Свобода...

POV Гермиона В библиотеку совсем не хотелось, и книжки сегодня в моих глазах совсем не привлекательны. Пасмурное небо и лысеющие деревья делали свое дело. Напустили много грусти на замок. Превратили школу в невзрачную глыбу, стоящую у воды. Как будто хочет нырнуть. Но получится ли вынырнуть? Одинокий замок, хоть он и забит живыми существами. Забит… да только все равно будто печален. Тосклив… Я шла к квиддичному полю. Спускалась по лестнице из неровных камней, миновала слегка пожухлую поляну, кустарники и пару желтых деревьев. Зачем? Ну, потому что арену для гриффиндорцев возвели у квиддичного поля и вместо того, чтобы сидеть где-то и морально разлагаться, я решила провести время с пользой. Посмотрю, кто как сражается и во время своей дуэли, мне легче будет понять соперника. После вывешенных допустимых заклинаний на доске объявлений последовали работы с оформлением арен. И теперь некоторые ребята, благополучно записавшиеся на этот проект по ЗОТИ, уже провели несколько сражений. Гриффиндору выделили большую площадку недалеко от поля. Огородили и расставили по всей территории несколько больших камней для укрытия. Что уж. Гриффиндору всегда нравился экстрим в виде холодного воздуха, ледянещего душу дождя и грязи… В нашем духе. Когтевран же сражался в одном из залов своей башни. Я как-то искала Монику и нашла ее на дуэли. Большой светлый зал с легкими голубыми оттенками, флагами у входа. Официально. Строго. В стиле когтевранцев. Мне бы там понравилось, хотя на свой факультет я не жалуюсь… у нас есть некое безумство в отличие ото всех. Слизерницы же, как я слышала, устроили себе арену в виде запутанных темных коридоров в подземелье… Не хочу даже представлять, как они там ориентируются. А Пуффендуй занял внутренний двор замка. Не весь, но воздвигнули деревянную площадку с развивающимися флагами факультета. Турнир нравился всем. И мне тоже. Хочется проверить себя, посмотреть, на что же я способна. Решить для себя, как мне развиваться дальше. На днях мне предстояло сражение с Дином, бывшим парнем Джинни. Когда она это узнала, подруга похлопала меня по плечу и сказала: «Отомсти за меня». Дурная. А я волнуюсь… не хочу показаться слабой и не очень-то хочу проигрывать. — Гермиона, — окликнул меня спокойный женский голос, когда я уже была близка к нужному мне месту. Просто задержалась, задумчиво смотря на вход в стадион, который мне надо было обойти сейчас, чтобы оказаться на арене. Я обернулась и увидела Лавгуд. — Полумна, — я улыбнулась когтевранке, которая появилась, словно из воздуха. — Грустишь? — девушка поправила свой берет и волосы так, чтобы за них не цеплялись ее серьги-редиски. — Не особо, вот, иду дуэль посмотреть, — махнула я в сторону нужного мне направления. — А мне показалось, что мозгошмыги тебя поглотили… — Луна смотрела мне в глаза своими голубыми. Внутри меня проснулись скованность и неуверенность, начавшие тут же дружно устраивать дискомфорт мне от ее взгляда. Я не особо понимала ее. Логику в ее словах и действиях я могла редко наблюдать. В основном ее пустой взгляд пугал всех. Заставлял чувствовать себя не комфортно. И я не была исключением. Мой аналитический склад ума, серьезность и сосредоточенность не могли понять ее. Такую странную и иногда будто смотрящую прямо в твою голову. Это не значит, что я плохо к ней относилась… она невероятно светлый, добрый человек. Я точно знаю, но я ее не понимаю. Просто… Не могу понять. — Нет, — нервно хохотнула я. — Всего-то задумалась. — Ты ищешь Гарри? — Полумна склонила голову, взглянув на меня, а затем посмотрела на землю. — Воз… — начала я, пока когтевранка поднимала желтый лист. — Он на квиддичном поле. Что? — Серьезно? — я обернулась, посмотрев на вход. Гарри говорил, что будет с Роном на арене… неужели ему надоело и он пошел полетать? — Угу, — кивнула Лавгуд и молча ушла в сторону замка. — Странная … — пробормотала я, заметив удаляющуюся фигуру когтевранки. Пойти поискать его на поле что ли? Что он там застрял? Говорил же мне искать его на Турнире. Я направилась к дверям, которые скрывали за собой огромную территорию, покрытую всегда зеленой травой, даже осенью. И пустые трибуны смотрятся в такие пасмурные дни очень грозно и могущественно. Все-таки люди умеют что-то создавать. Что-то такое, от чего иногда идет кругом голова. Несколько расчетов, проектирование, планирование, работа и ты смотришь на подобную красоту. У стадиона было четыре входа. Под стать факультетам… вход Г, вход С, вход К и П. Делать полукруг в обратном направлении, чтобы зайти через гриффиндорский, мне не особо хотелось. Зачем, если, может быть, открыт когтевранский, что сейчас передо мной? И тренировок сегодня быть не должно, наверное. Возможно Гарри поэтому и решил полетать сейчас. Поскольку остальные уж слишком увлечены Турниром. Так что я смело подошла к дверям и дернула за ручку. Сопротивление, которое я ощутила, и все еще закрытая дверь, заставили меня нахмуриться и все-таки пойти к другому входу. Конечно, я подумала о том, что это нелогично и, я бы сказала, даже тупо, только после того, как уже подходила к слизеринскому входу. Ведь если Гарри с Роном на поле, то ясное дело, зашли они через гриффиндорский, а остальные все закрыты. Но эта гениальная мысль несколько запоздала с приходом ко мне в голову. А как только пришла, я с недовольством остановилась, смотря перед собой. — Вот же я дурная, — вздохнув. Уже решив, что пора возвращаться и идти ко входу Г, открывающаяся дверь заставила мои глаза впиться в нее. Выбитый герб Слизерина на двери и само темное дерево скрывали за собой молодого человека несколько секунд, пока он не вышел. Высокая фигура парня. Темная мантия. Светлые волосы. И сердце замерло. «Шлюха»  — это он любит говорить про меня. «Потаскуха»  — ему тоже нравится. А самое любимое… это… «Грязнокровка». Малфой поправил ворот мантии и бросил мимолетный взгляд в мою сторону. Скорее всего, краем глаза уловил силует. Пока он бросил мне ухмылку, я спрятала ладони в карманы. Пока он закрыл дверь, я не сделала и шага в его сторону. Это была отвратительная мысль… пойти дальше. Моя лень меня столкнула с ним. Лень — производное зла. Никогда теперь не буду лениться. А Малфой на моем пути послан мне в наказание. Дура-Грейнджер. — Следишь за мной, грязнокровка? — обратился он с ухмылкой на губах. — Ну что ты, просто шлюхе надо искать клиентов. Подумала, что квиддичное поле кишит идиотами, согласными платить за секс. Он улыбнулся. Наверное, сам не ожидал, что его повеселит мой ответ. Поэтому и стер улыбку со своего лица также стремительно, как и нацепил ее. — Уверен, что такая дешевка, как ты, много не берет. Козел… Обида уколола каждую клеточку так быстро, как бы появился свет после произнесенного «Люмос». В одно мгновение. — Спасибо за честность и искренность, Малфой, — сглотнув весь коктейль из унижения, обиды и злости, я направилась дальше, решившись пройти мимо и покинуть его. — Ты хотя бы не стал отрицать ту часть, в которой я назвала тебя идиотом. Это похвально. — Язычок прикуси, овца, — рыкнул он, а после я ощутила его пальцы на моем плече, сжавшие его так сильно, что стало больно. Но это длилось не долго, потому что потом он оттолкнул меня. Ну зачем я проходила так близко от него? Идиотка-Грейнджер. — Не смей! — подскочила я к нему, тыкая в него пальцем. — Не смей, ты, чудовище, так со мной обращаться! Голова стала тяжелой, и в ней испарились все мысли, что хранила она. Гнев залез мне под корку и зудел… забрал у меня силы думать и быть гуманной. Забрал у меня мой аналитический склад ума и сдержанность. Все забрал, когда он хлопнул меня по ладони. — Руки убрала. Ну уж нет. Ни за что! Я покусаю тебя, сделаю что угодно, чтобы стало больно. Чтобы ты страдал… — Как же ты меня достал! Как же ты мне надоел, — шипела я, буравя его взглядом и колотя по груди. Не так долго, как я хотела бы и не так сильно, чтобы пробить ему ребра. Малфой перехватил мои руки, сжал запястья, дернув за них и оказавшись ближе. Смотрел на меня своими серыми, пасмурными глазами и завлекал этой гадкой, невыносимой свежестью. Все негодяи пахнут приятно. — Это взаимно, шлюшка. Я уже по горло насытился тобой и твоей дурьей башкой, сранная ты тварь. — Я не шлюха! — закричав. — Ты, блин, знаешь, кто такие шлюхи? У меня и парня то не было никогда! Мой роман длился неделю! Пока Виктор не уехал! И за эту неделю он только поцеловал меня один раз! Я не шлюха! Будь я ей, я была бы сейчас совсем другой, озабоченный ты хорек! Я, наверное, сорвала глотку, пока орала как ненормальная, вырывая руки из его хватки. Мне нужно было кричать, я не могла не кричать. Иначе он меня не слышит. Иначе он просто издевается. Конечно, он не отпустил мои запястья и на мое признание, Малфой лишь ухмыльнулся шире, повел бровью вверх, наблюдая. Наблюдая за тем, как скованность… чувство сожаления и ярый стыд разломали мое сознание на кусочки. Я неадекватная. Мерлин… меня надо изолировать. Сейчас начнутся его шуточки по поводу секса. Посмотрев ему в глаза, я лишь поджала губы, тихо всхлипнув. Малфой хохотнул. Его серые глаза искрились… забавой. Он смотрел иначе. Не так, как я привыкла. Я не могу вспомнить его таким. — Ты хренова неудачница, — произнес он, отпустив меня. — Я рада, что тебе весело, — с издевкой в голосе принялась растирать запястья. — Даже Потти с нищебродом не захотели сунуть в такую фригидную сучку, как ты, свои маленькие члены. — Ты омерзителен… Так хочется выть. Завыть, зареветь, выйти из своего тела через крик. И пусть у него лопнут барабанные перепонки, пусть он ослепнет… пусть просто замолчит. Я ненавижу тебя, Малфой. Так искренне… всей душой. — А кто не омерзителен? — с недоверием произнес он. — Да все! Все, кроме тебя! — Но хочешь же ты меня, а не всех. Волна чего-то непонятного, но такого теплого и легкого, ударила в голову и пробежала по всему телу, вызвав ощущения хандры. Он снова отравил меня, кажется. Потому что от возмущения я не могу дышать. Горло сдавило, и я могу лишь смотреть с недоумением и молча хлопать ртом, пока он смотрит на меня с этой ухмылкой. Рассматривая, словно вцепился сейчас мне в глотку, как зверь, и отрывает от меня куски плоти. Пока я стою и кровоточу. Заливаю его кровью. Позади него скрипнули двери, и он обернулся. Вышла слизеринская команда по квиддичу, что-то шумно галдя. Меня как будто отпустило. И воздух смог проникнуть в меня. Наконец, набравшись сил, я выдохнула. — Драко, это ты тут орал? — спросил один из игроков, приблизившись к нам. — С мерзкой грязнокровкой тусуешься? — Я бы на твоем месте следила бы за словами, — произнесла я. — Угрожаешь мне, дрянь? — повысил тон брюнет, скользя по мне взглядом. Вызвав лишь отвращение в моем теле, в моей душе. — Маркус, — подал голос Малфой, который сначала лишь наблюдал, — свали. — Чего?! — Пошел отсюда, — холодным тоном. — Ты соображаешь, кому это говоришь? — Съебись уже… — Малфой смотрел на брюнета своим фирменным взглядом «Я здесь хозяин». А тот скрипя зубами бросил свое: — Ты еще пожалеешь. И ушел. Исчез с командой, оставив нас одних. Надо же… Как мило с его стороны было прогнать этого парня. Малфой взглянул на меня и закатил глаза. — Что? — сквозь зубы. — Что это с тобой? Не стал вместе с кем-то унижать меня? — хмыкнула я. — Ты же моя и принадлежишь мне. Я и лишь я имею право издеваться над тобой, — сказал Малфой, выждав небольшую паузу, пока я в ужасе смотрела на него. — Надеюсь, ты не ожидала, что я скажу тебе подобную хрень. Посмотрев на меня с пренебрежением, он развернулся и ушел, оставив меня одну. Я долго смотрела ему вслед, пытаясь осознать что произошло, осознать, чего он добивается. В конце концов понять себя. Потому что… Когда он ушел… Мне стало так тоскливо.