En tu siilencio habita el mío y en alguna parte de mi cuerpo habitó un trozo de tu olor, en tu silencio habita el mío y en alguna parte de mis ojos habitó un trozo de dolor. En tu siilencio habita el mío y en alguna parte de mi cuerpo habitó un trozo de tu olor, en tu silencio habita el mío y en alguna parte de mis ojos habitó un trozo de dolor.
Начался проигрыш и Изабелла стала кружиться на месте, раскинув руки и закрыв глаза. Жаль, что на ней были штаны - в юбке это было бы ужасно красиво. Не знаю, как так вышло, но дверь, о которую я опирался, открылась, и я неуклюже ввалился в зал, чуть-чуть не упав на пол. Изабелла открыла глаза, негромко вскрикнула и остановилась. Пока я приходил в себя, она выключила музыку и испуганно посмотрела на меня. В ужасе я прижал швабру к себе, обхватив ее двумя руками, как будто она могла меня спасти. - Что ты тут делаешь? - довольно грубо спросила Изабелла. - Пол мою, - выдавил я. Девушка всхлипнула и вытерла глаза. Только сейчас я заметил, что на щеках у нее блестящие дорожки. Боже, так Ферб был прав... - Закончил? - сказала она, вытирая глаза. - Да. - Можешь идти домой. Она отвернулась от меня, не желая продолжать разговор, и приложила к лицу полотенце. Я развернулся, чтобы уйти, но... Я не мог вот так просто оставить ее наедине с обидой. В том, что она плачет, виноват я, значит моя обязанность - все исправить. - Я прошу... Прощения за... - я прочистил горло, - за свою выходку сегодня. Она прекратила вытирать лицо и чуть повернула голову в мою сторону. - Я вел себя, как последний дурак. Я и в самом деле не имел права идти против твоей программы. Она хорошая, ты хочешь сделать нас умелыми танцорами, я все понимаю. Не знаю, что на меня нашло. Этого больше не повторится. И ты не должна плакать из-за меня. Прости меня, если сможешь. Я снова направился к выходу. - Подожди... – внезапно позвала она. - Не уходи, прошу. Я оглянулся, не веря своим ушам. Она стояла и смотрела на меня, держа в руках полотенце. - Я... - начала она, присев на лавочку, - я не злюсь, правда. Я просто... голодная, наверно. Она нервно усмехнулась. Я улыбнулся. - Я тоже плачу, когда голоден, - ответил я с улыбкой, отставляя швабру в сторону, - плачу и представляю себе бургер. А ты? Она плакала и улыбалась. Слезы катились по ее щекам, но она не злилась на меня, и ей не было грустно. - Пирожные, - сказала она, и мы вдвоем рассмеялись. Я сел на лавочку рядом с ней. Напряжение, что стояло между нами как стена, начало потихоньку спадать. - Слушай, раз уж мы оба голодные... Я видел тут недалеко хорошую закусочную. Можем есть и плакать там. Что думаешь? - Закусочную? - переспросила она, скосив бровь. - Да. Я хочу загладить свою вину перед тобой. И... э... мы могли бы побольше узнать друг о друге. Она слушала меня и шмыгала носом. Это были самые волнительные секунды в моей жизни, но в то же время мне было так спокойно с ней. Я был самим собой, говорил то, что думаю. И, кажется, совсем не краснел. Я достал из кармана джинсов носовой платок и подал ей. Она мешкала секунду, но все же взяла его, случайно коснувшись своими пальцами моих. - Спасибо, Финес, - она произносила мое имя с каким-то странным выговором: что-то вроде «Финиес» или около того, - но я не ем в закусочных. Это вредит фигуре. Она вытерла глаза и принялась теребить в руках мой платок. - Оу... - только и мог сказать я, - понятно, почему ты такая... эм... - Какая? - она снова подняла на меня глаза, и я увидел в них задорные огоньки. - Такая... э... стройная и красивая... Она улыбнулась самой красивой и нежной улыбкой, какую я мог заслужить, и рассмеялась. Ее смех звучал звонко и чисто, как весенний ручей. Внезапно зал стал светлее и больше, Изабелла стала еще красивее, а я ощутил прилив сил и невероятное счастье. Она простила меня. Она смеется из-за меня. Она приняла меня. Я влюбленный до чертиков мазохист.***
Флакон стоял на моей прикроватной тумбочке и поблескивал в лучах заходящего солнца. Стройный и бледно-красный. Стоял рядом с уменьшенной моделью нашего с Фербом костюма Птица. Флакон и модель. Красное и черное. Стройное и неуклюжее. Наталкивает на определенные ассоциации, да? Ферб собирался на очередное свидание со своей подружкой и, судя по тому, как тщательно он подбирал себе наряды и обувь, ночевать я сегодня буду один. Ну и ладно, не в первый раз уже. У меня есть Перри и ноутбук, так что скучать не буду. — Эй, Ферб, — спросил я у брата, плюхнувшись на кровать, — откуда у Изабеллы такой акцент? — С родины, — ответил он, застегивая рубашку у зеркала, — она всего два года назад переехала из Испании. Слушай, как думаешь, какой сюда галстук больше подойдет: синий или зеленый? Ферб по очереди приложил сначала синий, а потом и зеленый галстуки к рубашке. — Ни тот, ни другой, — сказал я, оторвавшись от ноутбука, — то есть, она просто взяла и приехала в Нью-Йорк аж из Испании? Сама? — Ага. Насколько я знаю, больше ей переезжать было не с кем: отца нет, у мамы что-то там не получилось. А Изабелла просто собрала сумку, села на самолет и приехала работать. Хм… может попробовать бабочку? — Поверить не могу! — я всплеснул руками. — Она, такая маленькая и хрупкая девочка, приезжает одна в такой большой город, кишащий преступниками!.. — Не девочка вовсе. По причиндалам, между прочим, она в легкую дать сможет, да так, что сам потом девчонкой завизжишь, — перебил Ферб, завязывая на шее бабочку. Перри, мирно спавший рядом со мной, перевернулся на другой бок. Я погладил его по жесткой шерсти. — Куда ведешь свою мисс на этот раз? В Макдональдс? — Поинтересовался я больше от скуки, чем из любопытства. — Нет, в Бургеркинг, остряк хренов. А как твои поиски порнухи? Удачно? — Иди в задницу, извращенец, — отмахнулся я, возвращаясь к ноутбуку. На самом деле я искал не сайты с видео, а онлайн магазины одежды. Я ведь уже упоминал, что танцевальные туфли Изабеллы были не в самом хорошем состоянии? Так вот, я решил присмотреть для нее новые. Да, можете считать меня полным придурком, однако больше я ничего не смог придумать в качестве извинений за свои бзики, за нагло спертые духи и прочие неприятности, которые доставило ей мое общество. Плюс, так я смогу показать ей свои чувства. — Ну все, я готов! — Братик отложил расческу и повернулся ко мне лицом. — Как я тебе? Ферб превосходил меня не только по возрасту, но и по красоте, интеллекту и всем остальным параметрам. Он из тех парней, которым в конце всегда достается девчонка и всеобщее признание. О, уверяю вас, по нему сохла не одна девушка в этом городе, но стать его подружкой смогла лишь Ванесса. Я ничуть ему не завидую, напротив, очень рад за него и не перестаю им восхищаться: откуда — откуда, черт возьми?! — он берет столько энергии на все свои бесчисленные увлечения? — Выглядишь потрясающе, — ответил я, осмотрев его с головы до ног. — Спасибо, моя прелесть, — брат принялся собирать в свою сумку вещи, — так, ключи, бумажник, телефон. Жди меня не раньше завтрашнего утра, лазанья в холодильнике. Пожелай мне удачи. — Удачи, — я махнул рукой, — эй, погоди секунду, у меня к тебе важный вопрос. — Давай скорее, моя леди не терпит опозданий, — Ферб набрал на телефоне номер и приложил аппарат к уху. — А правду говорят, будто танцоры хороши в постели? Брат похотливо улыбнулся. — Сейчас мы это выясним, — ответил он. — Эй, Несса, детка, тут кое-кто очень рыжий и очень любопытный жаждет узнать каков я в постели. Из трубки послышался смешок, и через пару секунд Ферб, прикрыв отверстие микрофона рукой, вполголоса сказал: — Она говорит, что я просто зверь, братишка. Он отсалютовал мне и быстро исчез за дверью, договариваясь с Ванессой о месте встречи.