Там, где сердце

Приветствовать возвращение Наруто собралась, кажется, вся деревня: шиноби и гражданские, взрослые и дети. Обито пока не видел никого из знакомых, и слава богам — он не был уверен, что готов к подобным встречам. Чоуза практически сразу отправился на поиски сына, оставив их с Какаши вдвоем. На языке Обито вертелись десятки вопросов, но он старался смирить любопытство — сейчас было не время и не место для расспросов. И все-таки он не мог не гадать, каким окажется сын его сенсея. Сколько ему было лет? В родной реальности Обито Минато и Кушина поженились, когда ему только исполнилось тринадцать, и если их миры не отличались кардинально, — а он решил исходить именно из этого, Наруто не мог быть старше семнадцати. Скорее всего, младше, но едва ли намного — каким бы сильным шиноби он ни был, возложенное на него бремя и так казалось слишком тяжелым для подростка. С другой стороны, а что Обито знал о мире, в который попал? Во время Третьей Войны Шиноби дети становились рядовыми солдатами. Какаши получил ранг джоунина в тринадцать, и пусть он был тысячу раз гением, военное время тоже сыграло свою роль. То, что в реальности Обито был мир, вовсе не значило, что здесь ситуация обстояла так же. У него толком не было времени проанализировать ситуацию с учетом новой информации, но сейчас он не мог не задаваться вопросом: а была ли вообще связь между нападением на Коноху главы Амегакуре и смертью Кушины? И... что произошло с Минато-сенсеем? Тот не оставил бы пост Хокаге так рано, не по своей воле, а между тем назначение Тсунаде едва ли было недавним. Не хотелось предполагать худшее, но вариантов было не так много... По толпе пробежал гул голосов, отрывая Обито от не самых приятных мыслей. Он поднял взгляд к границе прилегающего к деревне леса: из-за деревьев выступил шиноби, в котором Обито с легким удивлением узнал Тензо, несущий на спине мальчишку-подростка — вне всякого сомнения, Наруто. Даже не зная о его родстве с Минато, не заметить внешнего сходства между ними было попросту невозможно. «С возвращением!» — раздался чей-то выкрик, мгновенно подхваченный десятком голосов. Казалось, только тогда Наруто заметил всех тех, кто собрался его встречать. Голубые глаза — яркие, совсем как у Минато-сенсея — расширились в немом удивлении. Наруто неловко слез со спины Тензо и замер, потерянно оглядывая толпу. — Он вырос, — тихо произнес Какаши, не глядя на Обито — вероятнее всего, даже не обращаясь к нему. В этот момент в нем было какое-то особенное спокойствие, тихая гордость за ученика. Обито и предположить не мог, что Какаши может быть свойственно подобное выражение. Забавно, что ему потребовалось попасть в другой мир, чтобы осознать, как много он не знал о бывшем товарище — о человеке, которого любил. Обито отвел взгляд. Мысль о любви сейчас казалась чуждой, неправильной. Знал ли он вообще, что чувствовал к этому Какаши? Кого любил на самом деле — личность, неизменную во всех мирах, или же образ, порожденный болезненными воспоминаниями? Обито вздохнул и сдвинулся чуть вправо, почти касаясь плечом плеча Какаши. В своих чувствах он разобраться еще успеет, хотя едва ли это будет легко, но сейчас… сейчас хотелось сохранить хотя бы тот хрупкий мир, что установился между ними. — Ай, не так сильно, даттебайо! — послышался недовольный вопль Наруто, буквально атакованного восторженными детьми, первыми желающими узнать подробности его «приключения». Обито невольно усмехнулся и заметил вполголоса: — Он, может, и выглядит копией отца, но характер, похоже, от матери. — Точно, — сказал Какаши с улыбкой в голосе. Ответная улыбка Обито вышла не слишком веселой. Наруто, казалось, действительно вобрал в себя черты обоих родителей, и, глядя на него, не получалось не думать о том, что Минато и Кушина его мира лишены были радости растить ребенка. Как бы они его любили! Трудно было забыть плохо скрываемую тоску во взгляде Кушины, когда она смотрела на возящуюся с маленьким Саске тетушку Микото. Занятый собственными размышлениями, Обито не сразу заметил розоволосую куноичи, с решительным видом направлявшуюся к Наруто. — Сакура-чан, — пробормотал тот с неприкрытым обожанием в голосе — кажется, именно с таким чувством в свое время сам Обито произносил имя Рин. — О чем ты только думал, болван?! — судя по тому, как согнулся пополам Наруто, рука у Сакуры-чан была тяжелой. Обито с трудом подавил смешок. — Тоже твоя ученица? — спросил он Какаши. — Да, — кивнул тот. — Есть вещи, которые просто обречены повторяться из поколения в поколение. Похоже на то. Рин, конечно, была куда… нежнее, но вот искреннее беспокойство за товарища в глазах Сакуры было до боли знакомым. — Надеюсь, с третьим членом команды у них отношения получше, чем были у нас с тобой. Обито не пропустил тени, набежавшей на лицо Какаши, как бы быстро тот ни вернул самообладание. Видимо, не так все просто было в отношениях его команды. — Я думаю, они с Саем сработались, — прозвучал нейтральный — и насквозь фальшивый — ответ. Обито молча покачал головой и перевел взгляд обратно на Наруто — Сакура сжимала того в крепком объятии, кажется, едва сдерживая слезы. В этот миг между ними была бесконечная нежность, пусть и лишенная романтической окраски, и вновь Обито невольно вспомнил о его собственном отношении к Рин — он ведь так и не перестал любить ее, пусть детская влюбленность со временем прошла. Возможно, у Наруто и Сакуры все будет иначе, было иначе — что он знал об их жизнях? Но почему-то ни на секунду Обито не сомневался, что эту глубокую связь они пронесут через всю жизнь. Мгновение прошло, и Сакура отступила от Наруто, уступая место другим — друзьям, товарищам по Академии. Обито знал многих из них, хотя и не близко — наследников кланов Хьюга, Яманака, Нара. Даже Гай и его подопечный были среди них, и… наверное, глупо было рассчитывать, что хоть в какой-то из реальностей они изменили бы зеленому спандексу? Обито смотрел на их счастливые лица и чувствовал себя до крайности неуместным. Не то чтобы он не был рад победе Наруто, но… разделить царящее вокруг воодушевление тоже не мог. Коноха была его домом в любой вселенной, вот только он сам был здесь чужим. Если бы не Какаши... как ни странно, с ним он чувствовал связь. Быть может, их объединяла взаимная потеря. Какаши потерял Обито этого мира с его смертью, но в родной вселенной Обито потерял Какаши тоже — когда их пути разошлись окончательно. — Эй, Какаши-сенсей! — раздался громкий голос Наруто. — Я все-таки справился! Какаши ответил ободряющей улыбкой, которую нетрудно было угадать, даже несмотря на извечную маску, но так и не сдвинулся с места, чтобы подойти ближе — будто не желал покидать Обито. Толпа вновь зашумела, и кто-то первым подхватил Наруто на руки, тут же поддержанный другими. Через мгновение уже десятки рук подкидывали мальчишку в воздух, гудящий от слившихся воедино восторженных криков. — Кто бы мог подумать, что из тебя выйдет хороший учитель, — заметил Обито с несколько наигранной беспечностью в голосе. — Боюсь, моей заслуги тут немного, — ответил Какаши, по-прежнему улыбаясь. Он… выглядел счастливым. Впервые за все время, что Обито знал Какаши — в этом мире или в другом, тот выглядел по-настоящему счастливым. Наверное, следовало быть благодарным хотя бы за это, но все же осознание горчило. Было ли ему легче, пусть немного, в этой реальности? Мог ли Обито сделать хоть что-то, чтобы… Нет, хватит, подобными размышлениями он только сделает себе больнее. Толку было жалеть об упущенных возможностях теперь? Обито не знал, сколько времени прошло, прежде чем энтузиазм толпы наконец иссяк, и Тензо мягко, но настойчиво принялся разгонять людей по наскоро установленным палаткам. Многие из них буквально валились с ног от усталости, иным не помешал бы медик, да и сам Наруто был не в самой лучшей форме. Минут через пятнадцать площадка у леса наконец опустела — остались лишь Наруто, Сакура, Тензо, Какаши и сам Обито. Он чувствовал себя до крайности неуютно, но уйти вместе со всеми тоже не мог — понятия не имел, какой у него был статус в сложившейся ситуации. Обито скрестил руки на груди, тщетно пытаясь скрыть неловкость. Теперь, когда затеряться среди толпы было невозможно, он мгновенно оказался под прицелом чужих взглядов: настороженного — Тензо, любопытного и отчего-то самую малость тревожного — Сакуры. Наруто заметил его последним, кажется, еще немного дезориентированный свалившимся на него вниманием. — Эй, эм… что вы здесь… почему не?.. — Наруто неопределенно махнул рукой; должно быть, прямо спросить, отчего он до сих пор был здесь, казалось ему грубым. — Ты похож на отца, — выпалил Обито совершенно не подумав. Ничего умнее в его голову, разумеется, не пришло. И как он умудрялся не разбалтывать вражеским ниндзя все секреты родной деревни? С другой стороны, даже это было лучшим началом, чем: «Привет, меня зовут Учиха Обито, и я попал сюда из параллельного мира» — тем более, эту карту он уже использовал. Какаши сдавленно кашлянул, похоже, намекая Обито, что тот ляпнул что-то не то — ничего удивительного, между прочим. Наруто же просиял. — Вы знали моего отца? — воскликнул он возбужденно. Потрясающе, он сам загнал себя в ловушку. И как Обито должен был объяснить это? Он бросил косой взгляд на Какаши. Тот выглядел настолько неловко, что, кажется, не заметить не мог даже Наруто — который, Обито уже понял, был далеко не самым наблюдательным человеком. — Все в порядке, Какаши-­сенсей! — утешил Наруто. — Я все знаю! Я знаю, что Четвертый был моим отцом! Подразумевая, что он не знал об этом раньше? Обито послал вопросительный взгляд Какаши, но тот в ответ лишь покачал головой. Похоже, это была еще одна проблема, которую им предстояло обсудить позже — он уже потерял им счет. — Твой отец... — начал Обито, взглядом спрашивая у Какаши разрешения продолжать; спустя мгновение раздумья тот кивнул, — он был моим сенсеем... после Академии. — Но... — Наруто недоуменно хлопнул глазами. — Я думал, только Какаши-­сенсей... Какаши потер правый глаз. — Боюсь, пока тебя не было, произошло еще нечто непредвиденное. — Что?! Все в порядке? Никто ведь не пострадал? — Никто не пострадал, — ответил Какаши, но ничего больше не добавил, явно предлагая Обито объясняться самостоятельно. Не сволочь ли? Обито послал Какаши уничижительный взгляд. — Тогда что случилось? Обито подавил обреченный вздох. — Дело в том, что я... — он неловко потер шею; всемилостивые боги, хотелось верить, что ему не придется объяснять ситуацию хотя бы еще раз. — Я... случайно попал сюда из другого мира?.. И, я так понимаю, в этом я... в общем, мертв. Наруто приоткрыл рот в немом удивлении. — Круто! — воскликнул он через мгновение, затем смутился. — В смысле, не круто, что вы умерли, конечно, но... как вам это удалось? Вы можете сделать это снова? — Об этом, Наруто, нам стоит поговорить потом, — ровно произнес Какаши, утихомиривая энтузиазм ученика. Наруто несколько разочарованно кивнул. Через секунду, однако, на лице его отразилось внезапное озарение. — Эй, значит вы тот самый Учиха, который отдал Какаши­-сенсею свой шаринган? Свой... что? Обито лишь краем сознания отметил, как нахмурился Тензо, а Сакура в шоке прикрыла рот рукой. — Что? — только и смог произнести Обито, переводя взгляд на Какаши. — Какаши, что?.. Какаши вздохнул. — Это так, — произнес он устало. — Мне было тринадцать, когда я потерял свой левый глаз. Во время миссии к мосту Каннаби. Именно на этой миссии, ты… Обито погиб — пожертвовал жизнью, чтобы спасти мою. Перед смертью он отдал мне свой шаринган. Какаши медленно открыл пересеченный шрамом глаз, обнажая алую радужку и три томоэ шарингана — Обито мгновенно почувствовал, как вспыхнул, резонируя, его собственный. Отчего-то невольно вспомнилось, как дернулся Какаши, стоило активировать мангекьо — боги, неожиданно это обретало смысл. Но, если Обито погиб во время миссии к Каннаби… — Обито этого мира так и не активировал мангекьо шаринган, — будто читая его мысли произнес Какаши. — Это был я.