***
Прошло несколько недель их жизни в Конохе. Ичиро просто не мог поверить, что всем мечтам в его жизни наконец-то удалось сбыться! У него появились друзья, вокруг множество людей и все очень доброжелательны и приветливы, у него появился шанс учиться в Академии, экзамены в которую он решил сдавать едва только проснулся на следующий день после его появления в деревне и которые он сдал безо всяких трудностей. Едва ли он понимал, что это все благодаря ежедневным тренировкам там в хижине с отцом, в тот миг он просто чувствовал себя королем этого мира. В день, когда его документы о зачислении были подписаны и переданы мальчику с приглашением на церемонию принятия в академию, маленький Ичиро забыл поблагодарить экзаменаторов и просто пулей вылетел из кабинета, так ему хотелось поделиться новостями с родителями. — Мам, пап!!! — Сын ворвался в дом, словно вихрь. — Ичиро! Ну как? — Тут же выглянула в коридор Сакура. Следом за женой вышел отец. По его выражению лица было уже понятно, что о результатах экзамена ему известно. Учиха Ичиро, надувшись от гордости, протянул родителям документы о зачислении в Академию Ниндзя. — Я только пришел в деревню, а меня уже взяли! — Картинно сворачивая бумаги в свиток. — Там нет никого шести лет! Это значит, что я особенный! Ичиро не спрашивал, а утверждал, от чего Сакура немного напряглась. — Тебя взяли лишь потому, что ты с детства упорно тренировался, и еще год назад освоил технику теневого клонирования. Это простейшая техника, и это не значит, что ты особенный. Это значит, что ты усердно трудился. И как раз именно этим ты должен гордиться, а не особенностями. — Холодно произнес Учиха-старший. Уж он-то знал, что ощущать себя особенным — не лучшее чувство. Именно это ощущение и привело когда-то Саске к отступничеству. Ведь обычный ниндзя-неудачник, которого и в Академию-то взяли почти случайно, вдруг своим усердием смог превозмочь его гениальность. Чувство особенности и породило ревность, злобу и жажду сил. Это не должно произойти с его сыном. Ни в коем случае! Ичиро, прослушав чувственную тираду отца, тут же переключил свое внимание на идущую к ним семью Яманака, которую он разглядел через открытую дверь. Напрочь забыв про то, что только что сказал отец, мальчишка побежал к своим новым друзьям, махнув рукой родителям. — Иноджин! Привет! — Замахал Учиха перед малышом на руках у Яманака, весело болтавшего пухлыми Ножками и цепко держащим свою маму за волосы. — Аааууу. — Радостно протянул ручки светловолосый карапуз в ответ на приветствие. — Привет, Ичиро. — Улыбнулась Ино. Сакура очень обрадовалась, увидев друзей. Невероятно! Как они повзрослели и изменились. Из веселых, немного беспечных детей, Ино и Сай превратились в серьезных родителей, очень взрослых. Первая за пять с половиной лет встреча с товарищами состоялась на следующий день после возвращения Учих в Коноху. Многие часы разговоров, слез радости, объятий. Невероятных историй рождения детей, свадеб, миссий, похорон… Спустя несколько недель, Сакуре казалось, что они и не уходили никуда. Будто Иноджин с рождения был рядом с Ичиро, будто Боруто всю его еще небольшую жизнь по утрам ждал прихода Учих в гости, чтобы озарить их радостной улыбкой, будто остальные так и жили всегда этими семьями. И приходили по пятницам на ужин… Будто куст сакуры, посаженной Ино у дома Учих уже цвел для них не один раз.***
Сакура запыхтела, переминаясь с ноги на ногу. Устала. Церемония зачисления длилась дольше, чем она предполагала. А сил стоять с таким огромным животом уже было маловато. — Предлагаю сходить с кафе и отметить зачисление Ичиро! — Завидев, что подруге плохо, Ино указала на ближайшее кафе, где подавали сладкие рисовые шарики, запеченные на углях, и вкусные пудинги в креманках. Только Саске эта идея не пришлась по душе. Он чувствовал, что проголодался, и не особо-то любил сладкое. А есть сладкое на голодный желудок — еще более неприятная затея. Но спорить не стал. Он тоже заметил, что жена устала. Они долго сидели в этом кафе, пока Иноджин не закапризничал, Ино сообщила, что он очень устал и хочет спать. Что ж, дневной сон очень важен. Особенно для будущих ниндзя, и чета Яманака отправилась домой. Их сын уже устроился на руках отца, чтобы сладко заснуть по пути. — А мы пойдем в гости к Болту! — Заявил Ичиро, катая палочками по тарелке недоеденный рисовый шарик. — Нет, дорогой. Сейчас мы тоже пойдем домой. — Мягко ответила Сакура, положив горячую ладонь на плечо сына. Ичиро вздохнул и покорно кивнул.***
— Ты собираешься меня навестить? — В уютной комнате подсознания, сидя за кукольным столиком спросил полугодовалый Ичиро Карин. — Нет, я должна как можно дальше увести Орочимару от тебя. — Но ты должна меня увидеть! — Я и увижу. Но не сейчас. — Почему ты прячешь меня от Орочимару? Думаешь, я не смогу за себя постоять? — Ичиро обошел столик, прошлепал босыми ножками к кровати, на которой в позе лотоса сидела Карин, и запрыгнул рядом. — Конечно не можешь! Ты ребенок. Тебе шесть лет, и в тебе нет такой силы, которая может победить его. Ни в ком нет. Разве что в твоем отце, но он не может ему навредить. — А вот и неправда. Ты сама знаешь, что даже в тебе моя половина настолько сильна, что может его остановить. Я уже молчу о себе настоящем! Карин уставилась на малыша недоумевающим взглядом. — Ты считаешь, что пора перестать бегать? — Нет, так считаешь ты. Забыла что ли? Я лишь отражаю твои собственные мысли. Ну, разве что, имею и свое мнение тоже. Но в данном случае я озвучиваю твои мысли, Карин. Куноичи что-то задумчиво промычала. Но Ичиро не нуждался в переводе. Он знал, что она согласна. Карин вообще могла просто молча сидеть на этой кровати, ее мысли он слышал и так. — Верни мою чакру назад, я больше не должен бегать от врага. Только тебе это по силам. — Ичиро обнял своими маленькими ладошками лицо Узумаки. — Но тогда я тебя больше не увижу. — Увидишь. В настоящем, а не в подсознании. И сможешь обнимать меня сколько хочешь. Я буду, конечно, казаться тебе глупее, но это буду я. Ичиро услышал ответ в ее мыслях. Довольно улыбнулся ее решению, а затем, погладив по голове, шепнул: «Доброе утро!» и нагло выдворил ее из подсознания. Сердце гулко стучало в груди, когда она подскочила, как ошпаренная. — Утро? Еще далеко даже до рассвета! Маленький нахал! — Проворчала Карин, правда ворчание это было полно нежности. Наспех собравшись, куноичи вышла из комнатки в придорожном трактире. Щелкнул ключ в замке, и протяжно скрипнула половица. Лишь это и выдало в такой утренний час покидающего трактир посетителя. Карин положила ключ на барную стойку, возле глубоко спящего в обнимку с бутылкой сакэ трактирщика, и выскользнула в предрассветную темноту. Активировав сенсорные способности, она вдруг почувствовала, что за ней следует водяной товарищ. — Не преследуй меня, ты же знаешь, что я тебя почувствую. — А я все думал, когда ты обратишь на меня свой взор. — Водяной поигрывал прутиком в руке и широко улыбался. — Суйгетсу, мне нужна твоя помощь. Водяной вздрогнул. Впервые за все время их знакомства, Карин обращалась к нему по имени. И так прямо. Без ругательств, препирательств и тычков. — Что я должен делать. — Он вдруг тоже стал крайне серьезным. Было непривычно и очень приятно разговаривать с ним не через ссору и издевку, а спокойно глядя в глаза. — Пожалуйста, сообщи Орочимару, когда он проснется, что я почувствовала чакру Саске и ушла на разведку. Что он еще далеко. Веди его на север так долго, как сможешь. Скажи, что как только я найду Учих, я вернусь к вам и выведу вас на них. — Ты возвращаешься в Коноху? — Парень все понял. — Мне нужно вернуть Ичиро его чакру. Только он сможет обезвредить Орочимару. И, кажется, его время пришло. Суйгетсу согласно кивнул, и Карин, вдруг бросившись к нему на шею шепнула: «Спасибо!» — а затем скрылась в сумраке рассвета. Водяной так и остался стоять ошеломленный и смущенный. Такая Карин нравилась ему больше, чем та выскочка, которая вечно давала болючие затрещины за каждую невинную шутку. — Я помогу тебе. Возвращайся скорее. — Проговорил он еле слышно и оголил свои острые зубы в улыбке.