Донор

Ей снова снился кошмар с темнотой и освещённой поляной. Тот самый, который терзал её, пока она была в больнице. Причина ночных криков и слёз. Блуждание во тьме, в попытках найти хоть кого-нибудь, а при выходе на поляну, освещаемую полной луной, она обнаруживала Роя, но никак не могла сначала до него добежать, а после удержать от ухода в темноту. Однако в этот раз Риза проснулась от холода, а не от самого кошмара. Не спасало даже большое пуховое одеяло, которым они с Роем укрывались зимой, сменяя его на шёлковое, когда температура воздуха на улице становилась выше нуля. Обычно Риза потела под этим одеялом и выставляла ногу наружу во сне, чтобы хоть как-то охладиться. Жара часто добавлял ещё и Рой, прижимающий её к себе во сне. Супруг ночью всегда был горячим как печка, и Риза всегда лезла к нему под бок, если начинала мёрзнуть. Но сейчас, когда она, замёрзнув, не смотря на то, что была прикрыта этим одеялом с головой, по привычке попыталась юркнуть в горячие объятия мужа, то обнаружила, что половина постели, где спал Мустанг, была пуста. В комнате было темно, когда женщина выглянула из-под одеяла, сразу поёжившись от холода. Сколько сейчас времени? Риза пошарила руками по простыне, пытаясь почувствовать мокрое пятно от вытекшей из неё спермы. Уже всё успело высохнуть. Риза повернула голову и сразу обнаружила причину холода в комнате. Рой стоял возле открытого окна, абсолютно обнажённый и высунувший голову на улицу, лёжа грудью на подоконнике. Его рука цеплялась за оконную раму, и что-то в его позе было неправильным, заставляющим Ризу нахмуриться. Она выскользнула из-под одеяла, мгновенно покрывшись мурашками, и сразу подняла с пола свою сорочку, чтобы хоть как-то согреться. Помогло не сильно, спина была открыта почти до самой поясницы. Риза, прихрамывая, двинулась к мужу, хлопнув его по голой заднице. - Вы решили выстудить весь дом, мистер Мустанг? – мягко спросила она, когда Рой никак не отреагировал на хлопок. – Что с тобой? – всерьёз забеспокоилась Риза, погладив его по холодной спине. Простынет ведь. Сколько он уже простоял в таком положении? - Мне нехорошо, - голос Роя прозвучал еле слышно, Ризе пришлось напрячь слух, чтобы разобрать, что именно было сказано. Он медленно – очень медленно – разогнулся, поднимаясь с подоконника, вцепившись в деревянную раму с такой силой, что она тихо затрещала. Женщина тут же кинулась подставить супругу своё плечо, но тот качнул головой – при этом его лицо исказилось от боли, - и так же медленно двинулся к кровати. Хромающая Риза двигалась быстрее, и успела зажечь в спальне свет, когда Мустанг опустился на край, держась за грудь. Дышал он так, словно пробежал марафон. Супруга накинула на его плечи одеяло, чтобы хоть как-то согреть. - Невралгия, да? – она схватила его за руку, кладя пальцы на ледяное запястье. Додумался ведь высунуться раздетым в окно, зная, что на улице минус. Его грудной клетке был противопоказан холод, Зиверс говорил держать её в тепле, чтобы лишний раз не раздражать и без того чувствительные межрёберные нервы. А может не невралгия, а правда сердечный приступ? Он ведь стойко переносил боль в рёбрах последние месяцы, а сейчас выглядел совсем плохо. Но у Роя не должно было быть проблем с сердцем, оно ведь у него было хорошим и здоровым. Его не просто так рассматривали, как донора для Ринслет. Риза прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на пульсе, однако из-за прикосновения холодных пальцев к её щеке она сбилась и, нахмурившись, в упор посмотрела на супруга. - Где мои трусы? – так же тихо спросил Рой, гладя жену. Лицо у него было белое, а губы имели какой-то жуткий синюшный оттенок. - Тебя сейчас только это волнует? – раздражённо отозвалась Риза, скинув руку со своего лица. Она понятия не имела, куда он кинул своё бельё, когда раздевал её и заваливал на кровать, поддавшись совершенно неожиданному порыву страсти. Его трусы должны были лежать где-то неподалёку, но Риза всё никак не могла ухватиться за них взглядом. Пришлось подняться и вытащить из комода свежие. - У меня рак. Воздух выбило из груди, словно кто-то ударил кулаком прямо в солнечное сплетение. Риза попыталась вдохнуть, но никак не получалось. Её рот открывался и закрывался, пытаясь заглотать хоть немного воздуха в лёгкие, но ничего не выходило. Как будто рыбу выбросило на берег. Только этого им ещё не хватает. Нет. Пожалуйста, нет! - Как у мадам, - продолжил Рой, скинув с себя одеяло. Ему было слишком жарко из-за боли в груди. Когда он поднял на жену чёрные глаза, то Риза невольно отшатнулась к стене, чувствуя, как подкашиваются ноги. Его взгляд был совершенно пустой. Такой же как у Кристины. Совсем как в кошмарах. Взгляд живого мертвеца. - Что ты несёшь, дурачок? – прошептала Риза, сползая на пол, испугавшись собственного голоса. Словно все эмоции из него исчезли вместе со всеми красками этого мира. Нет. Этого быть не может. После того случая с Ринслет, когда она рухнула в обморок прямо на сцене в свои шесть лет, их семью обследовали каждый год, чтобы ни у кого другого из членов семьи подобного не произошло. Тем более что Рой начал часто сдавать свою кровь для дочери, и его кровь проверяли перед каждой донацией, что убедиться в хорошем самочувствии. Если бы было что-то не так – уже давно бы выявили. Дышать стало легче. Риза вытерла выступивший на лбу пот. Рой просто бредит. Поговорил с мадам Кристмас вечером в своём кабинете и теперь думает, что имеет похожие симптомы. Но его выводы не верны, у него просто невралгия или что-то случилось с сердцем. Нужно просто взять себя в руки и позвонить в больницу. Просто встать и спуститься к телефону в гостиной, потому что тот, который стоял в спальне не был предназначен для исходящих вызовов. Этот телефон для самых плохих новостей. Встать не получалось. Ноги никак не желали подниматься и сразу же подкашивались при любой попытке. О том, как на таких ногах она будет спускаться вниз по крутой лестнице, Риза старалась даже не думать. Если нужно будет, она поползёт по этим ступенькам. Справится. Конечно же, она со всем этим справится, доберётся до этого чёртового телефона, попросит пригнать машину скорой помощи и вернётся обратно к Рою. Дверь в спальню приоткрылась, в комнату заглянул Трейн, словно почувствовав что-то неладное. Риза усмехнулась собственным мыслям. Словно почувствовал, ага, конечно. Кто-кто, а уж Трейн не мог случайно что-то почувствовать. Они все могли называть это “шизофренией”, “воображаемым другом”, “экстрасенсорными способностями” и “странностями”, только сути это никак не меняло: интуиция у сына была развита на высшем уровне. И никакие лекарства не могли заглушить её целиком. - Странные у вас ролевые игры, однако, - сонно пробормотал сын или не совсем сын, оглядывая родителей. Ризе лично было наплевать, сколько в его голове было личностей, и с какой скоростью они там плодились и размножались. Трейн был и будет их с Роем мальчиком, независимо от всех его странностей и ошибок, которые он совершил. - Вызови скорую, - шумно выдохнув, попросила Риза. Юноша протянул ей руку, желая помочь встать, но она отмахнулась. – Скорую, Трейн, - повторила женщина, и сын скрылся за дверью. Можно было услышать, как он перепрыгивал через ступеньки. Ещё Риза слышала громкое дыхание Роя. Тяжёлое, прерывистое. Совсем как лет восемь назад, когда его подстрелил один из солдат, поддерживавший идеи Кинга Брэдли и не желавший смены государственного строя на демократию. В тот безумно жаркий день вокруг раненого Роя образовалась толпа зевак, обступив его в кольцо, и Ризе приходилось закрывать собой супруга от любопытных глаз и палящего солнца. Мустанг задыхался от недостатка кислорода, и Оливия Армстронг, которой пришлось оставаться в должности фюрера ещё несколько недель, пока господин президент лежал в больнице, разогнала всю толпу, чтобы Рой мог дышать, жадно глотая воздух. Вот почему Рой наполовину высунулся на улицу. Ему просто было нечем дышать в комнате, и ледяной воздух снаружи казался ему спасением. Хорошо, что она ещё не закрыла окно. Ему нужно дышать. Ноги всё никак не хотели слушаться, и Риза подползла к мужу, положив голову на его холодные колени. Он ласково погладил её, хотя его взгляд бродил по комнате, не останавливаясь ни на чём больше пары секунд. Плохой знак. Понимал ли он сейчас происходящее? - Оставайся со мной, хорошо? – мягко попросила она, заглядывая ему в глаза и перехватив его руку, чтобы снова попытаться посчитать пульс. Учащённый. У Ринслет тоже такой во время приступов, ей помогает только лишь… Трейн появился в комнате с аптечкой в руках, будто снова мысли прочёл. Изуродованная левая сторона его лица была синей и отёкшей после вечерней взбучки. Верхняя губа распухла, к ней прилип кусок ваты. Он обхватил Ризу под мышками и резко поставил на ноги, помогая усесться на кровать рядом с супругом. Женщина тут же бросилась искать нужное лекарство среди различных таблеток. Таблетки у Ринслет сильные, они должны ослабить приступ, должны дать ему передышку от боли. - Это не сердце, мам, - пробормотал сын откуда-то из-за спины. Он успел накинуть на Роя халат, чтобы хоть как-то прикрыть его, и теперь сидел на кровати за её спиной. Она буквально ощущала его пристальный взгляд на своей спине. Будто изучал её татуировку… - Откуда ты знаешь? – Риза вскинула голову как раз, когда Мустанг-старший, прикрыв глаза, начал резко заваливаться назад. Трейн, прекратив сверлить взглядом её спину, подхватил его, не дав упасть на кровать, и взъерошил седеющую отцовскую чёлку, что-то прошептав ему на ухо. Синеющие губы Роя слабо дёрнулись, и он начал жадно глотать воздух ртом. - Я думал, ты сама уже догадалась, что дело в его лёгких, идиотка, - внезапно резко и грубо ответил юноша, и Риза чуть не уронила ящик с аптечкой. Этот тон и издевательское «идиотка» прозвучали как призрак из прошлого. Что ты так смотришь на этого Мустанга? Это всего лишь мой ученик. Иди и приготовь ему комнату, а не стой столбом, идиотка! Почему ты до сих пор возишься с этим уравнением? Ты должна их решать быстрее, идиотка! У всех дети как дети, а у меня эгоистичная бестолочь, которой плевать на все труды своего отца! Лежи и не дёргайся, кому говорю, идиотка! Мурашки пробежали по спине. Трейн, никогда не знавший Бертольда Хоукая, идеально скопировал раздражение в голосе родного деда. Господи, да что же там у него в голове происходит? С губ сорвался истеричный смешок. - Я… - подал голос Рой, вцепившись в простыню так, что на кистях выступили вены. На белой коже они выглядели совсем голубыми. Слова давались ему с трудом, чтобы продолжить ему пришлось сделать несколько глубоких вдохов. – Я точно в следующий раз выпорю тебя, Трейн… - в конце концов, смог выдавить из себя супруг, а потом он закашлялся, откашливая какую-то розоватую пену, и Риза уставилась на него в ужасе. Всё было ещё хуже, чем она представляла. - Не разговаривай! – взмолилась она, вцепившись в его плечи. Трейн был прав, Трейн был чертовски прав. Проблема действительно была в его лёгких. Это напоминало ей тот же день, когда Рой лежал на сцене под палящим солнцем, захлёбываясь собственной кровью. - …если ты продолжишь так разговаривать с матерью, - Рой, казалось, совсем не услышал её слов. Он дёрнулся, захрипев, и Трейн, грязно выругавшись, резко заставил его сесть, продолжая поддерживать его, потому что супруг снова попытался завалиться назад. Его свистящие вдохи стали ещё громче. – Эй, Риза, - он позвал её. Он осознавал, что происходило? - Молчи! – зашипела Риза. Трейн вырвал из её рук ящик с аптечкой и принялся в ней что-то искать, разбрасывая содержимое по всей кровати. Какой-то пузырёк покатился к краю, и Рой, снова тяжело закашляв, резко дёрнулся вперёд и подхватил его, не давая упасть. При этом пены на губах стало ещё больше, а его самого повело в сторону. Риза с трудом удержала его самого от падения, вырвав из слабых пальцев пузырёк с лекарством, которое они давали Ринслет. - Чёрт, Риза, он и вправду попал в меня, да? – супруг залился лающим смехом. Если до этого момента Риза не могла понять, понимал ли он происходящее, то теперь уже точно знала, что нет. Рой бредил, путая происходящее сейчас с произошедшим восемь лет назад. Он сидел не на своей кровати с женой и сыном, а лежал под нещадным солнцем, окружённый ею, Оливией Армстронг и толпой людей. - Заткнись, папочка! – прикрикнул Трейн, открывая маленький пузырёк со спиртом. - Что ты делаешь? – спросила Риза, наблюдая, как сын вылил его содержимое на кусок бинта. Её знаний медицинской помощи не хватало, чтобы понять, как облегчить состояние супруга. - Не знаю, - пожал плечами тот, немного потрясся влажным бинтом, а потом сунул его отцу под нос. Глаза мужа расширились, он жадно втянул резкий запах спирта, на какое-то время выскользнув из бреда, растерянно глядя на членов семьи. – Это делаю не я, мамочка, а моя шизофрения. Папочка, мамочка… Риза прикрыла глаза и сильнее сжала плечи мужа. Однажды «друг» Трейна предсказал, что может произойти на инаугурации, и она, доверившись ему, взяла с собой пистолет и не позволила добить Роя. Теперь же, наблюдая, как тяжело вздымалась грудь любимого, Риза продолжила доверять интуиции ребёнка. В конце концов, ужасный кашель с выходящей розовой пеной прекратился, и ей осталось лишь вытереть её с его губ. - Пойду встречу врача, - сын медленно поднялся с кровати и скрылся из комнаты до того, как на улице стали видны огни машины скорой помощи.