Секрет Раздолбая

Чанёль болезненно скривился, когда ватный диск коснулся его раны на щеке. Хотя Рэни и была предельно осторожна, боевые отметины ужасно пекли и ныли, обещая долгое заживание. Во время внезапной драки Паку не только подпортили лицо, но и хорошенько прошлись по ребрам и ногам, да еще и благополучно толкнули на асфальт, и как итог: он не мог прикоснуться к содранным локтям. — Не шевелись, дяденька, не то больнее будет, — шикнула на него Ли, и сама выглядевшая не лучшим образом. Они с Хэ Ран сильно оттаскали друг друга за волосы, и теперь обычно ровные пряди стали спутанными и взлохмаченными. Чанёль неосознанно потянулся рукой к шевелюре девушки и принялся медленно разравнивать ее пальцами, отчего Рэни смутилась, потупив взгляд. Она перестала обрабатывать его раны и просто искоса наблюдала за тем, как он как-то по-особенному ласково приводит ее прическу в порядок. Сердце подскочило к горлу и сразу же рухнуло вниз не в состоянии справиться с эмоциональным всплеском. — Прости, это все моя вина, — еле слышно пробормотала Ли, и Чанёль мгновенно застыл, убрав руку и устраивая ее на своем колене. Его и самого одолевало какое-то труднообъяснимое чувство. Внутри все клокотало от волнения, щеки и уши горели, а все, о чем он сейчас мог думать, это о том, какие красивые у Рэни губы. Он и раньше обращал на них внимание, но сейчас особенно: находясь лицом так близко к ней, парень мог разглядеть Ли более тщательно. В голове тут же всплыло воспоминание о том поцелуе у школы, а за ним последовало и то, что произошло между соседкой и Чонином. В груди неприятно защемило, но он не подал виду. — Нет, никто не виноват. — Если бы не я, Чонин не сломал бы руку, — судорожно вздохнула Рэни, думая про Кима, которого скорая забрала в больницу сразу после приезда полиции. Кто-то позвонил копам, и они прибыли на место быстрее, чем пятеро громил и одна девица уложили храбрую троицу на лопатки. Силы изначально были неравные, но Чонин пострадал больше всех, потому что один из парней толкнул его на ограду, и брюнет, не успев вывернуться, рухнул прямо на свою руку, застрявшую между железных прутьев. Как ни странно, а это даже пошло им на пользу, потому что наказание могли бы понести все, но, так как был потерпевший, да и среди всей компании лишь двое подростков, это она и Хэ Ран, всех решили отпустить по обоюдному согласию и признанию общей вины. — Главное, что левую сломал, а не правую, иначе его карьера уличного художника закончилась бы на этом, — хмыкнул Пак, внимательно глядя на уставшую девушку. — Но тебе не нужно себя винить, потому что он сам захотел вступить в драку, как и я. Нас никто не заставлял делать это. — Теперь мне еще хуже, — обреченно покачав головой, ответила Рэни. – Он, оказывается, еще и художник… Боже, я чуть не сломала ему жизнь! Чанёль долго и пристально смотрел на нее, совершенно не понимая, что с ним происходит. Но в сердце определенно рождались новые чувства, которых он не мог объяснить. Ли была такой… другой. Она не похожа ни на одну из знакомых ему девушек, а между ней с Го Мин вообще целая пропасть. Но отчего-то сердце парня не трепетало так, когда он был с Мин, зато сейчас он едва ли не испытывал аритмию от того, что вытворял глупый орган в груди. Не контролируя своих действий, Пак вдруг обхватил рукой шею девушки и, осторожно потянув на себя, прижал ее к себе, чувствуя, как покрывается волнительными мурашками от ее близости. Рэни удивленно вздохнула, тем не менее не отстраняясь, и ощутила, что ей становится трудно дышать. Почему дяденька вдруг ни с того ни с сего, обнимает ее? Неужели жалеет? — Не представляю, как ты жила все это время, будучи такой беззащитной, — пробормотал парень, мягко поглаживая ее ладонью по макушке. — Ты ничего не говорила мне о той девушке, что доставала тебя. Почему? — Потому что это мои проблемы, в которые ты не обязан вмешиваться, — тихо ответила Ли, поддавшись эмоциям и обняв Чанёля в ответ. Она почувствовала, как сильно он напрягся, но отстраняться не стал. — Спасибо тебе, дяденька, за то, что защитил меня. И Чонину я тоже благодарна. Может быть, пойдем к нему в больницу? — Утром, — негромко сказал Пак, продолжая поглаживать ее. — Он ведь сказал, что все в порядке, да и тебе нужно отдохнуть. Или ты так сильно хочешь увидеть его? — Просто я волнуюсь… — попыталась избежать вопросов Ли, однако парень издал странный звук и сказал то, что Рэни меньше всего ожидала услышать: — Вы уже поговорили о вчерашнем поцелуе? Девушка неторопливо высвободилась из его объятий и удивленно посмотрела на него, встречаясь с отстраненным взглядом Пака. Неужели он все видел? И как же ей теперь на это реагировать? Что говорить? Но Чанёль лениво улыбнулся и опустил глаза, отклоняясь на спинку дивана. — Я не хочу, чтобы ты питала напрасные надежды насчет брата. Он не из тех людей, которые зацикливаются на продолжительных отношениях. Он может говорить, что влюблен, но врать, сам не осознавая этого, — добавил Пак, выглядя так, будто знает все на свете. Это и разозлило Рэни, которая сначала раздраженно покосилась на часы, показывающие половину десятого, а потом снова взглянула на парня, чувствуя, что просто не может промолчать. — Наверное, мне и правда стоит прислушаться к совету знаменитой Джульетты? Чанёль шокированно уставился на нее, не зная, что сказать, а Ли насмешливо улыбнулась, понимая, что, возможно, перегибает палку, но уже не в силах остановиться: — Ты вроде так отлично понимаешь людей, но сам не можешь разобраться в себе. Наговариваешь на Чонина, который всегда помогает мне, и все равно не в состоянии осознать, что не любишь свою невесту. — О чем ты говоришь? Откуда ты узнала про Джульетту и про Мин? Тебе Чонин рассказал? — недовольно спросил Пак, смерив ее холодным взглядом. — Хочешь говорить, что вздумается? — Но ведь ты же говоришь, — едко произнесла Ли, чувствуя возникшее между ними напряжение. — Мне не нравится, когда ты так отзываешься о своем брате, потому что не имеешь понятия о том, что случилось ночью. — Как будто ты имеешь, — сузив глаза, прошипел Пак. — Специально напилась, чтобы соблазнить его? Парень говорил обидные вещи и готов был застрелить сам себя. Он прекрасно понимал, что причиняет боль соседке, но не мог ничего с этим поделать. Что-то вынуждало его открывать рот и болтать без остановки всякую ерунду, потому что, когда Рэни злилась, ему это одновременно и нравилось и нет. Чанёль будто бы кормил голодного зверя внутри себя, что жаждал слез Ли, хотел заставить ее признать свои чувства к Чонину, и тем не менее Пак понимал: как только она это подтвердит, внутри него обязательно перегорит что-то важное. Все эти чувства, эмоции, мысли — они были так глубоко спрятаны, что он даже не мог различить, насколько они ценны и как именно влияют на него. Парень не знал, почему сердце так отчаянно бьется в ожидании ее ответа и почему его буквально раздирает изнутри от необузданного желания впиться в губы девушки, в чьих глазах появляются слезы обиды. Простое ли это желание, присущее каждому мужчине, или же он испытывает к ней теплые чувства? Что, если так? Что ему делать тогда? Ли намного младше, она даже не догадывается об эмоциях, которые он в данный момент испытывает, и, возможно, она влюблена в его брата. Что, черт возьми, ему делать?! И Го Мин… Что он чувствует к ней, если буквально сходит с ума, находясь рядом с Рэни? — Ты ничего не понимаешь, — всхлипнула девушка, с силой сжимая края своей бордовой кофточки. — Ты думаешь, что знаешь, но даже не подозреваешь. Потому что я сама не могу понять, что со мной… — Что? О чем ты говоришь? — изогнув бровь, спросил Пак, замечая, как девушка еще больше мрачнеет и прячет взгляд. — Сегодня утром мой отец накричал на меня впервые за долгое время, — будто сменив тему, начала Рэни, при этом медленно развернувшись к Чанёлю спиной не в силах выдержать его пристальный взгляд. — Он был так зол, из-за того, что я напилась и… Что общаюсь с вами. Тобой и Чонином. Пак хватанул ртом воздух, но не стал перебивать, желая дослушать до конца. Однако его начинало понемногу потряхивать от услышанного. Гиндо так и возненавидеть его может — чего уж там говорить, если он вдруг узнает о странной тяге Чанёля к своей дочери? Он не должен об этом даже догадываться. — Сказал, чтобы я больше не приходила к вам, потому что начинают появляться слухи, твердящие, что я сплю с мужчиной намного старше меня, — продолжила Ли, медленно сглатывая и переводя дух. Ей было чертовски неловко говорить об этом Паку, но держать это в себе больше не было никаких сил. Раз он знаменитая Джульетта, то просто обязан помочь ей разобраться во всем. – Но, когда он это сказал, я поняла, что очень сильно разозлилась на него. Он ведь просто хочет меня защитить, однако не видеть тебя… Я не смогу этого вынести. Я слишком привязалась к тебе, дяденька. Настолько сильно, что эта Го Мин меня ужасно бесит… Но я понимаю, что она тоже не виновата, просто все дело во мне. Чанёль слушал ее и ощущал, как немеет тело. Сердце разогналось до невероятной скорости, а чувства буквально зашкаливали. Еще немного, и он просто не сможет их сдержать. Еле разлепив губы, парень нервно сглотнул и едва слышно спросил, сам не понимая, как вообще рискнул сделать это: — Рэни… Я… Нравлюсь тебе? Пак заметил, как плечи девушки слегка дрогнули. Ему тут же захотелось накрыть их своими ладонями и обнять Ли, прижав к себе, но Чанёль четко осознавал: сделай он это, и все закончится плохо. По крайней мере, для него — точно. Школьница медленно повернулась к нему, встречаясь с ним взглядом, и смущено произнесла: — Говорят, что если долго смотреть другому человеку в глаза, то можно понять, нравится ли он тебе, — она вздохнула и механически облизнула верхнюю губу, заставив парня нервно заерзать на месте. — Дяденька, ты… Позволишь мне сделать это? Чанёль заторможенно пожал плечами, действительно не зная, что ответить, но Рэни не стала дожидаться, когда он придет в себя, чтобы проверить свою теорию. Она вдруг приподнялась на коленях и уперлась ладошками в плечи парня, толкая его на подушку и нависая сверху. От ее внимательного взгляда в легких стало очень щекотно, а дышать — и вовсе невозможно. Парень всматривался в расширенные зрачки соседки и с каждой уходящей секундой понимал, что пропал. Неожиданно девушка начала незаметно приближаться, и Чанёль на автомате зажмурился, потому что, как бы он ни хотел поцеловать ее, множество недосказанностей и неоглашённых правил выросло между ними непробиваемой стеной. — У тебя что-то на лице, — хрипло выдохнула Рэни и поспешно отстранилась, давая парню свободу. Открыв глаза, он резко сел и скользнул по ней тяжелым взглядом, облизывая пересохшие губы. — Если я нравлюсь тебе, тогда почему ты целовала Чонина? — он проигнорировал явно только что придуманную отмазку девушки, заставляя ее отрешенно улыбнуться, закусывая губу. — Потому что для меня там был ты, — неосознанно согласилась с его выводом девушка. Пак чувствовал себя так, будто его ударили чем-то тяжелым по голове. Все мысли смешались в разноцветный поток, а необузданная радость все продолжала заполнять его до краев. Он ненавидел себя за это, но теперь, узнав о настоящих чувствах Рэни, был отчего-то безумно счастлив. Внезапно в дверь позвонили, и Чанёль удивленно покосился в сторону выхода. — Странно, я вроде никого не ждал… Посиди здесь, — сказав это Рэни, он направился в прихожую и, взглянув в глазок, испуганно замер. На носочках вернулся обратно, чтобы не шуметь, и, озадаченно посмотрев на школьницу, сообщил: — Это твой отец. — Черт, наверное, думает, что я ослушалась его… — пробормотала Ли, едва не хватаясь за быстро бьющееся сердце. — Я не хочу его видеть… Не хочу домой. Пак растерянно крутился на месте, не зная, что ему делать. С одной стороны: обманывать ее отца неправильно, но с другой — ему и самому не хотелось, чтобы Рэни попала под горячую руку. Посомневавшись немного, он все-таки решил рискнуть и устремился к окну, выходящему на заднее крыло здания. — Скорее, иди сюда! Ли задорно улыбнулась, не ожидая, что дяденька способен на такую выходку, и без колебаний подбежала к нему, перекидывая одну ногу через раму окна и цепляясь руками по бокам. Парень помог ей спуститься, обняв за талию, и всего на мгновение их лица оказались в каких-то сантиметрах друг от друга. Тогда Рэни смущенно опустила глаза, а Пак, нервно закусив губу, заставил себя отвлечься, убеждаясь, что девушка нормально стоит на земле и не упадет, если он отпустит. Затем Чанёль перелез следом и незаметно закрыл окно, подпирая его стоящей у стены лестницей. Пак взял Рэни за руку и повел к еще одним ступеням, выводящим на улицу. Он и сам не ведал, что творит, но на душе было легко: хотелось хотя бы раз наделать глупостей, чем он и решил заняться в этот вечер.