Секрет Раздолбая

Чанёль пялился в монитор ноутбука, но не видел текста новых писем от поклонниц Джульетты, потому что все его мысли были заняты Рэни. Принять решение, которое изменило их жизнь, было весьма трудно, но теперь назад пути нет и он обязан бороться за возлюбленную. Пак никогда не искал легких путей, в том числе и когда встречался с Го Мин, и он не собирался становиться кретином, который воспользовался девушкой и бросил ее на следующий день только потому, что жутко боялся ее отца. А ведь история-то повторяется. На этот раз герои другие и он будет добиваться шестнадцатилетнюю Ли. Задумавшись, парень не заметил, как сзади кто-то подкрался и накрыл его глаза холодными ладошками. Вздрогнув всем телом, он поспешно дернул головой, сбросив чужие руки, и, оглянувшись, увидел наигранно веселую Го, что изо всех сил пыталась казаться непринужденной. — Привет! Я тут решила забежать к тебе на работу! Ты же сейчас уже заканчиваешь, да? — затараторила она, и от этого у Пака начала болеть голова. Черт подери, ну почему она такая непонятливая? Хотя он был прав, думая, что это не конец. Возможно, Мин не хочет сдаваться просто так. — Ты не должна была приходить сюда, — подавив желание скривиться, пробормотал Чанёль. — Пойдем, выйдем. — Ты разве не рад меня видеть? — удивленно произнесла девушка, видимо, не желая принимать свое поражение, но Пак молча выключил ноутбук и, подхватив свои вещи, первым направился в бутик, проходя мимо внимательно изучающей новую накладную Наны. — До завтра, — спокойно сказал он девушке, и та тихо попрощалась в ответ, кивнув головой. Она с интересом посмотрела на позади идущую Го, но ничем, кроме взгляда, не выдала своего любопытства, продолжив выполнять свою работу. Когда они оказались на улице, Чанёль развернулся к резко затормозившей Мин, что озадаченно смотрела на парня в ожидании чего-то ужасного, что, возможно, слетит с его уст. Пак же не знал, что говорить и как объяснять ей свои чувства. По сути, он выглядел в ее глазах просто взрослым извращенцем, что трахает шестнадцатилетнюю школьницу и думает, будто влюблен в нее. Но так и есть. Хотя Го, конечно же, вряд ли поверит, что это настоящая любовь. Он и сам не знал, так ли это, или в какой-то мере их отношения похожи на временную страсть. Может быть, через пару месяцев все пройдет, а может, станет еще запутаннее, но пока что Чанёль не был готов отпустить Рэни. Он отчаянно нуждался в ее присутствии, хотя и не желал признавать это вслух. — Почему ты молчишь? Ничего не хочешь мне сказать? — дрожащим голосом первая начала Мин. — Я не знаю, что было вчера, но мне кажется, что ты просто не знаешь, что делаешь. Это ведь глупо — любить какую-то малолетку… — Если говорить о моральном возрасте, то ты — намного младше нее, — холодно ответил Чанёль, чувствуя, что внутри закипает от гнева. — Может, я и правда сошел с ума, но как и говорил вчера, я влюблен в нее. — Не говори глупостей, — скривилась девушка, складывая руки на груди и глядя на него как на последнего придурка. — Завтра она повзрослеет и поймет, что не нуждается в таком, как ты. У вас огромная разница в возрасте, у нее еще вся жизнь впереди и будет куча парней! Зачем ей ты? — А зачем тебе я? — хрипло переспросил Пак, и Го онемела от встречного вопроса, глядя на него расширенными от удивления глазами. — Когда-то я думал, что у нас настоящая любовь, которая никогда не исчезнет, но теперь я сомневаюсь в этом. Нет, я уверен. Потому что уже не люблю тебя. — Что? — оторопело пробормотала Го, нервно отступая на шаг назад. — Я больше не люблю тебя, — спокойно повторил Чанёль, нахмуривая лоб, но понимая, что только что сказал чистую правду. Если бы он все еще не верил своим чувствам, то, возможно, не стал бы говорить такие слова, но в душе ему было все понятно и, медлить не было смысла. — Когда-то я не мог без тебя жить, но сегодня я не могу без нее. Рэни стала для меня всем и совершенно случайно заняла собой все свободное место в моем сердце, вытеснив других. Она для меня важнее моих родителей и всех вместе взятых друзей. Она важнее всего на свете. На глазах Мин появились слезы, и она судорожно вдохнула не в силах скрыть рвущиеся наружу эмоции. — Значит, ты готов променять меня на нее? — Я не буду никого менять. Я просто отпускаю тебя, потому что не люблю, — ответил Пак, чувствуя, как внутри все наконец обретает покой. Впервые, он говорил с Го и чувствовал себя абсолютно уверенным во всем. — Я благодарен тебе, что ты появилась в это время и помогла мне понять, что мои чувства изменились, что я влюблен в другую девушку, но это больше не ты. — Ты… Козёл, — сузив глаза, прошипела Го и, подскочив к Чанёлю, хотела было залепить ему еще одну пощечину, но парень резко перехватил ее ладонь и, с силой дернув, произнес: — Не строй из себя обиженную. Мы оба знаем, что ты выбрала своего отца тогда, когда я нуждался в тебе. А теперь я делаю свой выбор, и он не в твою пользу. — Я ненавижу тебя, — едко произнесла девушка и, вырвав свою руку из крепкой хватки парня, болезненно пнула его ногой в колено и, развернувшись, бросилась прочь, чтобы подступившие слезы не успели сорваться с глаз, потому что она не хотела, чтобы бывший видел, как она рыдает из-за него. Чанёль наблюдал за быстро удаляющейся Мин и думал о том, что теперь, наверное, все точно закончилось. Скорее всего, она пришла в надежде, что Пак извинится и скажет, что вчерашнее — это просто ошибка, но вместо этого получила правду, что наотмашь ударила девушку по лицу и вернула к реальности. Проблема в том, что на Чанёля это подействовало точно так же, ведь он никогда не думал, что влюбится в свою маленькую соседку и уж тем более позволит себе переспать с ней. Но одна мысль о ней, короткое воспоминание о ее улыбке заставляют его сердце трепетать от нежности и желания увидеть девушку. Сорвавшись с места, Пак рванул прямо в темноту тротуара, спеша домой, а точнее, к двери напротив его собственной квартиры, чтобы поскорее почувствовать вкус желанных губ и закрепить свои чувства раз и навсегда. Трудности только начинались, но чем больше они будут тянуть с этим, тем тяжелее придется, а значит, он просто обязан поговорить с Гиндо и убедить его в том, что Рэни всегда будет в безопасности рядом с таким, как он. Метаясь в собственных мыслях, парень дошел до ступеней и, взбежав по ним, устремился к закрытой двери дома Ли. Быстро постучав, Пак стал ждать, пока та откроется, при этом нервно переминаясь с ноги на ногу и чувствуя, как сердце подскакивает чуть ли не до горла. — Дяденька..? — на пороге появилась удивленная Рэни, и Чанёль, не дав ей договорить, впился в губы девушки требовательным поцелуем, фактически подминая ее под себя и вжимая в твердую поверхность дверей. Ли с готовностью ответила ему, обняв парня за шею и притягивая к себе. Ногой она оттолкнула дверь и, пятясь, затянула соседа вглубь коридора, ударяясь спиной об стену, но тем не менее не отрываясь от Чанёля ни на секунду. Они будто погрузились в свой собственный мир, где нет никого. Ничего не слыша и не видя, они наслаждались друг другом, испытывая пропитанные новизной и нежностью ощущения. Ли исступленно целовала своего дяденьку, позволяя ему ласкать ее там, где он захочет. А Паку казалось, будто он находится на вершине блаженства, ведь его сердце практически взрывалось от переизбытка приятных эмоций и желания находиться рядом с этой девушкой. В кои-то веки он понял, что действительно счастлив. Однако радость длилась не долго, потому что входная дверь резко отворилась и в проеме появился Ли Гиндо. Он ошарашенно рассматривал целующуюся парочку и, узнав в парне Пак Чанёля, рванулся вперед и, схватив его за плечо, развернул к себе лицом. В следующую секунду сильный удар пришелся по скуле Чанёля, и он буквально ослеп от резкой боли. — Отец! — закричала Рэни, но Гиндо словно обезумел. Он потряс Пака за плечи и снова ударил его по лицу, пиная к стене. Мужчина наносил сильные удары по телу не ожидавшего такого парня и не желал слушать мольбы дочери, что пыталась оттащить его от соседа. — Прекрати, отец! Умоляю тебя! Он ни в чем не виноват! — Ли расплакалась от картины окровавленного лица Чанёля. Его левая бровь и верхняя губа были разбиты, но он даже не смел произнести и звука, потому что понимал, что Гиндо в этой ситуации полностью прав и должен выпустить свой пар, чтобы потом иметь возможность спокойно говорить с ним. Мужчина хватал ослабевшего Чанёля за ворот рубашки и раз за разом бил кулаком, не позволяя вставить и слова, но Рэни не хотела видеть, как ее дяденьку избивает ее же отец и что есть силы прошлась кулачком по спине родственника, заставляя того замереть от неожиданности. — Ты что, посмела ударить меня? — прошипел Гиндо, медленно разворачиваясь к девушке, но Пак, что еле сумел открыть заплывший от синяка глаз, прохрипел: — Прости ее, это только моя вина… — Заткнись! — рявкнул мужчина, вновь поворачиваясь к парню. — Я знаю, что это только ты мог совратить мою дочь! Как ты вообще посмел, паршивец? Жить надоело? Я быстро найду тебе место на ближайшем кладбище! — Не говори так, отец… — сквозь слезы прошептала Рэни. Ее лицо опухло, приобретя пунцовый оттенок, но Гиндо было плевать на это. Сейчас он готов был убить этих двоих. — А ты закрой рот! — гневно сказал мужчина. — Иди в свою комнату, не хочу тебя видеть! Как ты могла… — Отец… — попробовала заговорить Ли, но тот так зло посмотрел на нее, что у девушки пропал дар речи. — Иди, Рэни… — еле слышно прохрипел Чанёль, чувствуя только свою вину в сложившихся обстоятельствах. — Я в порядке… — Это пока что, — злобно произнес Гиндо, но тем не менее Ли послушала Пака, закусив губу, она в последний раз посмотрела на него и все-таки направилась к себе, где могла спокойно выплакать собравшиеся слезы и подготовиться к жесткому разговору с отцом, который непременно последует, как только родственник закончит с Чанёлем. Пак наблюдал, как отец Рэни садится прямо перед ним и смотрит на него как на слизняка. Впрочем, это было вполне нормально, ведь когда он встречался с Мин, избивал его далеко не один человек, а целая команда телохранителей, а разговоры со злыми отцами больше не пугали, как раньше. — Ты просто тварь, — прошипел Гиндо, рассматривая изуродованное кровоподтеками лицо парня. — Посмел приблизиться к моей малышке и думал, что я не узнаю? — Я собирался сам рассказать, — прохрипел Чанёль, растягивая губы в болезненной улыбке. – Но, видимо, ты давно обо всем догадывался и уловил нужный момент раньше. — Даже не надейся, что я позволю тебе встречаться с Рэни, слышишь? — проигнорировав его слова, заявил господин Ли. — Моей дочери только шестнадцать, а ты сломаешь ей жизнь. — Она вправе делать то, что захочет сама. Ты же это понимаешь, — ответил Пак, облизывая пересохшие губы и чувствуя металлический привкус на языке. — Ты не можешь заставить ее выбирать, потому что она возненавидит тебя. — Она не будет выбирать, — скривился Гиндо, ни на секунду не отрывая пристального взгляда от сидящего под стеной Пака. По лбу мужчины скатилась капля пота, и он все еще тяжело дышал после того, как избил соседа. — Я не позволю ей сделать это. Ты сам должен исчезнуть. Убирайся! — Я никуда не уйду, — пробормотал Пак. — Контракт истекает только через три с половиной года, а значит, я имею право жить здесь все это время. — Дерзишь? — Уточняю. Гиндо недовольно поджал губы и поднялся на ноги, глядя на парня сверху вниз. — Я знал, что однажды все так и случится. Мне не нравилось, что Рэни бегает к тебе, но теперь я просто ненавижу этот факт. Поэтому если ты не отступишь первым, то я сделаю все, чтобы разлучить вас раз и навсегда. — Не думаю, что вправе перечить тебе, — пробормотал Чанёль, подтягивая ноги и медленно поднимаясь. Кое-как упершись руками в стену, чтобы не упасть, парень уверенно посмотрел на мужчину напротив. — Но я не откажусь от своих чувств. — О каких чувствах идет речь? У вас четырнадцать лет разницы! — гаркнул Гиндо, одарив Пака колючим взглядом. — О тех же, что были у тебя к твоей жене, — спокойно ответил Чанёль, задевая старые раны, о которых мало кто знал. — И думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. — Убирайся! — крикнул господин Ли, буквально за секунду краснея от злости. — Больше никогда не появляйся у нас на пороге! — До встречи, — назло ему произнес Чанёль и, оттолкнувшись от стены, вышел на улицу, тут же услышав, как за ним громко хлопнула дверь. Нет, пока рано сдаваться. Он использовал далеко не все свои козыри. Гиндо обязательно должен его выслушать, но для начала пусть немного успокоится.