Чакра. Судьба носителя.

Сакура не слышала, как ее вопль прорезал вдруг наступившую резко тишину, не слышала, как Пятая приказала перевернуть ее мужа на спину, перед глазами лишь виднелись безжизненно смотрящие в потолок глаза и каменная улыбка на бледных губах. — Саске!!! — Провопила она снова, когда Карин перевернула его на спину. Сакура затрясла плечи мужа, проливая горячие слезы, крупными каплями стекавшие по окровавленному лицу. Он никак не отреагировал, как тряпичная кукла шатаясь от ее движений. Это конец… Вдруг чьи-то сильные руки схватили Сакуру за плечи, оттащили от мужа и резко поставили на полуватные ноги. С громким хлопком щеку Сакуры обожгла пощечина Цунаде. — Глупая девчонка! — Прохрипела Пятая ей в лицо. — Что ты себе позволяешь! Твой мужчина умирает, а ты разводишь панику вместо оказания помощи! Она резко отпустила плечи Сакуры и та рухнула на пол, протрезвляя свое сознание и понимая, наконец, что нужно делать. Она бросилась к Карин, направившей все свои медицинские способности на исцеление Саске, быстрее, чем Цунаде торопливым шагом вернулась к пациенту. Чакры в ней было немного, почти вся ушла на поддержание мужа в ритуале, однако опыт и техники вполне достаточно, чтобы ассистировать. Руками, вмиг переставшими трястись, она вправила органы, выпавшие из разрезанного живота, покрыв ладони зеленоватым свечением. Затем методично начала выполнять технику искусственного дыхания чередуя с непрямым массажем сердца. — Ты должен жить, Саске! — Срывающимся голосом твердила она. — Ты должен видеть, как вырастут твои дети! 
Крови в его теле было немного, однако, Цунаде ловко залечивала раскрытую рану. — Не бросай меня! — Прошептала Сакура, наклоняясь к самому уху Саске и целуя его холодно щеку. Острым от чары пальцем она провела по вене на своем запястье и сделала глубокий надрез. То же самое Сакура проделала с рукой мужа, а затем соединила места с надрезанной кожей и сконцентрировала дзюцу ирьенина над местом соединения, активируя напор крови из ее руки в руку мужа. — Карин, качай его сердце! — Рыкнула Сакура, окольцовывая место переливания крови зеленой чакрой и сжимая его холодные пальцы своими. Сакура вновь припала к его губам, чтобы вдохнуть воздух, Карин незамедлительно приступила к непрямому массажу. Рука Сакуры холодела от утекающей в тело мужа крови, но она понимала, что сейчас это может спасти его жизнь. — Готово! — Прохрипела Цунаде, когда рана на животе Учихи превратилась в багровый рубец. Она просканировала все еще безжизненное тело Саске и ощутила, что сейчас в нем достаточно крови, чтобы сердце снова забилось. — Отойдите. — Приказала Пятая и едва медики отстранились от тела, Хокаге собрала руки в замок и с силой ударила Саске в грудь, когда Сакура, все еще связанная с мужем кольцом из чакры, отошла насколько позволяла рука. В этот момент звенящую тишину комнаты пронзил судорожный вдох болезненно раскрывающихся легких, а рука, все еще соединенная с рукой Сакуры напряглась и безжизненные еще мгновение назад пальцы сжали, наконец, ее ладонь. Он выжил…

***

Позже, они с трудом вернулись обратно в деревню и поместили Саске в госпиталь, он был очень слаб и потерял много сил, отчего восстановление обещало быть длительным, однако, он жив и это главное. В палате, куда определили Учиху, была вторая кровать, на которую положили Сакуру. Она была истощена, отдала много крови и чакры в ней было довольно мало. Карин добровольно отказалась от госпитализации, ведь единственное повреждение, которое на ней было, не считая легкого истощения — два укуса на руке: один принадлежал Сакуре, другой Саске. Цунаде отправила теневого клона за медиками, чтобы те прибыли к ритуальному убежищу с носилками и забрали истощенных шиноби и сопроводила их вместе с Карин до самой палаты. Там Пятая попрощалась и, выпив укрепляющую настойку залпом, пообещала навестить Учих завтра. Карин так и осталась сидеть между двумя кроватями, пока закатные лучи не озарили небо. Она нервно сжимала в своих руках тот самый свиток, который был извлечен из живота Шинигами и ей почему-то совершенно не хотелось его открывать. Тряхнув головой, словно сбрасывая наваждение, Карин оторвала взгляд от окровавленного предмета в руках, и посмотрела на своих друзей. Саске неподвижно лежал на кровати, его кожа была белой, как бумага, а губы отдавали синевой. И лишь слегка приподнимающаяся от дыхания грудь говорила о том, что он жив. Сакура выглядела не лучше, однако, разметавшиеся по подушке волосы и зажмуренные глаза рассказали Карин, что та спит видит совсем не мирный сон. Активировав мистическую ладонь, Карин провела по ее лбу, устраняя сновидение, отчего лицо Сакуры тут же расслабилось, а затем Узумаки встала и вышла из палаты. — Я приду к вам завтра. Отдыхайте. — Произнесла она, на миг остановившись в дверях, а затем быстрым шагом вышла. Едва покинув госпиталь, Узумаки перешла на бег, чтобы уменьшить вероятность быть замеченной мирными жителями и околицами вернулась домой. Там, скинув кровавые одежды вместе со свитком на пол, она вбежала в ванную и ее вырвало желчью, в желудке со вчерашней ночи ничего не было… Остаток вечера она провела отмокая в горячей воде и стирая с себя жесткой мочалкой кровь Учихи…

***

— Саске? — Прошептала Сакура открывая глаза и лицезрея перед собой близко-близко лицо супруга. — Что стряслось? В палате царил полумрак, но глаза мужа она видела очень отчетливо. В них плескались тревога и страх. — Как ты? — Прошептал он. — Я в порядке. А ты? — Сакура поерзала и присела на кровати. — Мне лучше. — Голос его был тихим и ровным, а все еще бескровные губы говорили о том, что Учиха все еще не восстановился. — Саске… — Выдохнула Сакура. — М? — У тебя получилось… Саске нервно выдохнул, сел рядом на ее кровать и притянул жену к себе. — У нас получилось, Сакура… Они сидели так молча и бесшумно, едва дыша и почти не шевелясь, пока Учиха не нарушил первым тишину этой ночи. — Где сейчас свиток? Сакура закусила губу. Все, что она помнила, что Узумаки подняла окровавленный сверток пергамента, а потом Учиха провалилась в небытие. — Возможно, он у Пятой, или же у Карин. — Нам нужно его как можно скорее уничтожить. — Утром мы попросим Цунаде принести и уничтожим его. Саске кивнул и коснулся пальцами участка кожи за ухом, где должна красоваться Проклятая Печать Бога Смерти, которая появилась у него в день подписания контракта, кожа была гладкой, как в прочем и всегда. Он повернулся в жене и попросил ее проверить, исчезла ли эта страшная отметина, обозначающая силу действия контракта. — Саске, никаких отметок нет. Все чисто, будто и не было ничего… — Прошептала Сакура, облегченно выдыхая. Они снова обнялись и не заметили, как задремали вот так, сидя на одноместной больничной кушетке. Она чувствовала, как муж мелко дрожит во сне от озноба, но не могла найти в себе сил открыть глаза и укрыть его, просто всю оставшуюся ночь сквозь сон ее не отпускала мысль, что мужу холодно. Когда она снова открыла глаза, плечо затекло от веса Саске. Сакура поерзала, но муж не проснулся, все еще истязаемый мелкой дрожью в теле. Учиха поднялась с кровати, помогла мужу лечь и укрыла его. Просканировав Саске своей рукой, она поняла, что у того высокая температура и поспешила пригласить медика. Учиха не приходил в себя и не реагировал ни на какие действия ирьенинов, температура не сбивалась и дрожь в теле не унималась. — Похоже на заражение крови. — Сказала Сакура медикам, пытаясь включиться в работу. — Мы взяли кровь на анализ, однако, это не может быть заражением, вчера были приняты профилактические меры, так что, возможно это не оно. — Заявила куноичи с сиреневыми волосами, имя которой Сакура не знала. Учиха беззвучно выругалась, понимая, что сейчас практически бессильна, так как отдала во время ритуала почти всю свою чакру и почти не восстановилась за ночь. Через минуту другой медик заглянул из лаборатории и сообщил, что заражения в крови не обнаружено, что ввело в ступор молодую куноичи. — Пожалуйста, пригласите Каори. — Взмолилась Сакура. Она знала, что может доверять ей, ведь та когда-то занималась ее лечением и вела обе беременности. В ее навыках Сакура не сомневалась. — Каори-сама отсутствует в Конохе, Сакура-сама. — Сиреневоволосая куноичи поклонилась и явно занервничала. Сакура поняла, что сейчас ей нужно брать все под свой контроль. — Дайте мне папку с информацией о проведенных профилактических мерах вчера и передайте результаты анализов крови. — Но, Сакура-сама, Вы не работаете в госпитале, я не могу передать Вам этого… — Ирьенин запротестовала. Учиха подошла ближе к сиреневоволосому медику, так близко, что видела отражение своего лица в ее глазах. Прочитав имя на бейджике, красовавшемся на ее халате, Сакура постаралась как можно жестко и холодно, только чтобы ирьенин ее слышала, сказать. — Итори-сан, я верю, что Вы прекрасный медик, но, не забывайте, что меня не просто так именовали новым Саннином. Я была военным медиком и сражалась в Четвертой Мировой Войне Шиноби на передовой. Я могу вычислить и вычленить яд лишь разложив состав крови. — Голос ее был ледяным. — Вчера мой муж был присмерти и его с трудом вытащили с того света. Я не прощу ни себе ни вам, если сейчас с ним что-то случится. Ирьенин отступила на шаг, сглотнув подступивший ком, а затем кивнула и передала Сакуре папку с информацией о лечении Саске.