* * *
Спустя день Дарвунн, быстро поставленный на ноги искусными в целительстве эльфами, смог уже самостоятельно выйти в нижний зал. И следопыты, и хозяева, собравшиеся за общим столом, радостно встретили его появление. Лишь Элириэль слегка нахмурилась, но всё же приветственно отсалютовала кружкой, кивнув на свободный стул у весело потрескивающего очага. Дарвунн направился к указанному хозяйкой месту, но, пройдя несколько шагов, внезапно остановился при виде неподвижной фигуры, безвольно откинувшей голову на спинку стула по другую сторону очага. — Садись, Дарвунн, — появившаяся рядом Мэллерин подхватила его под руку и усадила у огня, сунув в руки кружку с пряно пахнущим отваром. — Пей, а потом я принесу поесть. Мы все уже закончили трапезу. Следопыт покорно сел, всё ещё ощущая небольшую усталость и головокружение, и снова взглянул на недвижимого человека на соседнем стуле. — Он что, так и не очнулся? — смущённо спросил воин, невольно опустив глаза, чтобы не видеть налившийся синевой след на лице незнакомца. — Не волнуйся, очнулся… — неопределённо бросил хозяин дома, поднимаясь. Обменявшись с женой многозначительным взглядом, он поманил с собой дочерей и вышел во двор, куда незаметно один за другим ушли и следопыты, и где уже раздавался скрип колодезного ворота, стук топора и шарканье лопат, расчищающих заметённый снегом двор. Откинувшись на спинку стула и побарабанив пальцами по гладко выскобленной столешнице, Эль, наконец, нарушила неловкую тишину, повисшую в зале после ухода супруга: — Могу я узнать, Дарвунн, кого ты привёл вчера в этот дом? — холодно произнесла она, кивнув на по-прежнему неподвижного незнакомца и надменно изогнув бровь в ожидании ответа. — Мы подобрали его три дня назад у дороги, — развёл руками следопыт. — Он назвался Кальбером. Когда мы попытались выяснить, что он здесь делал и откуда пришёл, он начал бормотать что-то об огнях в полях, тенях и призраках. Мы так и не смогли выяснить, откуда он родом и где его дом. Возможно, он заблудился в здешних холмах, возможно, ехал навестить кого-то… — Увешанный древними драгоценностями и безоружный?! — насмешливо фыркнула эльфийка, перебивая следопыта. — Должно быть, он гостил на соседней ферме, сбился с дороги на добрую сотню миль и заблудился в могильниках. Открой глаза Дарвунн! Этот адан безумен, а его украшения изготовлены пол эпохи тому назад! — Он что-то говорил? — вскинулся следопыт. — О да, говорил! — эльфийка поднялась, подошла к незнакомцу и всмотрелась в бледное осунувшееся лицо. — Он говорил столь охотно и радостно, что Мэлле пришлось дать ему снотворное, иначе у многих здесь возникло желание повторить твой поступок на дороге. — Протянув руку, эльфийка коснулась подбородка человека, чуть повернув его голову и рассматривая след удара. — Что прикажешь с ним делать? Оставить жить здесь и приставить девочек следить, чтобы он не натащил в дом чего-либо более опасного, чем волчьи туши или сокровища мертвецов? Дарвунн виновато молчал. Эль повернулась к следопыту, сверкнула насмешливым взглядом и процедила сквозь зубы: — Интересно, для каких целей ему волк понадобился? — Тёплые шкурки… мягкие шкурки… Тёплый мех укроет и спрячет… Спрячет от мёртвых глаз… — раздался вдруг дребезжащий голос. Эльфийка и следопыт разом недоуменно уставились на проснувшегося незнакомца. Он быстро забормотал что-то неразборчивое, пошамкал губами и разразился новым приступом звонкого хохота. Хозяйка чуть скривила плотно сомкнутые губы, тщательно скрывая разочарование и недовольство. — Так что будем делать? А, каун Дарвунн? — Мы отвезём его в Бри. Я заплачу приюту и оставлю его там на попечении сиделок. Может быть, со временем удастся узнать что-либо о его семье или о нём самом. Надеюсь, если вернуть на место его украшения, тени отступятся и разум к нему вернётся… При слове «Бри» прислушивающийся к эльфийской речи незнакомец внезапно оживился, радостно закивал головой и ухватил Эль за руку. — Бри, Бри… Кальбер домой… Бри… Добрая госпожа… — залопотал он, пытаясь поцеловать тонкую кисть. — Добрая госпожа поможет… Эльфийка осторожно высвободила руку из цепких пальцев человека и чуть наклонилась, заглядывая в горящие безумием глаза. — Ты из Бри? — спросила она на всеобщем языке, пытаясь проникнуть сквозь туманную пелену чужого сознания. Безуспешно… Некоторое время Элириэль молча сверлила гостя тяжёлым взглядом, затем выпрямилась и с сожалением произнесла на эльфийском, обращаясь к следопыту: — Боюсь, даже Мэллерин ему не сможет помочь. Его разум закрыт и затерян во тьме. — И добавила уже на всеобщем для Кальбера: — Мы постараемся вернуть тебя домой, Кальбер, если ты расстанешься с теми сокровищами, что носишь на себе. Они несут тебе лишь зло… Человек в какой-то задумчивой растерянности забегал взглядом по комнате, а затем уставился на запястье эльфийки, где из-под рукава куртки временами посверкивал серебром браслет, сплошь усыпанный мелкими алыми камнями. — Зачем… Зачем госпоже чужие сокровища? Разве своих у неё мало?.. — невнятно забормотал он, жмурясь и сопя. Резко вытянув руку, он снова уцепился за Элириэль, зашарил дрожащими пальцами в попытке проникнуть под рукава одежд, ощупывая плотно охватывающее руку украшение. Когда его пальцы коснулись браслета, Эль отшатнулась с отвращением на лице и выпрямилась, легко высвобождаясь. Адан захихикал и затрясся. Дарвунн недовольно поморщился. — Прости, Эль, — через силу выговорил он, видя, как запылал взгляд хозяйки в ответ на речи безумца. Скрестив на груди руки и высоко вскинув голову, эльфийка отвернулась и отошла к окну. Некоторое время она молчала, а затем неожиданно спокойно произнесла: — Не стоит просить прощения, мой друг. Каждый отвечает лишь за свои деяния. Ты всё ещё хочешь верить в его несчастья и добродетели и не желаешь видеть простой извечной жадности? Она сгубила многих... очень многих... — Он адан, как и я, — едва слышно произнёс следопыт. — Я не хочу оставить его в беде, даже не попытавшись помочь. Эльфийка обернулась и ядовито выговорила: — Ну что ж, тогда лучше тебе самому разобраться с тем, что он принёс в этот дом. Я не хочу, чтобы по вашим городам поползли слухи об эльфах, грабящих на тракте заблудившихся путников. Следопыт промолчал, явно не желая ещё сильнее раздражать хозяйку, а эльфийка отвернулась и заговорила, словно сама с собой: — Почему?.. откуда идёт эта тяга? Почему только брать? Брать и присваивать... И не желать расстаться даже с малостью, даже себе во благо. Иногда мне кажется, что вы, эдайн, слабы. Слабы и пусты, поэтому и жаждете только взять, заполнить собственную пустоту... Она снова повернула лицо к собеседнику и пристально взглянула на Дарвунна. Следопыт собирался что-то возразить, но, едва встретившись с сиянием зелёных глаз, оборвал себя на полуслове, лишь упрямо сжав губы. — Я часто так думала, мой друг, — тихо произнесла Эль, — очень часто, когда судьба сводила меня с вашим народом. И от всего, что довелось повидать, лишь тени сгущались в моём сердце. Но сейчас многое изменилось. Сейчас я вижу вас, — она неожиданно улыбнулась, и тепло в мелодичном голосе, словно выглянувшее из-за туч ласковое солнце, обогрело воина. — Тебя, Тарона, Хеледора, Хальбарада, Эстеля... И я понимаю, что не все желают лишь брать... Неожиданно и резко она замолчала, затем медленно подняла взгляд поверх головы следопыта и радостно просияла. Дарвунн обернулся, но не обнаружил за спиной ничего, что могло бы вызвать столь внезапную перемену настроения хозяйки. Эльфийка, по-прежнему улыбаясь, быстрым шагом пересекла комнату, чуть коснувшись плеча следопыта. — Прости, мэллон, мне нужно уйти. Отворив незаметную дверь под лестницей, она пригнулась в низком проёме и скрылась, бросив на прощание: — Мы поможем вам присмотреть за трактом на время поездки в Бри твоих воинов. Но вопрос с сокровищами этого адана решай сам. — Спасибо, Эль, — крикнул вслед закрывшейся двери Дарвунн, не вполне уверенный, что хозяйка слышит сейчас что-либо, помимо своих незримых мыслей. Взглянув в покрытое морозными узорами окно, следопыт беззвучно вздохнул и в задумчивости коснулся рукой перевязанных ран. Ещё день-два, и можно будет выступать. Доставить найденного у руин незнакомца в город; остудить пыл юного Дерена и постараться вернуть его к матери, хотя бы ещё на пару лет, пока возмужает дух юноши, не привыкшего к тому, с чем приходится сталкиваться следопытам. Затем отправить нескольких разведчиков к Четвуду, заглянуть в лагерь у Амон Сул за сведениями от Артара и ещё проследить за Сарнским бродом — Эстель всегда особо интересовался безопасностью границ Шира... От размышлений его оторвало бессвязное бормотание, преследовавшее всю дорогу от полей Форноста. «Алые цветочки... белые огни... чёрные метели... спрятаться в тени...» Дарвунн скривился и поднял тяжёлый взгляд на хихикающего безумца. Путешествие до Бри обещало быть сложным и невесёлым... Но он должен. Должен хотя бы попытаться. Что бы там ни говорили эльфы, он соберёт всё своё терпение и постарается вытащить из объятий тьмы очередную жертву. Иначе для чего ещё жить?..Глава 7
23 марта 2015 г. в 13:51
— Нана, ты слышала?!
Сбежавшая вниз по лестнице Эльмирет резко остановилась и замерла, повинуясь взмаху руки Элириэль, которая неподвижно стояла у окна, вглядываясь в ночь и напряжённо прислушиваясь.
— Да, дорогая, слышала. Тебе не показалось, — кивнула она дочери, не оборачиваясь и медленно опуская руку. — Надеюсь, это те гости, что мы ждали... Позови сестру и будьте готовы, — добавила она уже от двери, плотно застёгивая у горла покрывший голову капюшон и поправляя пряжки пояса и ремней колчана.
Дева кивнула, исчезая на втором этаже, где Мэллерин стерегла сны следопытов, а Эль неслышной тенью слилась с бушующей за порогом дома метелью.
Свет фонарей едва пробивался сквозь мглу. Неверные отблески, казалось, метались по двору вслед за неистовым ветром, то сплетаясь в танце с летящим колким снегом, то исчезая во тьме за оградой. Бросив взгляд в сторону конюшни, где фыркали и беспокойно топтались кони, эльфийка быстро взбежала по неприметным выступам на поверхности стены двора, словно по ступеням, к самому верху ограды, остановилась на крошечной площадке около ворот и осторожно выглянула на дорогу.
Снег залеплял глаза, мешая разглядеть что-либо дальше тусклого кольца света, окружающего двор. Раздражённо смахнув с лица холодную пелену, Эль повернула голову, подставляя порывам ветра щеку, и выхватила взглядом из тьмы два полуразрушенных столба, когда-то указывающих направление древнего тракта, расколотое молнией дерево напротив ворот, отполированный лёд немногих сохранившихся плит, выбеленные снегом холмы. И яркую вспышку живого огня за ближайшим к дому склоном, пронзившую клубящуюся вокруг дороги белёсую муть.
Выпрямившись во весь рост, эльфийка подняла лук и быстро, словно забавляясь и не целясь, сделала несколько выстрелов, ловко поджигая от одного из расставленных на стене светильников пропитанные маслом стрелы.
Ночь запылала. Огненные светлячки ослепительными росчерками вспороли тьму и пронеслись до расставленных вдоль дороги целей, безошибочно поражая давно заготовленные жаровни. Белёсая мгла, казалось, съежилась, зашипела, как залитый водой костёр, и отступила, оставляя ярко освещённую дорогу к дому. Со стороны холмов донёсся разочарованный волчий вой, радостный всплеск человеческих голосов, а вскоре показался и небольшой отряд — сгрудившись вокруг пылающего светильника, несколько залепленных снегом воинов упорно пробирались сквозь метель, пытаясь отбиться от следующих по пятам волков.
Порыв ветра донёс до эльфийки знакомый голос, и она с облегчением выдохнула — очередная безумная затея мужа увенчалась успехом. Как и многие до этого...
Снова вскинув лук, Эль меткими выстрелами сразила несколько серых теней, упрямо преследующих отряд, и криво усмехнулась раздавшимся завываниям — наверняка теперь и эта стая будет осторожничать и обходить окольными тропами одинокий дом у тракта. Серые хищники всегда быстро понимали, где не стоит искать добычи…
Внезапно отряд остановился. От плотного кольца тел отделилась одинокая фигура, бросившись куда-то в темноту за спасительный круг света. Зазвучали громкие окрики, но лишь разрозненные слова охрипших резких голосов развеял ветер.
Повернувшись к дому, Эль кивнула стоящим у порога дочерям на ворота и снова обратила внимание на тракт.
Отряд немного растянулся. Одни из воинов уже почти достигли освещенного жаровнями участка, другие остались на месте. Огонёк фонаря беспорядочно метался из стороны в сторону, оклики не смолкали, и вскоре бросившийся в сторону безумец вернулся к свету, с хохотом пытаясь тащить за собой серую тушу убитого меткой эльфийской стрелой волка.
Массивные ворота двора приоткрылись, впуская первых из благополучно добравшихся воинов в безопасную обитель, но невразумительные события на тракте не закончились.
Высокий воитель, освещавший путь отряду, что-то прокричал, не глядя сунул фонарь кому-то в руки из стоящих рядом спутников и шагнул за круг света. Склонившись к трясущемуся у края дороги человеку, он оторвал его от туши волка и с силой встряхнул за плечи. Звонкий хохот, раздавшийся в ответ, не заглушило даже завывание ветра. Оттолкнув неудержимо смеющегося человека к остальному отряду, воин выхватил сверкнувший ярким серебром клинок и встал у края дороги.
— Быстро!.. сказал!.. — пронеслись над холмами обрывки его команд.
Отряд устремился к дому, уводя с собой и безудержно хохочущего сопротивляющегося безумца. Пройдя несколько шагов, один из идущих впереди воинов неожиданно резко остановился, обернулся и коротким ударом кулака утихомирил бесконечный смех. Подхватив безвольно осевшее тело, он закинул его себе на плечо и поспешил к воротам дома, где поджидала хрупкая тоненькая дева, в бушующем безумстве непогоды казавшаяся нереальным порождением стихии. Ветер трепал её волосы, сбросив капюшон и выбеляя тёмные промокшие пряди искрами снега, дрожащие тени метались вокруг развевающихся одежд, но неподвижно-прекрасная статуя не обращала ни на что внимания, встречая входящих во двор и придерживая створку ворот. Напряжённо всматриваясь в освещённую дорогу, она чуть шевелила губами, произнося беззвучные слова, а ослепительное сияние её глаз, казалось, добавляло пылающим в ночи кострам изумрудный отсвет.
Свистели стрелы, прочерчивая огненными сполохами чёрные небеса. Свистел в холмах ветер, застилая взоры колючей ледяной пылью. Выла ночь множеством голосов, теряя вдоль древнего тракта быстро остывающие тела хищников, отползая холодной мглой от жара огня. И метель, кружась в неистовом танце, укутывала свежей белизной заалевшую кайму безлюдной дороги...
Едва переступив границу безопасного двора, воин с бесчувственным телом на плече неловко споткнулся и упал лицом в снег.
Попытавшись выбраться из-под навалившейся тяжести чужого веса он до боли напряг дрожащие мышцы, с отчаянием понимая, что замёрзшее усталое тело отказывается подчиняться рвущемуся к жизни разуму. Собрав остатки сил, воин смог лишь повернуть голову, жадно глотая колючий воздух, и нашёл тёплое прикосновение. Облегчённо вздохнув, он неожиданно успокоился и ощутил долгожданный прилив свободы, послушно следуя за ласковым теплом сквозь холодную тьму.
— С возвращением, Дарвунн. В этот раз вы задержались...
— Я был... рад вернуться... Мэлле… — попытался выговорить он непослушными губами, всем сердцем с восторгом откликаясь на нежный мелодичный голос.
— Пойдём, тебе надо отдохнуть. Успеешь ещё порадоваться, — улыбнулась синеглазая дева, стряхивая с его лица корку налипшего снега.
Цепляясь за её руку, он поднялся на крыльцо, а следом внесли в дом так и не очнувшегося спутника.
— Кто это? — бросила дева, рассматривая незнакомого темноволосого мужчину с аккуратной бородкой. Тёмно-синий плащ его ярким пятном выделялся среди серых одежд следопытов, а несколько броских драгоценностей, сверкнувших в складках добротных одежд, и вовсе вызывали удивление своей неуместностью.
Дарвунн словно не услышал вопрос. Тяжело опустившись на скамью у входа в дом, он попытался сказать деве несколько слов, настойчиво кивая на одного из следопытов, держащего оружие в левой руке. И лишь получив молчаливое прикосновение к плечу, свидетельствующее о том, что услышан и понят, провалился в беспамятство.
Ловкие пальцы опустившейся на колени у скамьи эльфийки осторожно расстегнули серебряную звезду на сером плаще, сбросили тяжёлую промокшую ткань, сдвинули ворот одежд и замерли над глубокими ранами от волчьих зубов у плеча и горла следопыта, чудом не прервавшими жизнь бесстрашного воина.
— Он закрыл собой этого человека, — кивнул на лежащего на соседней скамье незнакомца один из стоявших рядом с девой мужчин, — когда вожак повёл стаю в атаку.
С сожалением покачав головой, дева поднялась с колен и прислушалась к происходящему во дворе:
— Отнесите Дарвунна в комнату наверх. Этого... — она на миг запнулась, словно подбирая слова, — гостя... оставьте пока здесь у очага. Тарон, с твоим родичем всё хорошо, он спит сейчас в гостевой.
Двое воинов, подхватив командира, направились к лестнице. Следопыт с оружием в левой руке облегчённо выдохнул и устремился назад во двор. За ним поспешили ещё двое остававшихся в зале воинов.
— Стой, Тарон, дай взглянуть на твою руку! — крикнула вслед дева, но они уже скрылись за порогом. Вздохнув и отвернувшись от захлопнувшейся двери, она скользнула пытливым взглядом по лежащему на скамье человеку и договорила в пустоту: — Ваша помощь там уже не требуется, дунэдайн...
Вскоре, подтверждая её слова, со двора донёсся лязг тяжёлого запора ворот, гомон нескольких голосов, слова приветствий. Заскрипело старое крыльцо — следопыты возвращались в дом, сопровождаемые Эльмирет.
Последним вошёл высокий темноволосый эльда-воитель, крепко сжимающий в одной руке длинный сверкающий клинок, а в другой — узкую ладонь золотоволосой лучницы.
Примечания:
каун - синд. "командир" (также имеет значение "доблестный")