Fake

Аомине заметил его, едва зайдя на площадку. Играть в баскетбол не хотелось, но при мысли о том, чтобы пойти домой и вздремнуть, перед его глазами возникало лицо Кисэ, который укоряюще говорил: – Ты будешь играть в баскетбол, пока меня не будет. Не ленись, Дайки. Кисэ на несколько дней улетел в другой город по работе, что в последнее время стало обычным делом и невероятно раздражало Аомине. Пожимая руки знакомым, с которыми он играл пару раз в неделю, Аомине пообещал себе, что не задержится надолго. Но для начала узнает, кто этот незнакомый человек, который только что забросил мяч в корзину, обойдя троих соперников, после чего подошел к Аомине, широко улыбаясь. – Кагами Тайга, – он протянул руку, и Аомине пожал ее, удивляясь странной американской привычке здороваться. – Сыграем? Дайки надменно ухмыльнулся: – Почему нет? Но ты сильно не расстраивайся, когда проиграешь. – С чего ты взял, что я вообще проиграю? – в глазах нового знакомого блеснул огонек азарта. Аомине фыркнул и поднял с земли мяч. Еще один идиот считает, что может превзойти его. Серьезно, это надоедало. Никто из друзей уже не пытался выиграть у него, даже учитывая то, что Аомине не прикладывал особых усилий, играя с ними. – Сам увидишь, – пожал плечами Дайки, начиная не слишком быстро вести мяч. Кагами не ответил, подходя к нему с той же безумно раздражающей самодовольной улыбкой. «Недолго тебе осталось лыбиться», – подумал Аомине, обходя его и направляясь к кольцу. Произошедшее после этого на долгое время отпечаталось в его памяти. Кагами шагнул назад, молниеносным движением выбил мяч, развернулся и небрежным жестом забросил его в кольцо. Аомине уставился на него, не в силах поверить. Кагами Тайга усмехнулся и побежал за укатившимся в угол площадки мячом, как будто не произошло ничего из ряда вон выходящего. Единственная мысль, имеющая в тот момент смысл для него – это было случайностью. Просто Аомине расслабился, за многие годы отвыкнув играть в полную силу. Сейчас он чувствовал себя так, словно только что открыл глаза: перед ним был потенциальный соперник, которого нужно было просто убедить в том, кто здесь сильнее. – Еще раз! – потребовал Аомине чуть громче, чем ему хотелось. И они сыграли еще, а потом еще, и каждый раз Кагами находил новый способ обойти, с нечеловеческой скоростью пройти мимо, выхватить мяч и забить его в кольцо. Несколько подростков с восхищением наблюдали с другой стороны площадки, полностью забыв о собственной игре. Они двигались так быстро, что посторонний человек едва ли сумел бы понять, что происходит на площадке, и кто ведет в счете. Аомине и сам потерял счет пропущенным мячам, завороженно следя за грациозными маневрами своего соперника. Он совершенно забыл о времени, пока Кагами сам не посмотрел на наручные часы, небрежно заметив: – Мне пора, нужно еще съездить по делам, – он подобрал свой мяч и махнул рукой на прощание. – Увидимся. – Эй! – крикнул Аомине ему в спину, не желая отпускать своего нового знакомого. – Дай мне шанс отыграться. Не может быть, чтобы ты был сильнее меня. Тебе сегодня везет, вот и всё. – А тебе не приходило в голову, что я просто лучше? – увидев пораженный взгляд Аомине, наглый придурок хохотнул и достал из спортивной сумки телефон. – Мне правда пора, но я буду здесь завтра в то же время. *** И он был. На следующий день Аомине вылетел из дома на полчаса раньше обычного, потому что не мог найти себе места. Кагами встретил его со своей обычной усмешкой, и они сразу начали играть вдвоем, начисто забыв о других игроках. Это было лучшее, что происходило с ним в последние несколько лет. Возможно, если не считать пары ночей с Кисэ, но все же. В этот раз Аомине выложился на полную – и снова проиграл, чувствуя пьянящую смесь едкого чувства поражения и растущего восхищения. Неделя пролетела одним незаметным мгновением: Аомине просыпался и неохотно тащился на работу, где всячески отлынивал, периодически звонил Кисэ, рассказывая ему, какой невероятный у него теперь соперник. Рёта радовался за него с каждым днем все меньше, кажется, ему начинали надоедать однообразные пересказы матчей один-на-один. И все же Аомине снова чувствовал себя как много лет назад, когда игра в баскетбол еще не потеряла своего смысла. Теперь, когда победа Кагами была очевидной, он не мог так просто взять и уйти, он должен был как минимум объяснить, как это вообще возможно. А для этого… – Я понимаю, как странно это звучит, но ты не хочешь зайти сегодня ко мне? – спросил Аомине в субботу вечером. Сегодня они играли дольше обычного, но он совсем не чувствовал усталости. – Зачем? – тут же ответил Кагами, вопросительно приподняв бровь. – Я хочу узнать тебя, – неторопливо произнес Аомине. – Я хочу знать, что ты за человек, потому что до сегодняшнего дня я вообще не верил в то, что ты существуешь. Кагами поджал губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться. – В смысле, что кто-то может меня победить, – раздраженно поправился Аомине. – И как бы ты меня не бесил, мне нужно знать, как тебе удается выигрывать. *** Звонок в дверь раздался как раз в тот момент, когда Аомине закончил разговор с Кисэ, в очередной раз рассказывая о дне, проведенном вместе с равным соперником, и что в следующий раз обязательно выиграет. Аомине принес две бутылки прохладного пива и передал одну Кагами, стараясь незаметно осмотреть его. Высокий – почти одного роста с Дайки, он безмятежно расположился в широком кожаном кресле. И даже сейчас от него исходил поток дикой, почти животной энергии. Аомине в очередной раз почувствовал, как в груди едко растекается горечь поражения, и тут же восхищенно посмотрел на Кагами, встречая мирный взгляд вишневых глаз. Его соперник вопросительно приподнял брови, и Аомине тут же покачал головой, от всей души надеясь, что его взгляд остался незамеченным. Они болтали о мелочах, без особой цели, а солнце медленно клонилось к закату. Завибрировал телефон: Кисэ сообщал, что задержится еще на пару дней, и Аомине быстро ответил, жалея о том, что не сможет познакомить его со своим новым... кем? Идеальным соперником, подсказывало сознание. На этом надо было остановиться, но он был бы не Аомине Дайки, если бы серьезно начал прислушиваться к голосу разума. Закатное солнце оставляло оранжевые блики на лице Кагами, который щурился, пытаясь сесть так, чтобы свет не бил в глаза. Не выдержав, он поднялся и тут же плюхнулся на диван рядом с Аомине, попутно объясняя причину. Дайки обдало ароматом дорогого одеколона, и он подавил желание подвинуться ближе и провести носом по чужой шее. Кагами сидел слишком близко, так, что можно было физически почувствовать окружающую его ауру нераскрытого таланта, которому тот сам не знал цены. Аомине задержал дыхание, рассматривая, как при каждом движении – Кагами жестикулировал, объясняя ему что-то – напрягаются и расслабляются мускулы под тонкой белой майкой, гадая, какой же он на ощупь – единственный, кто смог его победить. Тут Дайки спохватился и понял, что собеседник ждет ответа на вопрос, которого он не слышал, потому что был слишком поглощен разглядыванием чужого тела. Он придал лицу безразличное выражение, поднял глаза – и с трудом сглотнул. Кагами встретил его взгляд со всей серьезностью, без тени насмешки. И все же в потемневших глазах читалась спокойная решимость, едва сдерживаемый порыв. Он словно спрашивал разрешения, хотя знал ответ до того, как Аомине начал двигаться. Их губы слились в жадном поцелуе, кожаный диван жалобно скрипнул, когда Кагами потянул Аомине на себя, и тот сел сверху. Закрыв глаза, Дайки страстно целовал его, без стеснения изучая языком чужой рот. Кагами слегка надавил на его плечи, и, не сразу поняв, что происходит, Аомине оказался на коленях перед диваном. Звякнула пряжка ремня, Кагами приподнялся, помогая стащить с себя джинсы вместе с трусами, и обхватил голову Аомине, направляя его к своему твердому члену. Они не могли отвести друг от друга взглядов. Широко, почти удивленно открытые синие глаза внимательно следили за красными. Аомине стоял на коленях, чуть щурясь от света закатного солнца. Кагами не торопил его, завороженно наблюдая сверху-вниз за горячими губами, скользящими по его члену. Пара минут – и его частое дыхание превратилось в непрерывные стоны. Кагами откинул голову назад, запустив руку в волосы Аомине и толкаясь в его рот. Он кончил с коротким вскриком, замер на пару мгновений, а потом довольно улыбнулся Аомине и за волосы потянул его к себе, поднимая с коленей. Аомине лизнул его нижнюю губу, и Кагами поцеловал его, чувствуя привкус своей спермы на чужих губах. Прервав мокрый поцелуй, Аомине потащил его в спальню, почти ощутимо дрожа от нетерпения. Ноги подкашивались, а в голове не осталось ничего, кроме упрямого «хочу» – сейчас, здесь, быстрее. Кагами смеялся в его губы, помогая стащить ненужную одежду, позволял гладить свое загорелое тело – и всё равно оставалась в нем толика чего-то, что Аомине никак не мог разобрать. В самом факте существования подобного человека была загадка, но Дайки все меньше думал о том, что не смог обойти Кагами в баскетболе: сейчас его интересовала игра один-на-один совсем другого рода. – Повернись, – прошептал Кагами, подталкивая его к кровати. Аомине послушался, еще не понимая, к чему тот ведет. Кагами надавил на его спину, заставляя выгнуться, и только сейчас Дайки понял: – Я не буду снизу, – прошипел он, хотя горячая волна, прокатившаяся по телу, говорила об обратном. Он представил себя распростертым под этим красивым телом – и потряс головой, понимая, что нет смысла сопротивляться. – Еще как будешь, – усмехнулся Кагами, целуя его в плечо. – Раздвинь ноги. Аомине сжал губы, но подчинился. Кагами скользнул в него двумя, потом тремя пальцами – и Дайки понял, что сам насаживается на них, что отчаянно хочет большего. И снова мучительно кольнуло в груди; он перевернулся на спину и оперся на локти, снова разводя ноги в стороны. Кагами осмотрел его – и остался доволен полученным результатом. Он навалился сверху, рукой помогая себе войти; Аомине зашипел и непроизвольно сжался, делая себе еще больнее. – Тихо, тихо, – шептал Кагами в его ухо, начиная медленно двигаться. И Аомине снова прислушался к этому голосу, подаваясь навстречу размеренным толчкам. Обнял за плечи, прижимая к себе, и зажмурился, стараясь каждой частичкой тела почувствовать растущий внутри оргазм. Кажется, закричал на самом пике. Кажется, говорил что-то, отходя. Кагами вытер их обоих салфетками, которые нашел в прикроватной тумбочке, и задремал, удобно устроившись на сгибе руки Дайки, который обнял его почти автоматически, все еще толком не соображая, что произошло. Слишком быстро, много и ярко. Поражение на баскетбольной площадке теперь казалось невероятно далеким, и значение имел только человек рядом, только его дыхание, щекочущее шею. Аомине рассеянно смотрел в открытое окно, из которого временами дул теплый летний ветер, чувствовал, как под его рукой мерно поднимается и опускается грудь Кагами и гадал, как же так вышло, что он проиграл – и все равно умудрился получить свой главный приз.