11.1
Крошечная реальная вселенная висит в пространстве. Что за источник освещает её, создавая трехмерный теневой мир? Никто и никогда этого не узнает. Как и то, по каким законам она работает. Я нахожусь в пустом нигде. Нет ни чувств, ни мыслей, ни грусти. Меня, видимо, тоже нет. Как всё внезапно стало просто и легко! Проблемы разрешились сами собой, ведь главной причиной их появления оказался я сам. Свет, тень, тьма. Шум, постепенно поглощаемый оглушающей тишиной. Она белым молоком струится вокруг, заливаясь в уши, глаза, наполняя лёгкие бурлящей пеной… Стоп, значит, у меня есть тело? Ну да, действительно, куда оно могло деться? А молочная тишина ещё и обжигает изнутри холодом. Словно миллионы вибрирующих снежинок плавятся у меня в груди, разрывая её на части. Острыми иголками они вырезают образ короля света. Бессмысленно мне его напоминать, ведь я и есть сгусток памяти о нём. Последний миг, пылающий в непонимании взгляд бордовых глаз, дрожащий от искреннего удивления голос. Акира, оставь мою душу, умоляю, уйди из неё. Всплески воспоминаний, искажённые временем и моим небытием, искрами желаний и фантазий, параллельным миром. Словно это было не с этим мной, а другим, более сильным, более смелым. И вновь они все только о нём. Наша первая встреча – на пустынной улице. Темнеет, на голых ветках сидят вóроны, и эхо их вскриков гулко отражается от бетонных заборов. Я подхожу и без лишних слов целую двойника своего вечного напарника, которого я так долго искал и желал. Но губы холодны, а сам он рассыпается в прах от первых же прикосновений. Через мгновение я остаюсь один, и лишь мерзкий смех ненавистных птиц оживляет замерший вокруг меня мир. Он вновь рядом. Спина к спине, мы ожидаем атаки сошедших с ума теневых тварей в пустой заброшенной христианской церкви. Единицы чудом оставшихся в целости стекол сохранили печальные образы святых. Со слезами и укором они следят за нами, словно обвиняя в безумном уничтожении их братьев и сестер. На сводах, исписанных облаками и ангелами, ползают всё те же мерзкие кокучи, словно черти, покинувшие свой ад ради того, чтобы заполучить нас и кинуть в самый жаркий котёл. Я слышу нервное дыхание светлого короля, и, желая сказать несколько воодушевляющих слов, поворачиваюсь к нему. Почувствовав моё движение, он сам на миг отвлекается, чтобы встретиться со мной взглядом. Но этого оказывается достаточно для моментального броска теневого создания. Медленно, будто время растягивается тугой резинкой, зрачки Акиры расширяются, а я с ужасом наблюдаю, как острая коса впивается в его грудь, ломая рёбра и разрывая лёгкие. Его губы шепчут что-то, но ватная тишина заглушает его голос. Моя судьба – вечно гадать, что же он хотел мне сказать. Он жив, он со мной. Мои руки связаны, моё тело полностью обнажено, а я сам в его безоговорочной власти. Но он не подходит, не касается, не хочет меня. Спокойно и меланхолично он то читает толстые фолианты моих воспоминаний, то задумчиво смотрит в окно, то уходит по своим делам. Дни, месяцы, годы… я всё жду, я существую надеждой поймать отблеск его взгляда, почувствовать движение воздуха от его дыхания, получить в награду за послушание его прикосновение. Но я ему не нужен, и единственное, что мне остается, - лицезреть его образ. Время идёт, и король света всё реже и реже освещает маленький мир комнаты своим присутствием. И наступает момент, когда он не возвращается. Я теряю счёт дням, ведь они уже не играет роли. Моё обнажённое тело будет ждать вечно, ничего другого всё равно не остаётся. Он не появится, у него уже новая жизнь, не придёт, не придёт, не придёт… Слёзы наполняют глаза и, кажется, будут литься вечно. Белые молочные облака, что вам от меня нужно? Какой ещё морок вы хотите на меня навести, какую ещё боль причинить? Дайте мне просто ни о чём не думать, я хочу его забыть. Всё забыть.11.2
- Рюоко? – я не верю своим глазам, но он стоит напротив и с полуулыбкой кивает. Белые облака расходятся в стороны, открывая моему взору небольшой балкон и бескрайнюю гладь голубого неба над головой. - Ты неисправим, всё так же совершаешь множество ошибок и не доверяешь своим эмоциям. А я-то уж понадеялся, что хотя бы мой последователь расшевелит твою душу. - Где… мы? – никак не могу окончательно убрать из головы обрывки прошедших иллюзий и сосредоточиться на этой. - Там, куда попадают бессмертные, после того, как умирают. Ты не так давно уже почти пробился сюда, лишь тонкая грань надежды не дала тебе окончательно прийти. Вспомни, ты же должен был нас видеть. – Да, тени и булькающие звуки, видимо, он говорит именно об этом. - То есть я умер? – это и к лучшему. - В каком-то плане – да. Тебя нет ни в одном из реальных миров, так что можно сказать и так. Но в то же время мы же разговариваем и существуем, поэтому смерть – не совсем подходящее слово. - В любом случае я рад, что всё закончилось. И… - немного запинаюсь, но чуть дрожащим голосом тихо заканчиваю: - и я рад, что могу быть здесь с тобой. Нам многое нужно обсудить. Светлый король садится на появившийся из пустоты стул и задумчиво смотрит на перья облаков, начинающиеся уже за резным ограждением балкона. Растерянно обернувшись, я вижу, что такой же стул стоит рядом со мной, так что следую примеру Рюоко. Он молчит, но я уже никуда не спешу. Что бы ни осталось позади, теперь всё кончено. Облака медленно движутся, то вспениваясь причудливыми гребнями, то, наоборот, открывая пасти глубоких каньонов. Невидимое солнце подсвечивает их, оживляя всеми цветами радуги. Но такое желанное спокойствие не приходит. Я думал, что, покинув тот мир, смогу уйти от сомнений, разрывающих меня, от проблем, бесконечно сопровождающих меня, и от боли, съедающей меня изнутри. Сейчас всё это должно было пропасть, а я сам – наслаждаться покоем и близостью Рюоко. Почему же мне тогда так плохо? - Широгане, ты когда-нибудь прислушивался к себе? - Рюоко не поворачивает головы, но всё равно я вздрагиваю. Слишком давно я не слышал своего имени, произнесённого этим голосом. – Я наблюдал за тобой всё это время и в какой-то момент даже поверил, что ты наконец-то пришёл к гармонии со своим внутренним миром. Но, увы, это было лишь мимолётное мгновение. - Какое это сейчас имеет значение? – смущаюсь, осознавая, что именно видел Рюоко. Однако в его голосе не было ни презрения, ни насмешки. Лишь горькая грусть. - Такое же, как и всегда. Сколько я тебя помню, ты никогда не задумывался о собственных чувствах. Делая больно другим, ты одновременно делал больно и себе, пусть и не признавая этого. Даже сейчас ты страдаешь, потому в душе ты знаешь, что поступил неправильно. - Я много раз поступал неправильно, и кому, как не тебе, это знать. Но я всё равно не понимаю, зачем ворошить былое. Нас больше нет, всё кончено, ошибки все равно не исправить. Никакие. - Нас не может не быть. Мы не просто хранители равновесия, мы – причина существования миров. – Рюоко поворачивается ко мне и, кивнув в ответ на мой удивленный взгляд, продолжает: - Я тоже не сразу это понял, но это действительно так. Вспомни, когда начались проблемы с равновесием. - Когда мы… - нет, этого не может быть! - Когда ты впервые пошёл наперекор своим чувствам. Чем сильнее ты воевал с собой, тем более хрупкой становилась граница. – Чуть помолчав, Рюоко вновь переводит взор на облака. – Признаться, я тоже не способствовал её восстановлению, не желая сделать шаг тебе навстречу и не оставив тебе никакого выбора. Гордость и эгоизм присущи нам обоим. - Но как же призванные короли? Они же могли нам помогать. - Они могли заделывать прорехи в ткани мироздания, на само равновесие они никак не влияли. Вернее, влияли… косвенно. Они общались с нами, могли изменить настроение и отношения, а, следовательно, и равновесие. - Но теперь равновесие восстановлено? – шокированный таким заявлением, ломающим все мои представления о мире, я пытаюсь заново пересмотреть свою жизнь и цели. - Напротив, миры сейчас находятся ближе к своей гибели, нежели раньше. - Почему? – вскакиваю со стула. – Всё же наладилось! - Широгане, сядь и держи себя в руках, - холодное спокойствие Рюоко несколько остужает мой пыл. – Равновесие не было восстановлено, изменилось лишь соотношение сил. В чём-то ты прав, основной проблемой долгое время был именно ты. Твои действия, кардинально расходящиеся с желаниями, твои внутренние противоречия и боль вынуждали теневую сторону мира сходить с ума. Но ситуация изменилась, когда ты заставил страдать моего последователя. Из-за твоих слов и поступков ему стало намного хуже, чем тебе, вот и светлая сторона начала расти. Покинув тот мир, ты почти на 100% гарантировал скорое его уничтожение. - Ты тоже покидал тот мир, однако он продолжил существовать, - буря, творящаяся в моей душе, никак не отражается на моём голосе. Похоже, единственный, с кем я способен быть самим собой, это Акира, если даже при Рюоко моя маска не отлипает. - Да, но я переродился. Я покинул мир не по своей воле, поэтому всё пошло по плану, задуманному природой. Ты же ушёл сам, желая навсегда исчезнуть. Поэтому теневая часть мира исчезает вместе с тобой. А без тени не может быть и света. - Но ты тоже не вернулся, несмотря на то, что я ждал тебя. – Чувствую, как предательски дрожит голос, но стараюсь вкрапить в него нотки металла, чтобы не показать свою слабость. - Моим единственным желанием было то, чтобы ты был счастлив. Посмотрев некоторое время на вас с Акирой со стороны, я понял, что если кто и сможет сломать железные доспехи условностей, которыми ты себя окружил, то это будет он. - Да какая теперь разница, прошлое всё равно не изменить. Шисуи не нанимал детей, а Акира не использовал запретную технику. Всё произошло лишь потому, что я ушёл. В груди откуда-то появляется огромный комок боли, мешающий дышать. Мои «страдания» вызывали лишь небольшой перевес тени. Что же тогда испытывает он, если свет всего за несколько дней поглотил все мои годы боли? Неужели моё решение покинуть его было ошибкой? Я же всего лишь хотел, чтобы он был счастлив. - Прошлое – не изменить, а вот будущее ещё не предопределено. Ты ещё можешь спасти мир… и его. - Я могу переродиться? – ком в груди всё больше, подпитываемый внезапным острым желанием как можно быстрее увидеть Акиру. - Нет, не можешь. Но ты ещё можешь вернуться. Ты не потерял королевский фактор, и не повредил своё тело. Это что-то наподобие телепортации, только за пределы мира, пока ещё теневая сторона не исчезла окончательно, путь назад открыт. Выбор за тобой. - Выбор… остаться с тобой или вернуться к нему? – впервые в своей жизни вижу, как Рюоко смущается и некоторое время не знает, что мне ответить. - Уничтожить или сохранить зависимый от тебя мир. – Рюоко пристально смотрит на меня, и в глубине души я понимаю, что он уже знает, что я отвечу. - Ты не попрощался со мной в тот раз, - делаю несколько неуверенных шагов к нему, - ты ведь надеялся вновь встретиться? - Нет, - он отворачивается и отходит к ограждению балкона. – Я не хочу, чтобы ты делал выбор между мной и Акирой. Поэтому я сделал его за тебя.11.3
Что мы за существа? Встречая своего избранника, мы создаём миры. Отказываемся от всей нашей предыдущей жизни, начинаем всё с нуля, только вместе, только вдвоём. Возлагаем на себя ответственность за жизни других, гарантируя навечно своё единство. Знаем ли мы, на что идём, когда делаем подобный выбор? Наверное, да. Как иначе объяснить наше неумолимое желание сохранить равновесие? Но иногда что-то идёт не так. Что тому виною – неизвестно. Незнание себя? Различие характеров? Ошибка выбора? Но равновесие пропадает, миры страдают, и единственные, кто может это исправить, - мы сами. Умнейший механизм, заставляющий в трудной ситуации объединиться и работать вместе, откладывающий все противоречия на второй план. Граница восстанавливается сама, а мы возвращаем гармонию в отношения. Я совершал множество ошибок. Но Рюоко – не меньше. С моего трусливого посыла равновесие было нарушено, но вместо того, чтобы помириться и решить проблему, Рюоко начал пытаться обойти умный механизм, нанимая «детей», призывая королей и создав Ко. Мы оба доказывали всему миру, что больше не будем работать сообща. И мир ответил нам, с циничным и жестоким юмором. Неизвестно, почему в роли жертвы был выбран Рюоко, скорее всего без какого-либо повода, просто так вышло. Однако случившееся потом полностью сломало всю логику действительности. Я влюбился. И влюбился не в того, кто был предназначен мне судьбой. С самого начала Акире суждено было погибнуть, оставив после себя оболочку для души истинного светлого короля. Но по непонятным причинам Рюоко осознал мои чувства к колючему и замкнутому парню даже раньше меня и принял не предусмотренное миром решение. Он сделал его королём, богом и хранителем светлой стороны. Впрочем, у меня тоже был шанс уйти, оставив после себя нового короля тени. Наверное, это решение вернуло бы меня к Рюоко и позволило вместе с ним создать новый мир. Но на тот момент неосознанно я уже сделал выбор в пользу Акиры, хоть и не хотел это признавать, прикрывая желание быть с ним выполнением миссии. Только сейчас я в полной мере начинаю осознавать масштабы своего необдуманного поступка, пусть и сделанного из благих намерений. Теперь я не злюсь на Хомураби, ведь он по сути – одно из низших созданий подвластного мне мира, которое ни на что не может повлиять и мнение которого не должно было играть никакой роли. Ничье мнение не должно играть роли, ведь в истинном мире кроме нас с Акирой никого нет. И вина полностью лежит на мне, забывшем в суете мелких проблем своё предназначение. Я вновь вишу в окружении ватных облаков. Нет ни балкона, ни Рюоко, я даже не уверен, что мне не привиделся этот разговор. Но я знаю точно – я могу вернуться и всё исправить. Ощущая сейчас свою истинную роль, я вспоминаю, какими силами я на самом деле могу управлять. Не используя никаких сторонних устройств, я материализую перед собой модель миров. В первый момент мне кажется, что всё кончено и я опоздал, настолько ярким белым светом пылает крошечный шарик. НО, приглядевшись, я замечаю небольшое затемнение, призрачный островок тени. Где-то глубоко в душе Акира ещё не потерял надежду, что мы сможем быть вместе, что всё ещё изменится. Какой же я глупец. Не хватает слов, чтобы заслуженно выругать себя. Почему я так боялся своих чувств, почему причислял возможность любить исключительно к человеческим слабостям? Почему я был так свято уверен, что не способен на настоящую любовь, что жгучее одиночество для меня роднее общества близкого мне существа? Не знаю, не хочу знать. Мысленно отдаю приказ своему телу материализоваться в замке света, но быстро понимаю, что вернуться могу только в ту точку, откуда исчез. Одновременно приходит понимание, что я всё же не всесилен, и что необходимость восстановления энергии никто не отменял. Усилием воли подавляю панику и сосредотачиваюсь на своём замке. Дышать в облаках всё труднее, и я рывком кидаюсь туда, где по моим расчетам должен открыться портал. Всё тело рассыпается яркими кристаллами и остается лишь сознание.11.4
В миллионный, наверное, раз я пробегаю по всем пустым галереям, заглядываю в каждый угол, на каждый чердак, пытаясь уловить ненавистный запах. Но даже совершенное собачье чутье бессильно, и чуда не происходит. Я не могу просто вернуться, не выполнив приказа. Тем более что частично я тоже виноват. Мой король имеет право сам решать, с кем ему проводить время, а я всё никак не привыкну к мысли, что мне уже не нужно следить за ним и уберегать от опасных глупостей. Однако всё это не отменяет того, что Широгане – тварь. Если вдруг я встречу его, то непременно выскажу всё, что о нём думаю. А если к этому моменту Акира всё же что-либо с собой сделает, то убью на месте. И похуй, что потом станет с мирами, их по ходу и сейчас уже жопа накрывает. Очередной поворот, лестница, дверь. И единственная комната, где когда-то я ощутил эхо его запаха. Останавливаюсь и для удобства принимаю человеческую форму. Определённо, именно здесь он был в последние мгновения своего существования. Исчезая, он не появился нигде, но это определённо не тот ответ, который Акира от меня ждёт. Я единственный, кому сейчас он доверяет, и кому открыл всё, что с ним произошло за эти несколько дней, поэтому я не могу бросить дело на середине и сдаться. Признаться, после рассказа Акиры я бы смирился и даже зауважал бы Широгане, если бы он не струсил и не сбежал от возможного позора. И тем более, если бы не довёл перед своим исчезновением моего хозяина до… черт, не хочу вновь об этом думать. Уже на автомате достаю измятую пачку от сигарет, но она пуста. Давно пора было её выбросить, но привычка сильнее разума, и я снова возвращаю пачку в карман. Вновь обхожу комнату, стараясь не упустить ни одну мелочь, найти хоть что-то, что даст надежду на возвращение этого ублюдка. Только это спасёт моего хозяина. Нет. Ничего, даже записки. Видимо, он не хотел давать ложных надежд. Скорее всего, он вообще не думал ни о ком, кроме себя, это его обычное состояние. Поглощённый жалостью к себе (или ещё какими-нибудь тараканами, но всё равно касающимися лишь его-любимого), он просто покинул этот мир. Плевать он хотел на моего хозяина, на его искренние чувства. И пусть Акиру не переубедить, но я не верю, что Широгане и впрямь не перенёс расставания с Рюоко и пикантного момента с теневым двойником. Эта тварь хуже таракана, всех пережить должна. Да, я уверен, что он не умер. Он прячется, где-то совсем рядом, наблюдая и злорадствуя, как и обычно. И я должен его найти, чтобы схватить за шкирку и передать хозяину. И пусть он только попробует хоть одно слово вякнуть в сторону Акиры! Вновь оборачиваюсь псом и вдыхаю замерший воздух. Запаха Широгане нет, но что-то неуловимо меняется. Яркий свет, не притухающий уже несколько дней, режет глаза. Освещаемый шариком реальных миров, сейчас, после почти полного исчезновения тени, внешний мир постепенно нагревается, предчувствуя скорый конец своего существования. Я не могу позволить этому случиться, а, значит, должен достать Широгане даже с того света. Бегу по одной лестнице вниз, потом по другой – вверх, одновременно пытаясь скрываться от палящих лучей. Однако раскалённый камень стен превращает замок в одну огромную печь. На подушечках лап начинают зудеть волдыри ожогов, но я терплю, ради своей миссии, ради любимого хозяина. Поворот, ещё один… Возможно, у меня уже галлюцинации, но я вдруг чувствую этот отвратительный и в то же время так нужный сейчас запах. Совсем слабо, но он проникает откуда-то сверху. В несколько прыжков добираюсь до крыши и оказываюсь в горячей и густой мгле. Запах не ослабевает и не усиливается, он просто есть везде вокруг. Словно Широгане и стал частью этой мглы. Если так, то всё кончено. Он не вернётся, Акира окончательно отречется от мира и всё будет уничтожено. Уже не чувствуя ожогов на лапах, подталкиваемый старинным инстинктом, от которого вскипает кровь, больно и протяжно вою.11.5
Жгучий зуд во в кровь искусанных губах – единственное, что ещё держит меня в сознании. Даже Лулу, летящая рядом, уже выдохлась и перестала молоть всякую чушь про надежду и спасение. Теперь она лишь шумно дышит и изящно стряхивает с висков бисеринки пота. Да и выражение её лица разительно отличается от того, какое я привык видеть раньше. Она ведь уже достаточно стара и мудра, пусть и предпочитает вести себя, словно мелкая стерва. И, кажется, она сейчас поняла, что нам не спастись. - Наная, осторожнее! Ты его чуть головой о стену не приложил! – недовольное шипение Шики возвращает меня в реальность, и я даже с каким-то внутренним смущением прекращаю изучать нашу великовозрастную Лолиту. Он прав, сейчас единственное, на чём я должен сосредоточиться, - это сохранение тела истинного светлого короля. Который, надо сказать, совсем не в лучшей форме. Я ненавижу неизвестность. Но произошедшее в последние дни остаётся окутано тайной, и, кажется, только призванные короли и Ко понимают, что нам грозит. И Акира. Будь он в сознании – уверен, я бы смог выпытать у него правду. Но он в каком-то странном забытье, и, кажется, приходить в себя не спешит. Мы спускаемся всё глубже и глубже в подвалы замка света. До последнего мы пытались удержать от схлопывания мир теней, однако все наши старания были напрасны. И, когда Акира лишился сознания (до этого он просто лежал и смотрел пустыми глазами в потолок), Хомураби и Шисуи приказали нам всем спуститься сюда. Сами же они остались сверху, несмотря на свет, сжигающий всё вокруг, и собирались до последнего бороться за реальные миры. Словно частично вина за то, что сейчас происходит, лежит на них. У меня есть и свои догадки, которые, однако, я предпочту держать при себе. Но кое-что точно не знает никто: куда исчез Широгане? С его неадекватным желанием сохранять равновесие кажется просто нереальным, что он решил просто взять и бросить всё на произвол судьбы. Что-то тут не чисто. И Акира знал, ещё когда теневой король уединился в своём замке, что так будет. «Широгане не вернётся, и не произносите при мне это имя!» - первый и последний раз, когда истинный король теней упоминался в официальном разговоре. Нет, в отсутствие нашего «руководства» дискуссии велись ещё те! И что Широгане обманом обесчестил Акиру, и что на самом деле он и пытался его убить, а потом Акира очень хорошо его отделал (я выступал за этот вариант, ведь перед уходом Широгане весь день не появлялся на людях). Был даже вариант, что Широгане на самом деле и был клоном Акиры, а реального уже давно не стало… Фантазий много, только сейчас не до них. Конец света близок, Акира на моих руках почти не дышит, а единственная лестница вниз раскаляется даже несмотря на то, что мы должны быть уже метров на двести под землёй. Разговоры вести никто не стремится, все погружены в невесёлые мысли, и лишь шарканье ног нарушает раскалённую тишину. Обжигающий свет словно проникает сквозь толщу каменных стен и земли. Я практически теряю ощущение времени. Мы не спускаемся вниз, мы ходим по кругу, ведь как ещё объяснить, что косые лучи подсвечивают летающие вокруг пылинки? Лестницы нет, это иллюзия… чушь. Глубоко вздыхаю и, выжимая из себя последние силы, перехожу на небыстрый бег, в уме считая ступеньки, чтобы хотя бы ненадолго занять голову нейтральными мыслями. Лестница заканчивается внезапно небольшой залой без дверей. Обессиленно со стоном выдыхаю. Всё напрасно, свет проникает даже сюда. И с каждой секундой он становится всё жарче и ярче. Где-то за спиной слышу всхлип Арисы. Падаю на колени (при этом прижимая к себе свою драгоценную ношу) и закрываю глаза. Жалко, конечно, прожить так недолго после своего перерождения, но, по крайней мере, это было весело. Сквозь толщу земли на грани слышимости доносится заунывный и полный безысходности собачий вой. Видимо, всё действительно кончено.11.6
Все, даже гении, иногда ошибаются. В ошибках нет ничего плохого, это обычная и типичная часть жизни. Было бы странно, если бы я вообще никогда не совершал ошибок. Главное – вовремя осознать их и исправить. Сейчас, на краю мира, за несколько минут до конца света, я понимаю, что времени на исправление моих ошибок уже не осталось. Неет, не так. Времени, чтобы суметь изменить судьбу двух, как оказалось, важных особ, не осталось, мои ошибки тут почти ничего не значат. Думать надо своей головой, а не чужими, Широгане сам виноват, что возвел мои слова в абсолют. Плечом к плечу со своим любимым и ненавистным отражением я трачу последние силы в надежде… да без надежды, просто во искупление грехов. Слышишь, Шисуи, я даже не скрываю свои мысли. Сейчас уже абсолютно не важно, расстроят они тебя или разозлят. Ладно, не хмурься, конечно важно! Даже в конце света есть своеобразная красота, не находишь? Миры погружаются в огонь. Мы сдерживаем последнюю грань, последние сантиметры тени, чтобы не допустить начала цепной реакции и взрыва всего. Чёрт возьми, а это всё же произойдёт, и совсем скоро! Знаешь, Шисуи, сейчас я могу и согласиться с тобой. Не стоило мне во всё это лезть. Да, не делай такое удивлённое лицо! Я знал Широгане намного дольше, чем ты, поэтому и не предполагал, что он такой впечатлительный. И что он действительно умел любить. Думаю, уже можно говорить о нём в прошедшем времени, вон как Ко надрывается! Быть королём, определённо, имеет свои весомые преимущества. Этот свет потрясающ и совершенен во всём его многообразии, словно материализованные прекрасные чувства. Да, я давно уже понял, что произошло, но сейчас нам ничего не остаётся, кроме как тратить последние силы и любоваться этим светом. Я люблю тебя, Шисуи, пусть и не скажу это вслух. Но ты это, конечно, сейчас слышишь в моей голове, и румянец так нежно покрывает твоё лицо. Я готов сделать всё, чтобы вечно видеть этот румянец. Беру тебя за руку. Конец или начало? Ты всё не хочешь смириться, даже недовольно морщишься, чувствуя ослабление моей инициативы. Да, мой светлый король! Если это заставит тебя хотя бы ещё один раз улыбнуться – я отдам все силы на это бессмысленное и глупое действо. Хотя впиться в твои губы, напоследок ощутить их вкус, трепетать в твоих объятиях я желаю гораздо сильнее. О да, опять этот румянец. - Хомураби… ты, как всегда, слишком много думаешь, - твой голос дрожит, и я понимаю, что твои желания не далеки от моих. Однако ты не сдаёшься. Словно несгибаемый стержень в момент слабости мира, ты берёшь весь его вес на себя и готов нести его до последнего вздоха. Как скажешь, ты же знаешь, что я тебя не брошу. Жалобный вой Ко, кажется, доносится отовсюду. Мы на последнем островке тени, сопротивляться всему свету мира у нас уже не остаётся сил. Граница не запечатывается, сероватый круг уменьшился уже настолько, что мы вынуждены прижиматься друг к другу, чтобы не сгореть со всем миром. Чёртов Широгане, можешь радоваться! Не только я разбил тебе возможное счастье, но и ты мне. Да, прости, Шисуи, я вновь не сдержался. Прекрати меня укорять, я достаточно разумен, чтобы осознать свою вину. Но это не отменяет того, что его глупости гораздо более глобальны, нежели мои. Иди ко мне. Это уже действительно конец. Я хочу, чтобы ты чувствовал меня. Я закрою глаза, чтобы ощутить то же, что и ты, стать частью тебя. Касаешься моих губ, выдыхая моё имя. Я твой, сейчас и навсегда. Не отпускай, не отстраняйся, пусть наша вечность закончится именно так. Ты плачешь? Не надо, мне больно видеть твои слёзы, я же чувствую свою вину. Хомураби… - почему твои глаза широко раскрылись? Вокруг только свет, последние секунды на исходе, мы же должны быть вместе! – Хомураби, я слышу… слышу мысли Широгане! Он всё-таки вернулся!!! Вот чёрт!