You Can't Push it Underground

Фрэнк не из тех, кто ввязывается в конфликты. Он бы сказал, что он довольно приземленный, дружелюбный и милый парень, но всегда найдутся люди, которые готовы поспорить с этим. Этот большой мускулистый парень в очереди на заправке начинает постукивать ногой, когда вы слишком долго оплачиваете диетическую колу. Он просто напрашивается, чтобы на него наорали. Маленький шестилетний мальчик, чью игру в баскетбол вы случайно прервали, теперь смотрит на вас с такими глазами, что просто напрашивается на ругань. Ребенок в третьем классе, который только что присоединился к команде дебатов за день до них. Они просто напрашиваются на скандальную беседу с вами. Тот, кто действительно раздражал Фрэнка, это блядский новый сосед. Ну, оба из них, если быть точным, но женщина больше всего действует Фрэнку на нервы. Консервативная парочка Мормонов* с двенадцатью крестами над входом. У них семь наклеек на бампере, которые все выбрасывают как религиозный мусор. Один из них против абортов, другой говорит, что Сатана с удовольствием примет божьих отбросов, другой пытается разоблачить эволюцию, и еще несколько других, менее вежливых, чем эти. Честно говоря, Фрэнк думает, что вы можете верить, во что хотите, черт возьми. Меньше всего его заботит то, о чем вы думаете, во что верите или как выглядите, он просто не хочет, что бы это влияло на что-то. Это их убеждения, а не его, и он не хочет об этом слышать. Иди и отсоси своему Богу, Фрэнк пойдет сосать член. Дело в том, что он никогда не чувствовал, что нуждается в спасении. Он никогда не чувствовал, что девственность – это что-то особенное, что нужно хранить, и он не видел смысла в том, чтобы портить себя элементарной человеческой порядочностью просто так, чтобы получить чье-то одобрение, кто никогда ничего вам не доказывал. Он просто хочет заниматься сексом со случайными незнакомцами, не выходя из собственного дома, без лекций о святости. Это не справедливо к нему. Он не просил о любопытных соседях! Факт в том, что религия - это не то, что можно навязывать. Если вы однажды отказались принимать Иисуса от ваших настойчивых соседей, то они должны принимать это как окончательный ответ. То, что они точно не должны делать – это подкладывать брошюры под дверь в любое время суток, загромождать твой почтовый ящик проповедями Бога и стучаться в дверь в неудобное время аля Кевин Прайс. Мормоны хорошие, если ненавидят тебя и думают, что ты бесконечно будешь в аду, где тебе будут вставлять сталагмиты в задницу за все грехи, но они никогда не скажут тебе это в лицо. Вот что соседи Фрэнка излучают каждый раз, когда он ловит их злобные взгляды из сильно занавешенного зала. Они называют это «зал», потому что они самонадеянные придурки, которые думают, что термин «зал» звучит элитнее, чем правильный термин гостиной. Это, блядь, гостиная, а не Букингемский дворец. Неважно, как они любят приукрашивать слова, Фрэнк не идиот. Они относятся к нему как к крайней мерзости человечества. Синклеры хотят, чтобы Фрэнк был совершенно другим человеком, чем он есть. В частности, они хотят видеть его натуралом, чистым, девственником, без пирсинга и татуировок. Похоже, они не собираются сходить с этого пути. Он не будет меняться ни для кого, тем более для этих ублюдков. – Знаешь, ты бы мог попытаться поставить забор, – сказал Брэндон. – Нет, это против правил постройки. Я должен буду заплатить штраф или еще какое-нибудь дерьмо, но и это бы их не остановило. Они бы прикрепили знаки и прошли через ворота. Я просто должен смириться с этим. – Как насчет того, чтобы не отвечать им? – спрашивает он. Фрэнк стонет. – Они никогда не признают, что я игнорирую дверной звонок! Если они даже думают, что я дома, эта сука будет звонить двадцать минут. Они просыпаются в восемь утра и не понимают, что некоторые люди любят поспать. Некоторые люди, блядь, ведут ночной образ жизни и не хотят открывать двери в такую рань. – Тогда это отстой, чувак. – фыркает Брэндон. Брэндон, как и большинство друзей Фрэнка, эпатажный гомосексуал, потому что иметь друзей натуралов – это странно. Многие люди могут быть как лемминги (п.п – люди, которые действуют «как все»), они заинтересованы людьми их типа, и часто исключают других. Это не так, как будто Фрэнк обязательно против натуралов, он просто не знает, где их встретить. Где найти настоящего натурала в наши дни и времена? Кого-то, кто даже чуть-чуть не гей? – Ты мог бы попробовать сказать им, чтобы они отвалили, – сказал Брэндон. – Можно подумать, что до них дойдет, когда ты говоришь что-то вроде этого, но они имеют временную потерю памяти. Пробовал один раз, и они вернулись, поэтому я старался сказать больше слов, потому что я считал, что они понимают своими напыщенными маленькими умишками только Викторианский Английский, но «я буду намного счастливее, если ты искоренишь свою сущность от моего заточенного места жительства немедленно, или я буду вынужден пнуть тебя туда, куда не пробиваются солнечные лучи» не работает. – Думаю, они были не рады этому. Фрэнк кивает. – Нет, точно нет. – Ах, но вопрос в том, знают ли они, что ты гей, или они просто хотят, чтобы ты нашел свое спасение? – Я бы сказал, что вероятность их знаний, что я гей - это немного больше, чем просто вероятность. Брэндон хмурится. – Что ты сделал? – Возможно, я привел домой красивого парня и открыл окно, в то время как они были в саду. – Ты заставил их слушать, как ты трахаешься? – Я и не заставлять их делать что-либо; если они подслушивали, то тогда им некого винить, кроме самих себя. – Ты, мой дорогой друг, умник, и когда-нибудь это втянет тебя в большие проблемы, – настаивает Брэндон. – Что они сделают? Они Мормоны! Мормоны это те, кто притворяются милыми тебе в лицо, но думают ужасные вещи за спиной. – Ты стереотипный, – отмечает Брэндон. – Вот дерьмо. Извините, я не хотел. Просто эти двое были пассивно-агрессивные в лучшем случае. – То, что тебе действительно нужно, это хороший парень, который будет отвечать на звонки в дверь вместо тебя. Кто-то хороший, кто сделает это за тебя, потому что любит, – говорит Брэндон. – Это было бы хорошо, но я из типа парней на-одну-ночь, – отвечает Фрэнк. – Ты просто еще не нашел его, – говорит Брэндон. – Боже, Райан превратил тебя в неженку? – говорит Фрэнк. – Что я могу сказать? Я дурак в любви. – Все равно. Найди мне нужного человека, Брэндон, и я оценю его. – Это вызов, Айеро? – спрашивает Брэндон, приподняв бровь. – Предполагаю, что да, – Фрэнк пожимает плечами. – Хочешь сделать спор с разновидностями? – спрашивает он со злой усмешкой. – О каком виде спора мы говорим здесь? Брэндон задумывается на мгновение, а потом открывает рот и весело говорит: – Я найду тебе парня, который будет отвечать соседям вместо тебя, и которого ты полюбишь. А я получаю назад свою Les Paul (п.п – гитара), которую ты выиграл у меня в покер. – Не моя вина, что ты отстой в «чтении» людей, и почему я должен отдавать ее обратно? Я выиграл ее честно и справедливо. – отвечает Фрэнк. – Это будет смыслом спора, нимрод**, – говорит Брэндон. – Кроме того, ты сделаешь больше денег, чем я. Я не могу позволить себе новую. – Это твои условия? Ты найдешь мне парня, который безумно меня полюбит, и все, что ты хочешь – это моя гитара? – Ну, он должен будет отвечать соседям за тебя, и это не будет односторонним. Я найду того, кого ты полюбишь, – говорит Брэндон. Фрэнк никогда не верил в любовь. Никогда. Ни за что. Никогда, никогда, никогда, никогда. Неа. Нетушки. Миллион раз нет имея в виду «черт, нет». Никакого обжалования даже к самой идее. Привязывать себя к другому человеку и давать ему возможность причинить боль? Какая несусветная чушь. Это кажется настолько неразумным. Почему, черт возьми, кто-то охотно швыряет себя в кроличью нору? Это нелогично по одной причине, и если Фрэнк будет честным, это просто по-даунски. Общество так негативно относится к одиночеству. Видимо, ты «целый» только, если у тебя кто-то есть. Фрэнк не настолько глупый. Ему никого не надо, чтобы быть «целым», да и он не хочет никого, на самом деле. Он не хочет мучиться от таких же неудачных романтических отношений, как у его матери, отца, коллег, друзей, знакомых, почтальона, продавца, парикмахерши, массажиста, врача, коменданта, и, кажется, у собаки. Каждый человек всегда пытается противостоять праву другого человека на одиночество, пытаясь показать ему чудеса любви. Фрэнк думает, что любовь - это просто миф, который заставляет людей чувствовать, что они не совсем одиноки на этой засранной планете. Каждый цепляется за этот вращающийся сгусток космического мусора, и у них есть самоправедная идея, что сверхъестественные силы присоединяют людей к людям – это нечто большее, чем марионетки? Фрэнк верит больше в радиоактивных пингвинов, чем в любовь. Ирония заключается в том, что Фрэнк живет в обществе, которое так искренне верит в любовь, и считает неправильным не быть в отношениях. Любовь - это факт, никаких вопросов. Фрэнк видит это каждый день, куда бы ни посмотрел, но часть его думает, что это нереально. Он считает, что это просто туман, который обволакивает людей, когда они хотят верить. Если вы хотите верить в это, то верьте, но он умнее этого. Он не хочет быть частью этой системы, он просто хочет гулять один, быть постоянным холостяком, который трахался с половиной мужского населения Нью-Джерси. Только потому, что он не верит в любовь, не значит, что он не любит заниматься сексом, потому что он определенно любит заниматься сексом. Фрэнк смеется. – Какой тупой спор! Нет никого, в кого бы я хотел влюбиться. Я не люблю, я занимаюсь бессмысленным трахом с едва знакомыми людьми. – Все равно, чувак, ты участвуешь или нет? – Что я получу, если ты не сможешь найти мне этого несуществующего человека? Брэндон задумался на мгновение, прежде чем ответил: – Я куплю тебе хорошую охранную систему. Какую-нибудь настолько трудную, что они просто будут вынуждены отстать от тебя. – Ладно, звучит круто, – немного подумав, говорит Фрэнк. Нельзя гарантировать, что это удержит их подальше, но точно отпугнет. Синклеры очень настойчивы, но они поражают его как вид людей, которые смертельно боятся иметь юридические проблемы, так что сигнал должен достаточно их напугать. – Так что ты хочешь видеть в парне? – спрашивает Брэндон, выглядя так, как будто ему дали важнейшее поручение в жизни. – Яркие красные волосы, – шутит Фрэнк. – Ага, круто, а на самом деле? – Я люблю поверхностных мальчиков, Брэндон. Идиоты, которые не умнее меня. Также не красивее, чем я. Это я хочу радовать глаз. О, и убедись, что я не буду с ним выглядеть как карлик. – Но ты карлик, – замечает Брэндон. – Заткнись, – отвечает Фрэнк. – Отлично, у тебя такие невыполнимые предпочтения. Никто, на самом деле, не хочет идиота с прессом рыхлее, чем его мозг. Фрэнк пожимает плечами: – Что я могу сказать? Мне нравится тупые и сексуальные. – Я не собираюсь искать тебе идиотов, Фрэнк. У тебя будет тот, с кем ты сможешь ужиться, кто достаточно умен, чтобы поддержать разговор. Я найду тебе твоего идеального человека, и ты будешь любить его, как любишь азиатские фильмы ужасов. Потом я расскажу дословно эту историю, когда буду произносить речь на вашей свадьбе. – Ага, мне все равно. Удачи, но я с нетерпением жду новую систему безопасности.