Новая вечность

Интересно, я заснул до того, как выявил личность врага, или всё же после? В любом случае, сон мне необходим. Ещё несколько дней придётся жить в постоянном напряжении, ведь опасность может подстерегать Акиру из любого угла. В полудрёме прислушиваюсь к себе. Первое, что я чувствую – облегчение. Раздиравшие меня противоречия, наконец, временно улажены. Тот, кто вознамерился уничтожить Акиру, никак не связан с погибшим Рюоко (вернее связан, но очень косвенно), а, значит, мне не нужно выбирать. Но глухая боль из-за невосполнимой потери всё ещё в груди, а ведь недавно я почти поверил, что прошлое можно вернуть. Как настороженная кошка, она даже немного утихает, словно собираясь с силами. Спокойный ход моих мыслей нарушают чьи-то громкие крики. Только сейчас я окончательно освобождаюсь из цепких рук сна. А передо мной происходит что-то интересное, раз все так бушуют. Делать резкие движения я не спешу, но любопытство побеждает и я приоткрываю глаза, чтобы из под ресниц оценить совершающееся вокруг меня действо. Передо мною спина нового светлого короля. Он стоит, раскинув руки в стороны (напоминая мне Шисуи в последней битве), а в нескольких метрах от него видны остальные короли с прилагающейся к ним свитой. И вид у них всех отнюдь не дружелюбный. - Вы и пальцем его не тронете! – кричит Акира, и небольшая хрипота в его голосе выдает, что разговор уже давно идёт на повышенных тонах. Стараюсь не привлечь к себе внимание, рассудив, что таким образом могу узнать что-нибудь интересное. Например, чьими ещё руками невидимый враг теперь захочет устранить мальчишку. - Уйди, король недоделанный, ты сам не представляешь, кого ты сейчас защищаешь! – Хомураби говорит спокойно, как с ребёнком, однако я улавливаю знакомые нотки в его голосе. Внутри он в ярости. - Зато я прекрасно представляю, от кого я его защищаю! – парирует Акира всё таким же странным голосом. - Он хотел тебя убить! – а вот Ко меня напрягает. Откуда он… - Вы врёте! Как вы видите, я всё ещё жив, - эээ, нет, это даже не хрипота, а почти истерика. - Увы, мой друг, но это – правда, - Шисуи понижает своим мелодичным голосом тон разговора. – Я услышал его мысли, когда он разговаривал с Ко сегодня ночью. Он хотел, чтобы Ко встал на его сторону и помог ему убить тебя. А незадолго до этого он сам пытался это сделать, но инстинкт сохранения равновесия ему это не позволил. - Я последовал за ним после того, как он покинул спальню Ко, - в голосе Нанаи слышится лёд, а я уже понимаю, что он скажет дальше. – Он сумасшедший! Я слышал, он разговаривал сам с собой про твоё убийство! Он даже Ко хотел в это втянуть! Акира, я не стану тебе врать. Ни на секунду нельзя расслабиться! Этот хренов телепат даже в соседнюю комнату пробивает. А я, конечно же, даже и не пытался ничего тогда скрывать. Как и не подозревал, что кто-то будет за мной следить. И почему я не поставил маячков в той половине? И как я докажу, что виною во всём… а что виною во всём? Сон? Никто мне не поверит! И в то, что я разгадал врага – тоже. В такие моменты Шисуи становится исключительно избирательным к мыслям и во всём чует подвох. А его ни поймать нельзя, ни показать, пока сам не проявится. Через несколько дней, если с Акирой всё будет в порядке, тот, кто нападал на него, растворится. А пока он вынужден искать себе другое тело. И если Акиру подчинить не удастся, то… Холодный пот выступает на моих висках. Ну конечно! Ему не обязательно занимать тело Акиры. Ему подойдёт и моё! Подойдёт гораздо лучше, никто и не заметит разницы, да и на равновесии это никак не отразится. Чёрт меня дёрнул тогда совершить столь необдуманный поступок! Это всё тлетворное влияние тысяч лет тесного соседства с Рюоко. - Всем его поступкам должно быть рациональное объяснение! Если он не убил меня тогда, то не убьёт и сейчас! Пора задуматься о равновесии, в конце концов! - Мальчик прав, - решаюсь я. Медленно встаю, прекрасно понимая, что при любом резком движении меня ударят оба вторых короля, а может даже ещё и один первый. – Баланс сам не наладится. Нужно заняться восстановлением границы, чем раньше – тем лучше. Я вновь недооцениваю Акиру. Он стал гораздо взрослее и, чего уж там говорить, ощущает себя большим королём, чем эти двое. И миссию свою готов выполнять вопреки собственной безопасности. Вот и сейчас он смотрит мне в глаза и кивает. Но в его взгляде я улавливаю боль разочарования. Он больше не доверяет мне, и это почему-то сильно расстраивает. - Я пойду с Хомураби на границу, не могу тут больше находиться, - голос Акиры звучит грустно, но твердо. Я даже не успеваю возразить ему - замок начинает трясти мелкая дрожь, и я с ужасом чувствую два... нет, три взрыва. Враг, видимо, имеет доступ к лабораториям Рюоко, а там действеннее теневых бомб вряд ли что есть. Да и для его цели они подойдут как нельзя лучше. Как же мы все ошибались, считая, что Акиру хотят убить. Наоборот, его тело хотят сохранить в максимальной целостности, поэтому и разносят все вокруг. Враг понимает, что запасы энергии из своей спальни я не успел восстановить, и вот так просто залечить последствия трех взрывов уже не получится. Но сейчас лишь я один знаю, с кем мы имеем дело, да и вина на этом тоже лежит исключительно на мне, поэтому... - Шисуи, прячь всех в светлом замке, казнить меня потом будете! - кричу я и, хватая за плечи опешившего Акиру, телепортируюсь к себе в комнату. Избранный светлый король кивает, хотя в последний момент, видимо, передумывает и бросается в попытке меня остановить. Но, одновременно с нашим с Акирой перемещением, волна тьмы добирается до зала и Хомураби толкает Шисуи в облако телепорта. В комнате я обнаруживаю, что одна из бомб, видимо, взорвалась где-то совсем рядом и уничтожила почти все запасы энергии. Приплыли. Скорее всего, это и почувствовал второй король света, но я, как всегда, даже не попытался его услышать. Нет, какой-то минимальный резерв в комнате остается, на пару дней хватит, но в случае атаки (а она будет, не сомневаюсь!) нам долго не выстоять. А врагу все равно, в кого из нас двоих вселяться. Внезапно я понимаю, что даже телепортироваться отсюда теперь не удастся - из-за масштабов взрывов и недостатка энергии невозможно оценить конечную точку появления. Своей самоуверенностью я собственноручно привёл Акиру в ловушку и сам же устроил так, что никто из других королей и их детей в ближайшее время не сможет прийти к нам на помощь. Они до сих пор понятия не имеют, что это за взрывы. А ведь я мог утром всё им рассказать, если они не пытались бы в это время линчевать меня. Прекрасно, хотел как лучше! Не сразу замечаю, что светлый король, оказавшись в комнате, отходит как можно дальше и хмуро и недоверчиво смотрит на меня. С тяжёлым вздохом сажусь в кресло и не могу подобрать слов, чтобы начать разговор. Но чем дольше молчание затягивается, тем напряжённее становится атмосфера вокруг. И боль тонкими коготками впивается в грудь, полностью замерев перед прыжком. - Почему ты меня защищал? - наконец решаюсь задать вопрос. - Они же были правы, я на самом деле чуть тебя не убил и действительно обсуждал эту возможность с Ко. - Я не знаю, - светлый король отворачивается и садится ко мне спиной на край кровати. Ну хотя бы не ждет удара исподтишка, это уже хорошо. - Потому что я не хотел им верить. Это бы означало, что я полностью в тебе ошибался. Мерцающий свет шариков в который раз заставляет меня увидеть в образе Акиры его предшественника. Так больше не может продолжаться. Я запутался. Быть холодным и расчетливым у меня получается все хуже и хуже. Моей тягой к Рюоко уже воспользовался враг, заставив совершить множество ошибок. Тот хрупкий мостик доверия, появившийся между мной и Акирой, разрушен, а, значит, к воспоминаниям он ни на шаг не приблизился. Равновесие еще сильнее расшатывается, энергии в комнате нам не хватит и придется блуждать в пустоте, наивно надеясь, что мы сможем выбраться оттуда живыми. Нет этому всему конца, как и моим страданиям. Почему я не ушёл за Рюоко? Кошка-боль решается атаковать и, сделав прыжок, когтями и зубами начинает методично разрывать меня изнутри. Вначале становится смешно. Над собой, поверившим в призрак Рюоко, над всеми королями, истолковавшими мои ошибки злым умыслом, и даже над глупеньким Акирой, находящимся ближе к собственному уничтожению, чем раньше. Разбивая свой образ, я громко хохочу, откинувшись на спинку кресла. Бессилие, боль утраты и усталось берут верх над здравым смыслом. Моё обещание, я никогда не выполню его! Я даже не сохраню то, что обрел и что, наверное, стоит ценить. Я и новый король света легко можем пасть жертвами врага, у меня даже тузов в рукавах нет. Смешно. Больно, жестоко и смешно. Краем глаза вижу, что Акира вскакивает и, вжимаясь спиной в стену, с ужасом на меня смотрит. Только сейчас мне это совсем безразлично. Да, он однозначно не ожидал такого. По совести говоря, я и сам этого не ожидал. А тем временем боль поднимает настоящую бурю. Смех становится всё суше, по телу пробегает дрожь, а голова наполняется громким неприятным шумом. Закрываю лицо руками в попытке отгородиться от всего и немного успокоиться. Не помогает. Наоборот, неясные образы начинают быстро мелькать перед глазами. Где-то на грани восприятия сквозь шум слышу свое имя, после чего поток мыслей, чувств, желаний и образов исчезает в сером и густом тумане. Словно выпав на какое-то время из реальности, я внезапно обнаруживаю, что лежу на кровати, а Акира, сидящий прямо на полу у изголовья, как-то неуверенно и осторожно приглаживает мои волосы. И ещё что-то говорит. Меня бьет озноб и почему-то тяжело дышать, однако сознание больше не путается. Какое-то время я не двигаюсь и смотрю в далекий потолок, будучи не в силах прислушаться к речам светлого короля, но их успокаивающая интонация даёт неожиданный эффект - буря в моей душе немного притихает. - ... не хочешь никогда ничем поделиться? - обрывки слов собираются постепенно в целые предложения. – Из-за своего высокомерия всех себя ненавидеть заставляешь. Да и сам мизантроп еще тот. - Я не хотел тебя убивать, - хрипло говорю я, что удается с огромным трудом из-за пересохшего горла. Я опустошён, физически и душевно, я не знаю, что мне делать. Я даже думать нормально не могу. - Меня обманули. И теперь я очень сглупил, взяв тебя сюда. Он предугадал, что я так поступлю, и высосал почти всю энергию отсюда. Эта комната - мышеловка, а мы - две придворные мышки. Опять хочется смеяться, но прикосновения Акиры приводят меня в какое-то странное замешательство. Разумом я понимаю, что должен немедленно пресечь такое неподобающее поведение, но сил на разумые действия просто не остается. Был только один человек, кому я, возможно, позволил бы... нет, опять вру даже себе, о прикосновениях которого я мечтал и мечтаю. Но сейчас меня окончательно всё сломало. И эти неуверенные попытки Акиры меня успокоить (ух и испугал я его, наверное, если он решился на такое!) почему-то заставляют меня если не расслабиться, то, по крайней мере, не терять остатки самоконтроля. - Кто это? Кто хочет меня убить? - Акира однозначно чувствует, что его действия производят положительный эффект, и продолжает аккуратно пропускать сквозь пальцы мои волосы. Я закрываю глаза, осознавая, что показал себя перед ним слабым и без каких-либо масок, и теперь он в состоянии при случае этим воспользоваться. Но данная мысль меня почти не пугает, по сравнению с другими проблемами эта - самая незначительная. - Помнишь, я сделал тебя Сином? Это потребовало дать тебе немного тьмы, что была во мне. Она стала частью тебя, можно сказать - твоей темной копией. – Говорить всё также тяжело, но беседа явно положительно отражается на моем состоянии. - Однако я считал, что, когда в тебе пробудилась сила света, эта тьма исчезла. Или осталась в тебе где-то в закромах души, подавляемая мощью королевского фактора. Но я очень ошибался. Судя по всему, при пробуждении ты вытолкнул своего темного двойника из тела, дав ему возможность существовать вне его. - Я сам на себя нападал? - улавливаю в его тоне нотки недоверия, а в движениях – внезапную грубоватую резкость. Не важно, я все равно должен рассказать ему все, что понял, ведь это может спасти ему жизнь. В мыслях ухмыляюсь – моя основная маска обязательно бы съязвила по поводу несообразительности и глупости юноши, но она, видимо, временно сломалась. - Не совсем так. Он имеет все способности и воспоминания, которыми обладаешь ты. И, судя по его оружию, - с воспоминаниями Рюоко он тоже уже разобрался и похозяйничал в его лаборатории. Одного ему не хватает - тела. Так как я создал его своей энергией, то у него есть два варианта - овладеть мною, как своим первоисточником, или тобой, как своей копией. Второй вариант по многим параметрам предпочтительнее. С каждым словом мне становится легче. Акира всё также гладит мои волосы, и ощущение какого-то чуждого уюта успокаивает меня. Боль утраты и одиночество уходят на второй план, даже паника из-за безысходности положения немного притупляется. - Я не понимаю, - недоверия в голосе чуть меньше, но некоторая осторожность всё ещё присутствует, - если он меня убьет, то тело станет бесполезно, оно просто исчезнет, ведь так? - Да. Только он не убить тебя пытается. Вспомни - проваливающийся пол, странные взрывы в стороне... он хочет оглушить тебя, заставить потерять контроль над своим телом. Даже летящий нож, я уверен, не должен был причинить тебе смертельного вреда, лишь на время лишить сознания. Ко рассказал, что, ещё до нападений на тебя, кто-то пытался убить Хомураби. Я уверен, что это он, но, видимо, второй король тени оказался неподходящей кандидатурой, поэтому покушения на него больше не повторялись. С неохотой открываю глаза, чтобы встретиться с удивленным и каким-то непривычно-заботливым взглядом Акиры. Его рука замирает, от чего мне становится угрожающе-тоскливо. Я не могу понять, что со мной происходит, почему я никак не могу вернуть самоконтроль. - Ты сказал, что он тебя обманул и поэтому ты хотел меня убить. Что он сделал? - я должен ответить на этот вопрос, как бы больно мне ни было. Но это означает, что он сейчас узнает многое из того, что я держал в тайне ото всех. Словно ощутив, что меня вновь накрывает безумие, Акира вновь зарывается рукой в мои волосы. Будучи не в состоянии отвести взгляд, я, не совсем осознавая, что делаю, касаюсь кончиками пальцев его лица, и, скользнув по шее, кладу ладонь ему на плечо. Я, наконец, решаюсь. - Он знает, что я больше всего на свете хотел бы вернуть Рюоко. Много раз он появлялся в его образе, играя на моих чувствах. И в какой-то момент я поверил, что это Рюоко нашёл неизвестный ранее способ воскреснуть и поэтому хочет убить тебя. И да, как бы ни было больно это признавать, но я хотел ему в этом помочь. Кажется, что время остановилось. Мы смотрим друг другу в глаза, и я бы многое дал, чтобы узнать, что сейчас творится у Акиры в голове. Вопреки моим страхам в его взгляде не появляются ни ненависть, ни презрение. - Я только несколько дней назад оказался на этом месте. Я не знаю и миллионной доли того, что должен знать, - голос Акиры звучит глухо и даже немного дрожит. - Я создаю тебе множество проблем, рушу все твои планы и мечты. Я сохраняю жизнь тем, кого ты считаешь заклятыми врагами, и препятствую возвращению того единственного, кого ты считаешь другом. И в тот момент, когда ты поверил, что всё может измениться, ты... меня не убил? - Нет, не убил, - чуть заметно пожимаю плечами. - Возможно, это был естественный инстинкт сохранения равновесия, как и говорил Шисуи, ведь с твоей смертью всё бы было разрушено. Но я и сам бы себе этого не простил. Хватит с меня одной жертвы. - Почему ты так боишься всех? - взгляд бордовых глаз гипнотизирует, им невозможно сейчас соврать. - Почему никогда не покажешь, какой ты на самом деле? Ты тратишь столько сил, носишь в себе боль, которую я, даже потеряв лучшего друга, не могу полностью охватить, и никто об этом не знает, никто даже не думает тебя поддержать! Почему ты никому не веришь? - Потому что доверять другим – значит подставлять свою спину для удара. И твой предшественник показал это на личном примере. Мы не для того существуем, чтобы своими чувствами раскачивать подвластные нам миры. Мы должны хранить равновесие, и взаимодействовать только по этим вопросам. Лучше не привязываться ни к кому, так проще, спокойнее и безопаснее. - Да посмотри на себя! - Акира сжимает моё плечо так, что мне становится больно. - Ты хочешь сказать, что тебе офигенно хорошо? Ты никогда не справишься с проблемами всего мира, не решив для начала свои собственные! И главная твоя проблема сейчас – долбанное одиночество, виной которому ты сам. Одиночество… слово, истинное значение которого я понял не так давно. Всегда мне казалось, что это естественная единственная форма комфортной жизни. Когда вокруг меня образовывается какое-либо окружение, мне становится неуютно, и я стремлюсь ото всех них побыстрее избавиться. Лишь один я спокоен и счастлив. Или нет? Снова в памяти всплывают вечера с Рюоко. Несмотря на то, что всем своим видом я показывал отсутствие какой-либо заинтересованности в этих беседах, они увлекали меня и были тем немногим, что занимало мои мысли помимо основной миссии. И даже когда они прекратились, то все равно во мне теплилась надежда, что когда-нибудь все вернется на круги своя, ведь впереди – вечность. И вот оно – одиночество. Больше не будет камина, не будет тепла. Не будет Рюоко. Помимо равновесия из тех лет не будет вообще ничего. - Я не хочу иметь друзей, не хочу, чтобы кто-либо лез ко мне в голову, вообще ничего не хочу, даже существовать! – срываюсь на крик, и зрительный контакт прерывается наполнившими мои глаза слезами. Резко сажусь на кровати, желая оказаться как можно дальше от Акиры и от его ранящих своей правдивостью слов. Но он внезапно поднимается с пола, садится на край кровати, хватая меня за плечи и, не давая встать, прижимает к своей груди. От неожиданности замираю, и только неуправляемые слезы все никак не прекращают бежать по щекам. Худые, но крепкие руки обвивают меня, вздрагивая от каждого моего всхлипа. А голос короля света раздается у самого уха. - Ты врешь. Тебе страшно и больно, даже я это сейчас способен почувствовать. Я не могу вспомнить жизнь Рюоко, только свою. Жизнь в мире, где у меня были какие-никакие, но друзья, родители, одноклассники. Я всегда ощущал себя каким-то чужим, но при этом я все же провёл там 16 лет. И сейчас мой единственный и самый лучший друг мертв, Айя и все остальные меня не помнят, будто меня и не существовало. Да, есть новые люди – Ко, Шисуи, Наная… но никто из них не поймет, что такое потерять всё, что имело для тебя хоть какое-то значение, в один момент. Я постоянно думаю об этом, стремлюсь доказать всем, что я ничем не хуже. Но, оказывается, я так сильно волновался о своем новом положении, жалел себя и во всем искал подвох, что даже не допускал мысли, насколько может быть плохо кому-то ещё. Я считал тебя истинным эгоистом и не заметил, что стал им сам. Он ещё сильнее сжимает меня. У меня нет сил, чтобы возразить, хотя есть объективные доводы поспорить с ним. Что каждый из «детей» испытал это, уходя из жизни в мир теней, что Ко так же, как и я, потерял самого близкого человека, что даже вторые короли не так бессердечны и способны на искренние эмоции (увиденное мною в спальне живое тому подтверждение). Всё это какими-то смутными образами пролетает в мыслях и исчезает. Я растерян, всегда мне, хоть и не без труда, но удавалось собраться и вести себя как подобает королю, но только не сейчас. В одном он прав. Мне действительно больно. Я чувствую даже сквозь ткань королевских одежд тепло его тела, благодаря которому дрожь от озноба немного успокаивается. Зачем он это делает? Что ему от меня может быть нужно? Моё личное пространство полностью разрушено, я никогда никого не подпускал так близко, даже на несколько секунд. Ощущения от объятий другого человека кажутся очень странными, однако поднимают в груди ответные волны тепла. Я дошел до того предела, когда уже не помогают ни самовнушение, ни вечные маски. Почему-то я чувствую себя полностью обнаженным, словно вместе с ледяным коконом неприступности исчезла вся моя одежда. Вот он я какой на самом деле, оказывается, - боящийся одиночества и теряющий самообладание при простом проявлении внимания. Это вызывает очередной приступ паники. Я стараюсь вывернуться из его рук и снова стать собой. Мне больше не хочется экспериментов, не хочется странных ощущений. Надеть привычную личину и восстановить свой обыденный мир – вот что на самом деле я должен сейчас сделать. - Отпусти меня – безуспешно пытаюсь произнести это максимально угрожающе, но получается чуть слышный выдох. Я даже не уверен, что король света его слышит. Акира оказывается сильнее, чем я себе представлял. В безуспешных попытках его оттолкнуть мне удается лишь повалить его на спину на кровать. Он не разжимает рук, увлекая меня за собой. Уже второй раз за последние дни я оказываюсь на нем. Пытаюсь решить, считать ли моё нынешнее положение победой или поражением, и через несколько секунд признаю боевую ничью. От резких движений и перепадов настроения начинает болеть висок, свинцовая усталость наполняет тело, и желание немедленно куда-то уйти исчезает, как и паника. Встречаюсь взглядом с Акирой. Какая-то необычайная теплота скрывается в глубине его глаз. Сейчас король света настолько близок, что я ощущаю трепет от его неровного дыхания на своей коже. Он не отстраняется, хотя явно смущен. Это заметно по легкому румянцу на щеках (что, впрочем, может быть невинным последствием борьбы) и немного растерянному взгляду. А я вновь невольно вспоминаю увиденное мною прошлой ночью. Интересно, как всё начиналось у двух других королей? Сомневаюсь, что букетами цветов и походами в ресторан. Да и к чему эти мысли? Неужели я допускаю вариант, что я и Акира… - О чём ты, чёрт возьми, думаешь? – представляя, как Хомураби преподносит букет цветов Шисуи, я невольно улыбаюсь уголками губ, что не укрывается от острого взгляда короля света. - Да о ерунде всякой, - расплывчато отвечаю я, не желая врать, но смущаясь сказать правду. – Увидел вчера кое-что непривычное, а сейчас вспомнил. Крайне странно разговаривать с человеком, лёжа на нём. Но одновременно с этим ощущение чего-то нереально правильного не покидает меня. Словно все противоречия в моей душе разрешились и можно жить дальше. - Ты про Хомураби и Шисуи? – румянец на щеках Акиры становится ярче, видимо я не единственный, кому Ко отчитывается о своих наблюдениях. Хочу кивнуть, но понимаю, что мои волосы крайне неудачно обмотались вокруг нас и я не могу пошевелить головой. Акира тоже это замечает и наконец-то расцепляет руки, пытаясь вылезти. В результате он запутывается еще сильнее, а я оказываюсь почти вплотную прижатым к его лицу. - Ещё пара подобных проявлений заботы с твоей стороны – и твоему клону делать будет нечего, мы уже связанные перед ним на блюдечке лежим, - слезы высыхают, и в душе (ну или там, где она должна у меня быть) воцаряется полное спокойствие. Даже не хочется всё анализировать, поэтому просто стараюсь запомнить непривычные ощущения. - А я-то тут причём? Это ты волосы отпустил, век не распутаешься. Сейчас повыдираю все нафиг! - Только попробуй! Я тебе тогда тоже что-нибудь… повыдираю! Знаешь, сколько времени на это потребовалось? - Не тебе жаловаться на недостаток времени, выросли один раз – вырастут во второй! Через пару минут Акира всё же освобождается, и я, скинув ботинки, уже нормально ложусь поверх покрывал на кровать, устремляя взгляд в привычный потолок и успокаивая учащенное дыхание. Я не знаю, что происходит, но его старания привести меня в чувство оказались не напрасными. Таким живым я не был уже очень давно. Стоящий рядом король света, видимо, не может определиться, надел я свою маску или же нет, поэтому не решается лечь рядом. Жестом указываю на свободную половину кровати, и он, стянув сапоги, с легким вздохом облегчения ложится. Несколько минут проходят в тишине, но тишине уютной, спокойной. Нарушаю её я сам, понимая, что есть вещи, которые я должен сказать до того, как моё настроение вновь изменится. - Спасибо, Акира. Я не до конца понимаю, зачем ты всё это делаешь, но мне стало намного лучше, по крайней мере, сейчас. - Мне тоже, - он смотрит куда-то перед собой. Что может быть приятнее, чем тихая беседа с человеком, который хочет меня понять и поддержать, и который мне небезразличен. Последняя мысль возвращает небольшой хаос в мою голову. Я понимаю, что думаю исключительно о дружеской тяге к нему, но всё те же мерцающие фигуры вторых королей в свете пламени свечи никак не выходят из памяти. Как же хорошо, что Акира – не Шисуи, и что он не видит, какую картинку на миг предоставило мне моё разыгравшееся в последнее время воображение. Нет, я ни на секунду не забываю о Рюоко, но поведение Акиры что-то изменило во мне, будто я мысленно отпустил дух первого светлого короля, смирился с тем, что его нет. Всем приходится с чем-то мириться, такова жизнь. - Скажи, почему ты стал… таким? Твоя замкнутость ведь появилась гораздо раньше предательства Хомураби, как и твой… образ, - видно, что Акира подбирает максимально нейтральные слова, не желая меня задеть. - Я всегда являюсь собой. Волею судьбы с самого начала своего существования я был вынужден усмирять неуёмную энергию светлого короля, постепенно это превратилось в привычку, - пожимаю плечами. – Что касается замкнутости… чем дольше живёшь, тем больше видишь лжи, предательств, грязи. И в какой-то момент начинаешь понимать, что тьма есть во всех окружающих тебя людях, просто некоторые очень хорошо это скрывают. У меня уже был шанс в этом убедиться. - Ты не так много общался близко с людьми, не стоит из-за одного Хомураби клеймить всех. - Я существую уже очень долго, было время, когда и здесь жили люди. Неужели ты считаешь, что огромные замки с множеством комнат создавались лишь для меня и Рюоко? - Ну, это вполне в твоем духе! – Акира усмехается, а я замолкаю. Через минуту он не выдерживает, - А что, в этих замках действительно жил кто-то помимо королей и их домашних любимцев? - Сины большей частью, но были и люди. Простая прислуга, правда, но встречались и писцы, и библиотекари. - Вы собирали библиотеки? Как банально. Чем только не заняться от скуки, - в очередной раз пропускаю его сарказм мимо ушей, не давая порваться той ниточке, что нас сейчас связывает. Однако она угрожающе натягивается. - Готовой информации о том, от чего и как может зависеть баланс света и тени, как ты понимаешь, было просто неоткуда взяться, поэтому весь свой опыт мы наращивали сами, а его нужно было упорядочивать и хранить. Отсюда и библиотеки. Ты же не сможешь запомнить всё, с чем столкнешься, скажем, за тысячу лет, – с усмешкой смотрю на него, и он, признав свою неправоту, покорно кивает. - Некоторые разработки Рюоко позволяли людям существовать здесь почти наравне с нами. Они считали, что мы – боги, а они живут на небесах. Однако со временем они начали позволять себе слишком много, интересоваться тем, что им знать не следовало, за лестью их слов скрывались злоба и алчность, и однажды мне всё это надоело. Да и ситуация… изменилась. - Я не сомневаюсь, что инициатором изменений был ты, - еще один укол в мой адрес – и он полетит с кровати на пол. - Я своих, по крайней мере, милостиво выгнал, и их почти мгновенно скушала местная живность, - Акира неприязненно сжимает губы, но ничего не говорит, - а вот тем, кто в замке Рюоко жил, пришлось гораздо хуже. Твое мастерство по разделению Нанаи и кокучи не с пустого места взялось. Может ты этого и не осознаешь, но огромный опыт твоего прошлого воплощения в подобного рода операциях не мог не сыграть своей роли. Но мы ушли от темы. Я достаточно насмотрелся на то, что может произойти из-за неосмотрительного доверия. Ситуация с Хомураби – апофеоз подобной глупости. - Почему ты тогда веришь мне? Ты уже видел, что я способен тебе солгать, - Акира смущается, но поворачивает голову ко мне, показывая, что ответ на этот вопрос для него важен. Что ж, я сейчас не в том состоянии, чтобы что-либо скрывать, хотя и нужно быть крайне осторожным в своих словах. - Я не верю ни тебе, ни кому-либо ещё. Просто недавно я увидел кое-что, заставившее меня задуматься о моих отношениях с окружающими. Оно… не могло существовать без сильнейшей эмоциональной связи. Той, которую я всегда старался отрицать. Когда-то по этой причине я сделал Рюоко больно и винил себя. Но теперь уже ничего не исправить, и поэтому я должен что-то изменить, чтобы то, что было тогда, и то, что было сегодня, больше никогда не повторилось. Не знаю, что я скажу завтра (если вообще доживу), но сейчас я даже готов… Я вовремя останавливаюсь, живо представив, какие слова я чуть не произнес. Критическое мышление также постепенно приходит в норму, и я ужасаюсь, что именно я сейчас делал и говорил. На месте испаряющейся эйфории мелькают кусочки тьмы, близость Акиры вновь нарушает личное пространство и начинает раздражать. - Широгане? – Акира улавливает мельчайшие изменения в моем голосе и тоне ещё до того, как я сам это осознаю, и делает абсолютно верные выводы, вздыхая и слезая с кровати, - видимо, ты окончательно пришёл в себя. А я наивно надеялся, что теперь ты всегда будешь нормальным. Ну и ладно, по крайней мере, я точно знаю, что ничто человеческое тебе не чуждо. Уверен, у меня ещё будет возможность пообщаться с тобой, а не твоим эгоистичным панцирем. Ведь когда-нибудь ты вновь устанешь страдать. Он обладает каким-то необычным даром вводить меня в ступор. Вроде всё, кризис прошёл, но стоило ему произнести последнюю фразу – и я чуть ли не физически ощущаю, как тонкие нити вновь всё крепче связывают меня с новым светлым королём. - Главное при этом не трогай мои волосы. Второй раз живым из них ты точно не выберешься. – Акира удивленно поднимает на меня взгляд, а я улыбаюсь, недоумевая, насколько легко мне это дается. Старая маска и новая сущность приходят в относительное равновесие, и я даже с небольшим сожалением смотрю на юного короля света, уже сидящего в кресле и листающего какую-то мою книгу. – Я не спал почти всю ночь, поэтому должен немного восстановить силы. И потом у нас будет лишь один выход… - … в этой ужасной тьме искать наощупь выход из замка? – заканчивает за меня Акира и вопросительно поднимает глаза. - Именно. У меня есть опыт подобных походов, с той лишь разницей, что никто не пытался при этом похитить моё или чье-либо ещё тело. Да и замок вряд ли кто знает лучше, чем я. - А может там не полная темнота? Может там те миры, что видел Рюоко? – кажется, светлому королю сейчас ничего не страшно. Видимо, кровь всё же начала брать своё, и его одержимость вернулась. - Не говори глупостей! – не могу сдержать усмешку, видя то же обиженное выражение лица, что и тысячелетия раньше. – Мы проводили миллионы опытов, ты и сам признал, что ни разу не было ничего, кроме полной темноты. Рюоко хмурится. Его привычная фривольная поза немного раздражает меня, но каждый раз, когда я говорю ему сесть нормально, он специально начинает бесить меня, то вообще садясь на подлокотник, то с ногами залезая на кресло. В камине (когда я его тут поставил?) потрескивают дрова, тёплый желтоватый свет уютно накрывает нас с королём света мерцающими узорами теней. Мы можем никуда не спешить, ведь вечность – это очень долго.