Esperer

      В открытое окно спальни, освещаемой лишь свечами в канделябрах на стене, повеяло ночной прохладой. Ветер колыхал тюлевые занавески. На безмятежном небе сияли звёзды, полная луна роняла свой слабый белёсый свет на спящий Париж. Сидя за туалетным столиком, Фьора расчёсывала густую массу своих длинных чёрных волос. Сквозь полупрозрачную ткань её ночной сорочки просвечивались контуры тела. Закончив расчёсывать волосы, Фьора заплела их в косу и перекинула через левое плечо. Улыбнувшись своему отражению в зеркале, молодая женщина положила руку на свой живот, почувствовав, как шевельнулся ребёнок. — Подумать только, через четыре месяца я стану мамой, — прошептала Фьора, убрав за ухо выбившуюся прядь и встав со стула. — Ты не спишь? — послышалось за спиной Фьоры. Она обернулась на голос и увидела стоящего в дверях мужа. — У меня для тебя сюрприз, — Филипп, держа руки за спиной, подошёл к стоявшей у зеркала жене, — закрой глаза. Фьора смежила веки, но следила за мужем из-под ресниц. — Фьора, думаешь, я не знаю, что ты подглядываешь? Повернись ко мне спиной. Фьора зажмурила глаза и повернулась спиной к супругу. Шеи её коснулось нечто холодное. — Можешь открывать, — проговорил граф, обняв жену за плечи. Фьора открыла глаза. Взглянув на себя в зеркало, она увидела на своей шее серебряную цепочку с инкрустированным рубинами крестиком. — Какая красота! — воскликнула молодая женщина, рассматривая подарок. — Филипп, спасибо… — приподнявшись на носочках, она чмокнула мужа в щёку. — Я рад, что тебе нравится, — рыцарь поцеловал жену в висок, — к тому же тебе очень идёт. Взяв Фьору за руку, Филипп подвёл её к кровати и усадил, после присев рядом с ней. — Завтра ты уезжаешь на эту проклятую войну, пропади она пропадом, — безрадостно проронила Фьора, прижавшись к Филиппу. — Но ведь завтра ещё не наступило, — мужчина погладил жену по щеке и поцеловал в лоб. — Пообещай мне не рисковать собой понапрасну, — промолвила Фьора, забравшись к нему на колени и с мольбой заглянув в глаза. — Обещаю, любимая, — граф крепче прижал к себе жену, поцеловав в макушку. — Всё будет хорошо. — Не дай бог, с тобой что-нибудь случится, я же этого не вынесу, — дрогнул голос Фьоры, уткнувшейся лицом в рубашку мужа. — Я же обещал тебе, что вернусь живым, — Филипп поудобнее устроил Фьору на подушках и укрыл одеялом. — Я люблю тебя, — шептал он ей на ухо, гладя по лежащей на её животе руке. — Я тебя тоже, — Фьора взяла мужа за руку и прижала её к своей щеке. — Знаешь, я тут думала… — О чём же? — Филипп прилёг рядом с Фьорой и обнял её, прикасаясь губами к оголившемуся плечу жены. — Как назвать ребёнка. Если родится девочка — Кьярой или Симоной. Мне ещё нравится имя Мария. А как тебе имя Лоренца? — Красивое, как и предыдущие. А если родится мальчик? — Тогда Филипп — как тебя или Франсуа* — в честь отца. Точно! Назовём ребёнка Филипп-Франсуа. Что скажешь? — Звучит красиво. — Тебе нравятся имена? — У тебя хороший вкус, — ответил он, поглаживая живот довольно улыбающейся Фьоры. — Когда-нибудь эта война закончится, и нам не придётся больше разлучаться, — затеплилась в голосе молодой женщины надежда. — Я мечтаю вновь увидеть Флоренцию… Знаешь, я скучаю по Кьяре… — Мы непременно поедем туда вместе, — пообещал жене Филипп, погладив её по волосам, — а теперь постарайся уснуть. — Спокойной ночи, — пожелала Фьора супругу, закрыв глаза и прильнув к нему. — Приятных снов, родная. Филипп закрыл глаза и провалился в сон, едва его голова коснулась подушки. Эта ночь принесла молодому человеку радостные видения. Во сне он совершал прогулку по мосту Понте Веккио, держа за руку жену. На плече у него сидела девочка, чертами лица так напоминающая ему Фьору, лишь глаза крохи были карие, как у него. Завтра ему придётся покинуть гостеприимный дом супругов Нарди и проститься с женой, чего Филиппу не хотелось. Долг вассала звал его сражаться за герцога Карла, но душа рыцаря жаждала остаться с женщиной, носящей под сердцем их ребёнка. Завтра он уедет воевать, но сегодняшняя ночь всецело принадлежала ему и Фьоре.