***
«... таким был конец короля шантажа. Власть Чарльза Огастеса Милвертона закончилась вместе с гибелью шантажиста и исчезновением его знаменитого архива. Говорят, в этом архиве содержалась информация чуть ли не на весь политический Олимп Европы, на известных военачальников и даже монархов. Но вряд ли мы когда-нибудь узнаем что-то определенное по этому поводу – разве что будем строить предположения, которые, в свою очередь, станут пищей для новых слухов и легенд... Власти страха наступил конец. Благодаря гениальному детективу – мистеру Шерлоку Холмсу!» Я несколько минут раздумывала, сосредоточенно глядя на экран ноутбука и при этом совершенно не видя его. Потом вздохнула и снова принялась писать: «Шерлок Холмс. Не просто талантливый сыщик – человек, обладающий поистине сверхчеловеческими способностями, уникальным интеллектом, не похожий ни на кого на свете и при этом – живой и искренний... Теперь, зная, что мы разлучены навсегда, я могу признаться в этом открыто. Я любила его все эти годы – любила и восхищалась его удивительным талантом находить истину. И я надеюсь, что какую бы дорогу ни выбрал Шерлок Холмс, она приведет его к успеху». Помедлив немного, чтобы собраться с духом, я еще раз пробежала глазами текст и загрузила его в блог. Теперь – все. Последняя страница этой истории дописана, книга – закрыта. Я больше не вернусь к блогу, повествующем о приключениях необычного человека и поистине гениального детектива. Дженнифер-писатель умерла, как и Джен-детектив. Есть доктор Уотсон, которая должна исполнять совсем другие обязательства – например, регламентированные клятвой Гиппократа. В дверь постучали, затем она приоткрылась, и в образовавшуюся щель заглянула Аннабел. – Ты готова? – спросила она, глядя на меня с теплой ободряющей улыбкой. Я согласно кивнула и отодвинула в сторону ноутбук. – У нас на сегодня много работы? – спросила я у Белл, надевая свой белый халат. – Как обычно, – Аннабел пожала плечами. – Плюс-минус пять человек... Джен, только не задерживайся! – и она убежала. Я пересекла комнату и уже коснулась ручки двери, когда меня остановил легкий звон, сообщивший, что на мою электронную почту пришло письмо. Мгновенье поколебавшись, я все же решила вернуться и прочитать сообщение. Мало ли, что в нем... Я торопливо щелкнула кнопкой мыши, разворачивая окно е-мейла. В следующую секунду я почувствовала, как пол уходит у меня из-под ног. Письмо, отправленное с закрытого адреса, содержало всего две строки. «Верь мне. Ш.Х.» И постскриптум: «Amorem morte esse fortiorem». Сумрачный весенний день, с утра посыпавший Лондон мелким противным дождем, вмиг стал для меня ясным и теплым. Ожидающие в приемной пациенты – самыми очаровательными людьми в мире. А мое будущее, которое я еще вчера считала беспросветно унылым, начало обретать золотистые оттенки надежды. Сильнее смерти – любовь...Эпилог
10 мая 2016 г. в 12:06
Мы с Рейфом прощались, стоя у окна в моей комнате, расположенной на втором этаже клиники Аннабел.
После моей выписки из клиники Рейф в течение некоторого времени продолжал навещать меня, но я достаточно резко поставила на этом точку.
– Но почему, Джен? – с изумлением вопрошал мой некогда покойный муж. – Почему ты не хочешь начать все сначала? Теперь, когда нет никаких препятствий...
Под отсутствием препятствий он подразумевал исчезновение Холмса. Я же придерживалась иного мнения.
– Рейф, ты дважды сломал мою жизнь! – заявила я, оборвав очередные словесные излияния супруга. – В первый раз – когда умер, во второй – когда воскрес... Я хочу, чтобы ты ушел и никогда больше не возвращался!
Сначала Рейф не поверил в мою искренность. Но после сотни бесплодных попыток меня вразумить убедился, что принятое мною решение окончательно и бесповоротно. Тогда он исчез на несколько недель, а объявился, наконец, в весьма унылом расположении духа и с потрепанным рюкзаком военного образца на плече. И теперь мы стояли друг перед другом и переминались с ноги на ногу, плохо представляя, что нужно говорить в этой ситуации.
– Ты уезжаешь? – без особого удивления спросила я, наконец.
Я знала, что долго сидеть на месте Рейф просто не сможет...
– Да, в Европу. Когда вернусь, не знаю, – он помялся, а потом произнес с искренним сожалением: – Мне бы очень хотелось, чтобы ты поехала со мной. Но ты не согласишься, верно?
– Верно.
Рейф кивнул, потом подошел ближе и заглянул мне в глаза пристальным испытующим взглядом.
– Я беспокоюсь за тебя, – признался он. – Ты остаешься одна. Кто за тобой присмотрит?
– Я не одна! – убежденно ответила я. – Со мной Грегори и Аннабел. Да и вообще... Я могу за себя постоять.
Мой бывший муж кивнул.
– Да, – сдержанно улыбаясь, подтвердил он. – Ты можешь.
Я поцеловала его в щеку – с теплотой, но без страсти, как поцеловала бы Грега (которого я в последнее время и впрямь начала считать родственником). Он неловко обнял меня за плечи, и в его объятии тоже не ощущалось особого пыла. Потом Рейф запустил руку в рюкзак и достал папку в прозрачной обложке.
– Держи, – невесело усмехнувшись, бросил он. – Мой прощальный подарок.
Я в полном недоумении открыла папку, взглянула на первый лист и тут же вскинула на Рейфа изумленный взгляд.
– Рейф! Это же...
–... это то, о чем ты давно мечтала, – сыронизировал он. – Видишь, как полезно иногда иметь влиятельных знакомых?
В моих руках были бумаги о разводе Рейфорда Теренса Уотсона и его жены Дженнифер Хайолэйр Уотсон. Причем оформленные задним числом – днем, предшествующим нашей отправке в Ирак...
Я прижала папку к груди и свободной рукой снова обняла Рейфа. Слезы сами собой полились у меня из глаз, впитываясь в его рубашку. Рейф еще раз прижал меня к себе, но тут же отстранился и шагнул к двери, бросив через плечо:
– До свидания, Джен.
– До свидания, Рейф. Береги себя.
«Или, вернее, прощай...»