Рисунки

Когда мне кажется, что уже не может быть хуже, ветер начинает завывать еще сильнее. По стеклам во всю лупит дождь – с какой-то звериной агрессией, если можно сказать о нем так. Вообще, я люблю дождь – особенно ливень. Помню, как в детстве мы с сестрами выбегали на улицу и подставляли ладошки крупным каплям. Как носились по саду с громкими криками и визгами. Как затем, промокшие насквозь, возвращались в дом и грелись чаем с домашним печеньем. Однако сейчас я и врагу не пожелал бы оказаться на улице, такой дождь - словно предвестник апокалипсиса. Еще минута – и это черное небо упадет на нас. Вот незадача – небо упадет, а я не смогу всех спасти – лежу на диване, морщась от боли, которая и встать-то не позволит. А Гарри рядом. Сидит и, немного раскачиваясь, смотрит в одну точку где-то повыше меня. Кажется, он серьезно решил сдержать свое обещание и стать моим постоянным надзирателем. Точно, нам надо организовать свою..партию супергероев! Я буду суперменом и спасать всех, а Гарри будет рядом и спасать меня. Не знаю, насколько качественно, зато весело. И лишь бы не плакал. Внезапно закашливаюсь – задумался и забыл вдохнуть. Гарри сразу же срывается и падает на колени возле меня. На лице испуг. Ну же, на надо так пугаться! Я просто кашляю. Не произношу свои последние в жизни слова, не умираю. Просто. Кашляю. Однако кудрявый, похоже, не думает так. - Лу, ты не болей! Не болей, Лу! Я сейчас буду тебя отпаивать..не знаю чем, прикладывать к ушибу подорожник, ты только не болей! Хочешь еще чаю? Или молока? С медом, а? - Тсс, не кричи. Я же говорил, все в порядке, ну, почти. Мне только отлежаться. И..подорожник – это уже немного устаревший метод. – Смеемся вместе. Наверное, со стороны это смотрится, по меньшей мере, странно – поскуливающий Гарри и я, скорее, не смеющийся, а производящий звуки, похожие на утиное кряканье. Горе-лекарь пытается предпринять еще какие-то попытки моего лечения, однако все-таки внемлет заверениям и снова сидит, уставившись в ту же самую точку. Тихо. Однако это – та самая, уютная тишина, которая не давит и не напрягает. Каждый думает, скорее всего, о своем, однако я почему-то чувствую какое-то особенное с Ним единение. За окном ливень и сильнейший ветер. В душе – спокойствие и умиротворение. А еще есть чай, который в дождь – самое то. Позже кто-то предлагает испечь пирог. Сказать честно – это было не очень хорошей идеей. Печь пирог четырем парням (я – раненый солдат, и себя в расчет не беру), максимальные кулинарные возможности которых заключаются в яичнице и тостах – опасно для жизни и здоровья. Хотя, признаться, я бы сам в этом с удовольствием поучаствовал. Минут через десять меня снова окружает..такой родной беспредел. Повсюду мука, разбросанные яичные скорлупки, яблоки и другие продукты питания. И эти четверо, все перепачканные, орут и бегают вокруг стола. Как утром, ей Богу! А вообще, я бы их к кухне ни в жизни не подпустил. Кроме, разве что, Лиама. У него великолепный кофе. Они – моя семья. И я очень люблю их за то, что они рядом, разносят дом, шумят и генерируют сумасшедшие идеи. За то, что с ними – невероятно тепло. За искреннюю заботу и поддержку. Сегодня я – сентиментальный…нет, очень сентиментальный Луи. - Групповые обнимашки! – Раскрываю объятия и жду, когда эти четыре слона обратят на меня свое внимание. Обращают, сразу же. И, оставляя свои разборки, летят обниматься. Лиам, Найл, Зейн.. И Гарри, начинающий вопить с ужасом на лице. - Нелюди! Вы его раздавите, задавите и превратите в суфле! А ну кыш-кыш! - Стоит, хмурится, и устраивает разгон, размахивая руками для большей убедительности. Мне хотелось бы обнять его больше всего, но Гарри даже не подходит ближе чем на полтора метра. - А как же групповые обнимашки? – Найл, кажется, сейчас расплачется. Вот он – главный любитель объятий. - Нет, я сказал. – Кудрявый дождался, когда ребята с виноватыми лицами отойдут от меня и.. - Луиии! – Он сам бежит ко мне, оставляя всех в недоумении. Тем временем шатен снова встает на коленки и аккуратно-аккуратно обнимает меня, утыкаясь носом куда-то в шею. – Я же говорил, что спасу тебя, Лу! Говорил! – Крепче сжимает объятия. - Говорил. – Пытаюсь быть серьезным, но губы сами расползаются в улыбке. Притягиваю его еще ближе к себе. – Говорил, Гарри.