Зеркало иллюзий

Дания сидел, держа на коленях коробку в синей упаковочной бумаге, и иногда поправлял смешной красный бант. Остальные присутствовавшие только с любопытством косились, но от расспросов воздерживались. Секира, небрежно прислонённая к стулу, мешала. – Это что, рождественский подарок? – поинтересовался Норвегия, нарушив молчание. – Рождество уже почти две недели как прошло. – У кого прошло, – расправляя хвостики лент, со счастливым лицом ответил Дания, – а у кого нет. – По-моему, это уже какой-то беспредел! – не выдержал Франция. – Собрать нас тут и не!.. – Ну, приехали всё равно не все, – пожала плечами Монако. – Бельгия, больше никого не будет? – А? Нет, кажется, – доставая из сумочки несколько писем, покачала головой Бельгия. – Тут, – она быстро просматривала ответы, – отказ Австро-Венгрии, у них сейчас серьёзное расследование вместе с балканскими странами – они тоже написали, что не смогут быть, отказ Германии, Италий… – Она перечитала один коротенький ответ. – Швейцария также сообщил, что не сможет присутствовать: подозрительная активность соседей, так и пишет. Лихтенштейн тоже не приедет, как и Андорра… Остался только Англия. – Расследование? – Дания повернулся к братьям. – Я что-то ничего не слышал. – Мӓло чтӧ известнӧ, – произнёс Швеция. – На самом деле странно, что не приехал именно Тройственный союз, – катая по столу пробку заметил Испания. – Если они что-то затевают… – Мы всё равно узнаем об этом слишком поздно, – развёл руками Франция. – Вы о покушении на наследника, что ли? – полюбопытствовал Россия. – Ужасное происшествие! – Самое обидное, – согласно закивал Португалия, – что в прессе было удивительно мало. – Видимо, никто не пострадал, – заметил Норвегия. – Но всё равно нельзя так оставлять дело! – всплеснул руками Франция. – Мы, может, изнываем от любопытства, а они скрывают ход расследования! Да и что там вообще произошло? И все сразу загомонили, вспоминая дела прошедшего тысяча девятьсот четырнадцатого года. – Это же было на территории Сербии? – Зачем он туда поехал? Балканы сейчас – настоящая пороховая бочка! – Особенно когда там столько молодых свободных государств. – Знаете, желающих упрочить там своё влияние тоже немало! Россия, что ты на этот счёт можешь сказать? – Я? Ну как можно бросить своих братьев? Если они будут нуждаться в моей поддержке… – Слышали о Третьей Балканской? – Чёрт, я как-то упустил этот момент. Кто там с кем на этот раз? – Македония с Грецией. – И Черногория на подтанцовках, и Болгария рядом скачет. Только Сербии дела до них нет. – Опять вы про Албанию забыли, господа! – Ну так у Сербии сейчас достаточно своих проблем… – Ага, и одна из них называется «австро-венгерские следователи». – Ис, на улице ничего интересного не происходит! – Представляете, вдруг сейчас шла бы война? – А Румыния что, не воюет? – Ерунда какая-то. Ну кому это сейчас надо? Экономика находится на подъёме… – Ты так говоришь, будто чокнутых любителей бряцать оружием уже выгнали изо всех правительств. – Странно, что Германия не приехал. – Ты вспомни, как проходила церемония вручения Нобелевской премии по физике! Я всё ждал, когда он улыбнётся. – Зачем ты приволок сюда этот подарок? – Скӧро бӱдет списӧк нӧминӓнтов этӧгӧ гӧда. – Отстань, лучше с Исом поговори, как у него дела там без тебя идут. – У Жюля Верна ведь новый роман вышел?.. Бельгия оставила негромко шумящий за разговорами стол и подошла к замершему у окна младшему брату. Её деймон, любопытная и жизнерадостная белка, спрыгнул на пол и подбежал к спокойно сидящему у ног Люксембурга лабрадору. – Как ты себя чувствуешь? – светским тоном осведомилась девушка. – Немного устал в поездке, – оторвавшись от созерцания заоконья, аккуратного, снежного и выверенного природой, вздохнул Люксембург. – Пришлось оформлять огромное количество бумаг… – Бедный мой младший братик, – улыбнулась Бельгия. – Ты всё так же убеждён, что поступаешь правильно? – Я уже не раз говорил об этом, сестра. – Столько лет ты продолжаешь этот безнадёжный поиск, – вполголоса, поглаживая вернувшегося ей на руки деймона, говорила она. – Мог бы уже хоть как-то… – Сестра! – укоризненно и немного по-детски прервал её Люксембург. – Я уже лишилась одного брата. Я не выдержу, если ещё и тебя не станет, – обняв его, прошептала Бельгия. – Граница до сих пор никого не пускает? – тихо поинтересовался младший брат, словно и не заметив слов старшей сестры. – Никого. Иногда Россия любезно разрешает мне ненадолго приехать на земли брата, но там… ох, Люкс, там даже в солнечный день всё закрыто тенью. Словно Чёрная Смерть вернулась, но теперь она убивает души людей, а не их тела. – Вот, значит, как… – Мадемуазель очень беспокоится за вас, мсье, – вдруг произнесла белка. – Вы же словно перестали замечать свою семью, если мне будет дозволено высказать своё мнение. – Спасибо, Йеремиас, – устало улыбнувшись, кивнул Люксембург. – К сожалению, у меня слишком много работы, поэтому твоё замечание несколько несправедливо. Верно, Йорис? – Пёс кивнул. – А сейчас будет ещё больше… – Необязательно решать всё самолично, – попеняла ему Бельгия. – Предоставил бы правительству. Или они тоже были поражены твоим поступком? – Возможно, – уклончиво ответил Люксембург. – Но так мне проще продолжить поиски. – Наш брат может быть уже мёртв. Как ты этого не понимаешь? – Если бы он умер, что стало бы с его землями и его народом? Пока Бельгия пыталась подобрать достаточно убедительные слова, чтобы разъяснить упрямому братишке «прописную истину» о том, что находящемуся под протекторатом государству вовсе необязательно быть живым – да вспомнить тех же евреев, у которых, как говорят, государство было, а потом исчезло, так и кочуют теперь по земле, – следовательно, давно пора бросить бессмысленное занятие, прикрытая дверь распахнулась. – Так, а ну признавайтесь, кто это сделал?! – с порога заорал Англия. Присутствующие смотрели на него. Смотрели. Смотрели. Спросить «чё?» никто так и не удосужился – воспитание-с, попытка сформулировать мысль подипломатичнее. – Артузинью, друг мой, ты в чай ром плеснул, да? – спросил Португалия. – Нет. – Англия подошёл к столу. – Кто-то украл «Зеркало иллюзий». Кто-то, – он окинул взором собравшихся, – из тех, кто о нём знает. – Ещё скажи, что я это сделал, – саркастически предложил Норвегия. – А может, и ты! Магии у тебя осталось не меньше, чем у меня. Вполне мог. – У меня есть четыре свидетеля, что я этого не делал. – Семейный подряд! – Швеция, спокойно, не пугай никого! Англия, там спиртным пахло? – вмешался Дания. – Нет, – подумав, ответил Англия. – Значит, меня там точно не было. Следов троллей не находил? Если нет, то и Норвегия тут ни при чём. А если не пахло снегом с рыбой, то и Исландия невиновен. А Швеции это просто не нужно. Раз это не нужно Швеции, то автоматически это не нужно Финляндии… Всё, с нас подозрения сняты? – Допустим, – неохотно уступил Англия. – Там вообще никаких следов не было. Кто-то присвистнул. Взломать дом Великобритании, где ещё и старшие братья Англии живут, и вынести самый оберегаемый его магический предмет, да ещё и не наследить – определённо, тут могут быть замешаны высшие силы. Или настоящие профессионалы. – Успокойся, – ободряюще улыбнулась Англии Бельгия, сев на соседний стул. – Давайте рассуждать логически. – Привлечём к делу Шерлока Холмса? – иронически заметил Англия, пробуя вафли. – Или комиссара Мегре! – подхватил Франция. – Молчу-молчу, – быстро добавил он под взглядами России и Швеции. – Кому вообще может быть выгодна его кража? – спросил Испания. – Всем. – Обокраденный шмыгнул носом. – Кого ни вспомню, так сразу начинаю думать… – Ну, так дело не пойдёт. Артузинью, пошли куда-нибудь, успокоимся, выпьем. Вы как? – Нет, – переглянувшись, ответили Франция, Испания и Америка. – Прекрасно, я как раз уже морально приготовился, что расстанусь с чем-то! – кивнул Дания. – Люксембург, идём. Уходя – и подталкивая перед собой Исландию, – Дания вдруг обернулся. – Норвегия! Когда же брат посмотрел на него, Дания зачем-то подёргал себя за прядь волос, приложил пальцы к виску и сделал рукой жест вроде «я за тобой наблюдаю», рассмеялся и вышел. – А раз собрание окончено, – повернулся к оставшимся Франция, – то кто хочет остаться попить кофе? Падающий снег, чистота и яркость улиц; а они стояли в тенях узкого переулка, похожие на гротескные тени, персонажей социального дна, ненавидящих дневной свет. – С Рождеством! Оно ведь у тебя сегодня, верно? – Спасибо. – Руки в перчатках приняли подарок и поставили рядом с собой на землю. – А я совсем забыл… что я тебя не поздравил. – Неважно, это ведь… – Но это же Рождество! И Новый год тоже. Представляешь, уже двадцатый век! – Надо же, а только вчера, кажется, один нескладной паренёк предлагал мне союз против моего брата, – пошутил Дания. – А буквально пару часов назад кое-кто отдал свою принцессу в императорский дом этого самого паренька. Только он несколько подрос с тех пор, верно? Привкус соли и хвои на губах смешался с ароматом звенящих на стуже лесов. Нежность, сумасшедшая нежность заключена в этом поцелуе; будь это другое место, они бы не вслушивались тихо в волнения себя и другого, но здесь и сейчас они будут молча внимать невербальным сигналам своих закованных в броню зимней одежды тел. – Совсем забыл, – хлопнул себя по лбу Россия и вытащил из кармана похожий на большие карманные часы предмет, вложил его в ладонь Дании и, пряча вещь, накрыл своей. – Вот твой подарок. – Иван, ну зачем мне это? Навещал бы меня чаще. А, и что это? – Волшебная вещь. Как там… артефакт. – Откуда? – с любопытством теперь рассматривая подарок, спросил Дания. – Почти ничего не осталось, всё утрачивает свою силу… – Литва нашёл в каких-то развалинах. Мы все долго ломали голову, для чего она. Оказалось, для защиты. Вроде той, – уточнил Россия, – что вдоль моей границы. Но использовать её можно лишь раз. Будь осторожен, Абель. – Я и так осторожен. – Я беспокоюсь за тебя, не забывай. – Иван, ну что ты!.. – Дания убрал круглый часоподобный артефакт во внутренний карман. – Я очень осторожен! Ладно, – смирился он. – Буду совсем-совсем острожным. Ты не пойдёшь с нами? Если вдруг. – У меня, Абель, свидание с тяжёлой промышленностью и данными геологической разведки. Ну куда я поеду? – Тогда и ты будь осторожен. Мало ли что. Вдруг тяжёлая промышленность попробует тебя отбить у меня! – Абель! – Но Россия смеялся. Когда Дания наконец-то добрался до того «злачного места», где засели Португалия и Англия в сопровождении Люксембурга и Исландии, двое последних явно обрадовались его приходу. Он их понимал: пьяный Англия – тот ещё фрукт, перетекающий в овощ. – Пропала моя душенька-а-а! – завывал безутешный владелец зеркала. – Как мы без него-то?! – Ну не убивайся так, Артузинью. Найдётся оно, обязательно найдётся! – Не-е-ет, не найдётся! – Они долго так уже? – спросил у Люксембурга Дания. Тот посмотрел на часы. – Полчаса. До этого они пили молча. – Я бы тоже выпил, но… Эх, надо быть трезвым. Ничего я точно не пропустил? – Кроме торга с барменом – ничего, – фыркнул Исландия. – Да кто в здравом уме его отдаст? – Порядком ушедший в страну алкогольных паров и самогонных рек Англия вцепился в Португалию и пытался его трясти. Получалось плохо, потому что Португалия был англиеустойчив и на тряски не поддавался. Скорее, ободряюще хлопал друга по плечу. – Теперь оно в обход меня доступно! Три подкарауливающих пьяное откровение зрителя переглянулись и покивали. Доступное без контроля Англии «Зеркало иллюзий» было заветной мечтой из разряда неосуществимых уже на протяжении сотен лет. Франция утверждал в своё время, что ещё в Раннем Средневековье видел этот артефакт, пока его не уличили в несоответствии дат; впрочем, Шотландия говорил как-то Дании, что это – наследство их матушки, но одно дело, когда семья знает, а другое – весь мир. В самом деле – кто в здравом уме отказался бы от владения зеркалом, показывающем правду? Никто. И никто же не стал бы выяснять, есть ли какие-то особенности у демонстраций для смотрящего, если бы в него не смотрели как-то двое, страстно желавших своей победы над другим. Каждому зеркало показало победу, что закончилось грандиозной сварой и тем, что оба скандалиста проиграли хозяину зеркала, не потерпевшему драки. Вот так и открылось, что артефакт-то правду показывает, да исходит из того, что смотрящий правдой считает. Объективную правду узнать стоило… немалых нервов по уговариванию Англии. Обычно. – Всё, д’вай, бери себя в руки, Артуз’нью, и д’май, кто-о-о мог так на самом деле, – щёлкнув Англию по лбу, сказал Португалия. – А то нехорошо всех сразу обвинять. – Ну-у-у-у… – Тот попытался собрать мысли, одновременно допивая бокал вина. – И-и-ирландия, рыжая сволочь. У него запасные ключи-и. И, и, и мо-о-ожет, Фра-анция! И все вообще! – Из Антверпена завтра вроде рейс в Дублин есть, – почёсывая подбородок, протянул Дания. – Или даже сегодня. – Вот и поехали. Счёт, пожалуйста. – Все вместе? – Вчетвером как раз удержим. – А ещё точно!.. – вдруг заявил Англия, но не договорил, поскольку рухнул обратно на стул и немедленно отключился от реальности. – Вообще, – говорил Франция, наливая Испании ещё кофе из кофейника, – я даже не представляю, насколько нужно быть не в своём уме, чтобы даже попытаться что-нибудь вытащить из дома Англии. Здесь, в зале, где должно было бы пройти собрание, а произошло нечто из ряда вон, остались только Франция, Испания, Норвегия, Швеция и Америка. Бельгия, попросив их надолго не задерживаться, ушла; те, кто не удалился вслед за Португалией, попрощались с хозяйкой и разъехались – у каждого было немало дел дома. Точнее, так поступила одна Монако, поскольку больше никого и не было. Хотя так - в плане заваленности делами - можно было сказать фактически про любого из них. – У нас таких целая страна, – вздохнул Америка. От пятой чашки кофе он отказался в пользу привезённой с собой «Кока-колы». – У Марка Твена неплохо описано, в его «Гекельберри Финне», или вот у О.Генри тоже. – Читал, читал, – благодушно кивнул Франция. – Ты имеешь в виду?.. – Нет, ошибся! Там не про то было, – рассмеялся Америка. – Хотя про коробейников и про янки можно сказать, что они смогли бы пробраться к нему… – Никтӧ не стӓл бы из нӓс так пӧступать. – Точно, – кивнул Испания. – Хотя заманчиво найти зеркало раньше. – У тебя есть идеи, кто мог его украсть? – скептически поинтересовался Франция. – Давай, поделись с нами своим ценным мнением. – Ну смотри… Норвегия участия в разговоре не принимал. Не потому, что отличался молчаливостью Швеции, а потому, что с трудом понимал, что ему хотел сказать шумный и крайне вредный Дания своими жестами. «Когда он подёргал себя за прядь, – размышлял он, – я невольно сам коснулся… своей заколки. Он наверняка это заметил, а потому следующие его жесты… но нет, я ведь тогда сразу понял, что он имел в виду. С помощью заколки я могу связываться… а ведь точно! Надо было всё-таки выпить кофе, думал бы быстрее. Ис точно будет рядом с Данией, а я, видимо, буду рядом с Швецией, следовательно…» – Ха, так можно сказать, что китайцы его выкрали! – Я бы не стал исключать такую возможность. «Как же они шумят. Швеция? Швеция, ты меня слышишь?» – Норвегия прикрыл глаза и постарался отрешиться от громкого обсуждения предположений, кому выгоднее всего похитить зеркало. Раньше, когда не существовало телефонов и телеграфов, ему нравилось слушать размеренные потоки чужих мыслей. В море «эфир» разительно отличался от того, то можно было услышать в городе или в горах, например. Хотя и поселения человеческие тоже могли невероятно разниться в этом плане. «Norge?» Норвегия едва слышно скрипнул зубами. Мысли брата казались ему массивными, сложными для восприятия. Всегда со Швецией так – пока не поймёт, кто с ним хочет так поговорить, будет оказывать психологическое давление. Не специально, разумеется, но к подобному крайне трудно привыкнуть. «Да. – Он сдержал вздох облегчения. Ощущение мыслей брата изменилось, стало лёгким, невесомым и в чём-то даже приятным. – Нужно будет поехать с ними». «Тӧже искӓть?» «Не знаю. Вечером попробую связаться с Исландией». – Да самые предприимчивые магнаты сейчас все за океаном. «Хӧрӧшо». – Давайте для начала эту версию отработаем! – Америка вскочил на ноги. – Все вместе поедем в Нью-Йорк! – Что? Я прослушал ваши дебаты. – Норвегия демонстративно зевнул, прикрыв рот ладонью. – Мы едем в Нью-Йорк. – Для чего? – Искать там будем! – Просто мы предположили, что куда удобнее что-то спрятать на британских территориях, – откашлявшись, разъяснил Норвегии Франция. – А поскольку раньше Америка был его подчинённым, то кому, как не ему, знать все укромные места? – Кӧгда рейс? – Вроде из Бельгии не ходят корабли в Нью-Йорк? – Damn. Получается, мы отправимся с задержкой? А может, попробовать по воздуху? – Невозможно. Самолёты ещё не настолько совершенны, чтобы я мог доверить свою жизнь, – покачал головой Испания. – Вы всё ещё сидите? – К ним заглянула Бельгия. – Ага, думаем, как в Нью-Йорк попасть, – кивнул Франция. – Из Зеебрюгге можно. Завтра там ненадолго остановится корабль, только он идёт в Бостон… – Оттуда недалеко, – авторитетно заявил Америка, протирая очки. – Спасибо, Бельгия!