Под искусственным солнцем

Вспышка! Рваная дыра разделила небеса на две части. Сквозь пасмурное небо, истекающее мимолётным дождём, в Мир Живых прошли две неясные фигуры. Кто же они? Вспышка! Тело темнокожего мексиканца ничком падает на землю от мощного удара огромного чудовища, глядящего на них глазами, полными презрения… Вспышка! Миловидная девушка с короткой стрижкой и озорными чертами лица с улыбкой тащит её за собой, спеша покинуть старую крышу для того, чтобы показать ей что-то особенное… Вспышка! Чёрный мотылёк, указывающий путь, неожиданно замер в воздухе и, чуть вздрогнув, обратился в прах. Из тьмы к девушке и защищавшим её людям в чёрных кимоно кто-то приближался… Вспышка! Раны на теле черноволосой девушки быстро затягивались под оранжевой пеленой Двухзвенного щита. Ещё мгновение — и её сердце вновь забьётся, а единственный незакрытый уродливой маской глаз откроется… Вспышка! Восседающий на каменном троне человек что-то оживлённо рассказывает десятерым воинам, собравшимся вокруг него. Столб голографической энергии, бьющий прямо из потолка, показывал им едва различимые фигуры, быстро мчащиеся по белым пескам ночной пустыни. Изображение на миг прояснилось и сконцентрировалось на одном из неизвестных вторженцев. Том, что был с рыжими волосами и нёс за спиной огромный, перемотанный бинтами меч… Вспышка! Да кто… КТО ЖЕ ВСЕ ОНИ ТАКИЕ? *** Вода, бьющая прямо из потолка просторной, но совершенно пустой душевой комнаты, добротно орошала её тело. Водные струи, стекающие по спине, животу и ногам девушки, стремительно исчезали, впитываясь в бесчисленные крохотные дырочки, которыми был усыпан весь пол. — Нэ, Ангел-сама? — тихо позвала девушка, оборачиваясь через плечо. Сун-Сун стояла чуть поодаль, стараясь, чтобы брызги на неё не попали, и внимательно наблюдала за каждым движением рыжеволосой. — Что такое? — за прошедшие полчаса фракция Харрибел уже привыкла к тому, что девушка начала называть её так странно, и почти уже не удивлялась подобному обращению. — Что со мной? — ещё тише спросила Орихиме. — У меня вдруг появилось чувство, что все мои сны и не сны вовсе. Как будто… Это то, что со мною действительно уже случалось… «Как же это похоже на нас… — полузакрытые глаза Сун-Сун всё так же пристально всматривались в потерянное лицо Иноуэ. — Мы ведь тоже… Забываем всё лишнее… Как я умерла? Как попала в Хуэко Мундо? Как повстречалась с Харрибел-сама? С Апачи? С Мила-Розой?.. Всё, что я помню, начинается здесь — в Лас Ночес. А раньше… Лишь пустота… Я даже не уверена, что моё имя такое же, какое мне дали при рождении. Разум избавляется от всего лишнего, как только мы переходим на следующую свою ступень. Айзен-сама, выходит, она завершила свою эволюцию?..» — Ангел-сама?.. — девушка сделала несколько робких шагов навстречу замершей, словно статуя, Сун-Сун. — Нет… — отрешённо замотала головой женщина. — Всё в порядке, не думай ни о чём… Вскоре вернётся Харрибел-сама, и всё снова станет на свои места, а до тех пор… — Кто такая Харрибел-сама? — наивный детский вопрос слетел с губ Иноуэ прежде, чем арранкарша смогла предугадать это. Неожиданно. И печально… — Она… — медленно проговорила фракция, собираясь с мыслями. Такой простой вопрос… Почему же сейчас она так колеблется? — Она та, ради кого я живу! — выпалила Сун-Сун, думая — то ли это, что она хотела сказать на самом деле. — Жить… Ради кого-то? — голос рыжеволосой был полон непонимания. Она уже забыла про мытьё и просто стояла, повернувшись лицом к собеседнице, не замечая, как сильно обжигает кожу горячая вода. — Как… Странно… — Все мы живём ради кого-то, хотим мы этого или нет… — мрачно заключила девушка, вспоминая, быть может, тот взгляд госпожи, когда она наблюдала за боем Гриммджоу. Орихиме ответила не сразу. Видно было, что она изо всех сил пытается вспомнить что-то невероятно важное: — Но если я не знаю, ради кого живу, что же мне тогда нужно делать? — наконец выдавила она, потупив взор. Забытая, потерянная, обречённая… Сун-Сун не успела заметить, как силуэт пленницы Лас Ночес выскользнул из-под её пристального взора и оказался в полуметре от неё. Даже зная, что она всего-навсего человек, фракция невольно вздрогнула, едва взглянув в опустевшие глаза принцессы. — Слишком… Близко, — тихо пробормотала арранкарша, когда несколько капелек мутной воды упали на её белоснежную форму. — Можно… Я буду жить… Ради вас… — сладко прошептали пухлые губы, всё ближе и ближе приближающиеся к губам Сун-Сун. Близко. Настолько, что слышен легкий шум от её громкого и горячего дыхания… Глаза Циань вытаращились в орбитах, руки невольно замерли на полпути к тому, чтобы оттолкнуть так сильно пугающую её девушку. Вдвоём они бессильно привалились к холодной, покрытой водными испаринами, стене душевой. Вода продолжала упрямо течь с потолка, заставляя тонкое кимоно прилипать к телу. Мокрое, вязкое, неудобное… Руки Орихиме уже жадно тянули за пояс надсмотрщицы — последнюю деталь, отделяющую её от чего-то, несомненно, важного. Ну же! Ещё миг — и поцелуй распался. Тонкая ниточка слюны лопнула в воздухе, окончательно разделяя двух взволнованных девушек, одна из которых тряслась от страха и непонимания, а другая медленно облизывалась, закатывая глаза в пустоту. — Я помню… — слабым голосом прошептала Иноуэ. — когда-то я уже делала это… Я помню только… Что это было удивительно хорошо!..