Эдельвейс 愛

***

В каждом мире, каким бы он не был, живет принцесса или же принц — надежда на прекрасное будущее людей этого мира. Часто с будущими правителями и правительницами совершенно случайно и неведомым образом происходят невероятные события, которые часто обходят стороной обыкновенных людей. С другой стороны может это и к лучшему, ведь проходя тяжелые испытания, они становятся мудрее, сильнее и ответственней. Не все правда, но большинство радует свой народ. Такая участь не обошла и еще одну принцессу с планеты Фурия, которая долгое время перебывала вне родины и за долгие года забыла кто она и где родилась. Эта ужасная история произошла восемь с половиной звезд назад, если исчислять по нашим земным годам, то семнадцать, на ранее упомянутой планете Фурия… *** В ночной темноте, разрываемой всполохами тысяч огненных языков, жадно лизавших голый камень, сухие доски и поленья, пылал замок Штольценфельс Кэт. Огромные каменные гиганты, идущие на штурм ворот, десятки опасных существ, поднимающихся по неровностям стены… Все это придавало агонии замка какую-то ирреальность, присущую лишь миру Фурия. — Люба, бери на себя командование левого фланга! — Послышался грозный приказ со стороны западных ворот, — я должен найти ее, пока не поздно! — обладатель голоса, не дождавшись ответа от девушки, кинулся в крепость. Прорываясь сквозь толпы врагов, он кромсал их броню своими когтями, разрывая шею и заливая все вокруг потоками крови. Высокие воины, закованные в кирасы, держали в руках пистоли и короткие палаши, и помогали сдерживать ему нечисть, прорывавшуюся из каверн по всему замку, а мушкетоны, сражавшиеся за их спинами, прикрывали короля от атаки сзади. Прорываясь дальше по стене, король постепенно приближался к высокому донжону. Высокие каменные стены, украшенные окнами-бойницами, красивые витражные балкончики, все это напоминало о днях счастья и радости, которые прошли с приходом врага и сейчас больше напоминали руины. Постепенно подходя к замку, король все больше уставал, немногочисленные, но довольно-таки глубокие раны неприятно жгли и стягивали кожу вокруг, придавая дикий дискомфорт, тем самым сковывая движения мужчины. Единственное, что удерживало его в бою, были слова, которые он повторял, словно мантру: «Я должен прорваться, я сильнее этих ублюдков! Я король! У меня есть, что защищать…». Удар молнии сбивший парочку кирасиров, заставил его слегка притормозить, дабы найти противника-мага, но так и не найдя его, Гелиос, вскочил на четыре лапы, и с огромной силой оттолкнувшись от земли подпрыгнул на стену, цепляясь когтями за неровности кладки, взбираясь на один из низких балкончиков стены. Приноровившись к такому пути, он быстро зацепился за одного из противников, используя его словно рычаг, быстро перепрыгнул на следующий балкон, забираясь все выше и выше, приближаясь к крыше замка, где находилась его жена с ребенком. Добравшись до последней «ступени» огромного смотрового балкона, где обычно располагался воин, король услышал стук дверей внутри помещений. Не отвлекаясь на тех, кто вбежал в комнату, он быстро перепрыгнул на крышу, вглядываясь в смотровую башню, где в защищенной комнате находились самые дорогие ему существа — жена с дочерью. Хмыкнув и подобрав небольшую сабельку, валявшуюся возле ног, он начал прорываться сквозь строй нечисти, которая окружила его тугим кольцом. Срубив голову ближайшему противнику, и используя его тело как таран, он отбросил его в строй врага, привалив к каменной кладке парочку нерасторопных идиотов. Рыкнув, он повернулся назад, смотря на то, как к нему прорываются его сестра и десяток кирасиров с палашами из магического серебра и заряженным пистолями. На него напали, сзади одно из чудовищ подняло громадный меч для удара, но ловко увернувшись, Гелиос быстро встал в центр клина, убив при этом нападавшего, и вся громада воинов начала прорываться ко входу к башне. — Гелиос, не нужно так рисковать собой, их защищает охрана! — Девушка тщетно пыталась остановить молодого правителя. — Молчи, Люба, это я виноват, что она здесь. Если бы не моя халатность, она бы не о чем не знала и не мучилась бы так! Не нужно было говорить кто я…– После этого краткого разговора король ускорил движение. Рывок! Еще один прыжок и он у двери. Люба в который раз удивилась грациозности брата. Он был высоким, сильным, выносливым котом, с серо-черной шерстью и светло-желтыми глазами, длинным хвостом, украшенным несколькими золотыми кольцами. На правителе были черные штаны-шаровары, которые не мешали движению, торс же был голым, ведь нападение произошло ночью, и он даже не имел возможности одеться. На массивной шее кота сверкал круглый медальон с изображением белого цветка под названием «Эдельвейс». Это был самый дорогой для него подарок от жены — она подарила ему это украшение на день свадьбы. Король искренне верил, что именно этот кулон обережет его от всех бед и невзгод. На левой стороне груди Гелиоса была татуировка, которая гравировалась у всех правителей Фурии, это был символ их рода — дракон, закрученный в спираль, летел вверх, символизируя неровность жизненного пути и желание подняться выше того, кем являешься. Все воины во главе со своим королем, ворвались в небольшую башню. Гелиос ужаснулся, когда увидел то, чего боялся больше всего. Его жена, обычная земная женщина, которую он забрал на свою планету, всем телом вжалась в темно-синюю стену, сильно прижимая к себе годовалую девочку. Вокруг его семьи было раскидано несколько деревянных балок, которые чудом не задели их. Вся стража была раскидана в разные стороны с большими рваными ранами на груди, а возле высокого окна стояла высокая женщина с черными, словно сама тьма, волосами. Со спины нежданной гостьи торчало восемь угрожающе загнутых вперед паучьих лап, по четыре с каждой стороны. На лице играла зловещая улыбка. Но самое страшное, что в ней было — это белые глаза без зрачков, пронизанных паутиной красных капилляров. — А мы уже заждались тебя, Гелиос! — Женщина всплеснула руками и шагнула вперед к женщине с ребенком, — не так ли, Вероника? — Паучиха схватила своей цепкой костлявой рукой подбородок королевы, сильно сжав. На бледной коже выступила кровь. Женщина стиснула зубы, прикрывая одной рукой голову малышки. — Прекрати! Я не знаю, кто ты, но лучше тебе убраться! — Глаза кота сверкали от злости, он готов был кинуться на мерзкую тварь, которая посмела прикоснуться к его сокровищу, но не мог. Боялся, что она причинит еще больший вред его самым дорогим людям. — Мне не нужна твоя человеческая женщина, — подняв одну из своих многочисленных лап, паучиха с силой толкнула Веронику в плече, от чего та, не удержав равновесия, повалилась на бок, все так же не отпуская притихшего, напуганного ребенка к своей груди. Незнакомка же повернулась к королю и молвила, — ты совсем не похож на своего отца. Как жаль, что один из самых жестоких правителей мира не смог воспитать достойного приемника. Ты, поддавшийся чувствам, слабак, Гелиос. Ты получил громаднейшую темную силу и тратишь ее на бесполезное население. Не простительно! — Мне не важно, что ты думаешь. Отойди от Вероники! — Что ж, раз ты так хочешь, что бы я была подальше от нее, я исполню твое желание, Гелиос Лучезарный. Лови! — Громко, безумно хохоча, женщина подхватила двумя черными лапами королеву за горло, последняя не смогла удержать ребенка, который выскользнул из рук. Вероника оказалась в метре от земли. Карие глаза королевы непроизвольно начали слезиться от сильной боли в плечах, которые сильно сдавили кровожадные лапы хищницы. — Остановись! — Кот шагнул вперед. — Уходи, Гелиос… — Еле слышно, в надежде, что ее услышит муж, прошептала женщина. Черные лапы паучихи сдавили хрупкое тело еще сильнее. Королева Фурии закашлялась. С запутанных, светло-голубых волос соскользнул белый пушистый цветок. Когда растение достигло пола, черноволосая предводительница тьмы раздавила его ногой и одним рывком швырнула Веронику в разбитое окно. Оставшиеся острые края, не выдержав веса женщины, запищали, трескаясь и ломаясь на мириады блестящих осколков. Зрачки кота сузились. Все произошло, как в замедленной съемке. Мужчина опустился на четыре лапы и резко оттолкнувшись от пола, несколько секунд спустя приземлился на окно, через которое вылетела женщина. Не думая ни одной секунды, король спрыгнул за ней. Воздух хлыстал взъерошившуюся шерсть кота, он выпрямился протягивая руки вперед, к жене. С ее глаз бусинами лились слезы, которые, оторвавшись от покрасневших щек иногда попадали на лицо Гелиоса, скользя по нему, словно это он плачет. Вероника летела спиной вниз, поэтому они могли смотреть друг другу в глаза, не отрываясь. Через некоторое время король приблизился к любимой, и, схватив ее за руку придвинул к себе, заключая в объятья. На спине кота блеснуло что-то схожее с молнией. Разрывая кожу, из лопаток начали расти огромные черные крылья. Во круг правителей начали сверкать множество молний, которые пронзали все небо и достигали земли и реки, что растянулась у подножья горы, где располагался замок. Гелиос зарычал во всю глотку так, что ближайшие деревья затряслись, несколько огромных валунов сорвались со своих мест и с грохотом полетели в воду. До этого белые клыки правителя, окрасились в красный цвет, глаза светились белым светом, когти на ногах и руках удлинились и почернели, хвост разделился на две части, разрывая золотые браслеты. Дракон на груди стал больше и вместо его двоих крыльев стало четыре, поменьше. В оконном проеме показалась фигура паучихи. Женщина стояла, скрестив руки на груди, остальными лапами впиралась в косяки. С ее лица не сходила усмешка. — Второй предел печати «Спирали» снят. Ты сам себе вырыл могилу, Гелиос! Вода через чур хорошо проводит электричество! — В руках твари откуда не возьмись появился гарпун с двумя железными шарами, свисающими на цепях. Черноволосая с силой метнула оружие в короля и не промахнулась. Огромное острее вонзилось в правое крыло, два шара на цепи дернулись и спутав цепью второе крыло, намертво зацепились. Гелиос больше не мог держаться в воздухе и, все так же прижимая к себе Веронику, полетел вниз. — Черт, — зашипел кот, — третий предел печати «Спирали»! — Темно-серое тело начало светиться. Тела обоих правителей соприкоснулись с водой и вся гладь вспыхнула белым. Секунду спустя все вокруг окуталось паром от реки. Вода, соприкоснувшись с молнией, закипела и все живое, что обитало в ее водах сварившись, всплыло на поверхность. Множество побелевших трупиков речных обитателей, заполнило всю ранее голубую водную гладь. — Вот и славно, — паучиха повернулась к ошарашенным воинам, стоявших в комнате, — больше нету вашего всемогущего Гелиоса Лучезарного! Сам же и сварился от своей магии молний в реке! — Брат, — тихо прошептала Люба, пустым взглядом уставившись на убийцу самого близкого для нее человека и закричала — Сволочь! Ненавижу! — Хранительница арамеров хотела бы кинуться на женщину. Ее остановили двое солдат сзади, схватив за плечи. — Не стоит, госпожа Люба! — Крикнул один из них, — спасайте принцессу, а мы задержим эту тварь! — Вся десятка мужчин кинулась на паучиху, которая безумно хохоча, то и дело откидывала их в разные стороны, приближаясь к маленькой, забившейся в угол девочке. Недолго думая, Люба ринулась к ребенку, схватив малышку на руки отскочила, тем самым спасшись от нескольких лап врага. — Даже не пытайся, ты — дранная кошка! От Черной Вдовы еще ни кто не уходил живым! — Паучиха снова замахнулась, но Люба, как и в прошлый раз, смогла увернуться. — Ты и пальцем не тронешь мою племянницу, я уж постараюсь! — Кошка, выставив лапу в сторону, махнула ею, разрезая когтями пространство. Люба, не мешкая, шагнула в дыру с ребенком на руках. Паучиха сунула одну из лап в прорез миров, который тут же захлопнулся, оторвав ее конечность. Замок содрогнулся от ужасного крика твари, а Люба с принцессой скрылись в неведанном направлении.