***
Очередная пара физкультуры, я плетусь в женскую раздевалку для того, чтобы переодеться. Анька заболела, и я вынуждена в одиночестве терпеть весь этот ужас. Как только я кинула свою сумку на лавочку и подошла к свободному шкафчику, с двух сторон меня окружили подруги Фроловой, в то время как она крикнула: — Все вышли вон! Живо! — Марина, сцену не закатывай, — спокойным голосом сказала знакомая мне Катя Миронова, именно с ней я вчера разговаривала недалеко от академии. — Тебя не спросила, проваливай. Фролова встала в позу и указала пальцем на дверь. Третьекурсницы уже все практически переоделись, некоторые из них недовольно фыркнули, другие же с интересом следили за происходящим, а вот первокурсницы были немного растеряны и не знали, как им поступить. — Я останусь здесь, или же разговаривай с Лерой один на один, а не в присутствии своих шавок, — грубо отрезала Катя. Я совершенно этого от нее не ожидала и удивленно посмотрела на нее. — Ты кого шавками назвала, Миронова?! Совсем страх потеряла, — вскипели те самые «шавки». — Стоп, — улыбаясь, сказала Марина, пристально смотря на Катю. — Но… — заикнулась Вика. — Никаких «но», девочки, потом разберемся, пойдем, — Фролова, ухмыляясь, перебила свою свиту и позвала за собой. Катя подошла ко мне, излучая полнейшую серьезность. — Это только начало, Лер. Она так просто в покое тебя не оставит, потому что своим жестом Максим унизил ее. В принципе он сам должен разрешить этот конфликт, но так как ему все женские разборки до лампочки, то тебе придется разгребать это самой. — Жизнь стала веселее, — спокойно ответила я. — Ты правда не переживаешь из-за всего этого? — с нотой недоверия спросила она. — Много переживать вредно, — ответила я и стала переодеваться. Я зашла в спортзал и окинула всех ребят равнодушным взглядом. Все девочки возбужденно о чем-то шептались, парни же пинали мячи или что-то в стороне обсуждали. Я поймала на себе оценивающий взгляд изумрудных глаз и направилась к своим однокурсникам. — Эй, кроха, нас в прошлый раз прервали, но в следующий раз я не допущу этого, обещаю, — прошептал мне на ухо Никита. Я совершенно забыла о нем, его голос вызвал во мне отвращение, а сердце бешено стало колотиться от страха. — Урод, сгинь, — крикнула я, отталкивая его от себя. Фролова со своей свитой заржала, как ненормальная, другие же не понимали повода такого веселья. Катя бросила тревожный взгляд на меня и подошла ко мне. — Ершов, капитан зовет тебя, поспешил бы, — чеканя каждое слово, произнесла она. — У-у, Миронова, да ты сегодня сплошная дерзость. Блондиночка, я с тобой еще не закончил, — Никита подмигнул мне и пошел к команде. Я еще пыталась восстановить дыхание и не пролить непрошеные слезы. — Все в порядке? — поинтересовалась у меня Катя. — Да, все хорошо, — соврала я, уставившись в пол.Глава 4
1 января 2015 г. в 20:10
Я шла по улице, слушая любимую музыку и любуясь все еще падающим снегом. Сегодня я решила прогуляться несколько кварталов, а потом уже сесть на маршрутку и поехать домой. Настроение было потрясающим. Да-да, виновником был Морозов. Я все никак не могла выкинуть из головы его улыбку и эти потрясающие глаза. Согласна, что-то тут не то, за эти пару дней он сказал мне больше слов, чем вообще когда-либо, но это не мешало мне ежесекундно думать о нем. Полностью погрузившись в свои мысли, я не сразу заметила девушку, подбежавшую ко мне.
— Привет, ты Лера Волкова? — непринужденно спросила она.
— Да, — ответила я, пытаясь вспомнить, где я ее видела.
— Отлично, я Катя Миронова, с третьего курса, у нас с тобой физкультура вместе.
— Ясненько.
— У меня к тебе дело.
Дело? У третьекурсницы ко мне? Что-то мне подсказывает, что это дело мне еще аукнется.
— Слушаю.
— Ты ведь не встречаешься с Морозовым?
Чего? Я и Морозов? Совсем шарики за ролики заехали? Заметив мою реакцию, девушка улыбнулась.
— Я так и думала. Ты не настолько глупа, чтобы переходить дорогу Фроловой.
— Я не настолько глупа, чтобы встречаться с таким бабником, как ваш Морозов, — процедила я, крайне недовольная тем, что какая-то особа пытается втолковать мне, что опасно вести войну с Фроловой.
Да чихала я с высокой колокольни на эту самопровозглашенную королеву цирка-шапито. Девушка в очередной раз одарила меня улыбкой. Спрашивается, чему она постоянно улыбается?
— Так значит, я бабник? — услышала я за своей спиной слегка грубоватый голос Максима.
Я замерла на месте не в силах пошевелиться, неужели он все слышал? Нет, этого не может быть! Почему я не услышала, как он подошел? Опять твоя невнимательность, Волкова!
— Еще какой, — пробубнила я.
Я услышала хохот за своей спиной и почувствовала, как на мои плечи ложатся сильные руки.
— Ты такая забавная, мелкая, — улыбаясь, произнес он, разворачивая меня к себе.
— Морозов, прекрати цепляться к девушке, тебе мало того, что Марина сегодня устроила? Хочешь, чтобы она пол-академии разнесла? — повышая голос, проговорила Катя.
— Миронова, ты ужасная паникерша, — безразлично произнес Максим.
— Зато ты у нас ни о чем не беспокоишься! Вечно приходится тебя прикрывать.
— О-о, я этого не стою, — Макс приподнял одну бровь вверх, в то время как его губ коснулась ухмылка, а глаза наполнились огнем.
— На меня это не действует, Морозов, так что дуй отсюда, и чтобы завтра был к первой паре.
Максим отпустил меня, подошел к Кате, наклонился к ней, оставив пару сантиметров между их лицами, и произнес:
— Ничего не могу обещать, Катерина, у меня полно дел. До завтра, мелкая.
Он развернулся и ушел, оставив нас. Я в недоумении смотрела на девушку, она ответила мне полным сочувствия взглядом.
— М-да, в общем, я просто хотела тебе сказать, чтобы ты была поосторожнее. С этой пришибленной Фроловой лучше не сталкиваться лбами.
— Я смогу за себя постоять, — уверенно сказала я.
— Может и так, но с большим ущербом для себя. Ладно, я тогда тоже пойду, а ты будь поаккуратней: Морозов, конечно, лакомый кусочек, но даже он не стоит того, что может сделать с тобой Марина.
Девушка ушла вслед за Максимом, оставив меня со своими мыслями наедине. Если честно, то я понятия не имела, что такого может сделать Фролова. По сути, кроме как создавать сплетни, унижать всех неугодных ей и, конечно, быть в центре внимания и обожания толпы, она ничего не умеет. Так что весь этот переполох меня особо не волновал. К вечным подколкам я привыкла, моя жизнь не настолько красочна, чтобы из нее можно было выудить хотя бы одну сплетню, а для того, чтобы унизить меня, у нее запала не хватит.