Партитуры в дыму

В один из тех вечеров, когда отключают свет, Гарри зажигает свечи и садится за фортепиано. Анна забирается в кровать, кутается в одеяло и завороженно наблюдает со стороны, как изящные пальцы бегают по черно-белым клавишам, отбрасывая тени на стену. Она пытается найти утешение в его музыке, представляя, что он играет для нее. Только Гарри не обращает на девушку никакого внимания, погрузившись в мир звуков.    Но даже музыка не может отвлечь Анну от мыслей, которые теснятся в голове. А когда гаснет сначала одна свеча, затем и вторая, парень перестает играть. Остается только тишина.  — Погасли, — слетает с губ девушки, хотя она думает совсем не о свечах, а о чувствах к Гарри.  Анна слышит, как парень опускает крышку инструмента, шуршит в темноте нотными тетрадями, а через несколько минут возвращается к ней в постель. Он притягивает девушку к себе, вдыхает аромат ее волос и оставляет легкий поцелуй на плече. Впервые за долгое время Анна позволяет себе усомниться и искренне усмехается. Но ее улыбка тут же исчезает, как только Гарри произносит сухое «спокойной ночи» и отворачивается на другой бок.  И в этот момент для девушки все становится на свои места: между ней и Гарри так же холодно, как и за окном. Неизвестно, когда все начало рушиться, а может, изначально все так и было. Она уверена, что нет смысла пытаться что-то изменить, потому что ей этого не хочется, да и Гарри, вероятно, в этом не нуждается.  А утром, когда Анна проснется задолго до рассвета, она сделает то, чего никогда не делала, но часто прокручивала в голове: затянет волосы резинкой, закатает рукава свитера и, собрав чемодан, уйдет навсегда, оставив свой блокнот на кровати, который Гарри, возможно, прочтет и все поймет. Ей бы очень этого хотелось. Наверное, тогда он попытается ее вернуть. Или нет.