Телохранитель

15:10 Вокруг Дина собралась целая толпа. По возрасту, они все подходили под категорию подростков. На лице у каждого была омерзительная ухмылочка, выдающая крайнюю заинтересованность в происходящем действе. В это время Нил медленно приближался к Винчестеру. Обманчивое чувство остановившегося времени накрыло мальчика с головой. Дину некуда было отступать, все выходы были безнадежно перекрыты, поэтому он с силой вжимался спиной в чертову стену. Мальчик на секунду вспомнил момент из книжки, что читал не так давно. В голове пронеслась мысль, что сейчас он хотел бы стать тем самым Гарри Поттером и пройти сквозь это злосчастное препятствие, а затем уехать на таинственном поезде далеко-далеко отсюда, скрываемый покровом ночи. Улыбнувшись мимолетным мыслям, Дин исподлобья зыркнул на Нила своими большими зелеными глазищами. Даже малейшее изменение в настроении Винчестера тут же было замечено стороной противника. Такое беспечное поведение юнца не на шутку разозлило подростка. Состроив злобную гримасу, Нил увереннее сокращал дистанцию между ними. Подойдя вплотную, подросток сквозь зубы процедил нечто, отдаленно напоминающее “пожалуй, начнем”. Дин зажмурился, потому что больше ничего не мог сделать против такого громилы. Внезапно он почувствовал цепкие холодные пальцы на своем запястье, а затем рывок, отлепляющий его от стены. Мальчик не решался открыть глаза, он лишь слышал, что смех и крики потихоньку стихают. Ледяные пальцы больно сжимали руку, доставляя крайне болезненные ощущения. – А говорят, люди с холодными руками имеют доброе сердце, – пытался отшутиться ребенок, находящийся на грани паники, его голос предательски дрожал. – Не волнуйся малыш, я буду с тобой крайне нежен...– ухмыльнулся Нил, – или нет. Сильная рука впечатала ребенка в стену. От сильного удара из легких моментально выбило весь воздух, а страх, сковавший тело, мешал сделать новый, жизненно необходимый вдох. Зеленые глаза моментально распахнулись и сталкнулись со взглядом темно-синих глаз. Они моментально напомнили мальчику о Касе. Но нет. Глаза его Кастиэля ярко голубые, чистые и невинные, без каких-либо плохих мыслей и намерений. К глазам неминуемо подступили накопившиеся слезы. – О, не плачь, Динчик, само веселье только впереди. Так насладимся же им полностью! – в синих глазах блеснула искорка безумия, постепенно перерастающая в большой пожар, заполоняющий разум подростка. Было что-то пугающее в нем. Страх, липкой субстанцией, вновь прокатился по всему телу ребенка. Наконец, когда Нилу надоело терять время впустую, он вновь схватил мальчика за запястья и завел их над его головой. Придерживая одной ладонью маленькие ослабевшие ручонки, второй Нил достал из заднего кармашка блестящий ножик. При виде блестящей стали, изо рта мальчика вырвался всхлип, полный ужаса. Дин тут же начал вырываться, но все попытки были безуспешными. Он потратил достаточно сил, что бы сейчас ему не хватило даже вырвать руки из импровизированного захвата. Нил ухватился за ножик и медленно поднес к горлу Дина. Винчестер выжидающе замер, пытаясь не выпускать из виду блестящий метал. На лице насильника появилась садистская ухмылочка, от взгляда на которую бросало в крупную дрожь. Что-то было не так с этим парнем, но разъяснять это не было ни времени, ни сил. Медленно проводя лезвием по гладкой коже, оставляя алые засосы на белоснежной юной шее, Роуди постепенно стягивал одежду с бедного ребенка. Его вовсе не волновал тот факт, что все веселье проходило в разгар холодных зимних дней, в пустынном переулке, куда не проникали солнечные лучи. Мальчика потряхивало от дикой совокупности страха и холода. Разорвав последнюю футболку, Нил припал к бледной коже губами. Дин в ступоре наблюдал, как громила посасывал и покусывал его сосок. Однако с каждой минутой движения становились все яростней и жестче. На животе, рядом с синяками, оставшимися после побоев, расцветали красными пятнами следы от укусов. Дина бросало то в жар, то в холод. Под весом чужого тела он извивался, как мог, пытаясь высвободиться из цепких пальцев. Наблюдая за беспомощным Дином, Нил раскатисто засмеялся. Его действительно забавляла сложившаяся ситуация. И он пользовался ею, как мог. Когда подростку наскучило просто лицезреть верхнюю часть тела мальчика, в его руке вновь появился ножик. Он начал медленно проводить по тонкой коже, разрезая ее, что приносило Дину жжение, доставляющее ужасную боль. Из ран мгновенно потекли струйки алой крови, которую слизывал Нил на уровне живота. Убрав от тяжело дышащего тела лезвие, парень развернул мальчика к себе спиной и прижал щекой к холодной поверхности стены. Не церемонясь ни минуты, Нил один движением стянул с ребенка джинсы вместе с бельем, оставляя его нагим на холодном воздухе. Прибегнув к уже полюбившейся игре, Нил вновь начал выводить кровавые узоры на спине мальчишки, уста которого уже не сдерживали крики боли и отчаяния. Дину было больно, адски больно. Он, не переставая, кричал и звал на помощь, пока надежда на спасение не утекла из него через очередной, особенно глубокий, разрез. Тело его безвольно обмякло, полностью захваченное во власть отчаяния. Заметив явные перемены в поведении мальчика, Нил довольно улыбнулся и хлопнул по голой заднице парня, приводя того в чувство, чтобы он не потерял сознания. Моментально, как только Дин вновь зашевелился, Роуди куснул ребенка за ягодицу, срывая с уст очередной измученный крик, постепенно переходящий в стон. Наигравшись со своей жертвой, Нил отпустил руки ребенка, который тут же сполз по стене на землю безвольной тряпичной куклой. Его спина была вдоль и поперек изодрана и изрезана, полностью окрасившись в багровые тона. Подросток, наблюдая за этой картиной, медленно принялся расстегивать свои джинсы, в которых за время "игр" стало намного теснее, чем было прежде. Высвободив свой член из обтянувших его боксеров, Нил облегченно выдохнул, почувствовав холодный воздух на нежной коже. По спине пробежали мурашки, но это лишь подстегнуло уже зашедшего так далеко подростка. Нил вновь подтянул тушку Винчестера вверх, придерживая его за волосы, чтобы он не сползал по стеночке вниз. Он быстро нашел заветное девственное колечко мышц, слабо подрагивающее от напряжения, и, без растяжки, во всю длину, без защиты и смазки, вогнал член в Дина. Зеленые глаза широко распахнулись, а лицо исказилось в гримасе боли. Раздался пронзительный крик, разрезающий тишину, словно острый клинок. И лишь дикий смех составил дуэт детской мольбе о помощи. Нил беспощадно вбивался в податливое тело мальчика, входя и выходя из него на всю длину. Перед глазами Винчестера плыли кроваво-красные круги, застилающие невыносимую картину. Лишь синие глаза, почти почерневшие от нахлынувшей похоти и разврата, мелькали, изредка попадаясь в поле зрения. Дина прошибали одна за другой волны нестерпимой боли, разрывающей его изнутри, но его крики лишь больше разжигали безумие внутри насильника. Почувствовав, что близок к развязке, Нил кончил прямо в Дина. Выходя из него и отпуская обмякшие руки, Нил начал застегивать ширинку, когда послышался вой серен и по переулку послышался топот множества ног. Охотник, загнавший свою жертву в тупик, подставил сам себя, лишив возможности побега. Раздался оглушительный крик из громкоговорителя, приказывающий сдаться и выйти на свет без сопротивления. Роуди, сплюнув прямо на спину ребенку, тряпичной куклой, валяющегося прямо на земле без одежды, схватился за свой нож и попытался прорваться. Но что представляет его зубочистка против огнестрела? Пока буйного подростка скручивали полицейские и надевали на него наручники, маленький мальчик, незаметной тенью проскальзывал между взрослыми, устремляясь прямо в переулок.

***

15:50 – ДИ-И-ИН! ДИН! ОЧНИСЬ! ПОЖАЛУЙСТА, ОТКРОЙ ГЛАЗА! ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! – разрывался рыданиями кричал парнишка лет десяти, яростно утирая свои слезы и тормоша за плечи пострадавшего, – пожалуйста, не оставляй меня, Дин. Прошу... – Кас? Один глаз немного приоткрылся, вылавливая из плывущей картинки знакомое лицо. Яркие, неимоверно голубые, невинные глаза застилали слезы, постоянно бегущие по родному лицу. – Кас...– вырвалось из груди слабо улыбающегося Дина. Кастиэль уже нашел, чем укутать окоченевшее тело ребенка, поэтому лишь тихо поглаживал того по взъерошенным волосам, не переставая плакать. – Это я во всем виноват, Дин. Прости меня. Это все я... Я...– продолжал бубнить Новак, пока слабая холодная рука не взяла его за запястье. – Ты не виноват, Кас. Не вини себя. Только не ты... Винчестер медленно повернул голову в сторону, где предположительно валялся позабытый подарок. Слезы вновь подступали, Кастиэль уже не в силах был сдержать эмоции. Они так и лежали, пока к сладкой парочке не подбежали медики, вызванные шокированными полицейскими. Дина моментально поместили на носилки, и двое крепких мужчин, унесли его к машине скорой помощи, где на них накинулся уже разъяренный отец мальчика, мистер Винчестер. Оставшись один, Кастиэль долго смотрел через пелену слез, как увозят Дина. Опомнившись, мальчик подбежал к коробке. Бережно размотав красивую упаковочную ленту, Кас снял крышку с помятой коробки. Внутри лежал аккуратно сложенный, полосатый, вязаный шарф. Белый и голубой – любимое сочетание цветов мальчика. Бережно достав вещь из упаковки, Кас притянул ее к себе, прижимая близко к сердцу. По щекам бежали слезы. Все, что осталось ему от Дина. Теперь он будет беречь его, как последнее сокровище мира, пока судьба не сведет этих мальчиков вновь...