Телохранитель

Наше время. – Я сбежал из дома через окно, когда мать заперла меня в комнате, и сразу побежал к тебе. Но опоздал... – голос брюнета медленно сошел на нет. Он повернул голову, бросив мимолетный взгляд на ошарашенного Винчестера, и тут же отвернулся к окну. Табуны мурашек, пробегающие по спине от холода, начали ощущаться только теперь, когда эти двое уже не были полностью абстрагированы от реальности. Зеленоглазого вырвал из оцепенения тихий приятный голос его спутника, от которого становилось тепло и уютно, несмотря на промозглый воздух извне этой маленькой кофейни. Винчестер медленно скользнул взглядом по замотанному на его шее шерстяному шарфу. Красивое сочетание белых и синих полос очень подходило обладателю этой вещи, идеально подчеркивая его ярко-голубые, чистые и искренние глаза. Нет сомнений, это тот самый шарф, что Дин хотел подарить мальчику десять лет назад. На глазах навернулись непрошеные слезы. Кулак непроизвольно сжал край мягкой пряжи, поглаживая ее большим пальцем. – Значит, мне все-таки удалось передать его тебе... Кас...– на едином выдохе произнес Дин, – неужели это ты? Кастиэль вновь посмотрел на Винчестера и удовлетворительно кивнул. На его лице расцвела внезапная улыбка, показавшаяся действительно до боли знакомой. Смахнув девчачьи слезы с глаз, Дин медленно поднялся со своего стула, и, не глядя на своего ново-старого знакомого, выбежал из заведения, оставляя Новака наедине со своими мыслями.

***

Дин еле передвигал ноги, двигаясь вперед без определенного направления. Случайные прохожие, задержавшиеся по своим делам до столь позднего часа, недоверчиво оглядывались на пошатывающегося подростка и старались обходить его стороной. В лицо дул холодный ветер, неприятно покалывающий розовые щеки и кончик носа. В голове Дина крутились сотни и тысячи мыслей, разрывая его бедную голову. Все, что он пытался забыть за долгие десять лет, старательно заталкивая воспоминания в самые дальние полочки своей памяти, разом нахлынуло на него с новой силой, словно восполняя последние года спокойного существования. После того случая Дин был доставлен в больницу с обморожением тела второй степени. Лечение проходило крайне болезненно для маленького мальчика как физически, так и морально. Его постоянно преследовали ужасные кошмары, которые удавалось победить лишь приличной дозой снотворного. Восстановление кожного покрова проходило мучительно медленно в течение пары-тройки недель непрерывных болей, еще долго оставляющих после себя неприятный зуд и жжение. Однако если тело можно вылечить относительно быстро, то что можно сделать с покалеченной детской душой, так жестоко растоптанной уличным хулиганом? По настоятельной просьбе главы полицейского отдела – мистера Винчестера, судья выбрал наиболее жесткий вариант приговора, подвержение Нила Роуди страже и незамедлительное заключение вышеупомянутого на двенадцать лет прозябания за железными прутьями тюремной камеры. Усугубляло положение дел и неизменное отсутствие такого необходимого сейчас человека, как Кастиэль. Памеле Новак все же удалось отыскать своего сбежавшего сына в парке, одиноко рыдающего и прижимающего к себе странный шарфик. Мать не стала сильно углубляться в подробности, а просто увела за собой сына и безвозвратно уехала вместе с ним. Через два года после этого ужасного Рождества, новость о котором быстро облетела городок, ужасая своим жестоким содержанием, Дин узнал, что дом, в котором проживала семья Новаков, был продан другой чете молодоженов, недавно перебравшихся в их город. Тогда Винчестер убедил себя, что они больше никогда не встретятся, что он останется лишь воспоминанием, единственной светлой памятью о детстве. Поэтому сейчас, когда перед ним внезапно всплыл давно забытый любимый образ, Дин испугался. Рушилась стена, так упорно возводящаяся за долгие годы, отделяющая его разум от жестоких воспоминаний. И теперь через эту стену настойчиво рвался Кастиэль, так упорно желающий вернуться в его жизнь и снова быть ее неотъемлемой частью. Всплыли и детские нежные чувства к этому синеглазому чуду, надежно похороненные до этого момента в глубине души. Вспомнилось то желание оберегать, радовать и всегда быть рядом... "Я никогда тебя не брошу. Обещаю". Он дал обещание и не сдержал его. Его не волновали обстоятельства, факт был только в том, что обещание было нарушено. И после того, как до Дина дошел смысл идеи, на душе стало еще паршивее. Теперь он и вовсе не сможет посмотреть в глаза бедному Касу. Мелко накрапывающий дождь, грозящий перерасти в ливень, вывел парня из задумчивого состояния. Пытаясь укрыться от назойливых небесных капель за кожаным воротом куртки, Дин вспомнил, что убежал из кофейни прямо в шарфике Кастиэля. Нежно погладив приятную на ощупь пряжу, Дин спрятал ее под куртку, пытаясь спасти от дождя. Сложный день и такая эмоциональная нагрузка по его окончанию выбили из Винчестера последние остатки сил. Поэтому тот, завидев неподалеку автобусную остановку, незамедлительно поплелся к ней. Меж тем дождь многократно усилился, струи падающей воды с силой хлестали по асфальту, видимость постепенно уменьшилась до расстояния вытянутой руки. Наконец добравшись до заветной остановки, Дин без сил плюхнулся на скамью, вытягивая длинные ноги и откидывая голову назад, пытаясь расслабиться. За ворот куртки тут же устремились струйки воды, стекавшие с коротких волос парня. Тяжело выдохнув, Дин посмотрел на часы, показывавшие довольно позднее время. Ему было необходимо вернуться домой. Лениво поднимаясь со скамейки, Винчестер еще раз оглянулся, но не увидел ничего нового, кроме непроглядной стены дождя, отгородившей от остального мира небольшое убежище Дина. Еще одно титаническое усилие над собой и парень выходит из укрытия, попадая под холодный осенний ливень. Дин отошел на пару шагов от остановки, когда за его спиной послышался оглушительный визг тормозов. А затем, продолжающая звенеть, тишина... _______________________ Тра-та-та-та...