Новая вечность

Несколько раз я почти просыпаюсь. Утомлённое сознание на какие-то мгновения возвращается в измученное тело, и я даже пытаюсь открыть глаза. Надо мной склоняются серые мутные существа, окружённые серебристым свечением, и издают звуки, похожие на бульканье воды в глубоком колодце. Но тут же глаза становятся невыносимо тяжёлыми, и я вновь возвращаюсь в глубокий и вязкий сон. Но, внезапно, словно чья-то сильная и тёплая рука хватает меня за запястье и резко выдергивает из ледяной тины беспамятства. Я наконец-то могу нормально дышать (только сейчас понимаю, что чуть не задохнулся) и мыслить. Прежде всего, накатывают воспоминания. Становится грустно и тоскливо. Нет, всё вроде бы и закончилось, тело не болит (королевская кровь делает своё дело, такие ерундовые раны должны были уже зажить), равновесие в перспективе тоже устоит, однако… Что в последние дни я научился делать – это перестать врать себе. Иногда это мне помогало, но чаще всего – наоборот. Вот и сейчас суровая реальность показывает мне, что моё одиночество – моя вечная кара. Единственная надежда на то, что Акира станет когда-нибудь близок мне, рассеялась. Тёмная сущность возможно и сама не поняла, какой «замечательный» подарок сделала для меня. Как в сказке: всё у меня есть, и красота, и грация, и прочие присущие королям достоинства, но в один момент «острое веретено» лишает меня всякой надежды на счастливое будущее. И на этот раз нет седьмой феи, которая поможет мне. Акира, несчастный Акира. Заставив его сотворить подобное, тень думала лишь о мести. Но эта жестокость превышает даже преступления Хомураби, естественно, что моральная травма останется в честном и справедливом светлом короле если и не навсегда, то очень надолго! Он не сможет рассказать об этом никому, ему придётся нести в себе это бремя, будучи не в силах ничего исправить или изменить. О, как мне это знакомо. Я-то переживу, сумею остаться собой. Первая волна ужаса откатилась, и стало ясно, что раны, нанесенные жестокой тенью, лишь добавили несколько рубцов на моей каким-то образом сохранившейся душе. И рубцы эти – не самые глубокие, хоть и кровоточащие. Самое главное, что Акира жив, не важно, что произошло, но он жив. Открываю глаза. Интересно, сколько же я проспал? У потолка мерцают полупритушенные огоньки, а за окном нахмурилась ночь. Я всё также укутан в собственный плащ и палевое покрывало. На стене мерно покачивают маятником абсолютно бесполезные для меня в этом мире часы. Немного поворачиваю голову и внезапно буквально в нескольких сантиметрах от себя обнаруживаю взлохмаченного Акиру, сидящего прямо на полу у моей половины кровати. Выглядит он, прямо сказать, неважно. Вновь, как и раньше, он обнимает колени, словно стремится спрятаться, исчезнуть из этого мира. Глаза его закрыты, но из-под опущенных ресниц тянутся влажные дорожки слёз. Что-то в груди сжимается в унисон его одинокому и обреченному виду. Тихо, шёпотом, чтобы не напугать его, зову: - Акира! Он медленно, словно не веря, что я проснулся, поднимает на меня взгляд. Дрожащие тонкие пальцы сжимают край плаща, а глаза полны такой необъятной боли, что мне самому становится страшно. Хочется как-то приободрить его, успокоить, но я слишком хорошо понимаю, что сейчас я только сделаю хуже. Но и оставлять его в таком виде тоже нельзя. - Широгане, ты очнулся? – недоверчиво шепчет король света и внезапно утыкается лицом в прижатые к груди колени и рыдает, словно накопившаяся боль, наконец, нашла выход. - Тише, успокойся! Со мной всё в порядке, правда, - бормочу глупые шаблонные фразочки, прекрасно понимая, что успокоить ими можно только покойника. - Ты чуть не умер, - сквозь рыдания слова узнаются с трудом, - он в последний момент поместил всю накопленную пустоту в тебя. В смысле я… я поместил. И вновь рыдания. Осмысливаю услышанное. Что ж, вполне возможно, так и было. По крайней мере, тогда понятно, почему я тогда так быстро лишился сил и пришёл в себя только сейчас и почему мне мерещились всякие странные образы. Чёрт, из-за этой мелочи Акира ещё сильнее себя корить будет. - Раз ты поместил, то должен знать, что без постоянной подпитки пустота рано или поздно заполнится энергией и никакого длительного вреда мне всё равно не причинит, - стараюсь говорить максимально четко и спокойно, чтобы незамысловатая логика моих слов пробилась сквозь истерику светлого короля. Видимо, мне это удаётся, потому как всхлипы становятся явно тише и реже, а сам он немного расслабляется и, вытянув ноги вперед и откинувшись спиной к стене, вытирает рукавом с лица остатки слёз. – Лучше расскажи вкратце, как прошёл этот день и к чему мне нужно быть готовым завтра? - Как только начало светать и я почувствовал, что Ко проснулся, я сразу же ушёл отсюда, боясь, что снова нанесу тебе вред, - Акира вздрагивает от своих же слов, однако продолжает, - поэтому я пошёл с ним хакуа ловить. Он меня допрашивал, ведь я не смог долго скрывать своё состояние. Пришлось сказать, что мой двойник уничтожен и что ты с ним сражался и несколько пострадал, поэтому я и на нервах. То же самое я сказал и призванным королям. Шисуи порывался осмотреть тебя, но я его убедил, что всё в порядке и тебе требуется только восстановить силы. Они весь день вместе с «детьми» дыры заделывали, и Шисуи сказал, что нашел двух кандидатов и скорее всего они станут его «детьми». Даже Хомураби ничем не возмущался и был в достаточно бодром расположении духа, может потому что тебя не было. Ему приходится остановиться, потому что я больше не в силах сдерживать нервный смех. Да я прямо героем буду чувствовать себя на следующем собрании. Так самоотверженно сражался с его двойником, что на целый день остался валяться в кровати! Спасибо, Акира, удружил. Через некоторое время успокаиваюсь и жестом показываю, что он может продолжать. Несколько неудобно беседовать с человеком, сидящим на полу, но сейчас не лучшее время для того, чтобы гонять его по комнате. - К вечеру я стал беспокоиться, что ты так и не появился, поэтому пришёл сюда. – Постепенно в его голосе появляются нотки безысходности, и он вновь готов заплакать. – Ты был бледный, ещё бледнее, чем обычно, и холодный. Я чувствовал, как энергия уходит из тебя. Весь вечер я старался поддерживать в тебе достаточное её количество, чтобы ты мог восстановиться, но мои силы закончились. Я так рад, что ты пришёл в себя! Я уже был готов звать на помощь, несмотря на то, что пришлось бы всё рассказать. - Нет! – чёрт, ну почему он настолько недальновиден? – Что бы ни случилось, никому не говори об этом! Понял? Твоими слабостями легко можно манипулировать, фактически ты потеряешь власть, откройся ты кому-нибудь. Все способны предать, абсолютно все. Возможно, есть одно исключение, Ко, однако у него слишком длинный язык, и поэтому доверять ему секреты также опасно. Лучше всего просто забудь всё, что случилось. - Широгане, - Акира поворачивается ко мне, - я преклоняюсь перед тобой! - С чего вдруг? – я аж закашлялся от удивления. Так, приехали. Нет, мне, конечно, льстит подобное отношение (всем бы так обо мне думать), однако именно перед Акирой я показал себя далеко не с самых лучших сторон, и преклоняться перед таким мною крайне неразумно. - Я и раньше говорил, что ты мастер носить маски и скрывать свои истинные цели и чувства, но сейчас я, наконец, понял всю сложность и необходимость этого умения. Выглядеть королём, что бы ни случилось, выполнять свою миссию, что бы ни случилось, встать и идти дальше, что бы ни случилось. Сейчас ты разговариваешь со мной так, будто всё в порядке, будто сутки назад была совсем обычная ночь. Я уверен, что если бы ты сегодня встретился с другими королями, то никто бы и не подумал, что что-то произошло. Ты действительно способен запереть в себе всё плохое, что было в прошлом. А я так не могу. - Ты не прав, Акира, - вздыхаю. Как же я не люблю откровения, однако сейчас они необходимы. Паренька нужно возвращать в обычное русло. – У меня тоже есть вещи, которые я не могу забыть, несмотря на то, что прошло уже несколько сотен лет. И не смогу, потому что это моя личная ошибка и боль. Но сейчас ты зря себя укоряешь. Не важно, что действовало твоим телом, важно, что ты сам в этот момент был против. Я почувствовал, что ты услышал меня тогда, поэтому и не злюсь на тебя сейчас. Я уверен, что настоящий ты так бы точно не поступил. - Как ты можешь быть уверен в том, в чём даже я не уверен? – он вновь обнимает колени. – Я должен рассказать тебе всю правду, иначе я просто сойду с ума. Я не так чист и невинен, как может показаться со стороны. Все мои грязные мечты, желания, фантазии… они существовали всегда, где-то глубоко внутри. Иногда они прорывались снами, иногда – странными образами. Я не задумывался раньше, к чему это может привести, какую тьму несут эти с виду несерьезные мысли. Я всегда считал, что это как мелкие ошибки в моей голове, которые появляются из-за того, что мы так долго деремся плечом к плечу и практически всё время проводим вместе. Ты сам говорил, что в каждом человеке есть тьма, просто в некоторых она достаточно глубоко спрятана. Это существо и было моей тьмой. Мне было бы легче, если бы это было какой-то абстрактной сущностью, но это всё моё, настоящее. Выдернув из глубины моего сознания всё грязное и порочное, оно методично начало реализовывать это. Понимаешь, каждое его слово, движение, - оно было моим. Это не пафос, это правда. Именно поэтому я ещё раньше просил тебя и прошу снова – убей меня! Я не заслужил того, с каким состраданием ты на меня сейчас смотришь и как пытаешься успокоить. Уничтожь, потому что я боюсь себя. Боюсь, что когда-нибудь в будущем тьма вновь возьмет надо мной верх, а ты слишком дорог мне, чтобы я простил себя за это. - Вечер откровений, - бормочу я, пытаясь скрыть растерянность. Его слова, такие простые и искренние, открывают мне дверь в глубины его мыслей и страхов. Возможно ли, что он тоже, как и я, думал о том, что мы можем быть вместе? Представлял нас на местах призванных королей в их чувственных утехах? Хотел коснуться меня? И так же, как и я, запирал это в голове и не допускал, что это можно реализовать? Чёрт, пару дней назад у меня и мысли такой возникнуть не могло. Нет, это действительно невозможно, у парня, должно быть, до сих пор сильный шок, вот он и говорит всякую ересь. Но, несмотря на то, что в мыслях я почти себя убедил в том, что Акира запутался и, когда успокоится, вновь станет тем колючим и наглым пацаном, каким и был до этого, моё тело слишком бурно реагирует на его слова. От груди расходятся волны тепла, дыхание учащается, и я с трудом держу себя в руках, чтобы не расплыться в глупой улыбке. Да и в голове радостный голос всё твердит о том, что я ему нужен. И нужен однозначно не только как более опытный хранитель баланса. - Ну вот, ты вновь не разозлился, - Акира выглядит ещё более убитым, чем в начале разговора. – Что я должен сказать, чтобы ты возненавидел меня? - Хватит задавать глупые вопросы, - злюсь, но совсем не так, как он этого добивается. – Ты устал, тебе нужно восстановить силы. Как только ты хорошо выспишься, то поймёшь, что я прав и ничего настолько страшного и достойного таких интенсивных самобичеваний не случилось. У всех в голове есть мысли, за которые может быть стыдно. Но это не говорит о том, что они когда-нибудь реализуются, особенно в такой форме. Да, во всех есть тьма, да, это была твоя тьма. Но она не нанесла какого-либо значимого вреда. По большому счёту пара извращённых фантазий, немного злобы, зависти и агрессии, - вот всё, из чего она состояла. Если бы на твоём месте оказался я, то страшно представить, какой бы вред мог быть нанесён мирам. Так что перестань считать себя ужасным человеком. Ты один из самых чистых и честных людей из тех, кого я встречал. Акира удивленно и с какой-то подавленной надеждой смотрит на меня. Не знаю, о чём он думает, но жар в теле от его взгляда только усиливается. Я должен перестать убегать от себя. Его тёмная сущность уже озвучила то, о чём я сам даже думать боялся. Эта правда лежит на поверхности и касается лишь его одного. Того, кто похож на Рюоко, но не является им. Он больше, чем просто моё отражение. Словно в ответ на его человеческую природу во мне зародилось несвойственное и неестественное для вечного короля теней чувство любви. Когда я в него влюбился? Не знаю. С самого начала я видел в нём лишь предыдущего короля света, но не обманывал ли я уже себя тогда? Зачем я был с ним не собой, а кем-то другим? Не потому ли, что боялся? Боялся, что настоящего меня он мгновенно оттолкнёт. Он, не Рюоко. Потому что Рюоко знал, какой я, врать ему было бы глупо. Всё время я убеждал себя, что учу, спасаю и поддерживаю Акиру ради высокой цели. А что я мог ещё делать? Поверить в то, что я, гордый и независимый король, начинаю влюбляться в человека, пусть даже и являющегося реинкарнацией подобного мне? Естественно, нет. Чем дальше – тем сильнее я к нему привязывался. Я принял, что он – спасение от моего одиночества, но даже при этом не признал, что моя тяга – это нечто большее. И лишь тёмная его сторона, не ограниченная рамками морали и культуры, вывернула мои чувства наружу. Я хочу, чтобы он был рядом. Мне нужно тепло его рук, блеск его глаз. И именно поэтому я не могу окончательно признать, что он сейчас говорил правду. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Это пробуждает замороженное и измученное сердце, заставляет хотеть жить не только ради миссии. Может, это и есть подарок последней доброй феи? - Акира, ты можешь, наконец, встать с пола и лечь на кровать? – безуспешно пытаюсь вернуть в голос нотки обычного металла, но вопрос получается скорее заботливый, нежели требовательный. - Я уже шею свернул с тобой общаться, да и энергию нам обоим восстановить надо. К утру всё будет в порядке. Он покорно встаёт. Подумав пару секунд, всё же сбрасывает свой плащ и, сняв сапоги, привычно устраивается на самом краю кровати, как можно дальше от меня. Огоньки гаснут, и некоторое время мы лежим в темноте и тишине, нарушаемой лишь мерным тиканьем часов. Однако когда я уже думаю, что Акира спит, я слышу его тихий голос: - Я не могу заснуть. Ни вчера, ни сейчас. Слишком много мыслей в голове. Я боюсь, что оно вернётся, и я вновь… сделаю тебе больно. Но и уйти и оставить тебя тут одного я тоже не в состоянии. Я весь день не мог думать ни о чём, кроме того, как ты себя чувствуешь. И даже сейчас, когда тебе уже точно стало лучше, я, вместо того, чтобы как можно быстрее покинуть эту спальню, ложусь с тобой в одну постель, подвергая тебя опасности. Так нельзя. Много чего нельзя. Я знаю, я постоянно себе запрещаю делать, мыслить, сожалеть, помнить. И всегда это приносит лишь страдания и боль. Может, стоит нарушить эту закономерность? Неуверенно высовываю руку из-под покрывала и тянусь в попытке нащупать его плечо. Он вздрагивает, когда я касаюсь его, и поворачивается ко мне, оказываясь совсем близко. Настолько, что я, уже не в силах совладать с поглотившим меня желанием помочь и поддержать, приобнимаю его и, ещё немного притянув к себе, прижимаюсь лицом к его груди. - Широгане, не стоит… - начинает в панике бормотать он, но я не даю ему закончить. - Обними меня, - шепчу, дрожа от собственной смелости, - обними и ни о чём не сожалей. Неуверенно, словно боясь, что я внезапно передумаю, Акира чуть отодвигается, пропуская одну руку под моим плечом, а второй прижимая меня за талию. Я ещё сильнее зарываюсь в его одежды, вдыхая единственный родной запах любимого человека. Время останавливается, я словно растворяюсь в тепле его тела, а единственным значимым звуком становится биение его сердца. Смятое покрывало от резких движений соскальзывает, и лишь плотная ткань плаща прикрывает меня, однако холода нет. Нет ничего, кроме истинного короля света. - Это сон? – Акира переворачивается на спину, давая мне поудобнее устроиться у него на груди, но не разжимая сладких объятий. - Да, видимо, - я и сам не могу поверить, что это может происходить в реальности. Правда странно, что во сне может хотеться спать… - В таком случае, можно остаться в нём навсегда? – его голос постепенно затихает. Усталость последних дней не может пройти бесследно, а сейчас он, видимо, так же, как и я, теряет над собой контроль. - Я люблю тебя, - одними губами шепчу я, но он, конечно же, уже не слышит. Я люблю его. Что бы ни случилось, чьи бы ещё тёмные сущности не стали у меня на пути, какие бы козни не строили призванные короли с рассадником их «детей». Я буду любить его, даже если это поставит под угрозу мою миссию. Я не смогу больше существовать без моего отражения. Это выше моих сил. Внезапно я совсем другим взглядом охватываю отношения вторых королей. Если они так же любят, как и я, то всё, что делал Хомураби, - единственный возможный путь. Он поставил на кон своё будущее, свою жизнь, только бы его отражение осталось в безопасности, осталось с ним. Я сам ужасаюсь своим мыслям, ведь ещё несколько дней назад самым важным в моей жизни было исключительно поддержание равновесия, по крайней мере, я был в этом уверен. А сейчас моё «самое важное» даже во сне не ослабляет объятия, словно боясь, что я растворюсь в воздухе, как эхо его грёз. А я, наоборот, как можно сильнее стараюсь оттянуть момент ухода от реальности. Впервые она так сладка и спокойна. Внезапно месть тени сыграла обратную роль и, вместо того, чтобы оттолкнуть нас со светлым королём друг от друга, наоборот сблизила. Видимо, и провидение иногда ошибается. Сон всё же берёт своё. Как бы я не цеплялся за явь, но энергию придётся восстановить и завтра всерьёз заняться запретной техникой. Весь день быть рядом с Акирой, что может быть лучше? Утро накатывает внезапно в лице Ко и его бешенного вопля, который мгновенно будит нас обоих. - А ну слезь с него, извращенец! – жёлтые глаза горят звериной яростью, и если бы Акира не был бы так близко, то мне бы точно не поздоровилось. Не сразу замечаю, что за ночь плащ упал на пол и я в одном белье лежу на Акире (и не просто лежу, а прижимаюсь всем телом). Он же почти полностью одет, и его сонный и растерянный вид завершает нелепую картину. У Ко разве что дым из ушей от ярости не валит. Он продолжает мне что-то кричать, но я уже его не слушаю. Гораздо сильнее меня волнует Акира. Как он отреагирует на столь непривычное пробуждение? Вчерашние откровения были его истинными мыслями или же минутной слабостью? - Ко, заткнись, стучаться не учили? - Акира, наконец, окончательно просыпается. Замираю, однако, отталкивать меня он не спешит. - Акира, немедленно уйди от него! И не приближайся, пока я его не убью! – рей в ярости и бессилии бьет кулаком в стену. Теперь я сам хочу от него избавиться, чтобы замок не крушил. - Ко… сидеть! – от неожиданного приказа Ко действительно падает на пол, - пошёл вон, и чтобы без приказа не отходил от Хомураби! Рей тут же вскакивает и, грязно ругаясь, исчезает за дверью. Собачьи инстинкты всё же сильны, надо как-нибудь поэкспериментировать с ним, какие команды он способен выполнять. Но точно не сейчас. От внезапного пробуждения сон пропадает напрочь, и я решаю, что пора заняться делами. И первое дело – оценить, как мне общаться со светлым королём. - Нужно вставать, уже много времени, - скрывая смущение, спокойно говорю я. Однако Акира не двигается и внимательно следит за мной. Внезапно понимаю, что он, как и я, не знает, как теперь ему себя вести. - Широгане, ты… в порядке? – неуверенно спрашивает он. Ну да, всё ещё человек, всё ещё переживает. Хотя и прекрасно знает, что сила короля за сутки и не такие раны заживить может. - Да, в полном, - слезаю с него, встаю с кровати и начинаю одеваться. Первое время он не двигается, наблюдая за мной, и лишь уверившись, что я действительно в норме, натягивает сапоги. - И что нам теперь делать? – уже полностью одетый он аккуратно стряхивает пылинки с манжетов, но я улавливаю на его щеках слабый румянец. Несмотря на признание, придавать общественности нашу связь он явно не собирался. - Если ты хочешь услышать, что я буду тебя покрывать и смирюсь с клеймом извращенца, то спешу тебя разочаровать – нет, такого точно никогда не произойдет. – У меня поразительно хорошее настроение. Ночной разговор полностью растворил эмоциональный негатив предыдущих событий, и сейчас яркое солнце за окном и смущённый Акира радуют, а не раздражают. - Не хочу я такое слышать, - видно, как он колеблется, но потом всё же решается. – Я виноват перед тобой, поэтому я скажу, что это я к тебе лёг. К тому же так и было. Просто устал и лёг. А кто не поверит – дам в лоб. - Лёг сам, а вот обнял по моей просьбе, - с огромным удовольствием наблюдаю, как Акира краснеет ещё сильнее. Видно, что спать вместе ему понравилось не меньше, чем мне. - Широгане, но ведь так неправильно! Особенно после того, что было, - он запинается и виновато на меня смотрит. В глубине его глаз трепещет боль, с которой он пытается справляться, но пока безуспешно. Я, тем временем, уже оделся и аккуратно приглаживаю свои немного взлохмаченные волосы. - Неправильно, - пожимаю плечами, - значит, больше не повторится. Раз это покои светлого короля, то ты тут хозяин. Так что после того, как сегодня поработаем, пойду восстанавливать свой замок. - Я тебе не говорил, - Акира потупленно смотрит в пол, - нет там больше замка… даже следа не осталось… - Ну что поделать, - философски рассуждаю, с трудом сдерживая противоположные эмоции: горькую злобу на дрянную тень и рвущийся наружу смех над загнанным в тупик Акирой, - придётся идти отстраивать основной замок. По крайней мере, там хоть что-то сохранилось. - Широгане, ты остаешься здесь! – как будто я ожидал услышать что-то другое. Теперь, когда я в определённой степени понимаю его чувства, манипулировать им становится очень просто. Но расслабляться не надо, Акира не глуп и не простит мне такие игры. - Хорошо, благодарю за гостеприимство, светлый король! К вечеру найду для себя свободную комнату. - Перестань надо мной издеваться, - наконец, вижу на его лице улыбку. Собственно, я этого и добивался, иначе бы он только сильнее себя накручивал. – И не уходи от темы, так же действительно нельзя! - Не верю, что говорю это… - делаю театральную паузу, во время которой он заинтересованно подходит ко мне и вопросительно заглядывает в глаза, – но если нельзя, но очень хочется, то можно. Ещё пару секунд мы смотрим друг на друга, и Акира с улыбкой выдыхает (видимо, ожидал он услышать что угодно, кроме этого). Несмело, он притягивает за талию меня к себе. Чувство близости вмиг испаряет мою самодовольную браваду, и по телу пробегают мурашки. - Широгане, - ощущаю его дыхание и завороженно замираю под взглядом его глаз, - ты же знаешь, чем всё это может закончиться. После того, как мною овладела эта тварь, мне было ужасно плохо, настолько, что невозможно раскрыть это словами. Если бы ты… не поступил так ночью, то я бы точно сделал бы что-нибудь с собой. Сейчас, благодаря тебе, я могу мыслить и действовать разумно, словно ты мне дал шанс простить себя. Но в то же время меня начало к тебе тянуть. Сегодня, завтра, через неделю… я не знаю, когда я окончательно сойду с ума от желания быть к тебе ещё ближе. И сделаю… это. По-хорошему нам вообще нельзя видеться, чтобы когда-нибудь, через миллионы лет, я смог вновь контролировать себя рядом с тобой. Но нет, это уже невозможно. - Я знаю, чем это может закончиться, - стараюсь подавить возникшую дрожь. Тело, в отличие от разума, помнит все негативные стороны «близости», и контролировать его полностью у меня не выходит. Акира чувствует это и прижимает меня сильнее, словно успокаивая и давая уверенность. – И я знаю, что всё будет совсем иначе. Потому что это ты, весь, а не одна твоя тёмная сторона. Я доверяю тебе. Акира вздрагивает и прикрывает глаза. Вопрос доверия когда-то его сильно волновал, и он как никто другой понимает, что для меня это не только слова. Практически невесомо, словно ещё не решившись окончательно, он касается моих губ в лёгком поцелуе и замирает. Всё это настолько нереально, что мне кажется, будто я вновь попал в какой-то морок. Но иллюзия не может передать это тепло, живое и успокаивающее. Мне даже немного обидно, что сейчас нас ожидает неотлагаемая миссия, и возможности посвящать всё время друг другу пока нет. Наладить равновесие, построить отдельный от призванных королей замок и уединиться вдали от всех. Только он и я. - Акира, с тобой всё в порядке? – из коридора слышится встревоженный голос Шисуи, и, судя по шагам, приближается он в обществе Хомураби. С явным недовольством Акира отстраняется и начинает заправлять постель (а хакуа на что?), а я вновь возвращаюсь к распутыванию своих волос, пытаясь успокоить сбившееся дыхание и закрыть от воздействия телепата свои хаотичные мысли. К моменту, когда оба призванных короля без стука и прочих проявлений уважения и минимальной культуры появляются на пороге спальни, ничто не напоминает о событиях последних дней. За исключением окровавленной простыни, живописно валяющейся на полу. Но замечаю её я уже слишком поздно: Хомураби мгновенно подходит к ней и, комкая, сгребает подмышку. На наш одновременный с Акирой возмущённый возглас он лишь усмехается и отходит к двери, оставляя себе путь для отступления. - А теперь я узнаю, что действительно произошло той ночью, и почему Акира так упорно не хочет об этом говорить. И, Широгане, если вдруг это будет не твоя кровь, то я с огромным удовольствием признаю, что ты – больной псих, и что для сохранения равновесия и нормальной жизни для всех нас тебя нужно ликвидировать. Акира, стоящий ближе к нему, бросается в попытке выхватить из его рук компрометирующую вещь, однако он успевает исчезнуть прежде, чем светлый король добирается до него. Шисуи молчит, с серьезным видом стоя в дверях, качает головой и уходит. Мы остаемся вдвоем и, не желая даже обсуждать случившееся, идем выполнять запланированные на сегодня издевательства над пойманными хакуа.