Под искусственным солнцем

— Первый урок, который ты должна усвоить, тесно связан со словом, которое аристократы называют «гордость», — надув щёки от важности, сообщил Каен. Девушка примостилась на земле у ног лейтенанта и внимательно слушала. — Вернее, это только с виду так, — поправил сам себя шинигами, — мне же правильнее говорить «пренебрежение». Аристократы очень высокие люди, ставящие свои сомнительные цели превыше всего, а об остальных вещах попросту забывая. Ты должна помнить: то, что ты делаешь — всегда правильно. У будущего много путей развития, но тот путь, который ты выбираешь, будет твоим путём! — Как-то слишком коряво… — удивлённо пробормотала Рукия. — Короче, забудь о таких мелочах, как удивление, сожаление, неуверенность и страх. Что бы ни было, ты всегда должна оставаться спокойной и верить, что всё идёт по твоей задумке. Ты должна уметь становиться холодной для всех, даже если внутри у тебя фонтанируют эмоции. Будь сдержанной, уверенной, и говори о любой сделанной тобой вещи с гордостью. Поняла? — мужчина перестал ходить взад-вперёд, распинаясь перед девушкой. Сейчас он смотрел прямо ей в глаза. — Ну… — Ла-а-адно, объясню допотопно, — тяжело вздохнул шинигами, — но это совсем уже вынужденные меры. Короче, раздевайся! Смысл его слов не сразу дошёл до шинигами. Первые несколько секунд она ещё наивно хлопала ресницами, прежде чем осознать, чего от неё хотят. Но даже вникнув в суть, она всё равно не смогла выдавить из себя ничего. — Сделай это не так, как если бы это был мой приказ. Разденься так, чтобы я почувствовал в твоих движениях такую уверенность, что в подсознании начал бы волноваться — «всё ли под моим контролем?» Создай иллюзию того, что забиваешь меня в угол своей решительностью, и смотри свысока с пассивным презрением. «Это красота моего совершенного тела! — вот что должен будет говорить этот взгляд. — Не ты заставил меня сделать это — я сама захотела показать тебе его. Смотри же!» Попробуй… Слова Каена медленно сплетались воедино, соединяясь с недавно пережитой частью реальности девушки. Медленно, но она начинала углубляться в тот самый высший мир, за ширмой которого ей когда-то очень хотелось побывать. Голос лейтенанта спал до заговорщицкого шёпота. Тихого и таинственного. Но сейчас он был абсолютно серьёзен, и серьёзность эта, быть может, и стала именно тем, что заставило Рукию подчиниться. Нет! Она заставила юную шинигами захотеть сделать это… Девушка грациозно вскочила с земли и, закружившись в хороводе весенних ветров, быстро развязала пояс кимоно. Вечерняя прохлада тут же проникла под одежду, пробежав по тёплой коже Рукии полоской мелких мурашек. Чёрное одеяние шинигами упало к ногам девушки. Как ни странно, под ним не было почти никакой одежды. Лишь тонкие трусики и опоясывающая грудь полоска бинтов, заменяющая брюнетке бюстгальтер. — Не смотрите так ехидно, — пафосно произнесла девушка, взглянув на лейтенанта из-подо лба, — ведь глаза выдают вашу страсть… Эммм… — голос девушки немного «сдулся», а взгляд снова стал нормальным. — Так, да? — Вполне неплохо, — похвалил Рукию мужчина, поднимаясь на ноги. — Я было уже почти поверил, — усмехнулся он, медленно заходя за спину девушки. — Неполный второй размер, да? — спросил он, ткнув пальцем в небольшую грудь девушки. — Давай-ка глянем! Прежде чем Рукия успела что-либо сказать, руки Каена уже ослабили бинты и оголили грудь юной Кучики. Небольшая, по форме слегка вытянутая, с непропорционально крупными розовыми сосками, твердеющими на прохладном ветерке. — Как вишенки на верхушке пирожного… — тихо прошептал шинигами, зажав один сосок между пальцами руки и несильно сдавил, заставляя девушку негромко пискнуть. — Тсс! Не теряй лица. Не я контролирую тебя, ТЫ снисходительно позволяешь мне ласкать тебя… Сердце Рукии бешено колотилось. Мозг лихорадочно соображал. Она никак не могла понять — является ли это нахальное действие со стороны лейтенанта продолжением тренировки? Должно быть, ей стоило бы остановиться сейчас, но что-то в ней не давало ей сделать этого. — Это очень символическая часть твоего обучения, — грубый голос Каена шептал на самое ухо девушки. Рукия не решалась оборачиваться назад. Единственное, что она видела — ладони мужчины, нежно массирующие её незрелую грудь, то сжимая, то пощипывая, то поглаживая её. Язык Каена медленно и влажно прошёлся по шее Рукии, остановившись у самого уха. — Политические мотивы… — шинигами жадно впился в мочку зубами и несильно прикусил её. Девушка слегка выгнулась, пробормотав что-то едва слышное. — Это структура высшей жизни — соперничество. Между двумя людьми, какими бы они не были, могут возникнуть только эти чувства… — на мгновение, мужчина прервал рассказ, чтобы жадно вдохнуть аромат коротких волос подчинённой. — Мята и тёмная лиственница, ты прелестна… — снова произнёс он, покрывая поцелуями плечи брюнетки. — Сейчас я нападаю на тебя. Я бросаю вызов аристократичной девушке и твой святой долг — принять его… Пока ты беззащитна, и я на все сто процентов доминирую над тобой. Долг Кучики — не позволить мне захватить безоговорочную власть. — Что… Мне делать?.. — постанывая, бормотала Рукия. — Если начну сопротивляться, то это будет значить, что я не в силах принять вызов и сдаюсь… На уровне… Соперничества?.. — Умная девочка, — улыбнулся лейтенант. — Поглоти меня… — Да… — утробным голосом прошептала шинигами. Рука Каена только что погрузилась в её трусики… *** Один за одним шли жаркие и острые поцелуи. Крохотное тело Рукии лихорадочно извивалось от жарких любовных игр. Мощная фигура Каена, нависшая над ней, прижимала девушку к самой земле. Он погружался в неё снова и снова, чувствуя дрожь каждого мускула своей подчинённой, а она двигалась навстречу, в такт его движениям, усиливая приятный зуд своего, воспалённого безумным сексом, лона. Руки девушки жадно царапали мускулистую спину партнёра, раздирая её в кровь, а он в ответ больно кусал её за шею, грудь и плечи, оставляя кое-где едва заметные кровавые капельки. Но боль не была слышна, она лишь резко контрастировала с экстазом, усиливая его в десятки, сотни, а, может, и в миллионы раз. — Ты близка к последнему уроку, — простонал Каен. Это были его первые слова за последние несколько часов. — То, что идёт за соперничеством… Доминирование… — Я… Я… Я уже… — обессиленно бормотала девушка, — Я сейчас… Кончу… А-а-а! — закатив глаза, прокричала она, впиваясь в губы начальника своим последним, самым влажным, полным неистовой страсти поцелуем. *** — Брат, моё поступление в Готей-13 прошло успешно! — девушка отвесила низкий поклон сидящему к ней спиной человеку. В комнате было темно, лишь огонь от свечей озарял в темноте величественную фигуру Бьякуи. — Твой ранг? — коротко осведомился тот. — Ну… — чуть замялась девушка. — С моим поступлением вне очереди и без испытаний… Мне пока не досталась офицерская должность. — Ясно, — коротко ответил старший Кучики. — Можешь идти… Двери покоев закрылись, отгораживая величественного брата от его названной сестры… Разочарование… Хотя кое-что она всё же получила. Нельзя останавливаться… Перевоплощение только началось.