Прошлое, ставшее настоящим

Дневник Кэролайн «Амстердам не может не радовать, особенно если ты решаешь резко изменить свою жизнь. Я поняла после встречи с Клаусом, что чем больше я начинаю прятаться, тем скорее и более не основано попадаюсь ему на глаза. Мне надоело быть затворнице, надоело прожигать свою жизнь в холодных стенах дворцов. И я стала жить на полную катушку. Не одно мероприятие не проходило без появления Каролины Онторбенг, а именно эту фамилию я взяла себе после отъезда с Парижа. Секс, кровь, алкоголь – гремучая смесь для вампира, но все же без них серость начинает съедать тебя изнутри. Правда, я так и не смогла изменить своим принципам, никогда не убивала ради пищи и не стану убивать. Если уж и отправлять человека на тот свет, то по более весомой причине, а не из-за жажды. XVIII век, как и XIX пролетели для меня почти незаметно, за частыми переездами и каждодневными вечеринками, хотя их нельзя и сравнить с вечеринками в моем настоящем, хотя скорее будущем, ведь я так привыкла жить в прошлом, что те времена в Мистик-Фолк мне порой казались, лишь сном. За этих два века я обзавелась советчиком, другом, слугой. Это был довольно таки привлекательный русый парень с зелеными глазами, ему было 20, когда я его превратила. Я даже не думала, что он станет прислуживать мне, когда обращала его, ведь просто хотела спасти красивого молодого человека, который умирал от многочисленных ран, полученных вовремя вторжения французов. Но он соизволил остаться со мной и помогать, я не была против, ведь порой так хотелось с кем-то понимающим поговорить. Из-за порыва страсти судьба меня снова свела с одним из первородных семьи Майклсон. Встретилась с жгучим брюнетом на какой-то вечеринке и в тот же вечер оказалась в его постели. Для него стало полной неожиданностью, когда хотя меня укусить, я набросилась на него с такой же целью. После этого мы полвечера поглощали алкоголь и смеялись друг над другом. Под утро я, наконец, узнала его фамилию, что сначала напрягло меня, но узнав, что он в Амстердаме один без своей семьи, сразу же расслабилась. С Колом я провела где-то два месяца, затем мне пришлось исчезнуть, ведь ему так хотелось похвастаться мной, как своей новой пассией, перед братом, а этого я допустить никак не могла. Покинула Европу я где-то вначале XIX века, отправившись на свою родину – в США. Боже, как же я скучала по своей родине, хотя все и казалось совсем незнакомым и отдаленным, все же какая ностальгия начала пробиваться, когда я вместе с Джоном вступила на землю своей родины. В 1862 году я встретила Катерину, которая чуть не подавилась,когда увидела меня. Боже, я все еще помню ее испуганный взгляд и заикающееся произношение. Тогда мне пришлось спалить почти весь город, в котором она жила, чтобы вампирша послушала меня и отправилась в Мистик-Фолк. Да, я стала причиной обращения братьев Сальваторе. Затем мне пришлось найти Лекси, чтобы та помогла Стефану справиться с его сущностью. Затем, я на месяц появилась в жизни Деймона, который стал затворником и потерял тягу к жизни. Хорошо, что моя ведьма нашла зелье, которое при смене его концентрации стирает память, что я и провернула со старшим Сальваторе, ведь мне было совсем не на руку, чтобы вампир меня помнил. Все это я делала лишь потому, что считала, что своим появление изменила историю, а этого нельзя было допустить, но иногда все же закрадывалась мысль о том, что именно я есть причиной всему, что происходит в моем времени, ведь зачем-то духи меня отправили в прошлое. Может, именно из-за того, чтобы я все обустроила? Второй раз я встретила Катерину уже в XXI веке, тогда мне пришлось ее уговорить, чтобы превратить некую Кэролайн Форбс. И я во второй раз видела смешную рожу вампирши, когда она увидела эту Кэролайн. Мне почти год приходилось прятаться в одной из гостиниц Мистик-Фолк, со стороны наблюдая за моментами жизни, которые проживала так давно. Благо, со мной находился Джон, который, как и двести лет назад, был верен мне. Я ждала того вечера, в который Бонни меня заслала в прошлое, чтобы снова занять свое законное место. Я так хотела увидеть маму, только по ней я скучала вот уже более пятисот лет. О друзьях я уже почти не вспоминая, они стали для меня чужими, да и я поняла, что для них я тоже была не особо ценной, ведь меня звали лишь тогда, когда нужно было пушечное мясо и плечо, на которое можно было поплакаться.»