Сим подтверждаю: месть удалась!

Янто посмотрел на скрючившегося в кресле Гарри и тяжело вздохнул. Расстраивать мальчишку окончательно не хотелось. Уж он-то хорошо знал, как тяжело, когда разбиваются иллюзии, и ты вдруг понимаешь, что мир совсем не такой, каким бы ты его хотел видеть. Но и постоянно жить, обманывая себя, тоже не дело. Джонс ещё раз вздохнул и с отвращением посмотрел на бокал сока в своей руке. Пожалуй, стоит налить что-нибудь покрепче. Парень подошёл к декоративному глобусу, стоявшему в углу, и нажал замаскированную кнопку. Верхнее полушарие с мелодичным звоном откинулось, давая возможность полюбоваться на мини-бар, спрятанный внутри макета планеты. Выудив оттуда бутылку «Шато О-Брион» и чистый бокал на длинной ножке, Янто вернулся к камину. Плеснул в бокал рубиновую жидкость, посмотрел сквозь неё на мерцающее пламя и, наконец, пригубив вино, вздохнул уже удовлетворённо. Всё это время Гарри, молча следил за этим священнодействием, и, не выдержав в очередной раз повисшей между ними тишины, заговорил: - Эй, а мне? – он кивнул головой в сторону, стоящей на небольшом столике бутылки. - А ты пей сок, - Янто усмехнулся, - для твоего детского, растущего организма он полезней. Поттер сделал вид что обиделся, но, тем не менее, сока себе налил. Джонс же, слегка покачав жидкость в бокале, продолжил: - На чём мы там остановились? – и словно спохватившись, - Ах – да, лето перед Хогвартсом… Знаешь, когда я столкнулся с магическим миром, первое, что сделал, - это постарался ознакомиться с его законами. Их оказалось огромное множество. Для каждой страны свои. Даже в Великобритании они для разных регионов отличаются. - Это как это? - Поттер заинтересованно вскинулся. - А вот так, - Янто сделал очередной глоток благородного напитка, - это в маглловском мире мы все поданные Её Величества, а в магическом… У Уэльса и Ирландии свои министерства и свои Визенгамоты. И Фадж с Дамблдором не имеют над ними никакой власти, что нам бесспорно на руку. Ладно, мы отвлеклись... Так вот, у каждой страны свои законы, кроме одного, единого для всех, под названием «Статут о секретности». Магический мир находится в подполье, и не должен соприкасаться с маглловским, ни при каких обстоятельствах! Этому закону более трёхсот лет, и его не соблюдение - одно из самых тяжких преступлений. Для всех, но, видимо, не для администрации Хогвартса, - увидев недоумение на лице Гарри, Янто продолжил. – Ты когда-нибудь видел, чтобы Гермиона посылала домой письма с совой? Нет? А не задумывался, как же она тогда связывается с родителями? – Гарри снова отрицательно помотал головой. – Всё очень просто, - в Хогсмиде есть отделение обычной маглловской почты. Гермиона переправляла письма туда, а уже из Хогмидского отделения они уходили к её родителям. И так, уж поверь, поступают все магглорождённые. И все волшебники, пишущие магглам. Вспомни, что письмо от миссис Уизли перед четвёртым курсом, ты получил по обычной почте, а с совиной почтой приходили письма только от Рона, ну и из Хогвартса. Грейнджер отправила тебе подарок только после того, как к ней прилетела Букля. Вернёмся к лету перед Хогвартсом: всем магглорождённым письма принесли учителя, чтобы сразу объяснить, что их ждёт. И только Гарри, в нарушение Статута, бомбардируют совы. Сотни сов в обычном маггловском городишке. Я не удивлён, что твой дядя, помешанный на нормальности, попытался сбежать от такого. Поттер, вспомнив то время, сдавленно хихикнул. Да уж, дядя тогда явно был в не себя. Как они мотались по стране, чтобы укрыться от этих писем. Но Янто прав, если бы к нему сразу пришёл кто-то из учителей, можно было бы избежать кучи проблем... Жнец, между тем, продолжил: - И кульминация всего этого безумия - появление Хагрида. Он, может быть, и добрейшей души человек, но объяснить ничего толком не может. Да и не в этом его задача была. Он должен был, сам этого не понимая, вложить в твою голову определённую программу: «Слизерин – плохо. Гриффиндор – хорошо!» Надо сказать, справился хранитель ключей Хогвартса с этой задачей на «отлично». Отдельной строкой во всем этом фарсе идёт встреча с Малфоем. А ведь ты Драко понравился. - Скажешь тоже, - скептически фыркнул Гарри. – Хорьку никто, кроме него самого, не нравится. Он такой сноб. - Тем не менее, этот сноб первым заговорил с мальчишкой, который выглядел, как оборванец. А уж если вспомнить, что тогда он не знал, что ты Гарри Поттер… ты ему однозначно понравился. - Почему же в поезде он повёл себя, как придурок? Оскорбил Рона и его семью, - всё ещё с сомнением протянул Поттер. - Повёл он себя согласно его воспитанию. А Рон оскорбил его первым, и только получил в ответ. - Это как же? Не помню я такого, ничего ему Рон не говорил. - Нет, не говорил, - согласно кивнул Янто, - он просто посмеялся над его именем. В среде чистокровных это страшное оскорбление. Да и для магглов, если верить психологам, самым лучшим звуком является звучание их имени. - Рон мог об этом и не знать, - продолжал сопротивляться Гарри, но исключительно из вредности. - Чистокровный Рон Уизли, воспитанный урождённой Прюэтт, и не знал? – Джонс закатил глаза. – Я тебя умоляю. Прюэтты были снобами почище Малфоев. Просто согласись, что в тебе тогда включилась заложенная Хагридом программа: «Слизерин – зло!» И, в силу её, потенциальный гриффиндорец Уизли просто не мог быть не прав. Ты тогда даже не обратил внимания, что подсел он к тебе, уже зная, что ты Гарри Поттер, но всё-таки попросил показать шрам, чтобы быть уверенным, что ты стоишь потраченного на тебя времени. - Ну и ладно, - Гарри надулся, - они хотя бы к магглам нормально относятся. После этого заявления Янто сначала недоверчиво посмотрел на подростка, а потом заливисто расхохотался: - Вот это аргумент! «Хорошо относятся к магглам»… - Джонс вытер выступившие на глазах слёзы. – А ну-ка, вспомни слова Молли Уизли на вокзале, после которых ты обратил на эту семью внимание. Гарри напряг память и с разочарованием вспомнил презрительно брошенную женщиной фразу: «Я так и думала, что будет толпа магглов». Поттеру стало противно. Похоже, вся его жизнь - это театр, в котором только он не знал отведённую ему роль. Янто же, собравшийся продолжить свой рассказ, вдруг резко выпрямился и словно прислушался к себе. - Прости, Гарри, но мне придётся тебя оставить, - Жнец вскочил на ноги, на секунду его фигуру заволокло туманом, и вот уже перед Поттером стоит Собиратель душ, в неизменном строгом костюме и с глазами, заполненными бездонной тьмой. – Устраивайся спать на моей кровати, там постелено чистое бельё. Полотенца в шкафу. Я не знаю когда вернусь. В общем, развлекай себя сам, - бросил Жнец и исчез.

***

Резиденция Смерти встретила Янто тишиной. Из всех Жнецов на месте находилась только Хель, которая с остервенением полировала боевой топор. Джонс улыбнулся. Из его трёх сестёр, Хель была самая воинственная. Тем не менее, у него с ней были неплохие отношения. Конечно, не такие дружеские, как с Марой, но и не такие плохие, как с Морриган. - Привет, - парень уселся напротив сестры, - а где все? Где мама? Я получил от неё вызов. - Ааа, - Хель неопределённо махнула рукой, - к ней снова заявились Михаил и Люцифер. Мать с Витой снова в роли третейских судей, – скандинавское божество тяжело вздохнуло, а Янто понимающе улыбнулся. После этих визитов Смерть и её сестра Вита, или, проще - Жизнь, долгое время пребывают не в духе. – Но ты не бойся, - продолжила тем временем Хель. – Тебе оставили списочек, – она кинула Жнецу листок пергамента, и снова вернулась к своему топору. Янто развернул листок, на котором было всего одно имя. «Геллерт Гриндевальд». Прочитав его, Собиратель душ выругался. Даже ему трудно проникать через защиту Нурменгарда.