец-то пробуя коктейль, который заказал ему Смит.       — Что?! — возмутился Эрен. — Да я просто…       — Иди умойся и проспись. От тебя воняет, — Леви оттолкнул его от себя, и парень, чуть не свалившись с табуретки, поплёлся в подсобку.       — Сами же отдали меня им на растерзание… — донеслось до степиста его недовольное бормотание. Леви незаметно усмехнулся, продолжая медленно потягивать коктейль и наблюдать за тем, как бармен расставляет посуду. Он хотел дождаться, пока степист допьёт свой напиток, однако Леви, заплатив парню за работу, отпустил его. Через несколько минут скрипнула входная дверь, и танцор будто бы остался в одиночестве. С другого конца барной стойки послышались шаги, и ещё через минуту, рядом с ним кто-то опустился на табурет.       — С твоей подачи парень далеко пойдёт, — весело произнёс Смит, искоса поглядывая на неподвижного степиста. Всё это время, даже когда зал был полон гостей, Леви чувствовал его присутствие, а взгляд Эрвина не отпускал его ни на минуту.       — Пусть лучше так, чем станет таким, как я, — угрюмо ответил танцор и покривил губами. — Наступить на одни и те же грабли дважды. Каким же идиотом надо быть, чтобы сделать это осознанно.       — Не волнуйся, — Эрвин, поднявшись на ноги, встал позади степиста и, положив руки на его плечи, склонился. — Это будут не грабли, — игриво шепнул он на ухо танцору.       — А что, меня огребут лопатой по голове? — процедил тот. Смит, оттянув воротничок его рубашки, прижался губами к его шее. Пальцы Леви сильнее сомкнулись на бокале. Он закрыл глаза и стиснул зубы, делая глубокий вдох через нос. По телу пробежали мурашки, и танцор осыпал проклятьями весь этот мир. Он больше не вздрагивает от прикосновений Эрвина, его даже не мутит. Внутри все переворачивается и трепещет, но не из-за тошноты. Ему нравится это. Как бы Леви не отрицал и не сопротивлялся самому себе, те угли, что почти потухли за год, Эрвин снова смог разжечь. Да до такой степени, что, казалось, этот огонь между ними пылает ярче, чем тогда. Однако Леви не показывал этого. Он не прыгал к любовнику в объятья, не проявлял ни капли нежности, держался холодно, как обычно, обзывая его и стараясь уколоть побольнее. Но Смиту, казалось, было всё равно. Он был готов принять каждое слово Леви, пусть оно и было последним ругательством. Несмотря на их возобновленные отношения, Леви не мог до конца открыться и довериться ему, поскольку каждый раз ожидал, что в одну из встреч Эрвин порвёт с ним.       — Когда-нибудь представится случай, и я докажу тебе это, — произнёс Смит, спуская с плеч степиста рубашку и тут же покусывая обнаженную кожу. — Что больше не оставлю тебя, — ощущая, как парень вздрогнул от лёгкой боли, Эрвин снова отстранился и провёл языком по красноватым отметинам от зубов.       — Будто я поверю тебе, — усмехнулся Леви, не сопротивляясь мужчине. Они так и продолжали встречаться лишь раз в неделю. Эрвин больше не угрожал и не шантажировал — степист сам приходил к нему. Они не говорили друг другу, но им хотелось бы видеться чаще, однако оба держали эту дистанцию в семь дней, и после этого Леви уже не мог отвергать своё растущее желание.       — Даже если этот клуб будет гореть, я буду гореть вместе с тобой, — прошептал Смит, расстегнув рубашку танцора до конца и бросив её на соседний табурет.       — Из тебя вышел бы неплохой актёр, — пробормотал Леви, ощущая, как его ладони скользят по груди, а губы вновь прижимаются к шее. Ему хотелось расслабиться и отдаться любовнику прямо здесь, однако танцор нашёл в себе силы и, отстранившись, спрыгнул с табурета и вновь схватил свою рубашку.       — Не здесь, — процедил он, небрежно застёгивая пуговицы. — Не хочу, чтобы Эрен снова увидел меня. Ему и так приходится туго: он никак не может понять, почему я снова встречаюсь с таким подлецом, как ты.       — По-моему, дамы сегодня обеспечили мальчику хороший сон, — усмехнулся Эрвин, глазами пожирая невысокого степиста.       — Не хочу нарушать традицию, — Леви накинул на плечи чёрный пиджак. — Все эти мерзкие дела должны проходить у тебя дома.       — Вот как, — Эрвин, достав из кармана часы, взглянул на время. — Что ж, придётся потерять ещё полчаса, и ночь станет ещё короче. Но, с другой стороны, — когда Леви стремительно вышел из клуба, Эрвин тут же последовал за ним. — Я купил новую ванну. Чугунную. Уверен, что тебе понравится, — садясь в машину, добавил мужчина.       — О, — протянул степист, глядя на полную луну из окна. Они тронулись, и мрачные кроны деревьев поплыли перед глазами. — Может, мне понравится утопить тебя в ней? — иронично ответил Леви.       — Похоже, я становлюсь мазохистом, поскольку мне нравятся твои идеи, — весело сказал Смит по дороге.       — Тогда мне надо придумать что-то поинтереснее простого утопления, — Леви задумался на несколько минут, но вскоре понял, что в голову ничего не идёт. Всё забито мыслями об Эрвине и о том, что вскоре должно произойти. Степисту показалось, что они едут слишком медленно, но, взглянув на показатель скорости, он понял, что просто невольно хочет скорее оказаться в поместье. Смит уже наполовину завёл его в баре, поэтому в машине слишком душно и тесно…       — Когда ты успел наполнить её водой? — стоя перед большой ванной, скептически спросил Леви. Затем, подойдя ближе, опустил руку и проверил температуру. Вода была очень горячей.       — Я попросил слуг нагреть воду к этому времени. Думал, она немного остынет, пока мы… задержимся в клубе, — произнёс Эрвин из спальной.       — Почему всегда всё выходит по-твоему? — прошипел Леви, снимая с себя одежду и забираясь в ванну. Он даже не почувствовал температуру воды, потому что ему и так было жарко. К тому же, вся ванная комната наполнилась паром. Воздух был тяжелым и влажным, из-за чего тело расслабилось, а мозг начал отключаться. Наверное, Леви бы уснул, если бы вдруг не почувствовал, как его плечи лениво, но ощутимо массируют.       — Ублюдок, даже здесь от тебя покоя нет, — проворчал танцор непослушным языком. На самом деле ему это безумно нравилось, и требовались немалые силы, чтобы удержать своё сознание от такой релаксации.       — Мне бы тоже хотелось расслабиться в горячей воде, — негромко произнёс Эрвин, а его голос показался Леви очень глухим и далёким. Массаж вскоре прекратился, послышатся всплеск, и воды в ванной будто стало больше. Степист, приоткрыв глаза, увидел лицо Смита прямо перед собой и покривил губами.       — Будто так можно расслабиться, — прошептал он, ощущая, как Эрвин приблизился ещё теснее и коснулся его влажной шеи губами. Леви отвернул голову, однако Смит стиснул ладонью его подбородок и навалился своим телом, прижимая любовника к бортику ванной. Теперь тот не мог даже шелохнуться и, приподняв руку, запустил пальцы в волосы Эрвина, стараясь сжать как можно больнее. Однако тот только усмехнулся.       — Говорю же — из-за тебя стал мазохистом, — прошептал он, усаживая Леви к себе на бёдра. Парень невольно содрогнулся, ощущая, как его член скользнул между ягодиц, и внизу всё наполнилось приятной тяжестью.       — Я вижу здесь только одного мазохиста, — Леви, прижавшись к его груди своим телом, стиснул пальцами широкие плечи и приподнялся. — И это явно не ты, — глядя в голубые глаза любовника, выдохнул он прямо в губы и тут же почувствовал жгучий вкус поцелуя. Вода в ванной по-сравнению с ним показалась давно остывшей. Леви жадно насыщался им, но ощущал ещё больший голод. Он чувствовал, как плоть Эрвин упирается между его ног, и как мужчина давит на его плечи, пытаясь соединить их тела. Расставив колени так широко, как позволяла ванна, степист медленно опустился на него, так и не прекращая поцелуя. Почувствовав его тело, Эрвин несдержанно двинул бёдрами. Вода выплеснулась из ванной, а Леви пришлось схватиться руками за бортики, чтобы усидеть на любовнике.       — Что с тобой? — заметив на губах танцора презрительную ухмылку, спросил Смит, обхватывая его тело ладонями.       — Просто вспомнил, как на ферме объезжал лошадей, — ответил тот. — Лежи смирно — я сам всё сделаю, — упираясь руками в его плечи, степист заставил мужчину опуститься и прижаться спиной к бортику у изголовья.       — Я постараюсь, но обещать не могу, — пристально глядя на его выпрямленный корпус, прошептал Эрвин, опустив ладони на бёдра. Леви попробовал двинуться, однако вода снова заволновалась и так и норовила выплеснуться на пол.       — Проклятье, — прошипел тот. — Так и знал, что ничего не получится.       — Есть другой способ, — Эрвин потянул его на себя, и Леви невольно прижался к его груди. Ладони Смита, лежащие на его бёдрах, задвигались и остановились у плоти парня. Пальцы мягко обхватили её, и танцор в блаженстве затрепетал, а его тело инстинктивно сжалось. Почувствовав его ответ, Смит тоже невольно вздрогнул и, добавляя ещё красок, снова прикоснулся к полуоткрытым губам. Леви больше не шевелился, но его тело, благодаря лёгким касаниями Эрвина, то и дело неспешно двигалось, доставляя медленное и тягучее удовольствие обоим. Горячая вода лишь усиливала ощущения, и они достигли наслаждения, практически ничего не делая, лишь чувствуя соединение своих тел.