2 Виртуальный сезон "Историй Южных Морей"

Автор: Мэри Вимси Переводчик: smeka Эпизод: 2х16 Название: Путаница. Часть 1. Глава 2

Путаница (Часть 1, Глава 2)

Клер забылась тяжелым сном в гостевой спальне в доме Лавинии и Колина. Она заработалась за полночь, готовя статьи для газеты и вычитывая их. Журналистка заставила себя не думать обо всем, что произошло после того, как она уронила поднос и выбежала из редакции. Она привыкла работать, соблюдая сроки, фокусироваться на текущем задании.Изабелль пыталась охладить ее рабочее рвение после наступления сумерек много раз. Но девушка сдалась только тогда, когда пришел Дэвид, чтобы проводить до маленького домика. И Клер буквально рухнула на кровать, даже не раздеваясь. До того, как она окончательно проснулась, было мгновение, когда девушка почувствовала себя странно счастливой, а затем она вспомнила события предыдущего дня. Клер повернулась на бок и уставилась в стену. Было рано: солнце еще не поднялось по небу так высоко, чтобы заглянуть в комнату к девушке через окно. Были слышны тихие голоса, причем мужские. «Колин и Маурири, - подумала она, - работают над статьей для Мессенджера». Она чувствовала запах жарящихся сосисок. Должно быть, он шел из маленькой кухни за домом. Потом Клер услышала шлепанье сандалий Лавинии по полу главной комнаты. В голову пришла мысль, что Изабелль и Дэвид скоро придут. Они все сядут вокруг стола и будут есть приготовленный Колином завтрак. Они обменяются последними новостями и составят план на предстоящий день. «Я должна встать и помочь Лавинии накрывать на стол,» - подумала Клер, но у нее появилось детское желание натянуть простыню на голову и притворится спящей. Если опять уснуть, не придется признавать факты: факт, что Гилл мертв, факт, что Джек в опасности. Если бы она только могла вернуться в тот замечательный момент странного счастья, когда все, что она помнила – что Джек любит ее. Но это невозможно. К тому времени, как после приведения себя в более-менее приличный вид она заняла свое место за столом, пришли Дэвид и Изабелль. Стол был заставлен блюдами с фруктами, с сосисками и ветчиной, с жаренными яйцами и сладким картофелем. Поначалу все молчали. Клер наблюдала за друзьями из-под опущенных ресниц, пока тыкала вилкой в еду на своей тарелке. Маурири склонил голову над тарелкой, тщательно пережевывая пищу. Колин перечитывал историю, которую они написали, его очки были сдвинуты на кончик носа, ниже, чем обычно. Лавиния бегала между столом и кухней, следя, чтобы у всех было все необходимое. Дэвид вышагивал по комнате. Его тарелка стояла на столе, он подходил к ней каждые пять минут, чтобы что-то перехватить, затем опять продолжал свое движение. Изабелль, сидящая рядом с Клер, ела медленно. Девушка кожей чувствовалана себе обеспокоенный взгляд подруги. В воздухе витало ожидание. Клер почувствовала, что все ждут ее, чтобы начать обсуждение. Она откинулась на спинку стула и посмотрела на Дэвида. Сила ее взгляда пригвоздила мужчину к тому месту, где он был, буквально на середине шага. - Нам нужна отправная точка, - объявил Дэвид, отвечая на незаданный ею вопрос. – Надо понять, что мы знаем и что нам необходимо узнать. - У нас есть отправная точка, - перебил его Маурири, махнув вилкой в сторону листов бумаги в руках Колина. – Гилл был найден мертвым на тропе, и в этом был обвинен Джек. - Слишком пространно, - мягко сказал Колин, подвинув очки на привычное место. Он передал листки Клер. - Что ты имеешь в виду? – спросила мужа Лавиния, застыв в дверях с кофейником в руках. Ее рука была обернута белой тряпкой, чтобы защитить кожу от жара. - То, что мы написали, - начал объяснять Колин, кивая на историю, лежащую возле тарелки Клер, - по сути то, что произошло. Там приводятся факты, но не задаются вопросы, равно как не даются ответы. Нам надо больше информации. Человек был найден мертвым на тропе за деревней. Он был убит из-за того, кем был, или… - Или из-за того, где был? – завершил предложение Дэвид, задумчиво кивнув. Колин был прав. Прежде чем углубляться в свои чувства по поводу того, что Гилл стал жертвой убийства, необходимо было убедиться, что убийце было важно, чтобы именно он был жертвой. - Верно, - кивнул Колин. - Может, все просто, - впервые подала голос Изабелль. – Может, Гилл просто оказался не в том месте не в то время. Кто-нибудь рассказывал, был ли он ограблен? - Не уверен даже, проверяли ли они это, если Серо решил, что поймал Джека с поличным, - ответил Дэвид, продолжив свое кружение по комнате. – Если отталкиваться из того, что Серо прав, то в составе убийства нет никакой загадки. - Множество людей думает, что он прав, - зло пробормотала Лавиния. Она провела ужасный вечер в таверне, слушая, как пьяные мужчины выдвигали дикие, ужасные и безосновательные версии случившегося. - Нам повезло хотя бы в том, - заметил Маурири, прожевав очередной кусок, - что Морлей открыт для новых идей. На самом деле, я думаю, он верит в версию событий, рассказанную Джеком. - То есть, возможно, что это неудачное ограбление. Такое иногда случается, - подвела итог Изабелль, как показалось Клер, с облегчением в голосе. - В Лондоне или Париже, где незнакомцы убивают незнакомцев каждый день, но такого сорта насилие не свойственно для островов. СентДжирон прекрасное место. Не могу представить, что кто-либо из поселенцев внезапно стал вором и убийцей. Клер глянула на Маурири. Казалось, он был оскорблен. Конечно, он был прав: хоть было множество историй о вражде между жителями островов, бессмысленного насилия при этом практически не было. - Что насчет кого-нибудь еще, какого-нибудь сумасшедшего, как… - Лавиния запнулась, сильно нахмурив свой лоб. – Как же его звали? МакКой? Он мог убивать незнакомцев, даже не отдавая себе отчета в этом. Мы должны поговорить с Фитцпатриком, посмотрим, видел ли он что-либо, что может помочь. - Притянуто за уши, - высказал свое мнение Маурири. – Это оживленная деревня. Местные бы знали, если бы кто-то подозрительный поселился где-то поблизости. - Не более притянуто, чем мысль, что Гилл был убит намеренно, - возразила Лавиния. - Она права. Гилл был совершенно безобидным парнем. - Дэвид, пожалуйста, не называй его безобидным, - резко сказала Клер. Она встала, вцепившись руками в свою измятую хлопчатобумажную юбку. – Звучит так, словно он был слабым. Пять пар глаз напряженно следили за ее передвижениями. Друзья обменялись обеспокоенными взглядами. - Извини, Клер, - осторожно сказал Дэвид. Его симпатичное лицо было омрачено беспокойством. – Я не хотел сказать ничего такого. Мне нравился Гилл. - Извини за резкость, - тоже попросила прощения Клер, легко коснувшись руки капитана, проходя мимо. Она подошла к двери. – Знаю, он не был из тех, кто меняет мир. И правда, что он был в тени своего отца и был рад этому обстоятельству. Но он был очень добрым. И любил все, что в этой жизни приносило счастье. - Да, он был таким, - искренне поддержала Лавиния. Ее темные глаза неотрывно следили за медленным продвижением Клер через комнату. – И он был хорошим другом для многих. Он искренне любил людей. Черных, белых, желтых, не важно. Он всегда видел в людях только хорошее. - Ни у кого не могло быть какой-либо конкретной причины для его убийства. Это могло быть какое-то случайное,ужасное проявление насилия, - сказал Колин, успокаивающе опустив руку на плечо жены. - Нам надо доказать это, - заметил Маурири, накалывая на вилку последний кусочек жареной яичницы на своей тарелке. – Чем раньше, тем лучше. Клер стояла у выхода, глядя на узкую полоску бирюзового залива, видную между зданиями. Ее слова были тихими, но вполне разборчивыми: ни у кого не вызвало затруднений услышать их. -Да, конечно, потому что город хочет обвинить Джека, не так ли? Одна половина считает, что все эти годы он ел человечину, а вторая, несомненно, думает, что он убил Гилла из-за… о Господи, какой я была глупой! - Клер, не вини себя, - успокаивающе сказала Лавиния. Она поставила кофейник на стол и подошла к подруге. – Ты была искренней. - Из-за меня все выглядит так, словно у Джека был мотив, словно мы все еще встречаемся, - Клер внезапно повернулась и посмотрела прямо на Дэвида. – Ведь так? Прежде чем ответить, капитан обменялся взглядами с Маурири. Мо едва заметно пожал массивными плечами. Дэвид закусил губу и пожалел, что не находится за тысячу миль отсюда. - Не буду лгать тебе, Клер. То, что ты бросилась на шею Джеку, пока уносили тело Гилла, несомненно будет обсуждаться. И немногие из них будут понимать, что ты не знала, что это было тело именно Гилла. И все же хорошо, что ты показала Джеку свои чувства. - Тебе не надо щадить меня, Дэвид, - сказала Клер, уставившись на капитана своими большими карими глазами. – Очевидно, что я сделала его ситуацию еще опаснее. - Самая большая опасность для Джека – сам Джек, - сказал Дэвид, тут же из-за этих слов почувствовав себя героем мелодрамы. - Что ты имеешь в виду? – спросила Клер с расширившимися от страха глазами. Ей пришлось приложить столько усилий, чтобы упорядочить собственные мысли, чтобы разработать стоящий план действий. Но все это бесполезно, если она подвела Джека, не побежав к нему без промедления. – Дэвид? Ты сказал, что он в порядке. Что он не болен. Единственной причиной, по которой я не пошла к нему вчера, были твои слова, что ему нужно время побыть одному. Клер затрясло. Лавиния приобняла девушку за плечи, и Клер вцепилась в руку старшей подруги. - Послушай, Клер, я имел в виду то, что сказал. Он не нуждается в сиделке, или чем-то подобном, и ему действительно надо время, чтобы собраться. Но… Дэвид беспомощно посмотрел на Колина. Колин глубоко вздохнул. Он знал, чего от него хочет Дэвид. Все они хотели защитить Клер, но также они хотели быть с ней честными. Он видел Джека прошлым вечером. Колин отнес ему теплую еду, чистое постельное белье, мыло и горячую воду. Он купил несколько книг, также как бумагу и карандаш. Джек был рад видеть его и интересовался только состоянием Клер. И он был серьезно настроен против встречи с ней. Он попросил Колина держать девушку подальше от него. У нее и так много проблем, и их встреча может только навредить ей. - Клер, - аккуратно начал Колин. Он сделал шаг, чтобы словить взгляд и привлечь внимание девушки, прежде чем продолжить говорить. – Я видел Джека вчера вечером. Дэвид имеет в виду, что Джек напуган. Любой из нас был бы напуган. Понимаешь, Джек умный малый, и знает, что он - легкая мишень. Он хочет сражаться за себя, но знает, что многие люди в городе считают его способным на насилие. - Но это не так. Джек не убивал Гила, - заявила Клер. По ее голосу было слышно, что она близка к истерике. Девушка постаралась сделать свой голос более спокойным. – Мы должны найти доказательства. - Согласен, - подержал Маурири. Он почувствовал, что сейчас был лучший момент для возврата разговора в русло обсуждения случившегося.- Но если не похоже, что Гилл просто оказался не в том месте не в то время, тогда более вероятно, что его убили из-за того, что он Гилл Брэдфорд. Вопрос - почему? Клер вернулась к своему стулу и буквально рухнула на него. Лавиния взяла кофейник и наполнила чашки, которые протянули к хозяйке Маурири и Изабелль. - Какими могут быть мотивы для убийства? – задал теоретический вопрос Колин. Изабелль отсутствующим голосом начала перечислять: - Жадность, зависть, месть. - Но мы говорим о Гилле. Людям нравился Гилл. Было невозможно не любить его, - продолжала настаивать на своем Лавиния. Она провела всю жизнь за стойкой прибрежной таверны. Лавиния видела тысячи людей, многих из которых она легко могла представить в качестве жертвы или убийцы. Но она просто не могла понять, зачем кому-либо понадобилось вредить Гиллу. – Не могу представить, чтобы он когда-либо мог сделать хоть что-то, за что ему бы хотели отомстить. Знаю, он был сыном богатого отца, но никто не выиграл от его смерти. Это бессмыслица. - Что насчет тех, что затаил обиду на Тома Брэдфорда? – спросил Дэвид, все еще меряя шагами помещение. – Такой успешный человек должен был нажить парочку врагов. - Это правда, но странно думать, что кто-то, затаивший злобу на Тома Брэдфорда, случайно наткнулся на тропе у СентДжирона на его сына и решил его убить, - разумно возразил Маурири. - Да, - кисло признал несостоятельность своей теории Дэвид. – По крайней мере так, как ты это описал. - Возможно, следует зайти с другой стороны, - сказал Колин, собирая тарелки со стола. – У кого была возможность? Кто был в СентДжироне? - Сами жители. Фитцпатрик с семьей. Не слышал ни о каких проблемах между Фитцпатриком и Гиллом или его отцом. А ты, Мо? – спросил партнера Дэвид. Маурири покачал головой. - Нет у них никаких взаимоотношений ни с Фитцем, ни с парнем, что владеет таверной, ни с кем-либо из магазина. Не могу придумать ни одной причины, почему кто-либо из СентДжирона, будь то местный или белый, захотел бы убить Гилла. - Тогда остается команда Малахини, если только в то время там не было других судов, - отметил Колин. – Но я не слышал о таких. - Я уверена, что Гилл нравился команде, - тихо возразила Клер. – Они хорошо к нему относились. Маурири кивнул. - Я говорил с командой Малахини. Всем до последнего нравился Гилл, и они не покрывают друг друга. Двое сказали, что не удивились бы, если бы оказалось, что убийцей был Серо. Им он не нравится, и они не скрывают этого. - Что они рассказали о Джеке? – спросил Колин. На большом блюде все еще оставалось несколько кусочков сосиски. Он на правах хозяина сгрузил остатки на тарелку Маурири. - Джек один из них, - ответил Маурири, улыбкой поблагодарив Колина за добавку. - Никто из них не верит, что он убил Гилла. Сказали, что Джек всегда приглядывал за Гиллом. И что Гилл хорошо относился к Джеку, выказывал ему, как моряку, уважение за его знания. Команда состоит из местных жителей. Они все знают друг друга всю жизнь, и всегда начеку. Лэни, один из членов команды, ясно выразился, что они знали об отношениях Джека и Клер в прошлом и были в курсе того факта, что теперь она с Гиллом. Он подчеркнул, и не один раз, что между Гиллом и Джеком ни разу не проскочило ни одного резкого слова в связи с это ситуацией или в связи с чем-либо другим. - Тот парень,Марко, был с ними, так? – задумчиво спросил Дэвид. Маурири кивнул. - Но какая может быть у Марко причина убивать Гилла? Дэвид пожал плечами. Он не знал о Марко ничего, кроме того, что тот работает на Серо. - Что приводит нас обратно к тому, с чего мы начинали, - упала на стул рядом с Клер Лавиния. – Ни у кого нет причин убивать Гилла. Дэвид все также кружил по комнате. Затем остановился перед Изабелль и стал задумчиво ее рассматривать. Она отодвинула свой стул от стола и держала свою кружку с кофе обеими руками. Ее голова была опущена и густые волосы скрывали выражение лица. Дэвид понял, что во время обсуждения она почти ничего не сказала. - Ты ужасно тихая, - сказал он, наклонив голову в попытке рассмотреть ее лицо. - Просто размышляю, - пробормотала женщина в ответ. Она подняла чашку и сделала длинный глоток. - Чем-нибудь хочешь поделиться? – спросил Дэвид. Его зеленые глаза внимательно следили за каждым ее движением. На Изабелль не было похоже помалкивать во время обсуждений. Что-то ее беспокоило, но он не мог понять что. Когда Изабелль подняла на него глаза, выражение ее лица невозможно было прочесть. Она как-то неопределенно махнула рукой, но наконец решилась. - Есть еще один человек, которого мы упустили из виду. Все выжидающе посмотрели на нее. Прекрасное личико Изабелль было хмурым. В ее голосе прозвучала практически злоба, когда она продолжила: - Генри. - Серо, - одновременно сказали Маурири и Дэвид. Они повернулись друг к другу. По голосам было слышно, что у мужчин словно второе дыхание открылось. - Но, конечно, он не может быть подозреваемым, - тут же попытался отвергнуть эту идею Колин. - Почему? – потребовала объяснений его жена. - Они с Гиллом были кузенами, родственниками. И еще они были партнерами, - сказал Колин, пришедший в ужас от одной мысли о подобном предательстве. - Каин и Авель были братьями, - напомнил о Библии Маурири. - Послушайте, - довольно громко воскликнула Изабелль, - я не сказала, что Генри убил Гилла. Я просто сказала, что мы о нем не поговорили, хотя он там был. Дэвид дошел до своего места у стола и взял кружку с кофе. Отхлебнув, он сказал: - Возможно, он заручился поддержкой Марко, чтобы было проще. Было весьма умно организовать все так, чтобы самому обнаружить тело в присутствии такого человека, как вождь. - Да, но как он мог организовать все таким образом, чтобы Джек прошел там один в тот самый момент? – с вызовом возразила Изабелль, подхватившись на ноги. Дэвид пожал широкими плечами. - То, что Джек проходил один и именно тогда могло быть просто хорошим стечением обстоятельств для Серо и плохим стечением обстоятельств для Джека. - Возможно. Маурири отодвинул от стола свой стул. Он задумчиво осмотрел всех присутствующих, прежде чем продолжить: - Но знаете, едва ли было сложно узнать, когда Джек будет идти назад по той тропе. Надо было поймать прилив. А Джеку надо было попасть на корабль заранее, чтобы все подготовить. - Притормозите, - резко сказала Изабелль, с силой задвинув свой стул под стол. – Вы не можете обвинять человека в убийстве только потому, что он вам не нравится. - Она права, - поддержал Колин, добавляя опустевшую тарелку Маурири к стопке грязной посуды. – Какой у него может быть мотив? - Он - оставшийся в живых партнер, - ответил Маурири. - Ой, да ладно, они такие же торговцы, как и мы. Мы определенно не заработали достаточно денег, чтобы убивать друг друга. Они даже не владельцы Малахини. Клер, расскажи, как Гилл и Генри ладили. Клер рассматривала подругу в течении нескольких минут. Изабелль была взволнована. Теперь она вышагивала по комнате точно также, как это делал Дэвид пару минут назад. Клер знала, что Изабелль не слишком была рада рассматривать своего партнера как потенциального убийцу, но, должно быть, она думала, что это возможно, иначе никогда бы не назвала имя Генри. - Вполне хорошо, я думаю, - наконец отозвалась Клер. Она глубоко вздохнула, и, ни на кого не глядя, продолжила: - Гиллу очень нравился Генри. Он любил говорить о проведенном с кузеном времени во Франции. Сказал, что был очень рад и благодарен, когда Генри объявил, что вернется с ним из Франции и начнет бизнес. У меня сложилась впечатление, что Гилл все же был слегка удивлен желанием Генри приехать сюда. Идею вместе вести бизнес они начали обсуждать позже, во время визита Гилла. Гилл всегда практически боготворил способность Генри хорошо справляться со всеми деловыми вопросами. И Изабелль права, они зарабатывали деньги, как торговцы, но во многом благодаря поддержке Тома Брэдфорда. Для Генри нет смысла убивать Гилла. - Мы уверены в этом? – спросил Дэвид, глядя поверх краев кофейной чашки. - Думаю, судя по их бизнесу, да, - ответил Маурири. – Какой бы капитал в бизнесе ни был у Гилла, теперь он отойдет в распоряжение Генри, но едва ли это перекроет убыток от потери прямого доступа к глубоким карманам Тома Брэдфорда. - Но действительно ли это случится? – задумался Колин. – Том Брэдфорд – честный человек с глубоким чувством ответственности перед семьей. Кажется, едва ли он бросит Генри на произвол судьбы. - Серо не часть семьи Брэдфордов, - возразила Лавиния, вставая, чтобы помочь мужу справиться с собранной им стопкой грязной посуды. – У них совсем нет кровного родства. Только Гилл был связан с Серо кровными узами. - Мистер Брэдфорд будет убит горем из-за смерти сына, - тихо сказала Клер больше для себя, чем для других. Она думала о всех бедах, обрушившихся на Брэдфордов. Мистер Брэдфорд руководил своей семьей, но не железной хваткой. Он любил своих сыновей. Он предоставлял Гиллу преимущества и, вполне очевидно, был доволен отдачей со своих инвестиций, глядя на сына и видя джентльмена. Как и многие мужчины, которые «сделали себя сами», Брэдфорд одновременно и слегка презирал, и восхищался некоторой утонченностью сына. Клер подняла глаза и сказала: - Не думаю, что отсутствие кровного родства сыграет большую роль для мистера Брэдфорда. Не думаю, что он все так разграничивает. Генри был семьей для Гилла, а значит, и его семьей. К тому же Генри – умный бизнесмен, ведь так, Изабелль? - Даже очень. - Зачем ты спрашиваешь об этом, Клер? – поинтересовался Маурири, наблюдая за лицом девушки. Она выглядела обессиленной, словно ночной сон не прибавил ей сил. - Ну, просто остальные мальчики Брэдфордов еще так юны. Полагаю, мистер Брэдфорд может решить положиться на Серо в делах бизнеса, по крайней мере пока Томми не окончит школу. Он должен поехать в Англию на год, чтобы провести время с семьей, также, как Гилл когда-то. Дэвид смотрел, как Изабелль меряет шагами комнату. Ее напоенные солнцем каштановые волосы были распущены, они рассыпались по ее плечам при каждом шаге. Она одела мужскую рубашку, закатав рукава до локтей, джодпуры и сапоги для верховой езды. Внезапно она напомнила ему тигра, которого он видел однажды, будучи ребенком. Это случилось во время поездки в Сидней. Туда приехал бродячий цирк, и сестра умоляла отца отпустить их туда. Тигр был в клетке на колесах. Дэвид стоял перед ней целый час, наблюдая за метаниями зверя. Маленький мальчик был восхищен силой и яростью тигра. На самом деле, Дэвид выпустил бы зверя, если бы сестра не убедила его, что тигра будет сложно держать на скотном дворе. Вдруг показалось, что Изабелль в некоторой степени восхищает его по тем же причинам. Дэвид встал на пути Изабелль, заставив ее остановиться. Она в упор посмотрела на капитана. - Послушай, - с недовольством сказал Дэвид. – Я знаю, что Серо твой партнер по ванильной плантации, но мы должны рассмотреть эту возможность наравне с остальными. - Я знаю. - Тогда почему ты это так остро воспринимаешь? – едва ли не прорычал Дэвид, нависая над собеседницей и уперев руки в бока. Он изо всех сил старался, чтобы в его голосе не была слышна ревность, которую он чувствовал. Изабелль глубоко вздохнула и сжала губы. Она сложила руки на груди, словно пыталась удержать рвущуюся наружу энергию, и, отвернувшись от Дэвида, и сказала: - Потому что думаю, что у Генри был хороший мотив. Лавиния и Колин, которые собирались уже отнести посуду на кухню, замерли в дверях. Маурири и Клер повернулись на своих стульях, чтобы посмотреть на Изабелль. Все они ждалиот ее объяснений, практически затаив дыхание. Дэвид, который все еще стоял на ее пути, наконец поторопил ее: - Какой мотив? Изабелль скривила свои красивые губы и практически выплюнула всего одно слово: - Ревность. Карие глаза Клер широко раскрылись. - Изабелль, ты же знаешь, Генри Серо во мне не заинтересован. Я даже не уверена, как он относится ко мне, как к человеку. Ты хотела сказать, что у Генри и Гилла был общий интерес к какой-то другой женщине? - Нет. Это совершенно не то, что я имела в виду, - быстро возразила Изабелль. - Тогда о чем, черт побери, ты говоришь? – нетерпеливо воскликнул Дэвид. Изабелль зло взмахнула руками. - О деньгах, власти и положении в обществе. - Они оба - внуки старика Серо, но из-за того, что отец Генри все продал и уехал во Францию, его единственным наследником стал Гилл, - начала рассуждать Лавиния. – То есть, ты говоришь, что Серо завидовал тому, что создали Брэдфорды на основе наследия его деда. Изабелль кивнула, пряди волос упали на лицо. - Генри однажды сказал, что вырос на историях о Таити, где его дед жил как король. Знаю, звучит нелепо, но именно так он и сказал. В его голосе была слышна горечь. Мы все знаем Гилла как парня, настолько хорошего, что сложно найти второго такого, но ему все доставалось легко. Ему никогда не приходилось действительно тяжело работать, всю жизнь все желаемое ему просто давали. Генри никогда особо не рассказывал о своем детстве, но я помню, как он сказал, что его отец потратил все свое состояние на хорошие вина. Он завидовал всему, что было у Гилла. - И поэтому в один прекрасный день он просто потерял контроль над собой из-за зависти и убил Гилла, - предложил вариант развития событий Маурири, наблюдая за реакцией Изабелль. - Генри не теряет контроль, - бесстрастно сказала Изабелль. Она повернулась лицом к друзьям. – Он не позволяет эмоциям руководить своими действиями. Если он убил Гилла, была причина. - Какая причина? – спросил Маурири. Он готов был обсуждать любые мотивы, но хотелось, чтобы это имело хоть какой-то смысл. – Для этого не было причин. Если Брэдфорд станет зависеть от него, он сможет сделать больше денег, чем поодиночке, но едва ли из-за этого стоило убивать кузена. - Брэдфорды намного богаче, чем кажется. Это большой куш, - Дэвид задумчиво закусил губу. Он знал, что опасно принимать эту идею слишком поспешно. Ему не нравился Серо. На самом деле, капитан потратил много усилий, чтобы примерить на Серо образ Дьявола- туманной личности, которая держала Дэвида в плену по какой-то причине, известной лишь ему одному. Серо не подходил. Он был слишком молодым и слишком очевидно французским. Дэвид был уверен, что, если когда-либо увидит Дьявола опять, он каким-то образом тут же его узнает, по крайней мере, капитан надеялся на это. Все, что он чувствовал в присутствии Серо, было раздражение от его очевидной заинтересованности в Изабелль. И хотя он старался найти хоть какую-то связь между Серо и тем, что, по убеждениям Дэвида, было незаконной деятельностью на острове Тайкиа, он не смог этого сделать. - Но младшие сыновья все еще стоят между Серо и этим кушем, - опять возразил Маурири. - О, Господи, - в ужасе зашептала Клер. Она повернулась к Изабелль. – Конечно же, ты не думаешь… Изабелль закрыла глаза и несколько секунд простояла, не шевелясь. Ей не нравились собственные мысли. Хотя она от случая к случаю использовала романтическую заинтересованность Серо в ней, чтобы раздражать Дэвида, Изабелль никогда всерьез не обдумывала развитие отношений с Серо, выходящее за рамки дружбы и бизнес партнерства. И все же она всегда считала его хорошим партнером, и ей становилось плохо от мысли о том, что он может быть хладнокровным убийцей. В своем мрачном прошлом по необходимости у нее было несколько партнеров, способных на убийство, но она знала об этом. Пока они не заговорили о мотивах, ей и в голову никогда не приходило, что Серо способен на убийство. - Изабелль? Изабелль открыла глаза и посмотрела на Лавинию. - Так ты говоришь о том, что Серо может планировать убийство младших сыновей Брэдфорда, чтобы завладеть его состоянием, так как он считает, что оно по праву его? – в лоб спросила Лавиния. В то, что Серо был достаточно жесток, чтобы совершить убийство, ей было не сложно поверить. Ее любимая крестная была дочерью старого Серо. Хотя старик помог Виви с ее начинанием в виде таверны, он никогда не относился к ней так же, как к своим законным детям. Остальные из семейства Серо относились к ней с презрением. По правде, единственным, кто признавал хоть какую-то связь между Виви и их семьей, был Гилл. -Думаю… - Изабелль запнулась и прочистила горло. – Думаю, что он определенно считает Тома Брэдфорда человеком, вмешавшимся в чужие дела. Это не делает его убийцей. - Ты уверена? – требовательно спросил Дэвид. - Он бы никак не смог бы избежать обвинений после убийства всех четырех сыновей Брэдфорда. Нужно сойти с ума, чтобы надеяться на это, - решительно возразил Маурири. Ему не нравился Серо, но, несмотря на разговоры между ним и Дэвидом о том, что тот может быть замешан в контрабанде оружия, на самом деле полинезиец не знал о Серо ничего, его дискредитирующего. Но то, что они обсуждали сейчас, мог провернуть только человек, совершенно лишенный совести. Дэвид видел, что Изабелль расстроили ее собственные слова. Но то, что ей было сложно это вынести на обсуждение, заставляло его думать, что она действительно верит в возможность виновности Серо. Несмотря на ее обширные знания о том, на что способны плохие люди, Изабелль была преданным партнером. Она не назвала бы имя Серо, если бы думала, что участие Генри в убийстве Гилла невозможно. - Сколько сейчас Томми Брэдфорду? – спросил Дэвид Колина. - Восемнадцать, я думаю, - ответил Колин, вопросительно глянув на Маурири. Маурири кивнул. - Джону пятнадцать или шестнадцать, а Мишелю, должно быть, двенадцать. О чем ты задумался? – спросил Мо, сощурив глаза на своего партнера. - Я действительно не думаю, что он планирует убить их. Дэвид едва заметно пожал широкими плечами. - Пройдет еще много времени прежде чем любой из них будет готов наследовать от отца его бизнес. И ужасно много всего может случиться за это время: болезнь, несчастный случай, настоящий или подстроенный. Брэдфорд уже не молод. Велика вероятность того, что он умрет до того, как мальчики войдут в нужный возраст. Если бы Серо правильно разыграл свои карты, он мог бы занять место Гилла в качестве старшего брата, того, на кого они бы ровнялись. - Но для этого человек должен быть дьяволом, - ужаснулся Колин. Он подвинулся поближе к жене, словно даже мысль о такой порочности была причиной для сплочения против нее. – Мы говорим об организации убийства не просто каких-то людей, но мальчиков, которых он знает лично. С кровной связью или без нее, к нему относятся, как к члену семьи. Для этого он должен быть сумасшедшим. - Нет, - серьезно сказала Лавиния, - не сумасшедшим, а злым. - Ты знаешь его лучше, чем мы все, Изабелль, - повернулся к своему второму партнеру Дэвид. – Он злой? - Я не знаю, - несчастным голосом отозвалась Изабелль. Она все еще стояла посередине комнаты, обхватив себя руками. Ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться. Нравилось или нет, но ей придется обдумать идею о том, что Серо может быть убийцей. – Он осмотрительный. Он удивительно терпеливый. Он очень аккуратен в деталях. Он очень сдержан, полагаю, можно даже сказать, холоден. Но достаточно ли он порочен, чтобы спланировать убийство четырех человек только потому, что они стоят у него на пути? Я не знаю. - Это все звучит как-то по-шекспировки, - слабым голосом сказал Колин. - Ричард III убивает маленьких принцев в Лондонском Тауэре, - тихо прокомментировал Маурири. – Не верится, что простой человек способен на что-то подобное. - На это он и рассчитывает. Все повернулись на звук голоса Клер. Она все еще сидела на своем стуле возле стола. Она смотрела на свои руки, сложенные на коленях. Длинные волосы скрывали выражение ее лица. - Что ты имеешь в виду? – спросил Дэвид, подойдя к девушке. Клер качнула рукой - нервный жест. Она не подняла глаза, когда отвечала. - Мы так тщательно обсуждали каждый факт, но пока Изабелль не сказала, мы даже не подумали рассмотреть Генри как возможного убийцу. Мы верим в святость семейных и дружеских уз. Мы знали Гилла, любили его, знали, каким хорошим он был. Никто из нас даже не подумал бы обидеть его, поэтому мы не могли представить, что на это способен кто-либо другой из числа его знакомых. И поэтому мы продолжали искать незнакомца. Убийство члена семьи для нас что-то, выходящее за мыслимые рамки. Дэвид задумчиво кивнул. Он снова принялся ходить по комнате. - Так Серо прячется на виду. - Именно, - подхватила Клер, внезапно подняв голову. – То, что Джек обнаружил тело, могло быть счастливым стечением обстоятельств для Серо. Но даже если так, он был достаточно хладнокровен, чтобы извлечь пользу из прошлого Джека и направить на него все подозрения. - Это так ужасно. Так хладнокровно, так расчетливо, - пробормотал Колин. Он сдвинул свои очки на лоб и потер глаза. - Да, - согласился Дэвид, остановившись у окна, чтобы посмотреть на улицу. – Но все это хоть и ужасно, но имеет смысл. Нашим отправным пунктом был вопрос, у кого был мотив для убийства Гилла. У Серо классический мотив – жадность. - Вы уверены, что мы просто не выдумываем захватывающую историю? – серьезно уточнил Маурири. – У нас нет доказательств, что Серо как-то связан со смертью Гилла. В конце концов, если он хотел убить Гилла, у него была куча других возможностей. Почему он не убил его, когда они встретились во Франции или во время поездки в Сидней? Людей убивают в подворотнях Сиднея постоянно, и никто это не расследует. Колин немного успокоился благодаря скептицизму в голосе друга. - Слова Маурири имеют смысл. Этими дикими предположениями мы путаем сами себя. Уйти от ответственности за убийство один раз уже достаточно тяжело. Такой умный человек, как Серо, не может верить в то, что такое удастся сделать целых четыре раза. - Послушайте, - с нажимом сказала Изабелль, подойдя к Дэвиду. – Знаю, я сама сказала, что Серо обижен на Брэдфордов. Я действительно так думаю. Но это недостаточно хорошая причина, чтобы убивать Гилла. Более, чем один раз Серо говорил, что Гилл хорош как лицо компании, как ее представитель, и именно это качество важно для него в партнере. Серо не было смысла убивать Гилла. Я не собиралась никого вводить в заблуждение, все чего я хотела – напомнить, что он был там. - Минуту назад твои слова звучали так, словно ты веришь, что он может убить их всех, - с вызовом бросил Дэвид, приподняв одну бровь. Изабелль уставилась на капитана. - Знаю. Я запуталась в паутине, которую мы начали плести. Это хорошая трагичная история, похожая на те, что можно найти на страницах книг, которые любит читать Клер. Но в этом нет смысла. Серо хочет сколотить состояние. Было бы больше шансов сделать это, если бы Гилл был жив. Дэвид переводил взгляд с одного лица на другое. Все пожимали плечами и кивали, признавая, что их занесло при рассуждении о такой абсолютной порочности. Скривив губы, Дэвид неохотно признал: - Возможно, нас действительно занесло с предположением, что он мог бы убить всех сыновей Брэдфорда. Признаю, это немного слишком. Но это не означает, что у Серо не было другой причины убить Гилла. - Например? – спросила Клер. Она удивилась, как легко она убедила сама себя, что Генри Серо был злодеем, достойным пера Шекспира. Это произошло из-за усталости или отчаяния? – Изабелль права. Он весьма рационален. - Я нутром чувствую, что с делами Серо не все чисто. Если Гилл что-то узнал и пригрозил его разоблачить… - Если бы Гилл узнал что-то сомнительное о Серо, гарантирую, я бы узнала об этом, - прервала капитана Клер с обессиленным вздохом. Лавиния пересекла комнату и стала за спинкой стула Клер. Она положила руки на плечи Клер и тихонько сжала их. - Она права. Гилл никогда ничего не скрывал. И, если честно, не думаю, что он много знал о собственном бизнесе. Как сказала Изабелль, он был лишь лицом, фронтменом в их партнёрстве. - Даже если мы сможем найти мотив, - медленно начал Маурири, - Сент Джирон кажется самым плохим местом, которое мог выбрать Серо для убийства. Как он собирался избежать подозрений? Изабелль закусила губу и глянула на Клер, прежде чем сказать: - Кто бы ни убил Гилла, он знал, что под подозрение попадет Джек. Даже если бы Джек не был обнаружен над телом, было бы несложно направить расследование в нужном направлении. Люди предрасположены к подозрительности в его отношении хотя бы из-за прозвища Каннибал Джек. - Плюс любовный треугольник. Гилл мог никогда не показывать интереса к прошлым отношениям Клер и Джека, но Серо и куча других людей определенно в курсе этой истории, - добавила Лавиния. Она заметила, что внезапно Изабелль стала называть Серо только по фамилии. Она задумалась, была ли эта попытка держать дистанцию от этого человека. – Было бы не трудно заставить людей поверить, что Джек убил Гилла в приступе ярости или в момент безумия. - Мы сыграли прямо ему на руку, - застонала Клер, закрывая руками лицо. - Знаешь, - сказал Маурири, сощурив глаза в задумчивости. – Если это был Серо, это бы объяснило случившееся на борту Малахини. Дэвид впился взглядом в Маурири. В его глазах плескался интерес. - Что случилось на Малахини? - Меня озадачило, что им понадобилось двое суток, чтобы добраться от Сент Джирона. Даже при слабом ветре это бы заняло несколько часов. Вспоминая разговор, который состоялся предыдущим вечером, Колин сказал: - Ты сказал, что член команды пожаловался на противоречивые указания Серо. Разве ты не упоминал, что на борту было оружие? Звучало так, словно им вообще повезло всем вернуться из-за хаоса на борту. Изабелль вернулась к столу и взяла свою кружку с кофе. После слов Колина она замерла с кружкой, не донесенной до рта. - Серо что? - Лани сказал, что, когда они вышли в море, Серо выкрикивал приказы и угрожал застрелить любого, кто ему не подчинится, - ответил Маурири. - Он бы не поступил так, - нахмурилась Изабелль. Она пересекла комнату и опустилась в кресло Колина для чтения. - Что ты имеешь в виду? – спросил Дэвид. Он прислонился к стене, внимательно глядя на женщину. Изабелль сделала глоток кофе, чтобы дать себе мгновение на раздумья. Затем пояснила: - Я могу представить его с пистолетом, направленным на команду, при подозрении на мятеж, но он не стал бы пытаться отдавать морякам приказы. Его знаний недостаточно, чтобы руководить управлением каноэ. Серо не делает того, что не может сделать хорошо. - Он был расстроен из-за Гилла, - разумно предположил Колин. – И вынужден был взять контроль над ситуацией. Если он верил в то, что Джек виновен в убийстве Гилла, едва ли можно было ожидать, что он доверит Джеку управлять кораблем. Изабелль покачала головой. - На него это не похоже. Он бы взял ситуацию под контроль, тут ты прав. Он мог приставить пистолет к голове старины Лани и сказать: «Если мы не вернемся в Матаваи до темноты, я застрелю тебя», но я не могу представить его отдающим приказы, учитывая, что о мореходстве он знает едва ли больше Клер. Это не имеет смысла. - Ничего из этого не имеет смысла, - отметила Лавиния, садясь на стул рядом с Клер. Она уставилась на грязную посуду, теперь сложенную на середине стола. В любое другое утро она бы торопилась вымыть все до того, как начнется рабочий день. Насколько неважно это было сейчас. Позже она попросит одну из помощниц по кухне помыть эту посуду. - Если только не было задумано потратить на возвращение так много времени, как только возможно, - заметил Дэвид, повернувшись к Мо. – Именно это пришло тебе в голову? - Но зачем это делать? – недоуменно спросила Лавиния. Маурири пожал плечами. - Подумайте об этом. Чем больше времени уйдет на возвращение, тем больше времени Джек проведет взаперти, без еды, с одним только ромом. Кажется, как минимум половина города была на берегу, когда Морлей вел Джека с Малахини. Парень спотыкался и оглядывался с диким видом, как сумасшедший. Когда он услышал, как Клер зовет его по имени, смог сфокусироваться на несколько минут, но к тому времени картинка сумасшедшего уже запечатлелась в памяти людей. - С одним только ромом, - эхом повторила Клер. Ее лицо было очень бледным. - Все хорошо, Клер, - шепнула на ухо подруге Лавиния. – Вчера Колин отнес ему горячий ужин. Он в порядке, я клянусь. - Мы опять делаем тоже самое, - упрекнул всех Колин. – Мы убеждаем себя, что Серо виновен, но не можем придумать разумного мотива. Твое чутье не доказательство. - Ну, никто не убедил меня в том, что мы не правы в подозрениях, что он нацелился на состояние Брэдфорда, - сказал Дэвид, вновь начав расхаживать по комнате. – Но если мы пойдем к Морлею с одними рассуждениями, он обвинит нас в том, что мы хотим повесить убийство на человека, который нам не нравится. Клер обвела взглядом всех своих друзей. Мужчины качали головами. Лавиния выглядела мрачной и в ее глазах блестели слезы. Изабелль сидела неподвижно, уставившись в пустоту. - Я должна поехать на плантацию с миссис Рассел, - быстро выпалила Клер. Молчание пугало ее. Она непоколебимо верила в сообразительность своих друзей. Если они не могут придумать какого-нибудь плана, как они смогут спасти Джека? – По крайней мере, можно узнать, насколько сильно мистер Брэдфорд настроен на немедленную месть. Возможно, если я поеду туда сейчас, до похорон, я смогу убедить их в том, что была слишком взволнована и не знала что творю, когда бросилась к Джеку. Я могу сказать, что все тщательно обдумала и считаю, что… что Джек мог убить Гилла. Дэвид выжидал. Прежде чем полностью сформировалась мысль о том, насколько полезно будет знать следующий шаг Брэдфорда, он понял, что Лавиния пристально смотрит на него, медленно качая головой. Он понял, что она хочет ему сказать: что Клер не справиться с этим. Он повернулся к Клер и понял, что Лавиния права. На первый взгляд Клер выглядела, как обычно, только слегка помятой: ее светлые волосы были не так гладко расчесаны, одежда была вчерашней. Она сидела очень тихо, ожидая, что он скажет. Дэвид чуть внимательней пригляделся. Ее плечи были слегка опущены, она так сильно обхватила себя руками, словно замерзла. Ее карие глаза, обычно яркие и живые, теперь были настороженными. «Черт побери тебя, Джек,» - подумал Дэвид. Она боялась. Горе от потери друга вполне могло лишить молодую девушку ее живости, но то, что он видел в глазах Клер, было страхом. Он знал, что она боится не за себя, а за Джека. - Не думаю, что стоит, Клер. - Но я могу это сделать, Дэвид, - начала настаивать она. Девушка встала и привычным жестом расправила руками юбку. Ее усилия не увенчались успехом:юбка была сильно помята. – Они обрадуются, если узнают, что я верю в самый очевидный ответ. Пожалуйста, Дэвид, я хочу сделать хоть что-то, чтобы помочь. -Знаю, но это будет тяжелым ударом для Джека. - Он даже не хочет говорить со мной, - в ее голосе смешались грусть и злость. - Он захочет, - мягко сказал Дэвид, подумав: «Захочет, если я приведу его в чувства». – Клер, Джек должен знать, что ты доверяешь ему. Если он каким-либо образом услышит, что ты с Брэдфордами, он может решить, что я солгал, когда говорил о твоей вере в его невиновность. - Мы упускаем очевидное, - прервала Дэвида Изабелль. Она встала и уперла руки в бока. – Если мы собираемся что-то предпринять, тогда важно понять, что делает Серо, и я буду за ним приглядывать. Я поеду на похороны и буду с ним рядом. Клер и я сможем переглядываться в толпе, и, если он спросит, я скажу, что я считаю глупостью веру Клер в невиновность Каннибала Джека. Если он невиновен, это никому не повредит. Если же виновен, возможно, я смогу что-нибудь разузнать. - Это хороший план, - подержал Маурири, глянув на своего партнера. Дэвид, недовольно скривившись, кивнул. Спустя несколько минут Изабелль извинилась за то, что вынуждена уйти, объяснив, что все лошади и повозки, которые у нее есть, на этот день были арендованы. Ей надо было вернуться и помочь конюхам все приготовить. Она прошла мимо Лиани, возникшей у входа. Клер стояла посередине комнаты и смотрела на Лиани целую минуту, прежде чем поняла, что не так. Островитянка была одета в английскую блузу из темно-синей льняной ткани с длинными рукавами и круглым воротом. Кремовый саронг был обвязан вокруг талии наподобие западной юбки. Клер посмотрела на свою грязную и помятую рабочую одежду. - Мне надо переодеться, - сказала она, ни к кому не обращаясь. Лиани повернулась к ней и предложила пойти вместе. Маурири сказал всем, что когда будет время ехать на похороны, их можно будет найти в доме Клер. Изабелль зарезервировала для них лучшую карету. Пока они шли, Клер смотрела на свою компаньонку и думала, что приятно, что такой человек как Лиани находится рядом, тогда как все остальные были грустными и уставшими. Она не задавала неприятных вопросов, не требовала объяснений. - Я не знаю, что надеть, - устало сказала Клер, когда они зашли на широкую веранду маленького коттеджа и открыли дверь в дом. Казалось, что прошло очень, очень, очень много времени с тех пор, как она в последний раз проходила через эту дверь, бросая «До свидания» миссис Рассел через плечо. Но это было лишь вчера утром, двадцать четыре часа назад. - Важно ли то, что ты наденешь? Клер задумчиво посмотрела на Лиани. Эти слова были одновременно и вопросом, и утверждением. Во всех обществах есть ритуалы, связанные со смертью. Лиани достаточно много знала о белом сообществе, чтобы понимать, что для человека, находящегося в положении Клер, считалось важным то, что в чем она будет. Вдовы белого сообщества носили только черное как минимум в течение года, а некоторые – до конца своих дней. Клер не была вдовойГилла, и все же скорее всего к ней будет притянуто много внимания на похоронах. Вопрос был в том, что, учитывая все происходящее вокруг, было ли для Клер важно, что она наденет. Клер тяжело вздохнула, проходя в свою спальню. - Что-то не так, Клер? - Нет, все так. Что, возможно, удивительно, учитывая обстоятельства нашего расставания. Ничего не поняв, Лиани проскользнула мимо Клер в ее комнату. На кровати она увидела простое темно-лавандовое платье. На талии, манжетах и по подолу была пришита черная лента. Соломенная шляпка Клер также лежала там, увенчанная черными лентами. - Миссис Рассел знала, что ты будешь волноваться насчет того, что тебе надеть. - Да, - прошептала Клер. Как же это глупо – волноваться, какого цвета платье надлежит надеть, когда вокруг нее рушиться весь мир. И все же Клер очень тронуло то, что крестная позаботилась и потратила время, чтобы приготовить ей платье, особенно когда она, должно быть, была так разочарована, или даже напугана решением Клер остаться в городе рядом с Джеком. *** - Знаю, что это хороший план, но мне он не нравится, - заявил Дэвид, когда поднимался за Изабелль по лестнице в ее комнату над конюшней. - Ты лучше отправишь туда Клер? – поддела Изабелль, вытягивая полы рубашки из джодпур. Она прошла через офис в свою спальню. Там она налила немного едва теплой воды из большого кувшина в тазик. Дэвид остановился в дверях. Он наблюдал, как она умывает лицо. - Клер бы ничего не грозило. Брэдфорды никогда бы не навредили ей, даже если бы выяснили ее истинные намерения. Если мы правы насчет Серо, он убьет тебя, если узнает, что ты шпионишь за ним. Изабелль посмотрела на него через плечо и закатила глаза. - Перестань быть таким мелодраматичным. Я смогу справиться с Серо. - Изабелль, - зло ответил Дэвид, делая шаг в комнату, - нравится Клер или нет, но Гилл Брэдфорд был безобидным. Он был веселым, всеми любимым мальчиком, ни для кого не опасным. Черт, да он скорее всего отдал бы Серо его часть наследства, если бы кузен попросил. Я честно верю, что Серо хладнокровно убил Гилла, и думаю, он способен убить мальчиков, если они будут у него на пути. А Мишель Брэдфорд всего лишь ребенок. Человек, способный убить детей, не будет колебаться, прежде чем убить тебя. - Ну спасибо, Дэвид. Дэвид застонал. Он закрыл глаза и сжал зубы. Он задался вопросом, почему каждый раз, когда было важно, чтобы она послушала его, все кончалось спором вместо спокойного разговора. - Ты же знаешь, я имел в виду, что ты намного бОльшая угроза. Ни на секунду не сомневаюсь, что ты ему нравишься, он восхищается тобой. И он определенно хочет тебя. - Так, - начала она, повернувшись лицом к капитану. Ее рубашка была расстёгнута, выставляя на обозрение кружевной лиф. Кожа на ее лице стала розоватой из-за того, что она ее терла, - весь этот шум из-за того, что ты ревнуешь? - Моя ревность важна меньше всего. Я пытаюсь сохранить твою жизнь. Дэвид был зол и расстроен. Гилл Брэдфорд был вне его зоны ответственности, и все же внутри у него все переворачивалось от того, что парень был убит, - а в этом Дэвид был уверен, - таким хладнокровным, скрупулезно просчитанным способом. Что до Джека, Дэвид надеялся, что Джек проживет достаточно долго, чтобы удача снова вернулась на его сторону. Если так и случится, то все вернется к этому ублюдку, Серо, и Дэвид разорвет его на клочки. Проблема была в том, что ему нужны были хоть какие-то доказательства, а, как сказала Изабелль, она единственная могла спокойно проследить за Серо. - Ну правда, Дэвид, судя по твоим словам, кто-нибудь может подумать, что тебе не все равно. Изабелль скривилась, как только слова сорвались с губ. Она была рада, что уже отвернулась, и поэтому не могла видеть его лица. Она знала, что это говорить не стоило. Это было равносильно тому, чтобы умолять его сказать, что ему не все равно. И молчание ранило ее, хоть она и знала, что Дэвид беспокоится о ней. Она никогда не ждала от него признаний в любви в стихах. Дэвид смотрел на ее склоненную голову. Она перекинула волосы на одну сторону, поэтому была видна ее стройная шейка. Она выглядела такой уязвимой. Дэвид тряхнул головой. Он знал, что она не была такой уязвимой, как выглядела. Изабелль могла быть в той же степени смертельно опасной, в какой и прекрасной. И все же ему не нравился этот план. Он закрыл дверь и тихо пересек комнату, не говоря ни слова. Он обхватил руками ее плечи и прошептал на ушко: - Если у тебя есть сомнения насчет моего беспокойства о тебе, я определенно что-то делаю не так. - Дэвид, мне надо одеваться, - сказала она, но ее голос не соответствовал своим же разумным словам. «Правильно, - подумала она, - не обязательно говорить это, просто покажи. Покажи, какой хорошей может быть жизнь, хотя бы на мгновение. Позволь ненадолго забыть всю эту трагедию и страх». - Ммм, позволь мне тебе помочь с этим, - промурлыкал он, снимая рубашку с ее плеч. Его ловкие пальцы принялись расстегивать крючки на лифе. Изабелль прислонилась к нему спиной. Она откинула голову, положив ему на плечо. Его дыхание согревало ее кожу. Он протянул руку к тазику и взял мягкую губку из мыльной воды. Медленно он провел этой губкой по ее плечам, вокруг груди и по плоскому животу. Несколько минут Изабелль нежилась в мягкости его прикосновений и пряном запахе мыла. Затем она повернулась в кольце его рук. Ароматные пузырьки пены исчезли на его рубашке, когда она прижалась к нему обнаженной грудью. Она обвила руками его шею, и их губы встретились в страстном поцелуе. Дэвид уронил губку. Он положил свои ладони на ее аппетитную попку и приподнял Изабелль. Ее ноги обвились вокруг его талии. Не прерывая поцелуя, он понес ее к кровати. *** Часом позже Дэвид стоял в тени большого бананового дерева. Он смотрел на дом Серо, построенный на узком уступе на склоне горы. Это было крепкое строение, построенное из бамбука и пальмовых листьев, как и многие дома в деревне. Расположившись выше и под прикрытием горы, этот дом пострадал меньше всего, по сравнению с другими зданиями во время шторма. Кажется, никого не было дома. Серо должен был быть на похоронах. Дэвид был в этом уверен. По этой причине он решил не идти на похороны. Он решил, что лучше послужит памяти Гилла, если найдет убийцу, чем если будет слушать заунывные речи священника. Дэвид понадеялся, что слуга Серо тоже там. Капитан глубоко вдохнул и выпустил воздух через зубы. Медленно он двинулся к своей цели.Перед домом стояло несколько кованых стульев и стол со стеклянной столешницей. Дверь была закрыта, но защелка была не проблемой: она даже не была задвинута. На Матаваи практически не знали замков. В чем смысл запирать дверь, сделанную из пальмовых листьев? По этой причине Дэвид не ожидал найти в доме что-то действительно полезное. Обыскивать его, возможно, было простой тратой времени, но по крайней мере Дэвид чувствовал себя при деле. Он зашел в прохладную тень. После того, как глаза привыкли к менее яркому освещению, он осмотрел большое помещение и быстро обыскал две смежные комнаты. В них были узкие кровати, столики для умывания, небольшие сундуки, ничего интересного. Не заглядывая в сундуки, Дэвид не смог бы определить, какая из комнат принадлежала Серо. Капитан вернулся в главную комнату. Она была просторной. Большой стол был самым существенным предметом мебели здесь. Он был сделан из красного дерева, со скошенным краем, снизу на несколько дюймов украшенным затейливой резьбой. Он был отполирован до блеска. Дэвид видел такие столы в Гонконге в офисах богачей. Это был стол человека, у которого были планы на будущее. Сверху лежали латунная чернильница, большая книга для записей и несколько ручек. Все было аккуратно положено в ряд параллельно краю стола. По обе стороны от ниши для ног было по три ящика. Они были заперты. Это не удивило Дэвида. Из кармана он достал толстую иглу, которая использовалась для штопки парусов. Он работал не спеша, чтобы не оставить ненароком царапины на замках. Внутри он нашел записи Серо в аккуратно подписанных папках. Пару минут он потратил на банковские счета. Могли ли Серо и Гилл быть так хороши в торговле, сам себя спросил Дэвид. Или у Серо были какие-то дополнительные источники доходов? Это явно не ванильная плантация. Еще прошло слишком мало времени, чтобы плоды поспели. Сумма на банковском счету была интересной, но найти связь с убийством Гилла не представлялось возможным. В нижнем левом ящике Дэвид обнаружил интригующую коробочку из тика, перевязанную широкой лентой. Первой мыслью было, что там любовные письма, хоть это и не стыковалось с представлением Дэвида о Серо. Капитан перевернул коробку и всмотрелся внимательнее. Узел был сложным, но вряд ли морским. Будет сложно, а может быть и невозможно, завязать бант точно также. Коробка была закрыта на замок, но это было не так страшно, как простой кусок ленты. Интересная система безопасности - Серо бы узнал, если бы кто-то открыл коробку. Узел сам по себе уже был достаточно сложным, но завязать все так, чтобы все складки ленты оказались на своих местах, казалось совершенно невозможным. Мужчина застонал от отчаяния. Хотелось знать, что в коробке, но не настолько, чтобы оставить для Серо подсказку, указывающую на то, что его вещи обыскивали. Капитан сложил все вещи назад именно так, как, - он надеялся, - они лежали раньше. Стоя посередине комнаты, он оглянулся в поисках следов своего пребывания. Он заметил мощный телескоп у окна. Не трогая его, Дэвид взглянул в окуляр. Он отчетливо увидел доки, так близко, что мог узнать каждого рабочего там. Дэвид отступил, нахмурившись. Он знал, что если сдвинет телескоп чуть левее, увидит тюрьму, а чуть правее – бар Лавинии попадет в поле зрения. Не было ничего необычного в том, что у европейца есть телескоп:чистый воздух делал разглядывание звезд популярным занятием. Но телескоп Серо был направлен не на звезды, а на город. Дэвид вспомнил, как Изабелль упоминала, что у Серо отличный вид на Матаваи от его дома на склоне. Дэвид тогда не обратил на это внимания. Теперь он об этом сожалел. Если Серо и правда сидел здесь и наблюдал за городом, он мог узнать ужасно много всего. Он мог разузнать, кто с кем вел бизнес, кто с кем встречался, какие корабли заходили в порт и что привозили. Безвредная информация, по мнению Дэвида, но мысль о Серо, шпионящем за городом, вызвала у него приступ тошноты. Он не нашел ничего конкретного, и все же уходил из маленького дома еще более убежденным в виновности Серо. Было что-то такое в пустынности этого дома, его аккуратности, в отсутствии личных вещей, - если не считать огромный письменный стол и мощный телескоп, - что превратило смутную тревогу Дэвида по поводу Серо в уверенность, что этот человек чертовски опасен. *** Похороны проходили на широкой лужайке перед домом на плантации. Гроб поставили на подставки на крытой веранде. Семья сидела вокруг него. Все стулья из дома были заняты сановниками, которые прибыли из Папеэте. Горожане и работники плантации сидели на покрывалах, расстеленных на газоне. Это была длинная служба, проводимая пожилым монсеньером из собора в столице. Губернатор произнес речь на французском, мистер Коннор, торговец с Матаваи, сказал несколько слов на английском. Изабелль, свободно владеющая обоими языками, знала, что эти речи были призваны скорее польстить мистеру Брэдфорду, чем почтить память Гилла. Она посмотрела на Тома Брэдфорда и подумала, что они могли бы не стараться. Он не слушал. Он сидел между женой и своим младшим сыном, глядя прямо перед собой остекленевшим взглядом. Старшие мальчики были в школе в Окленде. Скорее всего, они еще не знали, что их брат мертв. Серо говорил от лица семьи. Изабелль внимательно его слушала. На французском он говорил гладко. Это была сдержанная речь, без эмоциональных всплесков, которых можно было бы ожидать от лучшего друга и близкого родственника. И все же, подумала Изабелль, это ни о чем не говорит. Серо был сдержанным человеком. Наоборот, излишняя эмоциональность показалась бы Изабелль подозрительной. Он был умным мужчиной и мог учесть это. Изабелль выбрала себе место с краю от толпы. Она внимательно осмотрела всех, собравшихся на лужайке. Даже несмотря на большое количество темноволосых голов, рост Маурири делал его весьма заметным в толпе. Перед ним сидела девушка в широкой соломенной шляпе и черными лентами, развевающимися на ветру. Хотя Изабелль не могла рассмотреть лица, она была уверена, что это была Клер. Изабелль беспокоилась о подруге: ей надо было справиться со столь многим за такой короткий период времени. Изабелль хотела бы отговорить журналистку от посещения похорон, но она даже не попыталась. Она понимала, что Клер никогда бы не уклонилась от того, что считала своим долгом, практически священным долгом перед светлой памятью Гилла. По мнению владелицы конюшни Клер никогда не была влюблена в Гилла Брэдфорда. И она подозревала, что Гилл знал об этом, и его это не задевало. В отличие от кузена, Гилл не был сложным человеком. Он искал себе в жены кого-то, похожего на свою мачеху. Клер прекрасно подходила. Она была приятной в общении, хорошей хозяйкой и хорошо знала, что от нее ожидают. Дополнительным бонусом было то, что она была счастлива на Таити, в месте, которое он считал своим единственным домом, несмотря на все поездки по Европе. Изабелль знала, что слегка цинична по отношению к браку, но для такой девушки, как Клер, замужество было не такой уж плохой идеей. В Гилле она нашла все, что, согласно полученному ею воспитанию, принято ожидать от мужа. С точки зрения большинства людейих брак был обречен на успех, ведь они оба были молоды, образованны, европейского происхождения и из, как говорится, хороших семей. Но этот брак не был бы идеальным. Быть замужем за Гиллом означало быть замужем за стилем жизни Брэдфордов. Такой человек, как Клер – умный, страстный и амбициозный по отношению к своей газете, - мог не очень-то вписаться в такой образ жизни. По меньшей мере Клер рисковала умереть со скуки на бесконечных чайных вечеринках. И все же Брэдфорды были весьма состоятельны. За деньги счастья не купишь, но они значительно способствуют комфорту, особенно, если кошелек находится в руках человека, столь управляемого, каким был Гилл. Как Изабелль уже говорила Дэвиду, Гиллу и Клер было легко друг с другом, они нравились друг другу. Но страсти между ними не было. Изабелль знала, что Гилл никогда не смог бы разбить сердце Клер. Хотя бы потому, что Клер не смогла бы отдать ему свое сердце, даже если бы хотела. Клер перестала вслушиваться в речи: они не были о Гилле, по крайней мере, не о Гилле, которого она знала. Это не удивило ее. Для губернатора и мистера Коннора Гилл был не более, чем милый сын человека, чье расположение они хотели бы сохранить. Это было не честно. Этот день должен был быть только для Гилла, и речь должна была быть лишь о том, какую пустоту принесет его отсутствие в жизни тех, кто его любил. Посторонний шум привлек ее внимание. Она посмотрела вверх и увидела, что на веранде какой-то беспорядок. Пока священник медленно вставал на ноги, чтобы подойти к трибуне, установленной у гроба, Мишель Брэдфорд вскочил и практически побежал через веранду. Он уже был достаточно высок, чтобы его хорошо было видно из-за трибуны. Его светлые, немного вьющиеся волосы торчали в разные стороны, обрамляя круглое юное лицо. Цвет волос, лицо были совершенно другими, но по форме его носа и изгибу губ Клер могла сказать, что, когда подрастет, этот мальчик будет очень похож на старшего брата. Толпа замолкла, не понимая, почему вперед вышел мальчик. Его отец не обращал на это никакого внимания. Его мать начала подниматься со стула, но ее лицо исказила гримаса боли, и она опустилась обратно. Мишель выглядел немного испуганным, словно был удивлен, увидев перед собой так много людей. Мишель схватился руками за трибуну по обе ее стороны. Мальчик глубоко вздохнул и расправил плечи. Когда он заговорил, это был не детский голос. - Мой брат, Гилл, был хорошим человеком. Те, кто работал с ним, знают это. Он был добрым и справедливым. Он никогда не был слишком занят, чтобы посмотреть на результат чьего-то труда и похвалить. Он никогда не был слишком занят, чтобы обучать меня морскому делу. Он любил музыку, любил смеяться, любил окружающих. Он был хорошим человеком, и мы всегда будем его помнить. Я сделаю все возможное, чтобы вырасти похожим на него, - закончил выступление Мишель, его голос словно подломился на последних словах. Он отвернулся и пошел в дом. - Молодец, Мишель, молодец, - пошептала Клер. Она была очень благодарна мальчику. Фамильное кладбище на плантации было расположено недалеко от главного дома, надо было только пройти через любимый сад миссис Брэдфорд. Оно было на склоне, глядящем на море. Там располагалась дюжина могил. Новая яма была вырыта рядом с могилой матери Гилла, которая умерла, когда он был ребенком. Гроб подвесили над ямой на веревках. Его аккуратно опускали, пока священник произносил последнюю молитву. Когда он завершил речь, скорбящие стали подходить к могиле. Каждый набирал в руку землю с кучи рядом с могилой и бросал ее на гроб. Когда очередь дошла до рабочих плантации, они запели старый гимн. Их громкие голоса прокатывались по толпе, смешиваясь с шумом прибоя. Клер медленно шла за Лиани, ее лицо было спрятано широкими полями шляпки. Гроб уже был покрыт тонким слоем земли, когда пришла ее очередь смотреть вниз в могилу. - Прощай, мой добрый друг, - прошептала девушка, когда настал ее черед позволить комку земли просеяться сквозь пальцы. – Я никогда не забуду тебя. - Уберите эту шлюху от моего сына! Клер застала врасплох сила голоса Тома Брэдфорда, который оборвал поющих на середине ноты. Поначалу она не поняла смысла его слов. Она уловила только ярость, ненависть, эхом прокатившуюся по склону горы. Поглощенная своими невеселыми мыслями, она не поняла, что это было сказано ей, пока не увидела направляющегося к ней Брэдфорда. Клер посмотрела на мужчину. Его невозможно было узнать. Джентльмен и хозяин плантации, которого она так хорошо знала, исчез. Когда-то давно Том Брэдфорд был уличным бродягой возле доков Ливерпуля. Суровое детство подготовило его ко всем трудностям, которые он испытал во время работы судовым плотником и формирования фундамента для своей будущей бизнес-империи на Южных морях. Он надвигался на Клер, высокий, коренастый, краснолицый. Толпа молча расступалась перед ним. Все наблюдали за происходящим, кто-то с печалью и смущением, а кто-то с ликующей злобой во взгляде. Пока Клер смотрела на приближающегося мужчину, во рту внезапно пересохло. Все остальное она фиксировала только каким-то краешком сознания: слова, произнесенные слабым голосом миссис Брэдфорд - «Пожалуйста, Том, не надо», - и шелест черного шелка юбки миссис Рассел, бросившейся вслед за мужчиной. - Тебе нет места среди достойных, убитых горем людей, шлюха, - обрушился мужчина на Клер, остановившись всего в паре шагов от девушки. - Пожалуйста, Том, - умоляюще сказала миссис Рассел, положив свою руку на руку Брэдфорда. – Прошу, не делай этого. - Заткнись, женщина, - заревел Брэдфорд. – Это из-за тебя она смогла захомутать моего мальчика. Ты живешь здесь благодаря моей милости. Еще слово, и твоя костлявая задница вылетит отсюда. Не глядя на миссис Рассел, он с силой отмахнулся от нее. Женщина упала бы, если бы Маурири не подхватил ее. Клер, потрясенная такой жестокостью по отношению к своей крестной, тихо сказала: - Возвращайся к миссис Брэдфорд. Я в порядке. - В порядке? Ты уверена? Я сделаю так, чтобы ты никогда больше не была в порядке, - выплюнул слова Брэдфорд. Его голубые глаза были налиты кровью, а его дыхание было горячим и пахло виски. – Он все напутал, так? Твой Каннибал Джек, твой любовничек. Он должен был дождаться, пока ты не выйдешь замуж за мальчика и не получишь права на его деньги, прежде чем убить моего сына. Что – его разум затмила похоть? И ревность? Или это был просто приступ сумасшествия? Поэтому он убил моего мальчика до того, как ты получила деньги? Колин пробрался через безмолвную толпу. - Мистер Брэдфорд, пожалуйста, прекратите, вы не в себе. - Нет, Колин, позволь ему выговориться, -остановила друга Клер. Спокойствие в ее голосе удивило ее саму. Внутри у нее все тряслось. Физическая сила гнева мужчины ужасала. Клер боролась с желанием спрятаться за спину Маурири. - Выговориться? Я говорю, что ты шлюшка, которая соблазнила доверчивого парня ради его наследства. Ты втерлась в мою семью. Мы относились к тебе, как к дочери. И теперь ты отплатила нам тем, что сделала дурака из моего мальчика. Тем, что украла у него жизнь. Ты грязная шлюха. Он поднял правую руку и ударил бы Клер по лицу, если бы Маурири не заступил ему дорогу и не остановил его руку. Затем последовал момент ужасающей тишины. Двое сильных мужчин уставились друг другу в глаза. Толпа затаила дыхание. Девушка почувствовала, что Лавиния и Лиани теперь стояли прямо за ней. Колин был рядом, и, хотя она не могла видеть ее, она почти слышала, как где-то в толпе Изабелль говорит ей не бояться. «Я не одна. Мои друзья здесь. Он не ранит меня своей ложью.» Медленно двое мужчин отошли друг от друга. Маурири сделал шаг назад, поближе к Клер. Все еще начеку, он был готов снова встать перед ней, готов сделать все, что угодно, чтобы защитить ее. Брэдфорд пошел на попятную, чуть взяв свою злость хоть немного под контроль. - А теперь выскажусь я, мистер Брэдфорд, - громко сказала Клер, ее голос был резковат. Она вся трепетала, но заставила себя смотреть Брэдфорду в глаза. – Я уважаю ваше горе. Говорите все, что угодно обо мне, мистер Брэдфорд, если от этого вам легче. Но я не сделала ничего постыдного. То, во что вы решили верить, ваше личное дело. Но вы не смеете говорить о Гилле так неуважительно в моем присутствии. Не многим людям повезло иметь сына, который любил бы и уважал своих родителей так, как уважал вас Гилл. И как вы отплатили за эту любовь и уважение? Вы стоите на его могиле и называете его дураком. Вы клеймите его рогоносцем. Вы ошибаетесь по обоим пунктам, мистер Брэдфорд. Гилл был моим дорогим другом, и я была удостоена чести стать объектом его внимания. Гилл заслуживает справедливости, настоящей справедливости, а не того, чтобы ответственность за его смерть повесили на наиболее удобного для этого человека. И я собираюсь увидеть, как справедливость восторжествует. Я верю, что в смерти он получит то уважение, которого заслужил. И она пошла прочь с высоко поднятой головой. Она не видела людей, которые расходились, чтобы уйти с ее пути. Она шла с достоинством, внутренне содрогаясь от мысли, что, если сейчас оступится, то рассыплется на тысячи осколков. Лиани и Лавиния молча шли за ней. Они дошли до кареты и забрались вовнутрь с помощью Колина. Маурири тронул поводья, и они поехали прочь, оставляя возбужденно перешептывающуюся толпу позади. В карете Клер села в окружении друзей, с силой сжав руки. Они ждали, что она заплачет, сломается. Но она не собиралась этого делать. Она сидела с сухими глазами, глядя прямо вперед. Такая уставшая, эмоционально опустошенная, она не могла ни о чем думать. Изабелль внутренне кипела. Она едва сдерживалась, чтобы не броситься свозь наполненный людьми сад и не ударить Тома Брэдфорда по пьяной роже. Она заставила себя отвернуться и проследить, как карета с ее друзьями поворачивает на главную дорогу. Ее тянуло последовать за ними, но оставшись она все еще могла многое разузнать. Ей придется доверить Лавинии и Лиани позаботиться о Клер до того момента, как она вернется в город. Изабелль увидела Серо, идущего к ней. С усилием она придала своему лицу нейтральное выражение. - Моя дорогая Изабелль, - воскликнул Серо, официально целуя ее в обе щеки. – Как мило с твоей стороны прийти сюда. Изабелль ответила по-французски – на языке, на котором они всегда разговаривали друг с другом. - Мне очень нравился Гилл. Француз повернулся и осмотрел заполненную людьми лужайку. - Так много людей любили Гилла. Это огромная потеря. - Особенно для тебя. Она задумалась, привиделась ли ей пауза перед тем, как она кивнул головой. - Да, я буду очень по нему скучать. По-своему он был идеальным партнером. Судя по голосу, мужчина был искренне, неподдельно опечален. На мгновение показалось, что он забыл о ее присутствии. Затем он повернулся и продолжил: - Как ужасно думать, что, приди я всего на пару минут раньше, трагедии можно было бы избежать. - Ты уверен, что Джек убил его? - Да, - кивнул он и пристально посмотрел ей в глаза. Затем вздохнул. – Полагаю, я должен извиниться за поведение дяди. Изабелль знала, что это ее шанс, но все равно ненавидела себя за то, что пришлось сказать: - Клер сама виновата. Темные глаза Серо пристально сканировали ее лицо. - Ты сердита на подругу, а возможно, и на других своих друзей. Я заметил, что ты не сидела с ними рядом во время церемонии. Изабелль пожала своими точеными, скрытыми шелком плечиками. - Преданность – хорошая штука, но слепая верность быстро переходит в глупость. Ты был там. У тебя нет сомнений в виновности Каннибала Джека. Почему я должна сомневаться? Я его всегда недолюбливала. Мужчина предложил ей руку, и они не спеша пошли к дому. Хотя на публике Серо никогда не притворялся, что ему не нравится ее общество, Изабелль слегка удивило, что он так открыто демонстрировал их дружбу при сложившихся обстоятельствах. Она знала, что многие мужчины в обществе без строгих моральных ограничений заводят отношения с женщинами с сомнительной репутацией. Такая небольшая колониальная община, какой являлось белое сообщество Таити, могла принять многое из того, что было бы совершенно неприемлемо в Европе. И все же плантация Брэдфордов была сосредоточием самых консервативных членов белого сообщества. Изабелль не была уверена, был ли Серо просто выбит из колеи своим горем или намеренно выставлял их дружеские отношения напоказ. По ее подозрениям многие здесь думали, что они больше, чем друзья. - Как ты думаешь, - словно колеблясь, начал он, - возможно ли, что в обвинениях дяди что-то есть? - Что Клер как-то причастна к смерти Гилла? – ответила Изабелль, широко распахнув глаза. Она сильно надеялась, что со стороны это выглядело, как удивление и огорчение. На самом деле она пыталась подавить желание врезать собеседнику по лицу за такое мерзкое предположение. - О, нет, - запротестовал Серо, тряхнув головой.- Я уверен, она никогда не желала Гиллу ничего плохого. Но она молода, а МакГоннигал хоть и дикарь, но хитрец. Такой человек мог соблазнить такую невинную девушку, как Клер. Она могла по незнанию быть вовлечена в заговор с целью обмана Гилла. - Обмана? - Ну, Гилл был бы легкомысленным и щедрым мужем. МакГоннигал бы существенно выиграл, если бы у него было влияние на Клер. Изабелль остановилась. Она отпустила его руку и отвернулась, словно в раздумии. На самом деле она пыталась справиться с яростью, которая, она знала, делала цвет ее глаз серебряным. - Полагаю, - медленно начала она, - такое, скажем так, не невозможно. Но в таком случае убийство Гилла до свадьбы не могло быть частью плана. Зачем Каннибал Джек сделал это сейчас? - Конечно, это всего лишь мои домыслы, но может быть Гилл заподозрил что-то по поводу планов МакГоннигала. Если произошла ссора, МакГоннигал мог почувствовать себя загнанным в угол и убить моего кузена. Лишь благодаря удачному стечению обстоятельств его обнаружили над трупом. Я уверен, он планировал сбросить тело моего несчастного кузена со скалы в море. Серо говорил так, словно такая идея только что пришла ему в голову, но Изабелль почувствовала наигранность. Она была в курсе его наблюдательности. Он хотел посмотреть, будет ли она защищать Клер или проглотит его возмутительные домыслы. Это объясняло его желание прогуляться с ней под ручку. - Так ты думаешь, что у Гилла появились какие-то подозрения? – спросила она, глядя на своего партнера по бизнесу. - К сожалению, он не посвящал меня в свои тайны, - сказал Серо со вздохом. – Но, вспоминая о нашей последней поездке, я считаю, что его что-то беспокоило. Несмотря ни на что, Изабелль была впечатлена. Она была уверена, что у Гилла не было никаких подозрений.Частично, потому что скрытность была совершенно чужда его природе: если бы у него возникли вопросы о Клер и Джеке или о чем бы то ни было еще, он бы спросил об этом прямо. Но что более важно, Изабелль знала, что Гиллу не из-за чего было быть подозрительным: между Джеком и Клер не было никакого сговора, между ними вообще ничего не было, кроме злого молчания. Изабелль поняла, что, если бы она не знала Клер так хорошо, то могла бы поддаться искушению поверить словам Серо. Причем он так аккуратно подталкивал к этой мысли, что некоторые могли бы решить, что додумались до такого самостоятельно. Серо посмотрел в сторону дома. Слуги уже расставляли столы с угощениями для гостей, и толпа начала двигаться по направлению к еде. - Я должен вернуться к дяде. Ему так одиноко сейчас. Его жена сама затерялась в своем горе, к тому же она так слаба здоровьем. - Что насчет остальных двух сыновей? - Томми и Джона? Конечно, я сообщил им, но попросил остаться в школе в Окленде. Как и все, они обожали Гила. Они захотят отомстить. Сейчас ситуация и так взрывоопасна, даже без их подростковой импульсивности. Он говорил весьма авторитетно, с ноткой высокомерия. Он хотел дать понять, что сейчас в семье Брэдфордов он у руля. - Кажется, Брэдфорд сильно потрясен. Ему повезло, что он может положиться на тебя. - Ответственность перед семьей. Я должен был поступить так, чтобы почтить память Гилла, - Серо официально кивнул на прощание и уже почти отвернулся, когда внезапно снова глянул на нее и рассеянно добавил: - Надеюсь, через несколько дней он сможет обсуждать будущее. - Будущее? – переспросила Изабелль. - Даже во время такой трагедии появляются новые возможности, - бросил мужчина прежде, чем оставить Изабелль, которая, пытаясь понять смысл его слов, невежливо таращилась в его спину. Изабелль еще около часа поблуждала в толпе. Все, что она слышала, тревожило ее. Собравшиеся уже осудили Джека за убийство Гилла. *** Джин Морлей часто получал письма от друзей и семьи во Франции. Многие из них содержали искренние соболезнования по поводу того, что его когда-то многообещающая карьера застопорилась в таком захолустье, как Полинезия. На такие письма он всегда отвечал специально заготовленной фразой: как солдат он должен следовать приказам высшего руководства. На самом деле он жил в страхе перед тем днем, когда какой-нибудь доброхот выше рангом решит спасти его из этой ссылки. Морлей любил Таити. Ему нравилась погода и нравились местные красоты. Но больше всего ему нравился собственный образ жизни. Таитяне были людьми практичными, работящими и мирными. Местное белое сообщество было маленьким и с тесными связями между друг другом. Большинство из них были заинтересованы в зарабатывании денег, маленькая, но самая утомляющая группа хотела обратить в истинную веру местных. Но реальные проблемы в основном приходили из-за моря, от моряков. Хоть эти проблемы и были досадными, но чаще всего были быстро и эффективно решаемы силовыми методами. Уже много лет Морлей думал о себе скорее, как о мэре процветающего города, чем о солдате. Ему это подходило. Он наслаждался доверием своего начальства и уважением жителей. Впрочем, неохотно приходилось признать, что в последнем утверждении было и несколько существенных исключений. У него был очаровательный домик, который стоял на холме над городом и в котором по хозяйству хлопотала прекрасная женщина-таитянка, глубоко уважаемая лейтенантом за неисчислимое количество талантов. Жизнь была прекрасна. Убийство Гилла Брэдфорда шокировало и разозлило Морлея. В его упорядоченном маленьком мирке состоятельных и влиятельных людей не убивают. В последний раз это была смерть немецкого консула от рук женщины, обладавшей поразительной злобностью. Морлей горячо надеялся, что он больше никогда не встретит человека, настолько же лишенного совести, как Дженни Дюваль. В текущем деле ему как никогда хотелось собрать показания свидетелей, отправить подозреваемого на суд и избавиться от всего этого как можно скорее. Но была проблема. Морлей верил в показания Каннибала Джека о его передвижениях в день смерти Гилла Брэдфорда. Морлей не хотел верить Джеку. Моряк ему не сильно импонировал. На самом деле, у лейтенанта не было какого-то определенного мнения об этом человеке. Старая история о том, как парень стал Каннибалом Джеком, не беспокоила француза: послужив в армии, он слышал истории и похуже. Иными словами, до этого момента Морлей знал о существовании Каннибала Джека, но тот не был склонен, как некоторые, попадать в передряги и поэтому нечасто появлялся в поле зрения лейтенанта. И уж точно лейтенант отдавал предпочтение версии Джека не из-за приятельских отношений заключенного с Дэвидом Грифом. В прошлом Гриф часто ставил не на тех людей. Морлей снова вспомнил Дженни Дюваль и передернулся. Нет, заставляло задуматься то, что в невиновности Каннибала Джека был так уверен Лепау. В отличие от своего партнера по бизнесу, Лепау был хорошим знатоком человеческих характеров. Ну, и в конце концов, собственное чутье Морлея говорило о том, что Джек говорит правду. Лейтенант прокрутил в памяти то, как задержанный рассказывал свою историю. Никаких увиливаний. Он излагал все четко, что уже можно считать достижением, учитывая, что парень не был трезв. Единственный раз он запнулся, когда речь зашла о теле молодого Брэдфорда. Можно было подумать, что эта запинка свидетельствовала о его вине, но у Морлея создалось впечатление, что это была скорее грусть, даже горе. Как бы ни хотел Морлей поверить в обратное, он был вынужден признать, что Каннибал Джек был расстроен из-за смерти Гилла Брэдфорда. Морлей драматично и слегка снисходительно вздохнул. В конце концов, успокоил он сам себя, Серо не сказал, что видел, как Каннибал Джек воткнул нож в грудь младшего Брэдфорда. Несомненно, как только мистер Брэдфорд оправиться от шока от смерти сына, он сможет выслушать разумные доводы. По крайней мере, на это надеялся Морлей, потому что он чувствовал необходимость провести тщательное расследование. В дверь постучали. Морлей выдохнул: «Войдите», и поднял голову. Клер Девон стояла в дверях, вытянув руки по швам. Ее лицо было бледным, под глазами темнели круги. Увидев ее, первым порывом было встать, вторым – усадить гостью на стул. Клер покачала головой. - Спасибо, лейтенант, но я не займу много вашего времени. Морлей вышел из-за своего стола. - В ногах правды нет, - заметил он, подхватив девушку под локоть и подводя ее к стулу. Она не вздрогнула от его прикосновения, но чувствовалось, как она была напряжена. - Вы пришли за новостями по расследованию для статьи? – спросил лейтенант, опираясь на край своего стола. Морлей был приглашен на похороны как представитель власти. Он видел Клер в толпе, отметив про себя, что она была не с семьей Брэдфордов. Еще тогда он задумался над этим фактом. В маленьком сообществе Морлей занимал видное положение, у него были широкие связи. Лейтенант часто видел Клер и Гилла Брэдфорда вместе. Он предполагал, - также, как и любой другой, кто обращает внимание на подобные вещи, - что скоро они поженятся. Морлей не остался на церемонию погребения, и поэтому он не знал о противостоянии девушки с Томом Брэдфордом, но понимал, что сейчас она находилась в подавленном состоянии. - А есть что-то новое? – тут же вцепилась в фразу Морлея журналистка, ее карие глаза прояснились. – Я только что закончила набирать статью, но я могу вернуться и изменить ее, если есть что-то новое. Мои помощники еще не начали печатать эту страницу. - К сожалению, ничего нового. Недавно мой сержант вернулся после разговора с вождем Мархейо, - ответил Морлей. Он опять пожалел, что не смог лично опросить вождя. Сержант был способным человеком, но Морлей предпочитал задавать собственные вопросы. Тем не менее, было неразумно покидать Матаваи, когда в твоей тюрьме такой заключенный. – Он подтвердил рассказ Серо о том, что они видели МакГоннигала стоящим над телом Брэдфорда-младшего. Клер поморщилась от этих слов. Свет в ее глазах опять потух. Морлею стало жалко девушку. Он симпатизировал ей с самого ее приезда. Она была из тех женщин, поведение которых он одобрял, в отличие от ее подруги Изабелль Рид. Клер много работала, не причиняла проблем, она даже выказывала ему должную долю почтения. Конечно, он понимал, что журналистка воспользовалась его мягкосердечностью, чтобы завладеть печатной машинкой, но он не держал зла на нее за это. Молодой женщине в этом мире было тяжело пробивать себе дорогу самостоятельно. Клер пыталась это делать, не нарушая законов, поэтому меньшее, что он мог для нее сделать – это позволить использовать печатную машинку. В конце концов, документы для него она печатает бесплатно. - Я хочу увидеть Джека, - резко выпалила Клер. - O, - выдохнул Морлей. Когда он ее увидел, то предположил, что знает, зачем она пришла. Но он действительно надеялся для ее же блага, что она приняла идею о том, что Каннибал Джек виновен. Эта надежда была нереалистичной, учитывая ту страсть, которую выказала девушка при защите задержанного в доках, но так было бы лучше для нее. Тогда она могла бы присоединиться к остальным из белого сообщества в трауре по Брэдфорду и в осуждении Каннибала Джека. Он должен был понять по тому, что она не присоединилась к семье жениха на похоронах, что девушка продолжает верить в невиновность МакГоннигала. - Боюсь, это невозможно, мисс Девон. - Невозможно? Он же здесь, не так ли? - Да, он здесь. - Так отведите меня к нему. - Мисс Девон, Клер… - Он сказал не пускать меня к нему, да? – перебила его девушка. – Также, как сказал Дэвиду держать меня от него подальше. Он думает, что я сделана из камня и смогу оставаться в стороне в такое время? - МакГоннигал выразил обеспокоенность, что разрешение на его посещение может повредить вам. «Мягко выражаясь», - добавил про себя Морлей.МакГоннигал был бы образцовым заключенным, если бы он не читал лейтенанту лекции касательно Клер Девон. - Повредит мне, лейтенант? – зло повторила Клер. Она прислонилась к спинке стула, ее кулаки были так плотно сжаты, что костяшки побелели. – Почему посещение Джека нанесет мне больший вред, чем Дэвиду, или Маурири, или Колину? Им всем разрешено видеть заключенного. Прежде чем вы начнете рассказывать мне о разнице в социальном статусе, разрешите сообщить, что мне плевать. Я знаю, что Джек не убивал Гилла. Только это имеет значение, а то, что кто-либо что-то подумает обо мне – неважно. В ваши обязанности не входит оберегать меня от такого рода вреда. Ваша задача – найти того, кто убил Гилла. Преувеличенно терпеливо лейтенант сказал: - Я согласен, что моя задача состоит в выяснении того, кто убил Гилла Брэдфорда. К сожалению, на данный момент Каннибал Джек является единственным подозреваемым. Ваше мнение о нем, равно как и мое мнение, не является доказательством, которое мы могли бы использовать в его защиту. Клер уже открыла рот, но внезапно замерла. Она задумчиво посмотрела на Морлея. Затем радостно воскликнула: - Вы верите, что он невиновен! Подняв руки вверх, Морлей напомнил: - Это не вопрос моего мнения или моих убеждений. Суд будет решать, виновен МакГоннигал или нет. До того времени, полагаю, он прав - вам будет лучше держаться от него подальше. - Я не могу держаться от него подальше. Просто не могу. Пожалуйста. Между мной и Джеком произошло ужасное недоразумение. Вы должны позволить мне поговорить с ним, пожалуйста, - взмолилась Клер. Она встала и нервно заходила по офису. Ее злость испарилась, теперь она казалась хрупкой и ранимой. – Он должен узнать, что я верю в него. Морлей посерьезнел. Он гордился тем, что не был ни романтичным, ни сентиментальным. В данной ситуации его единственной обязанностью было держать подозреваемого в заключении и собирать улики. В его обязанности не входило примирять влюбленных. На самом деле, любой с минимальным уровнем сообразительности понял бы, что для такой хорошей молодой девушки лучше держаться как можно дальше от такого сомнительного парня, как Каннибал Джек. Морлей встал в полный рост. Он сделал глубокий вдох и приготовился приказать Клер идти домой и держаться подальше от тюрьмы для ее же блага. Он был готов прибегнуть к этому, если девушка начнет плакать или кричать. Но ничего из этого она не сделала. Она тихо стояла посередине офиса с опущенными, словно под грузом ужасной усталости, плечами и глазами, наполненными болью и горем. Морлей тяжело сглотнул и нахмурился. Он не мог понять, почему именно эта девушка из всех смогла затронуть крошечный, скрытый, спрятанный в глубинах его души отцовский инстинкт. И почему не может подавить порыв облегчить ее боль. Очень тихо Клер сказала: - Мне он нужен. Со вздохом Морлей капитулировал. *** - Не дури, МакГоннигал, - сказал лейтенант Морлей, поворачивая ключ в замке. Он остановился и посмотрел на Клер. Журналистка ответила ему легкой, признательной улыбкой и кивнула. Лейтенант тряхнул головой и отвернулся. Он медленно поднялся по короткой лесенке и застыл в дверном проеме в ожидании. Клер сделала пару шагов навстречу Джеку и остановилась посередине камеры. Воздух был влажным и спертым. Ее длинные волосы тут же прилипли к шее. Она сцепила руки перед собой и сделала глубокий вдох. Там воняло вареной капустой и немытыми телами, из-за чего желудок девушки болезненно сжался. Долгое мгновение она просто смотрела на него, запертого в камере мужчину. Он сидел на низкой койке. Ноги были широко расставлены, локти лежали на коленях, позволяя ладоням свободно свисать. Его голова была опущена, а взгляд упирался во что-то на полу в районе ее ног. - Джек, я знаю, - она запнулась и достала с кармана платок, – я знаю, что ты думал, что защищаешь меня своим отказом поговорить со мной. Но я не могу этого вынести. Честно, я думаю, я смогу вынести все что угодно, но я должна была увидеть тебя, поговорить с тобой. Я должна была удостовериться, что ты не потерял надежду. Джек не пошевелился. Он был словно каменный. Клер шмыгнула носом: она не будет плакать. Сейчас не время для слез. Она смогла пережить похороны и ту ужасную сцену с мистером Брэдфордом без единой слезинки, она сможет пройти и через это. - Есть основания для надежды. Дэвид уже рассказал тебе теорию, над которой мы работаем? Конечно, мы ее еще ничего не можем доказать, но мы собираем факты. Уверена, мы сможем узнать, что именно произошло тогда, когда был убит Гилл. Она шагнула вперед и вытянула руку. До боли хотелось прикоснуться к нему. Но отсутствие какой-либо реакции с его стороны стояло между молодыми людьми словно непреодолимая стена. - Я, знаешь ли, зла на тебя. Почему ты не рассказал мне про разговор миссис Рассел? Миссис Рассел, она всегда чувствовала ответственность за меня. Я должна была предвидеть, что она не поймет того, что между нами. Она подумала, что я повелась на твое красивое лицо. Мне так жаль, что она заставила тебя сомневаться в нашем будущем, но, если бы ты только сказал мне тогда о ее словах, Джек, мы бы просто обсудили это. И мы обсудим это, как только ты будешь в безопасности, - сказала она ставшим громче от приступа гнева голосом. Он закрыл глаза. Ей не стоило быть здесь. Здесь ей не место. Ему становилось плохо от мысли, что она увидела его таким. Если он продолжит молчать, она сдастся, или Морлей сжалится над ней и уведет отсюда. Он должен оставаться неподвижным. У Джека был большой опыт в игнорировании слов, которые он не хотел слышать: долгие годы отрицания насмешек, пока он сидел в баре и пил ром; и долгие ночи сопротивления обвинениям мертвецов в своей голове. Как только она уйдет, он будет вспоминать каждое сказанное ею слово. Даже если они будут злыми, он хотел их запомнить все до единого. Но не сейчас, сейчас он их не слышит. Он не сделает ничего, что дало бы ей возможность остаться рядом с ним. Если она коснется его, он не отвернется. Он ничего не сделает. Так будет лучше. Ее чувства будут уязвлены его холодностью. Она разозлится и уйдет. Все, что ему надо делать – это оставаться неподвижным, и она уйдет, и будет в безопасности. Когда Клер сделала еще один шаг к нему, он уловил запах розового мыла из Англии. Он любил этот запах, отчасти, подумал он, из-за того, что он так хорошо подходит Клер. В тропиках, богатых на большие цветы и сильные ароматы, английская роза была редкой и особенной, как его Клер. Джек растерялся и поднял глаза. Это все, что нужно было Клер. Она сделала два быстрых шага и буквально уперлась в его колени. Она обняла его и притянула его голову к своему животу, закрывая его собой ото всего мира. - Любовь моя, - тихо выдохнула она. Ее сладкий, чистый аромат окутал его. Ее прикосновение было таким нежным, и его решимость растаяла. Он затрепетал в ее объятиях и поднял руки, чтобы обнять ее в ответ. На долгий, но такой короткий момент влюбленные замерли в плену рук друг друга. Затем Клер заставила его поднять голову. - Ты круглый идиот, - свирепо постановила она. Грубая щетина бороды покрывала его впалые щеки. Она охватила ладошками его лицо и склонилась пониже. Ее губы коснулись его лба, глаз, а затем соскользнули ниже, к его губам. Это был легкий поцелуй, который постепенно становился все глубже. Джек усадил девушку себе на колено. Оторвавшись от ее губ, он спрятал свое лицо у нее на плече. - Ты не должна быть здесь, - хрипло прошептал заключенный. «Я должен оттолкнуть ее» - отчаянно билась мысль, но руки только сильнее прижимали девушку. - На земле нет другого места, где я должна была бы быть, - яростно возразила Клер,погладив его по коротко остриженным волосам. Она поцеловала его в макушку. Несмотря на всю опасность, всю печаль, сейчас она чувствовала себя так, как всегда в объятьях Джека – как дома. – Ни в каком ином месте я не хочу быть, если тебя не будет рядом. - Но Клер… - Джек, посмотри на меня. Она откинулась назад, все еще в кольце его рук, и посмотрела на него, слегка склонив голову. - Я знаю, что ты не убивал Гилла. Я знаю это так же хорошо, как собственное имя. И я уверена, что мы сможем доказать это. Он вздохнул и снова склонился к ее плечу. Ее шелковые волосы мягко коснулись его лица. Действительно ли она понимала, как все может обернуться? Честно ли верила, что сможет быть рядом с ним на этом пути к гильотине? - Мне жаль, Клер, - хрипло сказал он. Он верил ее словам о том, что она верит в его невиновность. Но было важно, чтобы она знала, что смерть Брэдфорда печалит его. – Он был хорошим человеком, и ты ему была очень дорога. - Да, я знаю. Мы дорожили друг другом. Мы были очень хорошими друзьями, - аккуратно сказал Клер. «Не сейчас, - в отчаянии подумала девушка, почувствовав подступающие слезы, - Сейчас не время плакать по Гиллу. Я здесь, чтобы дать Джеку надежду». Джек услышал, как дрогнул ее голос, почувствовал, как она задрожала. Он поднял голову, чтобы посмотреть на ее побледневшее лицо. Он видел усталость в ее карих глазах и решимость не расплакаться. Он поднял руку, чтобы прислонить ее голову на свое плечо. И Клер разрыдалась. Джек не проронил ни слова. Он не старался успокоить ее просьбами не плакать. Он знал, что она плачет по Гиллу, и подозревал, что впервые она позволила себе поплакать о нем. Было так много всего, что надо было сделать. Он знал, что она держала все эти чувства в себе, беспокоясь о семье Гилла, беспокоясь о нем. Она наверняка сжимала зубы и держалась с достоинством, заверяя всех, что о ней не надо беспокоиться. Все это он знал, потому что знал свою Клер. Он мог пересказать ее письмо о похоронах дедушки слово в слово. В том письме она рассказывала ему, как стояла с сухими глазами рядом с остальными членами семьи, вежливо принимая соболезнования, пока ее сердце разрывалось от того, что она потеряла своего единственного настоящего защитника в доме тетки. Ощущение прикосновения руки Джека к ее затылку словно дало девушке разрешение на то, чтобы расплакаться. Сама не осознавая этого, она прижалась к нему всем телом и молча позволила слезам свободно течь. Спустя несколько минут до нее дошла вся абсурдность ситуации. Она пришла убедить Джека, что любит его и что он должен бороться за свое будущее, для ее блага,равно как и для его собственного. Она была так уверена, что, если подождет завершения похорон, то сможет полностью сконцентрироваться на Джеке. Тем не менее, сейчас она цеплялась за него, плача по другому мужчине, за которого она бы вышла замуж вместо Джека. Клер попыталась выровнять перехватывающее дыхание и взять себя в руки. «Что, во имя Всех Святых, я теперь должна сказать?» Медленно она выпрямилась и застенчиво посмотрела на Джека. Но в его глазах не было упрека. - Тебе надо отдохнуть, - спокойно сказал он, убирая прядку медового цвета волос с ее глаз. - Нет, я в порядке, - ответила она и тут же зарделась от мысли, насколько глупо прозвучало это заявление после того, как она залила слезами его рубашку. – Джек, я… - Моя девочка, - мягко улыбнулся он, - ты не должна извиняться за то, что плакала о нем. Неправильно, что он мертв, совершенно неправильно. Он был хорошим парнем. Думаю, что вы могли бы быть счастливы вместе. Все, чего я хотел – знать, что ты счастлива. Клер сидела неподвижно и внимательно вглядывалась в его лицо. Он был искренен. Он сказал правду, или, по крайней мере, верил в то, что это является правдой. Звучало очень благородно. Но она не хотела, чтобы он был благородным, она хотела, чтобы он хотел быть с ней так же, как она хочет быть с ним. - Это правда, Джек? Ты действительно хотел видеть меня женой другого мужчины? Клер потрясли слова, слетевшие с ее губ. Она не могла поверить, что так забылась, что использовала светлую память о Гилле, чтобы подстегнуть Джека. Джек снова окаменел. Он и не подозревал, что после этих слов неосознанно прижал девушку поближе или что его взгляд наполнился ревностью. Он хотел верить, что он был бы счастлив за нее, если бы она вышла замуж за Брэдфорда. Он действительно хотел, чтобы она получила те преимущества, которые дают деньги. Но что-то в том, как она произнесла слово «жена» заставило его вспомнить кое о чем. Они были на пляже. Ее руки обвивали его шею и ее губы ждали поцелуя. Она была очаровательной и милой, все еще невинной и неопытной, но в ее глазах также была жажда. Джек тяжело сглотнул. Не в первый раз мысль о том, что другой мужчина утоляет эту жажду, словно пытка, мучила его. Но было кое-что и похуже. Как он мог наслаждаться тем, что она была здесь, опять в его объятиях, когда вокруг них были сырые стены и витал запах страха? - Посмотри на меня, Джек. Клер -прежняя, воспитанная в строгих английских традициях, могла опешить, но Клер-нынешняя почувствовала сладкую дрожь, пробежавшую по всему ее телу, когда его объятия стали крепче. - Клер, ты н-не должна… - он запнулся и опять тяжело сглотнул. Она прижала палец к его губам и опять сказала: - Джеймсон Джексон, посмотри на меня. И он послушался. Он поднял свои глаза и поглядел в ее. Рука Клер легла ему на щеку, приближая его лицо к ней. Это был другой поцелуй, больше, чем таяние губ на губах, больше, чем танец языков. Этот поцелуй не утолял их жажду, он только усиливал ее. Джек заставил себя вспомнить об окружении, о тюремной камере, о сырости. Он подумал о Морлее, ждущем на лестнице, чтобы выпустить Клер из камеры. Он подумал о потере, которую она пережила и совершенной неопределенности своего будущего. Она заслуживает большего, чем это, кого-то лучшего, чем он, сказал он сам себе, прерывая поцелуй. Он прижал ее к своей груди и сделал все возможное, чтобы выровнять свое дыхание. Клер почувствовала головокружение. Непосредственная близость Джека всегда сильно ударяла в голову. Но никогда она не чувствовала себя так близко к потере контроля над собой. Возможно, это произошло, потому что она была уставшей и излишне эмоциональной, но грохот сердца в ушах почти пугал девушку. Она обнаружила, что сжимает клык, который он носил на шее в качестве талисмана. - Ты в порядке? – спросил он тихим шепотом. - Да. - Извини, - его голос прерывался из-за буйства эмоций. – Я не хотел быть невежливым… Она подняла на него глаза. - Тихо. Ты не сделал ничего плохого. - Тебе действительно надо уйти. - Не сейчас. Она склонила голову на его плечо и сделала несколько глубоких вдохов. Когда она немного успокоилась, она снова взглянула на него. Она увидела его беспокойство о ней. Это заставило ее грустно улыбнуться. Его жизнь висела на волоске, а он беспокоился, чтобы не обидеть ее своими действиями. Это был тот мужчина, которого она знала: застенчивый, нежный мужчина, в которого она влюбилась. Как она могла поверить, что он мог жестоко ее обидеть? - О, Джек, так много вещей нам с тобой надо прояснить, - хрипло сказала Клер. – Как только ты будешь в безопасности, у нас будут настоящие разборки, и мы решим все вопросы. Мы покричим друг на друга по поводу слов миссис Рассел, по поводу того, как ты мог быть так глуп, чтобы поверить, что, заставив меня думать, что я тебе безразлична, ты сделаешь меня счастливой, и по поводу того, как я могла быть такой глупой, чтобы позволить тебе это сделать. Она говорила скороговоркой, размазывая слезы по лицу. Грустная, мимолётная улыбка осветила лицо Джека. Он задумался на мгновение, как она выяснила об участии миссис Рассел в его лжи. Ему бы хотелось поверить, что она была права и у них будет возможность все прояснить. - Но сейчас ты должен понять одно, - она запнулась и сделала вдох, чтобы немного успокоиться и очень ровным голосом продолжить: - Я люблю тебя. Я думала, что я полная идиотка, раз продолжаю тебя любить, и я очень старалась поверить, что то, что я чувствую – не что иное, как ребяческое стремление к несбыточному. Правда, что я могла выйти замуж за Гилла. Если бы это произошло, я бы сделала все возможное, чтобы быть для него хорошей женой и надежным партнером. Она снова перевела дух и на мгновение закрыла глаза. - Гилл был замечательным человеком. Мне будет его не хватать. Но он никогда бы не смог заставить меня плакать так, как ты. Гилл никогда бы не смог понять, что значит для меня Мессенджер, хоть он с радостью позволил бы мне заниматься издательством газеты. Гилл при всем желании просто не смог бы узнать меня так, как знаешь меня ты. Джек, я знаю, что ты понимаешь, как важно для меня это понимание. Джек отклонился назад к стене и посмотрел на ее личико с закушенной нижней губой. Он хотел сделать так, как было бы лучше для нее. Но он не святой. Он был мужчиной, который опасался за свою жизнь. Человеком, у которого в прошлом уже было свидание со смертью, и который знал, что ему нужно что-то, кто-то кроме него самого, чтобы найти причину для борьбы. Она была его причиной. Очень тихо он сказал: - По твоим письмам. Вот откуда я знаю тебя так хорошо. Я лгал тебе, но ты писала мне правду. Ты рассказывала мне, когда грустила и когда была счастлива. Ты просто выплескивала свое сердце, а я перечитывал каждое слово снова и снова. Она потянулась и схватилась за его правую ладонь обеими руками. Она подумала о девушке, которой была в Англии, о бедной родственнице, живущей за счет благотворительности. Не такой красивой, как ее кузины, не такой воспитанной, без приданного, без перспектив на будущее. Когда она заявила, что будет работать и заботиться о себе сама, как современная женщина, ее тетя рассмеялась ей в лицо. - Я была так одинока. Но слово «одинокий» едва ли могло описать ее жизнь после смерти отца, когда ей было двенадцать, и до того, как она уехала из Англии на Таити. Оно не могло рассказать о годах жизни в маленьком домике с больной матерью. Оно не могло рассказать, на что это было похоже - быть бедной маленькой Клер в престижном доме ее тетки. Бедной Клер, которая всегда говорила не о том, и которая с большим удовольствием просиживала свои вечера, уткнувшись в книгу, чем проводила их с пустыми молодыми людьми, которые бледнели от вопроса по поводу их мнения о проблемах Ирландии. - Как и я. Поэтому я написал тебе столько неправды. Думаю, возможно, я даже верил во все это, когда писал тебе. - Ты описал чудесный мир. - И комфортабельный, - добавил он с подавленной улыбкой. – Я помню, как описывал тебе обеденный стол и восемь стульев, которые были доставлены из Гонконга. Я просто не упомянул, что был всего лишь матросом на судне, на котором они перевозились и были доставлены Брэдфордам. Клер молчала несколько минут, внимательно изучая свои переплетенные пальцы. После этого она медленно произнесла: - Долгое время я думала, что именно за такой жизнью я приехала на Таити. Причиной, почему я так злилась на тебя поначалу, было то, что я была разочарована. - Нельзя винить тебя за это. - Думаю, еще я была смущена, отчасти потому что меня провели, и отчасти потому что мое разочарование означало, что я –«золотоискательница». - Клер, не надо, - мягко остановил ее Джек. Он коснулся ее щеки своей ладонью и заставил ее повернуть к нему голову. – Мы уже говорили об этом раньше. Ты не сделала ничего плохого. Было бы глупо проделать такой путь ради бедного матроса, который не смог бы тебя обеспечить. Надо было быть сумасшедшей, чтобы приехать ради Каннибала Джека. Я написал в письмах к тебе много красивой лжи. Это я поступил неправильно. Клер глубоко вздохнула. - Ты же понимаешь: та жизнь, которая ожидала бы меня рядом с Гиллом, была очень похожа на твое описание. - Да, я понимаю, - кивнул парень. – И не думай даже на мгновение, что я хуже думаю о тебе из-за этого. Как ты уже сказала, вы с Гиллом были хорошими друзьями, совместная жизнь у вас сложилась бы хорошо. - Комфортная жизнь, - настал ее черед кивать. – И такая же счастливая, как у большинства, полагаю. Но видишь ли, за прошедшие месяцы я поняла, что не за обещанием хорошей жизни я приехала сюда. До вчерашнего дня все было в порядке, хороший мужчина, перспектива комфортной жизни, друзья, и все же какая-то часть меня, моего сердца, была пустой, потому что ты не был частью моего будущего. Все оказалось не так просто. Ты утверждал, что обманывал меня насчет всего, даже насчет твоих чувств, поэтому часть моего сердца была пуста, поэтому я не могла больше доверять моим собственным чувствам. Я верила в твою любовь ко мне, и когда ты отнял эту веру, когда сказал, что все это было не по-настоящему… - О, Клер… - выдохнул Джек. - Я не могла быть уверенной ни в чем, если я ошиблась в твоих чувствах ко мне, - закончила свою мысль девушка дрожащим от наплыва эмоций голосом. - Клер, любовь моя, я просто хотел дать тебе шанс на то будущее, которого у тебя бы никогда не было со мной. Я никогда не хотел ранить тебя. Честно, я не думал, что я, нет, правда… - сбился Джек. – Я думал, что с тобой все в порядке. Я наблюдал за тобой.Ты всегда была такой прекрасной, я видел, что ты часто улыбалась. Газета была весьма успешна, даже я мог видеть это. Все, включая Гилла, выглядело так, как та жизнь, которую ты хотела иметь. - Так и было. Это была та жизнь, которую выбрала бы для меня моя семья, которую выбрала бы миссис Рассел. Я была готова отвернуться от них всех ради тебя, ради того, что мы могли бы построить вместе, когда ты отвернулся от меня. И выходило, что они были правы, а я – нет. Их суждения были истинными, а мои – ложными. Клер опять замолчала, сидя у него на коленях. Ее ладони были сжаты в кулаки. Времени было мало. Она не хотела провести эти несколько минут наедине, отчитывая его. И все же, она должна была попытаться заставить его понять, что его ложь сделала с ней. Она должна была быть уверенной, что он не оттолкнет ее еще раз. Джек тяжело сглотнул и провел тыльной стороной ладони по своим губам. - Ты злилась на меня. Я думал, что это хорошо. Я думал, что эта злость заставит тебя двигаться дальше. - Правильно. Злость на тебя была единственным чувством, которому я могла доверять. Еще я могла доверять чувствам Гилла ко мне. Я ему нравилась, он любил меня, потому что хотел этого. Мне просто надо было быть такой, какой он всегда говорил мне быть: хорошо воспитанной английской девушкой из среднего класса. Я не хотела выказать неуважение к Гиллу, просто именно таким он был человеком. Если я говорила что-то, что не укладывалось в его представление обо мне, он выглядел озадаченным, не разозленным или разочарованным, просто озадаченным. Разве ты не понимаешь, что именно поэтому мы так хорошо ладили друг с другом, я и Гилл? На самом деле, мы немногого ожидали друг от друга, все, что надо было делать – это относится к партнеру с уважением и добротой, и мы бы могли прожить так долгие годы. А в своем сердце я была бы также одинока, как была в доме моей тетки. Джек ничего не ответил. Он закусил нижнюю губу так сильно, что пошла кровь, но он этого даже не заметил. Он поднял руку, чтобы убрать волосы с ее лица, но уронил ее назад на полпути. - Ты не был бы озадачен моими словами, потому что ты знаешь меня такой, какая я есть, а не такой, какой я должна быть. Я отдала тебе свое сердце, Джек, а ты отбросил его назад ко мне. Я подумала, что мой удел – одиночество, потому что единственный мужчина, который потрудился действительно узнать меня, в итоге меня отверг. Я подумала, что ты ненавидишь меня, потому что в начале наших отношений я была эгоистичной и неглубокой, потому что я задела твою гордость. - Ненавижу тебя? – хрипло повторил Джек. – Но я никогда такого не говорил, Клер. У меня не было какого-то грандиозного плана тогда. Я просто знал, что должен разорвать наши отношения. Поначалу я боялся, что ранил тебя, но потом ты разозлилась, когда решила, что я спланировал все с самого начала. Просто как-то все так сложилось, и я подумал, что это к лучшему. Клер взглянула на него. Он был просто раздавлен тем, что так сильно ранил ее. «Сейчас не время для этого, - подумала она. – Эгоистично заставлять его думать обо мне сейчас, когда он в такой опасности.» - Я не должна была убегать, - сказала Клер намного более спокойно, чем это было на самом деле. – Я должна была заставить тебя рассказать, почему ты так внезапно изменил свое мнение обо мне. Но я была так напугана мыслью, что это произошло из-за того, что ты так хорошо узнал меня и из-за этого больше не можешь меня терпеть… - Не могу тебя терпеть? - эхом повторил окончательно сбитый с толку Джек. Она приложила палец к его губам. - Помню, как я писала тебе. Сначала я аккуратно следила за тем, что тебе рассказать. Я хотела произвести хорошее впечатление, но потом я начала рассказывать тебе все, каждое скандальное политическое мнение, каждое недостижимое желание. Вещи, о которых я никому не рассказывала, даже миссис Рассел, которая, несмотря на причиненный здесь ущерб, была величайшей поддержкой для меня в детстве. Джек внимательно следил за ее лицом в слабом свете тюремной камеры. Она сильно изменилась, уже не та нежная, милая девушка, которая впервые постучалась в его неопрятную дверь. Он любил девушку из писем, хоть он и не верил до конца в ее существование вне его воображения. В тот момент, когда она назвала его имя, его настоящее имя, он узнал ее, хоть даже и не помнил о тщательно спланированной в письмах встрече. Каждый день с тех пор, по мере того, как он наблюдал все те изменения, которые произошли в ней, в молодой девушке, оказавшейся одной в незнакомом месте, его любовь к ней только росла. Джек тяжело сглотнул. Затем сделал глубокий вдох и сказал низким, мелодичным голосом: - Я дорожил каждым твоим скандальным политическим мнением, каждой недостижимой целью, каждым проницательным наблюдением о твоем городе, каждым намеком на то, как тебе на самом деле там грустно. Я не хочу оправдаться перед тобой за то, что ввел в заблуждение, но мне так хотелось создать для тебя мир, в котором ты была бы счастлива, где ты смогла бы быть именно той девушкой из писем. Она посмотрела ему в глаза. - Я знаю, что частично я приехала на Таити потому что думала, что ты – обеспеченный джентльмен, и мы заживем здесь такой жизнью, в которой я смогу разыгрывать из себя благородную леди. Но была другая часть меня, часть, из-за которой я задержалась здесь, чтобы стать той женщиной, которой, надеюсь, стала. Ты сказал, что лгал в письмах, что ж, это правда. Но ты также открыл свое сердце, показал себя. Лучшие наши стороны и были на пляже все те ночи. В конце каждого дня я знала, что иду к тебе, к мужчине, к такому, какой ты есть на самом деле. И теперь, когда я опять тебя вернула, никто не отберет тебя у меня. Джек сдался. Он отдал бы за нее жизнь. Всем сердцем он желал защитить ее от боли и от жестокости, с которой она несомненно столкнется со стороны общественности за его поддержку. Но даже для ее собственного блага никогда больше он не даст ей повода сомневаться в своей любви. Прямой противоположностью его намерений было ослабление ее уверенности в себе. Что бы не уготовило им будущее, они встретят это вместе, если не в физическом, то в эмоциональном плане. Он аккуратно убрал с ее глаз непослушные прядки волос и позволил себе пальцами прочертить дорожку по ее щеке, после чего прижал ее к своей груди и крепко обвил ее руками. - Мы решим эту ужасную загадку, Джек, - прошептала Клер, прижимаясь к нему. Спустя некоторое время их уютное уединение прервал звук, донесшийся от двери в камеру. Это лейтенант Морлей громко прочистил горло. Влюбленные тут же обернулись на него. - Извините, мисс Девон, - официально, но довольно мягко сказал военный. – Думаю, будет лучше, если вы уйдете сейчас, пока здесь больше никого нет. Боюсь, не каждый сможет проявить понимание к причинам, по которым вы находитесь здесь. - Спасибо, лейтенант. Я уже иду, - откликнулась Клер, соскальзывая с колен Джека. Она знала, что Морлей позволил ей увидеть Джека несмотря на собственное несогласие с такой просьбой. Она не хотела еще больше испытывать терпение военного. Морлей открыл дверь и тактично отошел. Джек встал. Клер обхватила его шею и потянулась к нему губами. Она поцеловала его. Он поцеловал ее. Он заставил себя превратить этот поцелуй в простое пожелание доброй ночи, словно это был не последний раз, когда он целовал ее. Она неохотно сделала один шаг назад, все еще держа его за руку. - Клер? - Да? – тут же отозвалась она. - Есть одна вещь, о которой я жалею больше всего. Ты помнишь нашу последнюю прогулку вечером по пляжу? - Да, конечно. Она думала о ней тысячу раз в ярости и с сожалением. Они были так близки той ночью. Она была так уверена в их совместном будущем. После разрыва она спрашивала себя, как она могла быть настолько глупа, что на рассмотрела, что это была лишь уловка. - Я хотел сказать тебе тогда, но, что ж, в свете того, что я собирался сделать, это было бы неправильно. - Скажи сейчас, Джек. - Я люблю тебя. Клер улыбнулась той настоящей улыбкой, которая осветила все ее лицо изнутри. - Я знаю. Я знаю. Джек обеими руками вцепился в прутья двери камеры. Он вытягивал шею, чтобы увидеть, как Морлей ведет Клер вдоль камер к короткой лестнице. Как только она пропала из виду, он опять сел на койку. Он прислонил плечи и затылок к сырой стене и закрыл глаза. Джек знал, что на этот раз Клер ему не привиделась, что он целовал ее и держал в своих объятиях. Он не спал и не был пьян. Возможно, было бы лучше, если бы это было не так. Его руки до боли хотели обнять ее снова, почувствовать тепло ее присутствия. Он старался понять все, что она сказала. Он старался понять, как он был не прав. Точнее, он был прав, пытаясь расстаться с ней, потому что даже идиоту было понятно, что Клер было бы лучше держаться подальше от человека с таким прошлым. Но не прав в том, как он это сделал. Он не должен был лгать ей, никогда больше он не станет ей лгать. Он позволит ей приходить навещать его в любое время, когда она этого захочет. Он будет говорить ей снова и снова, что она значит для него, какое счастье для него то, что узнал ее, полюбил ее, как он был горд тем, что она смогла найти в нем что-то, достойное ее любви. Он открыл глаза и осмотрел свою камеру. Его тело пробрала дрожь от нехорошего предчувствия. Он не хотел умирать. Особенно так: словно загнанный в ловушку зверь, словно ягненок, которого ведут на убой. Почему? Привела ли его сюда простая неудача или его подставили? В конце концов, это не имеет значения. Если случится худшее, если он умрет, тогда Клер должна знать, как сильно он любил ее. Он напишет ей письмо. Длинное письмо со всеми его чувствами, выплеснутыми в строки, чтобы она знала, что человек, который лучше всего знал ее, человек, которому она открыла свое сердце, считал, что она замечательная, добрая и способная достичь всего, чего бы не пожелала. Письмо будет лучшим вариантом – чем-то, что она сможет хранить у себя. Он займется этим завтра. Написание письма – это хорошее занятие, полезное занятие. Написание письма для нее сохранит ему рассудок. Но сейчас, прямо сейчас все, что он мог делать – это вспоминать, каково это было - опять держать ее в своих объятиях, опять посмотреть в ее глаза и поговорить с ней от чистого сердца. Джек погрузился в глубокий спокойный сон впервые за последние месяцы. *** Морлей отпер маленькую дверь в дальней стене тюрьмы и отступил, позволяя Клер шагнуть в сгустившиеся сумерки. Обернувшись, посетительница глянула на него и сказала: - Не знаю, как вас отблагодарить, лейтенант. - Единственная благодарность, которая мне нужна, мисс Девон, это то, что вы пойдете домой, отдохнете и позволите мне делать мою работу, - довольно официозно ответил Морлей. - Что ж, я обещаю, что сейчас я пойду домой, - едва заметно улыбнулась журналистка. Морлей вздохнул, закрывая и запирая дверь. Клер прислонилась к шершавой стене тюрьмы. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Со стороны океана дул сильный бриз. Воздух пах свежестью и холодил кожу. Это было наяву. Она не спала. Она видела Джека, целовала его и слышала, как он сказал, что любит ее. Она должна задержаться на этом моменте, не позволяя всему остальному, что случилось в последнее время, задавить его в ее мыслях. - Знаешь, однажды ты должна рассказать, как заставляешь Морлея делать то, что тебе нужно. Клер подскочила от неожиданности. Она открыла глаза и увидела Изабелль, стоящую уперев руки в бока в нескольких метрах от нее. Владелица конюшен опять переоделась в свой наряд для верховой езды. - Ты так меня напугала, - воскликнула Клер. – Как ты меня нашла? - Тебя не было в редакции и не было у Лавинии. Где еще ты могла быть, как не здесь, пытаясь заставить Джека поговорить с тобой. Ты преуспела в этом? - Ну, потребовалось приложить усилия, но да, в конце концов я привлекла его внимание – отчиталась Клер, украдкой глянув на дверь, через которую только что вышла. Джек остался по другую сторону от этой стены, внутри запертой тюремной камеры. Это было неправильно. Она не должна была уходить и бросать его там. - Не думаю, что ты устроила ему головомойку, которую он заслужил. Клер посмотрела на Изабелль и нахмурилась. - Мы поговорили о многом. Сейчас не время для взаимных упреков. Дэвид прав. Джек ужасно расстроен из-за Гилла. Нам надо сконцентрироваться на том, чтобы выяснить, что именно случилось на той тропе. Мы должны вытянуть Джека из этой клетки. Прошлое не имеет значения, только будущее. В конце концов, то, что случилось тогда между нами не более вина Джека, чем миссис Рассел. - Которую ты отпустила без единого слова, - упрекнула подругу Изабелль. - Знаю, ты не поймешь, но я думала о том ужасном дне. За то, что случилось тогда, и меня можно винить в равной степени. - О, Клер, - застонала Изабелль. Она схватила подругу за локоть и потащила ее подальше от тюрьмы. Изабелль больше не хотела слушать никакие доводы. Клер выглядела вымотанной до смерти, и ее голос дрожал. Было ясно, что девушка находится на грани нервного истощения, раз она собиралась взять на себя ответственность за их с Джеком расставание, когда это полностью вина навязчивости миссис Рассел и глупости Джека. Изабелль собиралась уложить подругу в кровать и убедиться, что она останется там достаточно долго, чтобы уснуть. - Но Изабелль, это правда, - искренне настаивала Клер. – Если бы я только осталась и заставила его рассказать мне все. Если бы только заставила его посмотреть мне в глаза. Когда он смотрит на меня, я вижу, как сильно он дорожит мной, я чувствую его любовь. Он сказал это, понимаешь, он наконец сказал, что любит меня. И нет никакой разницы, что это произошло там, в тюрьме, в разгаре трагедии, потому что я могла чувствовать его любовь. Он не хотел, чтобы я приходила туда. Он старался закрыться от меня, но на этот раз я осталась, на этот раз я заставила его посмотреть на меня, поговорить со мной. Клер выдохлась: Изабелль тащила ее за собой на довольно приличной скорости. Клер понимала, что ведет себя, как героиня мелодрамы, но ей было все равно. - Слава Богу, этот дурак наконец послушал тебя, - высказалась Изабелль, не снижая скорость шага. Она приобняла Клер заплечи и почувствовала, как девушка практически повисла на ней. - Послушай, Клер, я знаю, ты беспокоишься о нем, но ты должна прекратить это сейчас же. Ты практически не спала прошлой ночью и весь день провела на ногах. Довольно тяжелый и неприятный день, должна заметить. - Ты слышала мистера Брэдфорда, - постановила Клер. Она почувствовала, как начали гореть ее щеки. «Это не имеет значения, не имеет значения, - говорила она сама себе. – Только Джек имеет значение». - Слышала. Мерзавец. - По его мнению, Джек справедливо осужден. Это моя вина. Если бы я заставила Джека поговорить со мной, вместо того, чтобы убегать, мы бы никогда не расстались. Мне нравился Гилл, но я никогда не увидела бы в нем больше, чем обычного друга, если бы все так не запуталось с Джеком. Что бы Серо не намерился сделать с Гиллом, он никогда не смог бы обвинить в этом Джека, если бы я… - Клер Энн Девон, - отчеканила Изабелль. Клер остановилась и моргнула, глядя своими большими карими глазами на Изабелль. Она слегка задрожала, заметив наконец крайнюю серьезность старшей подруги. - Если ты возьмешь на себя ответственность за устроенный Джеком беспорядок или еще хуже, за смерть Гилла, я… я…, что ж, я не знаю, что я сделаю, но это будет точно что-то очень решительное. А теперь иди в дом, - отчеканила Изабелль, легко подталкивая девушку к двери дома Лавинии. Дом был темным и тихим. Клер смиренно прошла за Изабелль через главную комнату к спальне, которую ей выделили предыдущем вечером. Изабелль отодвинула шелковую занавеску, чтобы они смогли пройти внутрь. - Садись, - скомандовала Изабелль, указывая на узкую кровать. Клер послушно села. Она внезапно почувствовала такую усталость, что только и могла, что сесть. Ее разум, тем не менее, все еще был перегружен мыслями. - Изабелль, ты когда-нибудь думала, как бы ты отреагировала на что-то, что на самом деле с тобой не произошло, или как бы ты могла по-другому отреагировать на то, что уже произошло? - Что? Изабелль стояла на коленях перед девушкой, помогая ей развязать сандалии. Она подняла глаза вверх, в них застыло полное непонимание. - Учитывая глубину моих чувств к Джеку, я должна была остаться в тот день и заставить сказать правду. - О, Господи, ты опять об этом? Клер не обратила на это восклицание никакого внимания. Полностью поглощенная охватившей ее усталостью, она просто высказывала свои мысли вслух. - Я пыталась понять, почему мне никогда не приходила в голову мысль, что миссис Рассел надавила на Джека. Я должна была догадаться об этом, но, думаю, я ожидала, что Джек отвергнет меня. И когда он меня отверг, это было ужасно грустно, но имело смысл, и я просто приняла этот факт. В конце концов, такое уже случалось раньше. - Что ты имеешь в виду? – спросила Изабелль, которая, несмотря на обстоятельства, почувствовала любопытство. - О, много лет назад, в деревне, где я жила с мамой, был мальчик, который очень, очень мне нравился. Мы подолгу гуляли и разговаривали на разные серьезные темы. Он был на несколько лет старше меня. Мне очень льстило, что ему было до меня дело, хотя, оглядываясь сейчас назад, понимаю, что рядом у него не было никого другого для таких серьезных разговоров. Он выиграл стипендию в Кембридже. К тому времени, как он окончил учебу, я уже жила с теткой. Он пришел, чтобы навестить меня. Я была так взволнована, помню, как бегала за новыми лентами для шляпки. - Полагаю, он пришел, чтобы сообщить, что между вами все кончено. - Нет, он приходил несколько раз, и я не подозревала, что он порвет со мной. Я ждала, что он сделает мне предложение, в тот день, когда он сказал, что мы всегда будем друзьями, но не более. Год спустя он женился на моей кузине. - Идиот. - Да, он был глуповат. Конечно, в то время я подумала, что это весьма разумный шаг. У нее было приданое, и ее отец мог помочь ему с карьерой в финансовой сфере. Я забыла этого парня достаточно быстро, учитывая, как долго я возлагала на него надежды, - пробормотала Клер, ее голос был очень сонным. – К тому времени как они поженились, я уже переписывалась с Джеком. Но видишь ли, когда Джек… что ж, дело в том, что ощущение было то же, только во много раз хуже. Мои чувства к Джеку, они быстро стали такими глубокими. Я чувствую, я хочу того, о чем никогда даже не мечтала раньше. Когда я начала встречаться с Гиллом, подумала, что все, что я чувствовала к Джеку, - разве что за исключением гнева, - исчезнет. Когда этого не произошло, я должна была понять, что сделала ошибку. Я должна была все выяснить, глядя глаза в глаза. - Клер, прекрати, - отрезала Изабелль. Она села на кровать рядом с подругой. – Ты слишком устала. Ты доведешь себя до изнеможения. - Я не могу потерять его, - воскликнула Клер, ее голос внезапно стал пронзительным и наполненным паническими нотками. - Не потеряешь. Я хочу, чтобы ты легла.Давай, слушайся меня. Вот так. Теперь закрой глаза. Думай о Джеке. Думай о том, как почувствовала себя совсем недавно, когда заставила наконец этого идиота выслушать тебя. Просто позволь всему остальному ненадолго отойти на другой план. Мы во всем разберемся, я обещаю. Засыпай. - Я не могу потерять его. Мы должны побыстрее выяснить правду. Изабелль погладила Клер по длинным волосам. - Мы выясним, обещаю, мы все выясним. А пока засыпай. Изабелль сидела на краю кровати, пока не удостоверилась, что Клер глубоко заснула. После этого женщина встала и вышла из комнаты. Прежде, чем закрыть занавеской дверной проем, она остановилась, чтобы взглянуть на Клер. Нельзя оставлять ее одну, девушка может проснуться. Со вздохом Изабелль поправила занавеску и обернулась, чтобы окинуть взглядом комнату. Заметила кресло Колина. Она тоже может вполне комфортно здесь устроиться. *** Дэвид остановился в дверях дома. Он заметил Изабелль в мягком кресле, в котором Колин любил читать: она свернулась калачиком, положив щеку на руки, сложенные на одном из подлокотников. Он медленно прошел через комнату, стараясь не издать ни звука, и присел рядом с креслом, любуясь на своего прекрасного второго партнера. Кончиком пальца Дэвид почти невесомо провел по ее губам. Густые ресницы Изабелль затрепетали. Поначалу нахмурившись, она открыла глаза. Но выражение ее лица сменилось улыбкой, как только она увидела Дэвида. Дэвид нагнулся и легко коснулся своими губами ее губ. Затем встал и оглянулся в поисках спичек. Найдя искомое, он чиркнул спичкой и зажег керосиновую лампу на столе недалеко от входной двери, аккуратно поправляя плафон и поворачивая ручку, чтобы отрегулировать пламя. - Сколько времени? – сонным голосом спросила женщина. Она вытянула затекшие руки над головой. – Я не собиралась засыпать. - Около десяти, - ответил Дэвид, поворачиваясь обратно к ней. Какая-то сентиментальная частичка его души была тронута тем, какой уязвимой и юной она выглядела, еще не до конца проснувшись ото сна. Он улыбнулся, подумав, что она здорово разозлится, если сказать что-то вроде этого вслух. – В баре сегодня тихо. Колин и Лавиния принесут ужин через пару минут. Изабелль кивнула, тут же осознав, что проголодалась. Она мало съела во время похорон, максимально сконцентрировавшись на разговорах окружающих. Изабелль глянула в сторону спальни и сказала: - Клер была полностью измотана. Я настояла, чтобы она легла отдыхать. Должно быть, она все еще спит. Дэвид, проследив за ее взглядом, ответил: - Думаю, да. Я ее не видел. Как она? Изабелль немного выпрямилась в кресле и замерла, глядя на сложенные на коленях руки. - Практически заболела от беспокойства. Ты слышал о похоронах? - Да, - кивнул он. Его лицо стало мрачным. – Маурири рассказал, что произошло столкновение между Клер и мистером Брэдфордом. Он сказал, что было… - Это было ужасно! – прервала его Изабелль со злостью, посмотрев на капитана. К удивлению Дэвида, когда она продолжила, ее глаза заволокли слезы. - Никогда не думала, что Брэдфорд будет возражать против присутствия Клер. Не то, чтобы ожидалось, что к ней отнесутся как к члену семьи, - хотя она этого полностью заслуживала, - но он назвал ее шлюхой, высказал эту смехотворную теорию, что Клер соблазнила Гилла из-за денег. Ты можешь представить, что кто-то смог подумать о такой честной девушке, как наша Клер, как о соблазнительнице? Дэвид не ответил. Он уже слышал эту историю от Лавинии. Она описала случившееся и с едва подавляемой злостью добавила, что хотела бы, чтобы Маурири пнул Брэдфорда под его жирный зад. Дэвид был рад, что этого не произошло. Маурири пользовался уважением и симпатией в белом сообществе Матаваи, но все же он был полинезийцем, живущим по французским законам. Если бы он ударил Брэдфорда, даже для защиты Клер, ему вполне могли бы предъявить обвинения. Изабелль смахнула набежавшие слезы. Она понимала ироничность ситуации: сейчас она плакала из-за того, что белое сообщество подвергло порицанию Клер, тогда как то, что говорили о ней самой, ее совершенно не заботило. Она знала, что тоже ее называют шлюхой и даже похуже, но такого рода мнения ее никогда не задевали. Именно лицемерие обвинений Брэдфорда расстроили ее: Клер делала все возможное, чтобы жить в соответствии с принятыми стандартами, и делала это намного лучше, чем эти клеветники. Клер уже столкнулась со слишком большим горем и слишком большим страхом, которые надо было пережить. Теперь ее еще ранили ложными обвинениями, и Изабелль ничего не могла с этим поделать. - Это миссис Рассел и миссис Брэдфорд сводили Гилла с Клер, - с горечью продолжила Изабелль. – Клер была совершенно не заинтересована в нем, пока встречалась с Джеком. И, конечно же, не стремилась стать одной из всемогущих Брэдфордов. На самом деле, она боялась того влияния, которое, - она знала, - мистер Брэдфорд рассчитывал получить над газетой после их с Гиллом свадьбы. Как посмел этот тупица обвинять ее в чем-то подобном! Дэвид видел, насколько сильно это ее взволновало. Он не был уверен, почему на него так успокаивающе действует это проявление глубокой преданности Клер. Возможно, потому что он надеялся, он верил, что у Изабелль такая же глубокая привязанность к нему. - Как я слышал, Клер выстояла перед ним с поднятой головой. - Да. Она держалась молодцом, - подтвердила Изабелль с внезапной улыбкой удовлетворения. – Это ему не стоит показываться на люди из-за своего поведения возле могилы собственного сына. Дэвид ухмыльнулся. Он сожалел, что пропустил такое. Капитан уважал горе Брэдфорда и ничего не имел против него лично, - разве что за исключением его высокомерия, напоминающего Дэвиду его собственного отца. Если постараться, он мог себе представить, как его отец кричит на такую девушку, как Клер. - Колин сказал, что Клер после обеда трудилась над выпуском газеты, а потом пропала. Он беспокоился о ней. Она пошла сразу сюда? – сменил тему капитан, глядя на ярко раскрашенную шелковую занавеску, закрывающую вход в спальню. Изабелль как раз встала на ноги и пошевелила плечами, пытаясь размять спину. Когда Дэвид задал вопрос, она повернулась к нему и наклонила голову на бок. - Она пошла к Джеку. По тону голоса показалось, что это было что-то само собой разумеющееся. - Конечно, - медленно произнес Дэвид, понимая, что она права: он должен был сам догадаться, что Клер пойдет прямо к Джеку при первой же возможности. Раз он об этом не узнал сам, значит, девушка была осмотрительна, за что он и был благодарен. – Морлей разрешил ей свидание? - Да. - И? – вопросительно поднял бровь Дэвид. - Джек МакГоннигал - дурак, решивший, что сможет защитить ее, оттолкнув от себя. Неужели он действительно считал ее нюней, которая может только плакать в своей комнате, когда вокруг нее рушится весь мир? - Изабелль, Клер смогла пробиться к Джеку? – потребовал ответа Дэвид. Он считал, что само выживание Джека зависит от его веры в любовь Клер и в ее стремление бороться за него. – Он хотя бы послушал ее? - Сказала, что было нелегко, но в конце концов она добилась своего. Не думаю, что есть смысл беспокоиться о том, что Джек легко сдастся. Из слов Клер после посещения тюрьмы я сделала вывод, что этот дурак понял, что ему есть за что бороться. Дэвид тихо рассмеялся от облегчения. Он почувствовал себя так, словно сбросил гору с плеч. На несколько минут повисло молчание. Между тем Изабелль накрывала на стол в ожидании приготовленного Колином и Лавинией ужина. Ей хотелось, чтобы они поторопились. - Что насчет тебя? – спросил Дэвид, прислонившись к стене со сложенными на груди руками. – Во время похорон тебе удалось разузнать что-нибудь полезное о Серо? Изабелль нагнулась и зажгла три толстые свечи, установленные на середине стола. Она подумала о долгом, удушающе жарком послеобеденном времени. Там было так много людей. Многие из них по-настоящему горевали по Гиллу. Но были и другие, которые просто ели еду, предложенную Брэдфордами, и сплетничали, шептались и злословили о Клер. Изабелль ужасно не нравилось не иметь возможности заступиться за подругу. Она знала, что, если привлечет к себе внимание, это помешает ей проследить за Серо. Поэтому, - что совершенно на нее было не похоже, - она прикусила свой язычок. Женщина поморщилась и ответила: - Не знаю. Серо всегда осмотрителен. Впрочем, я и не ожидала, что он будет выставлять напоказ свое горе, как это сделал мистер Брэдфорд. Он старается держаться поближе к Брэдфорду. А тот держится поближе к своей бутылке с виски. Глянув на Серо, можно сказать, что он всем заправляет, извлекая выгоду из горя Брэдфорда; или можно сказать, что он пытается помочь, как достойный представитель своей семьи. Дэвид кивнул. - Но кое-что проскользнуло, - медленно продолжила она, задумавшись, можно ли полагаться не только на слова, но и на ощущения, возникшие во время разговора с Серо. Дэвид посмотрел на партнера с зажегшимися от интереса глазами. - Что именно? - Он очень тонко намекнул, что Гилл беспокоился о чем-то, и что это что-то было связано с отношениями между Джеком и Клер. - Какими отношениями? - Вот именно. Даже Гилл не был настолько рассеянным, чтобы пропустить мимо ушей все слухи о Клер и Джеке, но, если бы у него были вопросы, он бы их задал. Образ Гилла, молча копящего подозрения, просто не укладывается у меня в голове. - У меня не укладывается в голове Гилл, у которого в принципе появились подозрения, - сказал Дэвид, подходя к входной двери и вглядываясь в хозяйничающую снаружи ночь. – Я бы сказал, что Серо просто выдумал это, чтобы подготовить почву для обвинений против Джека, а может быть, и против Клер. - Ты же не думаешь, что он втянет в это Клер? Дэвид выбил по дверному косяку короткую дробь. - Не знаю. Надеюсь, нет. Мы хотим во всем разобраться, поэтому такие вопросы должны задаваться. Потому что, конечно, если выяснятся факты, никто не станет думать, что у Джека была причина убивать Гилла.Но, если Джека отправят на суд, есть большая вероятность, что эта история о Клер станет проблемой. - О, Боже, Дэвид, я знаю, что она не думала, как защита Джека отразится на ее будущем здесь, но если кто-либо только предположит, что она как-то виновна в смерти Гилла, это ее убьет. - Мы не позволим, чтобы все зашло так далеко. Должны быть зацепки, которые помогут установить, что же произошло на самом деле. Нам надо только их найти. Изабелль внимательно смотрела на Дэвида несколько мгновений. - Я видела, как Марко помогал с угощениями на похоронах, - отметила она, ссылаясь на слугу Серо.- Ты смог забраться в дом? - Попасть туда было легко. Обыскать, не оставив следов своего присутствия было сложно. Все было разложено под линеечку вдоль края стола. Он хуже, чем Морлей. - Так там ничего не было? – разочарованно уточнила она. - Ну, - Дэвид задумчиво потер подбородок, - там была коробка, в которую мне бы хотелось заглянуть. Она была обвязана лентой, и я не был уверен, смогу ли завязать бант так же, поэтому я ее не открыл. Последнее, что мы хотим – так это намекнуть Серо, что мы его подозреваем. - Может, я бы справилась с этим? Коробка была в столе? - В нижнем левом ящике стола. Его симпатичное лицо нахмурилось. Было очевидно, что в той коробке было что-то важное. Но было ли там что-то, связанное со смертью Гилла? Этого невозможно было узнать, не заглянув вовнутрь. Но как бы капитан ни хотел знать, что в этой коробке, последнее, что ему хотелось – чтобы Изабелль застукали за ее взломом. Он решил поменять тему разговора. - Ты собираешься разбудить Клер? - Да, - ответила Изабелль, направившись к занавеске. – Она едва ли что-то ела за эти два дня. Должна была проголодаться. Этот ужин был довольно угрюмым. Настроение слегка улучшалось только за счет всеобщего удовольствия от хорошего аппетита Клер. Колин широко улыбнулся, когда она попросила добавки карри с креветками. Когда ужин был завершен, Лавиния ушла проверить дела в баре. Там все еще было тихо. Сказывалось то, что многие из главных завсегдатаев, включая Титчмарша, не пришли. И если бы спросили ее мнение, так Титчмарш бы мог не приходить и дальше. И все же хозяйке бара показалось странным, что среди посетителей было так мало торговцев и рабочих с плантаций. Обычно, в ночь после похорон бар наполнялся друзьями усопшего, пьющими за его светлую память. Когда она собралась домой, то захватила с собой Маурири. А еще Лавиния догадалась принести рисовый пудинг, кофейник, наполненный крепким кофе и графин бренди. Колин встал из-за стола и начал разливать в бокалы бренди, пока его заботливая жена раскладывала пудинг. - Хотелось бы знать, что мы ищем, - угрюмо пробормотала Изабелль, ни к кому конкретно не обращаясь. Она сидела, опершись локтями на стол и опустив подбородок на сплетенные пальцы и глядя на пляшущее пламя свечи. В голове крутилась мысль, что она чувствовала бы себя увереннее, если бы знала наверняка, был ли Серо замешан в смерти Гилла или нет. Хотелось, чтобы были конкретные доказательства. - Все, что свяжет Серо с убийством, - рассеянно ответил Маурири. Он поставил еще один стул к столу между Клер и Дэвидом. - Но как мы узнаем, что это оно, когда увидим это доказательство? Мы можем просмотреть все бумаги Серо, но сомневаюсь, что мы найдем такую, в которой описаны детали плана по убийству Гилла. Он слишком умен, чтобы оставить такого рода улику. - Он также слишком умен, чтобы проговориться при тебе, - быстро заметил Дэвид. Он все еще надеялся уговорить Изабелль, что у нее нет причин проводить время рядом с Серо. - Может да, а может нет, - парировала Изабелль, выпрямив спину, когда Лавиния поднесла к ней блюдо с пудингом. – Все, даже Серо, устают, дают слабину. Это все еще наша лучшая возможность что-то разузнать. Маурири охватил стакан с бренди двумя ладонями. Задумчиво он произнес: - Нам просто надо быть аккуратными, знаете, чтобы не пропустить что-то еще, теперь, когда у нас появилась эта теория. Колин наливал кофе Клер. Он застыл с кофейником наперевес. - Ты сомневаешься в том, что Серо убил Гилла? - Я думаю, что он мог это сделать. Мы нашли хороший мотив, и те факты, которые у нас есть, не опровергают нашу теорию. Но если мы не будем тщательно все взвешивать, мы можем упустить правду, пытаясь подогнать факты под теорию. Едва заметная улыбка тонула губы Дэвида. Он подумал, что можно оставить на Маурири необходимость быть ответственным и рассудительным в этой ситуации. Капитан тоже видел, насколько мудрыми были слова его партнера: они не помогут Джеку, ложно обвинив Серо. - Точно так же, как делают те, кто обвиняет Джека, потому что так говорит Серо, - вздохнула Лавиния, накладывая пудинг на тарелку перед Дэвидом. - Именно. - Как думаете, Морлей действительно проведет расследование? – спросила Лавиния. Она не сильно верила во французское правосудие. Дэвид облизнул ложку, посмаковав сладость пудинга. И только после этого ответил: - Думаю, он сам этого хочет. Он выслушал историю Джека. Если бы лейтенант уже пришел к какому-то выводу, то ему было бы все равно. И все же не знаю, как много будет возможно расследовать, если его начальство пообещает Брэдфорду быстрое правосудие. На Морлея будут сильно давить, чтобы он передал дело дальше в суд. Если он будет сопротивляться под предлогом незаконченного расследования, то окажется в невыгодном положении перед начальством. - В том положении, которое Морлей предпочел бы избежать, - кисло продолжила мысль Изабелль. - Не думаю, что лейтенант позволил бы мне увидеть Джека, если бы думал, что он виновен, - тихо заметила Клер. Морлей был добр к ней. Она отчаянно хотела верить в него. - Я уверен, что ты права, Клер, - заверил Колин. Он положил ей руку на плечо, пытаясь подбодрить, и нахмурился, когда ощутил, насколько она напряжена. - Знаете, это довольно большая деревня, - сказал Дэвид, уплетая пудинг. Капитан подумал о еще одном расследовании. Он знал, как много всего могут упустить официальные следователи, забыв расспросить об увиденном, например, местного рыбака. – Сержант Морлея, скорее всего, опросил только вождя. Лейтенант частенько забывает, что местные жители весьма наблюдательны. Кто-то еще мог видеть что-то, что оправдает Джека. - Разве свидетели не заявили бы о себе? Лавиния осмотрела стол, убеждаясь, что у всех есть все необходимое. Только после этого она наконец села и взяла в руки ложку. - Не обязательно, - ответила она мужу. – Если бы кто-то действительно увидел убийство, они бы рассказали об этом. Но что до всего остального – они могли просто не понять, что видели что-то важное. Большинство жителей деревни считают, что все, что случилось между двумя белыми, их не касается. Маурири, может стоит тебе или мне поехать и позадавать вопросы? Мы можем узнать намного больше, чем французские солдаты. - Она права, Дэвид. Что случилось? Дэвид внезапно подскочил, подошел к окну и выглянул наружу. - Думаю, что я что-то слышал. Последнее, что нам надо – чтобы кто-то следил за нами и докладывал обо всем Серо, - сказал капитан, повернувшись к остальным. Именно тогда все остальные тоже услышали быстрые шаги со стороны крыльца и повернулись ковходу именно тогда, когда в дверном проеме появилась весьма растрёпанная фигура. Миссис Рассел была в том же черном шелковом платье, которое одела на похороны. Правда, сейчас оно было покрыто слоем пыли. Ее седеющие каштановые волосы были растрепаны. Пару секунд женщина держалась за дверной проем, тяжело дыша, и поэтому только таращилась на собравшуюся компанию, невоспитанно открыв рот. - Добрый вечер, - наконец поздоровалась пожилая леди, выпрямляя плечи и немного встряхнувшись. При этом пыль окружила ее наподобие облака. – Извините, что прерываю ваш ужин. Но боюсь, гораздо важнее, чтобы я немедленно поговорила с Преподобным Трентом. Какое-то время все в онемении смотрели на неожиданную гостью. Затем Клер подхватилась, опрокинув стул, пересекла комнату и обхватила крестную за плечи: - Что с тобой случилось? - О, я, должно быть, выгляжу как пугало, - вздохнула женщина, откидывая с лица мешающую прядь волос.– Прошу прощения. Прошло так много времени с тех пор, как я ездила верхом…И я просто не рискнула потратить время на переодевание во что-то более уместное. - Ты ехала верхом! – воскликнула Клер. Девушка не могла припомнить, чтобы за всю свою жизнь она хоть раз видела свою крестную на лошади. Тоже самое можно было сказать и о столь неряшливом внешнем виде. Миссис Рассел приобняла воспитанницу за талию и сказала: - Время дорого, моя дорогая. Колин, который тоже встал из-за стола и подошел к гостье поближе, поинтересовался: - Как я могу вам помочь, миссис Рассел? - Боюсь, может случиться что-то ужасное, и я молюсь, чтобы вы смогли предотвратить это. Дэвид медленно приблизился к леди ив лучших традициях высшего света предложил ей руку: - Пожалуйста, миссис Рассел, зайдите и присядьте. Как только вы переведете дух, возможно, вы сможете объяснить нам все с самого начала. Он провел ее к креслу, которое Маурири выдвинул в центр комнаты, поближе к лампам. Пожилая леди села, тихо охнув, исложила руки поверх своей грязной юбки. Клер села на подлокотник. Она с опаской переводила взгляд со своей крестной на друзей и обратно. Журналистка заметила, что Изабелль спряталась в тени, пытаясь остаться незамеченной, но не в силах уйти в середине столь драматичной сцены. Дэвид повернулся к Лавинии и намекнул: - Может, чашечка чая поможет. - Думаю, лучше поможет бренди, - откликнулась Лавиния, посмотрев на миссис Рассел. Дождавшись кивка, Лавиния щедро плеснула в стакан благородного напитка и поднесла его нежданной гостье. - Спасибо, миссис Трент. Миссис Рассел сделала глоток, потом еще один, затем взволнованно сказала: - Вы очень добры, капитан, но времени мало. Дэвид присел рядом с ней, ободряюще улыбнулся и сказал: - Мы готовы выслушать вашу историю, мадам. Вас расстроило что-то, случившееся на плантации? - Боюсь, расстроило – слишком мягкое слово. Случилось кое-то, что ужаснуло меня, - у леди перехватило дыхание, лицо побледнело. – Рэйчел, то есть миссис Брэдфорд, и я были на веранде. Мы беспокоились за молодого Мишеля. Он ушел сразу после службы и отказывался выйти из комнаты дорогого Гилла на ужин. Бедное дитя. Рейчел уже не может сама подниматься по лестнице, поэтому я решила сходить и проведать мальчика. Когда я зашла в дом, то заметила, что из кабинета исходит довольно сильный шум. Дверь была слегка приоткрыта, и я услышала, как кто-то сказал «гильотина – слишком легкая смерть для него, намного лучше наша старая английская веревка». - О Господи, - воскликнула Клер, кровь отлила от ее лица. Миссис Рассел накрыла руку девушки своей и продолжила: - Моему поведению нет оправдания, но я решила заглянуть в кабинет. Была видна лишь небольшая часть комнаты, но в ней было полно мужчин. Я могла видеть Тома, то есть, мистера Брэдфорда, и его племянника, Генри Серо. Большинство мужчин там были британскими поселенцами. - Вы думаете, они планируют линчевание? –сухоуточнил Дэвид. Глядя прямо капитану в глаза, леди кивнула. Затем она обвела взглядом всех присутствующих и сказала: - Я знаю, звучит довольно мелодраматично. Тем не менее, было выпито довольно много алкоголя, и, боюсь, они задумали взять ситуацию в свои руки. Видите ли, когда я была ребенком, на моих глазах толпа убила мужчину. Они были простыми горожанами, но из-за выпивки и расхождения во взглядах стали монстрами. Сегодня те мужчины, большинство из которых я знаю по меньшей мере шапочно, кажется, довели себя до такой же степени безумия. Я пошла обратно к Рейчел и рассказала о том, что услышала. Мы не знали, что делать. Подумали о том, чтобы попытаться урезонить их, но – вы должны понять, Том один из числа самых преданных мужей, но после смерти Гилла он… - Мы понимаем, что для мистера Брэдфорда настали тяжелые времена, - мягко помог подобрать нужные слова Колин. Миссис Рассел наградила его благодарной улыбкой и продолжила: - Мы подумали, что возможно, лучше всего сообщить о ситуации кому-нибудь из властей. Мы с Рейчел решили, что я должна как можно скорее вернуться в город. - Одна, ночью, по дороге вдоль побережья, - задохнулась от нахлынувших чувств Клер. Она хорошо знала прибрежную дорогу. При свете дня это была бы приятная прогулка с впечатляющими видами на море, но ночью такая поездка была опасна даже для опытного наездника. – Ты могла погибнуть. - Такая мысль пришла ко мне в голову, моя дорогая, но уже на полпути сюда. Господь ответил на мои молитвы, и вот я здесь. Я была не одна: на конюшне я разыскала одного конюха. Он помог мне оседлать мою лошадь и предложил сопроводить меня. Я отправила его в ваше, мисс Рид, заведение с лошадьми. Надеюсь, вы не против. - Конечно нет, - рассеянно отозвалась Изабелль, сознав, что не смогла укрыться от взгляда пожилой женщины. Изабелль легко могла представить сцену, развернувшуюся в кабинете Брэдфорда. - Я пришла сразу сюда, - миссис Рассел повернулась к Колину и подалась немного вперед. – Подумала, что, возможно, вы, Колин, смогли бы пойти со мной к лейтенанту. Я не знаю этого человека, и, боюсь, он может отказаться выслушать меня. Я решила, что вы сможете помочь убедить его в реальности опастности, что тюрьму могут попытаться взять штурмом. О, я знаю, что говорю, как героиня плохой пьесы, но мы не можем просто сидеть здесь, когда эти мужчины доводят ситуацию до крайности. Вы же знаете, Колин, что Том - хороший человек. Просто он вне себя от горя. Вы видели его, когда он говорил те ужасные слова о Клер. Он определенно был не в себе. Не знаю, как другие, но я не услышала голоса разума в том кабинете. - Вы поступили правильно, миссис Рассел, и очень храбро, - заверил женщину Колин, обратив свой полный тревоги взгляд на Дэвида и Маурири. - Да, миссис Рассел, мы в неоплатном долгу перед вами, - тихо сказал Дэвид. Он встал и подошел к Маурири. - Что ты думаешь? - Тома Брэдфорда сегодня, во время инцидента с Клер, было не узнать. Думаю, она права, что испугалась, - откликнулся Маурири, кивнув на миссис Рассел. – Как думаешь, мы сможем убедить Морлея, что это серьезная угроза? - Надеюсь на это, - скривился Дэвид. – У Морлея недостаточно солдат, чтобы сдержать толпу, особенно, если его застанут врасплох. Клер встала и подошла к совещающимся мужчинам. Когда она заговорила, ее голос был наполнен страхом: - Вы хотите сказать, что Морлей выдаст им Джека? - Нет, Клер, - быстро заверил Дэвид, заглядывая в ее испуганные карие глаза. – Я такого не говорил. Морлей никогда бы не выдал им Джека, даже если бы считал его виновным, он слишком хороший полицейский. - Если она права, и это ничто иное, как пьяная толпа, то есть угроза насилия. Они могут быть даже вооружены. У Брэдфорда есть дорогая коллекция ружей для охоты на птиц. Могут быть жертвы, - взволнованно пробормотал Колин себе под нос. Он знал тех мужчин, большинство из них раньше были его прихожанами. Бывшего священника удивило и расстроило то, как легко он мог представить их в качестве обезумевшей толпы. Оставался шанс, что разгорячившиеся линчеватели придут в чувство во время поездки в город, но было бы слишком самонадеянно полагаться только на это. - Пожалуйста, капитан, - сказала миссис Рассел, поднимаясь на ноги. Она приблизилась к Дэвиду, протягивая к нему руку. – Если вы джентльмен, вы пойдете со мной, я уверена, я смогу убедить лейтенанта Морлея о реальности угрозы. Я знаю, со стороны я, должно быть, выгляжу слегка истерично… - Миссис Рассел, вы одна из наименее истеричных женщин, которых я когда-либо встречал. И учитывая женщин, которых я знаю, - сказал Дэвид, украдкой бросая взгляд на Лавинию и Изабелль, - это говорит о многом. Я обещаю, мы сопроводим вас, подождите лишь немного. Мы пытаемся выработать план, как не допустить толпу к тюрьме, к Джеку, и избежать при этом появления жертв. - Что, если Джека там не будет? – внезапно спросила Изабелль. Все, как один, повернулись к ней. - Ты имеешь в виду, устроить ему побег? – уточнил Маурири. - Да, - подтвердила Изабелль, выходя из тени. – Морлейустановит для видимости оцепление, чтобы убедиться, что никто не пострадает. Когда толпа попадет вовнутрь, мы уже вытащим Джека оттуда. - Вы поставите под угрозу свои жизни, - прошептала миссис Рассел, переводя взгляд с одного на другого. – Все знают, что только вы верите в невиновность мистера МакГоннигала. Если он сбежит, вы немедленно попадете под подозрение в помощи ему. - Она права, - согласился Маурири. – Первое, что они сделают – это погонятся за Рэттлером, если мы отправимся в море. Придется соревноваться с ними в скорости. - Тебе не придется их обгонять, - возразил Дэвид, шагая из угла в угол. – Ты отправишься в море. Они догонят тебя. Ты скажешь, что не знаешь, о чем они говорят,что, покидая порт, был уверен, что Джек все еще в тюрьме. Они обыщут корабль и не найдут Джека. - Потому что… - Потому что я с Джеком отправлюсь по суше, и мы встретимся в Сент Джироне. Мы с Джеком моряки. Любой решит, что мы отправились в море, если не на Рэттлере, так на любом другом корабле, отплывающем отсюда или от Папеэте в ближайшие 24 часа. К тому времени, как они решат искать нас на Таити, наш след уже простынет. Любой, кто думает, что Джек виновен, не будет искать в Сент Джироне. Но это правда: если нам нужны ответы, это лучшее место для их поиска. - Хороший план, если мы уговорим Морлея на это. Маурири повернулся к миссис Рассел и спросил: - Как думаете, сколько у нас времени? - Не знаю. Мне показалось, что они готовы выйти из дома в любой момент. - Надеюсь, я смогу быстро найти Та-Мея и Воробья, чтобы подготовить Рэттлер к плаванью.По крайней мере, прилив на нашей стороне. Жаль, что у нас нет возможности узнать, где эти линчеватели, пока толпа не появится возле тюрьмы. - Конюх, - выпалила Изабелль. - Что? - Я отправлю конюха на дорогу вдоль побережья и поставлю Пайку на границе города. Когда конюх их увидит, он зажжет лампу. Когда Пайку увидит огонь, он сможет добежать до тюрьмы и предупредить, дав несколько минут форы. - Звучит настолько хорошо, насколько это возможно. При удачном стечении обстоятельств они будут слишком пьяны, чтобы действительно доехать до города, но лучше нам быть готовыми ко всему. Колин, ты пойдешь со мной и миссис Рассел уговаривать Морлея? - Конечно, Дэвид. Если Морлей согласится на наш план, я смогу предупредить Маурири об этом. Дэвид кивнул. Он повернулся к Лавинии: - Помоги, пожалуйста, собраться: одеяла, еда… - Я позабочусь об этом, Дэвид, - перебила Лавиния, уже стоя на коленях рядом с большим сундуком в углу комнаты, из которого уже был извлечен заплечный мешок Колина. - Если возьмете лошадей до развилки, - сказала Изабелль, остановившись в дверном проеме, - это даст вам немного форы. Я могу… - Я иду с тобой. Все остановились и посмотрели на Клер. Она стояла сразу за кругом света от лампы. Голова высоко поднята, плечи расправлены, а руки сцеплены спереди. Она смотрела прямо на Дэвида. - Клер… - Я серьезно, Дэвид. Если вы меня не возьмете, я все равно последую за вами. Я не могу просто сидеть и ждать, я сойду с ума. - Клер, дорогая, позволь капитану… - Я должна пойти, - строго сказала Клер, глядя крестной в глаза. Пожилая леди умолкла. Клер продолжила: - Я знаю, как задавать вопросы, как заставить людей говорить со мной. Я помогу в деревне. - Слушай, Клер, поход будет не из легких, - заколебался Дэвид. - Я вас не замедлю. Дэвид посмотрел на Лавинию, которая все еще стояла на коленях перед сундуком. Она ему кивнула. Капитан глянул на Изабелль. - Она справится, Дэвид. Расскажи ей, где мы должны встретить тебя с лошадьми. Увидимся на конюшне, Клер. Не забудь свои прогулочные ботинки. Не было времени на споры. Дэвид резко кивнул и сказал: - Хорошо. Давайте приведем этот план в действие. Миссис Рассел, пойдемте со мной и Колином: посмотрим, сможем ли мы убедить Морлея помочь нам. Дэвид целеустремленно вышел из дома. Его длинные ноги быстро преодолевали расстояние между домиком и местной администрацией, где по совместительству располагалась тюрьма. Чтобы не отставать, Колину и миссис Рассел приходилось бежать, хватая ртом воздух. Движимый ощущением срочности, Дэвид не стал дожидаться, пока молодой постовой объявит о его прибытии. Он ворвался в офис Морлея, раздавая приказы и предъявляя требования. Когда туда же добежал Колин, он обнаружил двух мужчин, рычащих друг на друга через стол. Дэвид пытался командовать, а Морлей противостоял капитану, являясь должностным лицом, собственно, официально имеющим больше прав на командование. Встревоженный, Колин попытался вникнуть в суть спора. Оказалось, все сводилось к тому что, во-первых, Морлей считал, что его обученные солдаты более, чем способны защитить тюрьму от любой угрозы; во-вторых, если бы ему и пришлось отдать подозреваемого в убийстве под чью-либо ответственность, это определенно не был бы человек со столь сомнительными суждениями, как у Дэвида; и в-третьих, он бы не был бы удивлен, если бы обнаружилось, что толпа – это плод сильно живого воображения отдельных личностей. Колин, осознавая, что времени мало, втиснул себя между двумя спорщиками. Он громко заявил, что, если Дэвид не вернет Джека под ответственность Морлея, как запланировано, лейтенант сможет арестовать его. В следующую минуту спор стал еще громче. Ба-бах! За спинами мужчин раздался громкий хлопок. Все трое умолкли на полуслове и обернулись. - Так-то лучше, - спокойно сказала миссис Рассел. Перед ней на полу лежала неопрятная стопка журналов в кожаных переплетах. - А теперь, джентльмены, если вы все сделаете глубокий вдох, возможно, мы сможем направить разговор в более конструктивное русло прежде, чем вы поубиваете друг друга. *** Лавиния стояла под аркой, ведущей в конюшню. Она оглядывала улицу, наморщив лоб. Было тихо и практически безлюдно. Женщина обернулась и посмотрела в сторону тюрьмы. Здание было за небольшим поворотом улицы, отсюда невозможно было его увидеть. Женщина прошла во двор. Подходя к подруге, сказала: - Изабелль, думаю, не стоит, чтобы нас видели вместе, если ты собираешься убедить Серо в том, что считаешь Джека виновным. Все в городе узнают, что Колин был в тюрьме, защищая Джека. Изабелль похлопала скакуна Клер по морде, и, не глядя на Лавинию, ответила: - Ты права. Я буду отправлять Пайку, если мне надо будет что-то передать тебе. Ты присылай кого-нибудь из твоих помощниц. Скажи, чтобы оставляли сообщения для него. Если кто-то их увидит вместе, может, подумают, что они встречаются. - Хорошая идея, - хихикнула Лавиния. – Некоторые из моих девушек захотели бы сделать такое предположение правдой. А вот и Клер. - Ты не забыла свои прогулочные ботинки? –поинтересовалась Изабелль, когда Клер практически вбежала во двор. Клер подняла левую ногу, чтобы подруги могли рассмотреть на ней крепкий кожаный ботинок с толстой резиновой подошвой. Девушка посмотрела на лошадей и напряженно спросила: - Мы поедем без седел? - Да. Если меня увидят на пути обратно, я не хочу объяснять, почему веду двух оседланных лошадей. Без седел я всегда могу сказать, что каким-то образом они сбежали, и я просто веду их домой. Не смотри так встревоженно. С тобой поедет Дэвид. Все, что тебе надо будет делать – держаться за него. Знаю, что ты бы охотнее поехала с Джеком… - Но мы точно упадем, учитывая, что у нас обоих нет опыта в езде без седел, - завершила за подругу фразу Клер. - Я тоже так подумала, - ухмыльнулась Изабелль. - Лавиния, - начала Клер, нервно сжимая руки перед собой, - я должна попросить тебя об услуге. Мне неудобно и даже стыдно, но это очень важно. Взгляд больших темных глаз Лавинии переместился на Клер. Она шагнула к девушке и положила руку на ее нервно сжатые пальцы. - Что за услуга? Все что угодно, просто скажи мне. Клер сделала глубокий вдох и потерла рукой глаза. - Я не думаю, что миссис Рассел стоит возвращаться на плантацию. Я знаю, ей будет тяжело оставаться вдали от миссис Брэдфорд, но, боюсь, мистер Брэдфорд узнает, что это она всех предупредила. И будет ужасно к ней относиться. Сегодня на похоронах в его глазах было столько жестокости, что я действительно боюсь за нее. Мне ужасно неудобно просить тебя об этом, но… - Ты права, - перебила Лавиния, - не очень разумно для нее туда возвращаться. Я обещаю, что мы с Колином присмотрим за твоей крестной. По крайней мере на один день или около того. Мы скажем ей, что так надо, чтобы ты не беспокоилась. Я уверена, она согласиться. - Спасибо. Девушка обняла Лавинию. На мгновение они застыли, наслаждаясь теплотой дружеских объятий. Лавиния подумала о том, что долго злилась на Клер, но сейчас все это выглядело таким неважным. - Безопасного вам пути. Изабелль, ты пришлешь весточку, когда вернешься? - Конечно. Нам пора, Клер. Если Морлей согласится с планом, Дэвид и Джек скоро выдвинутся на место встречи. Лавиния прошла с ними к черному выходу с конюшни. Она понаблюдала, как две ее подруги повели лошадей между загонами к дороге, которая вела вдоль кромки леса параллельно главной улице маленького города. Как только они исчезли во мраке ночи, внимание миссис Трент привлек шум. Она побежала через двор к арке у входа. Оставаясь в тени, она увидела, как шестеро всадников быстрым галопом пронеслись по улице мимо конюшни. За ними мчались две полные людей повозки. Лавиния зашептала молитву, христианскую молитву, которую она выучила в детстве. Она пошла следом за повозками так быстро, как осмелилась. *** Джеку снился невероятный, но приятный сон о том, что он плыл по океану с запахом английской розы, когда чьи-то грубые руки внезапно схватили его за плечи. Моряк немедленно проснулся и выкинул вперед правый кулак. Дэвид с легкостью мог бы расстаться с передними зубами, если бы Джек не узнал голос Колина: - На это нет времени, Джек. Дэвид помог Джеку подняться и практически силком вытянул из камеры. Заключенный послал вопросительный взгляд в сторону своего тюремщика. Морлей молча посмотрел в ответ и повел всех к задней двери, через которую чуть раньше этим вечеромон вывел Клер. Отступив, всех пропуская, лейтенант строго сказал: - Помни, Гриф, я поверил словам Трента. Если ты не вернешь МакГоннигала под мою охрану в Сент Джироне, ты предашь его, не меня. - Понятно, - резко кивнул Дэвид. Затем он посмотрел на Колина, который тоже кивнул: - Все в руках Божьих. Дэвид толкнул Джека в подлесок за тюремной стеной. - Что, черт возьми, происходит? – громким шепотом потребовал ответа изумленный Джек. - Мы пытаемся спасти твою бесполезную шкуру. А теперь заткнись и держись рядом. Джеку показалось, что их путь через густые кусты и свисающие лианы был совершенно беспорядочным. Но они направлялись вверх по склону, удаляясь от воды, в этом Джек был уверен. Но куда они направлялись, он не представлял. Спустя пару минут Дэвид остановился на краю пыльной дороги. Джек узнал ее, как главную дорогу, ведущую вглубь острова, хоть он ездил по ней лишь однажды. Там Дэвид дернул Джека, заставляя упасть на землю, и сказал лежать тихо. Было практически полнолуние. Луна была высоко в небе. Дорога была достаточно широкой, чтобы лунный свет проникал сквозь кроны деревьев, растущих по ее краям. Джек напряг глаза и увидел, что две большие фигуры направляются в эту сторону. Спустя какое-то время он наконец понял, что видит двух лошадей, которых ведут на поводу. - Где они, черт побери? – услышал беглый заключенный голос Изабелль. - Если ты не будешь поаккуратнее, ты наступишь на нас, - ответил Дэвид, вставая на ноги и выходя на дорогу. Джек последовал за ним и секунду спустя Клер повисла на его шее. - О, слава Богу, Морлей послушал вас, - воскликнула она, обнимая его. Джек не мог не ответить на ее объятия. - Послушал что? Что происходит, любовь моя? –снова потребовал объяснений Джек. - Вы двое, на это нет времени, - заявила Изабелль, пока Дэвид подсаживал ее на Данте. Затем сладким голосом добавила: - Ты поедешь со мной, Джек. - Все хорошо, дорогой, - шепнула Клер, неохотно выскальзывая из его объятий. – Нельзя медлить. Взглянув на полную очарования улыбку Изабелль, Джек забеспокоился. Дэвид, сцепив вместе руки, чтобы подсадить друга, весело подбодрил: - Не бойся, приятель, от нее больше шума, чем вреда. Как только Джек уселся позади Изабелль, Дэвид схватился за гриву второй лошади. Он запрыгнул на спину скакуна и нагнулся, чтобы подтянуть Клер и сумку, которую она держала, себе за спину. Весь процесс занял меньше минуты. - Что ж, держись, - немного сварливо сказала Изабелль. – У нас нет времени останавливаться и подбирать тебя, если ты свалишься. Осторожно Джек протянул руки по обе стороны от тонкой талии Изабелль и вцепился в гриву Данте. В этот момент он спросил себя, возможно ли, что это сон, а на самом деле он все еще лежит на койке в своей камере.Поверх плеча Изабелль он увидел, как Клер обернулась. Лунный свет озарил ее лицо, и он смог увидеть улыбку своей возлюбленной. Если он спал, то было бы хорошо, чтобы этот сон продолжался. Поездка вверх по горной дороге была, мягко говоря, неудобной. Лошади быстро покрывали расстояние уверенной рысью,но Джек, непривычный к верховой езде, подпрыгивал и постоянно съезжал с широкой спины Данте позади Изабелль. Его безмерно удивляло, что, даже заключенная в кольцо его рук, наездница умудрялась следовать движениям лошади и никуда не сползать, в отличие от него. Парень испытал огромное облегчение, когда Дэвид скомандовал привал и легко спрыгнул на землю. Неуклюже слез с коня и Джек. Он протянул руки Клер, и она грациозно соскользнула в его объятия. Пользуясь случаем, девушка поцеловала его. Опуская ее на землю, бывший заключенный внимательно посмотрел на возлюбленную и сказал преувеличенно терпеливо: - Ты не могла бы, пожалуйста, рассказать мне, почему мы убегаем посреди ночи, как стая пикси? На мгновение Клер улыбнулась, но затем ее глаза посерьезнели: - За тобой шла толпа линчевателей. Мы должны были тебя вытащить. Изабелль вернет лошадей назад, а мы пойдем в Сент Джирон. Мы уверены, что сможем там найти разгадку. Джек заметил едва заметную тропу, ответвляющуюся от дороги. И правильно предположил, что именно по этому пути они пойдут. Также он смутно припомнил что-то про встречу с Морлеем в Сент Джироне. Нахмурившись, он снова посмотрел на Клер. - Мы пойдем по земле? Клер закивала головой. - Да. И я иду вместе с вами. - Определенно нет! – гаркнул Джек. Его голос был резким, как у капитана, отдающего приказы и ожидающего повиновения. – Ты сядешь обратно на лошадь и вернешься с Изабелль в Матаваи. Клер расправила плечи и подняла подбородок. - Ты понесешь мешок или это сделать мне? – спросила она, демонстративно взвесив в руке тяжелую поклажу. Качнувшийся мешок ударил его по животу. Он тут же отобрал его у девушки. - Теперь послушай меня, Клер… Девушка отвернулась. Она уже обнимала Изабелль. Дэвид положил руку на плечи Джека и философски изрек: - Я уже проиграл эту битву, Джек. Тебе придется принять то, что она идет с нами. Все еще нахмурившись, Джек закинул на плечи поклажу. Дэвид же пошел к Изабелль. Когда капитан проходил мимо Клер, они обменялись взглядами: со стороны Дэвида это был взгляд в духе «Я же тебе говорил», а со стороны Клер – слегка обеспокоенный, но дерзкий. - Изабелль, - начал Дэвид, проводя рукой по сильной шее Данте. – Я действительно думаю, что тебе стоит поехать с нами. - Я не могу, - ответила Изабелль с открытым вызовом в голосе. – Я надела не те ботинки. Дэвид повернулся к ней и посмотрел сверху вниз с высоты своего роста. - Ты когда-нибудь прекратишь шутить над этим? Ты не знаешь, как Серо собирается исправить ошибку сегодняшнего вечера. К утру он может возжаждать крови, крови любого, кто подвернется под руку. Изабелль тряхнула головой, ее густые волосы рассыпались по плечам. - Потерять самоконтроль вот так, в порыве, может бедняга Том Брэдфорд, но не Серо. Если ты прав, и он сегодня подстрекал толпу, побег Джека не несет для него опасности. Если что, он сможет использовать факт побега как признание Джеком его вины. - Может и так, но это не точно. Черт побери, женщина, ты не можешь поступить разумно и просто пойти с нами? - Дэвид Гриф напоминает мне о здравом смысле, - воскликнула Изабелль, выразительно закатив глаза. – Следующим номером будет замерзание ада. Кроме того, мне надо отвести обратно лошадей. - Просто сними уздечки и отпусти. Данте умный, он найдет дорогу домой, а мерин Клер последует за ним. - Но есть шанс, что Данте последует за мной. Он верный. Иди, Дэвид, - она подпихнула капитана в сторону тропы. – Я справлюсь с Серо. Стон Дэвида перерос в рык. - Ненавижу. Изабелль одарила его игривой улыбкой. - Ты можешь подсадить меня. - Я могу сделать намного больше, - пробормотал Дэвид, заключая ее в свои объятия. Изабелль ожидала поцелуя: грубого, злого, отражающего его неудовольствие от ее решения наравне со стремлением показать свое влечение к ней. И была удивлена, ошеломлена, когда он поцеловал ее с такой бесконечной нежностью, которая заставила ее задыхаться и мучиться желанием продолжить этот поцелуй. - Хорошо, тогда делай, что хочешь, - прервав поцелуй, зло сказал Дэвид, и буквально забросил ее на спину Данте. Изабелль, пытаясь держать лицо, заявила: - Убедись в том, что как следует позаботишься о Клер. Затем она помахала Клер и, взяв уздечку второй лошади, развернула Данте в обратную дорогу. Дэвид следил за ней, пока тьма не проглотила ее силуэт. Затем от разочарования пнул удачно подвернувшийся камень и повернулся к своим спутникам. - Мы тоже должны воспользоваться лунным светом, чтобы уйти как можно дальше. Было сложно придерживаться тропы в темноте. Дэвид скомандовал привал, спустя примерно час после расставания с Изабелль и лошадьми. - А еще мы можем немного вздремнуть, - прокомментировал он, сбрасывая тяжелый заплечный мешок, который отобрал у Джека во время похода. Покопавшись в нем, он достал одеяло и протянул его Джеку. - Я, ммм, мне надо… - начала, запинаясь, Клер, глядя на свои ботинки. Дэвид знал причину ее смущения. - Конечно. Но не отходи далеко. - Не буду. Дэвид заметил, как Джек внимательно отслеживал глазами ее перемещения до самых зарослей бамбука. Его плечи были напряжены. Моряк не проронил и слова, пока они шли по тропе. - Ты злишься из-за того, что она с нами? – тихо спросил капитан. Джек быстро обернулся, чтобы посмотреть на Дэвида. - Не злюсь. Боже, Дэвид, ты должен понимать, насколько я благодарен. Если ты думаешь, что ей стоит быть с нами, то пусть так и будет. - Я знаю, что ты благодарен. А еще знаю, что ты думаешь, что Клер должна была остаться в Матаваи и терпеливо ждать новостей. Джек потер рукой подбородок. - Слушай, я в курсе, что когда она чего-то хочет, может быть весьма убедительна. И я знаю, что она ненавидит быть в стороне от событий. Но разве это плохо хотеть, чтобы она была в безопасности? - Нет, это не плохо, - покачал головой Дэвид. – Но Джек, она не ребенок. Я не могу приказать ей не идти. Попробуй подумать об этом с другой точки зрения. Прямо сейчас она в безопасности. Она с тобой, и ты можешь быть уверен, что если кто-то попробует причинить ей вред, ты будешь рядом, чтобы помочь. Джек хотел было возразить, но услышал странные нотки в голосе друга. Он посмотрел на него внимательнее и подумал, что капитан волнуется об Изабелль. Ее легко могли заметить, возвращающуюся с лошадьми в конюшню. Даже с заготовленной историей и умением заговаривать зубы, не надо обладать большими дедуктивными навыками, чтобы связать ее с побегом. Все взяли на себя такой риск ради него. Было очень сложно поверить, что у него есть такие хорошие, такие преданные друзья. Самое меньшее, что он мог сделать – это перестать спорить с Дэвидом. - Ты абсолютно прав. Мужчина не должен впустую тратить время рядом с женщиной, которая ему дорога. - Иди, - Дэвид кивнул в сторону Клер, которая показалась из-за зарослей. – Иди, предложи себя в качестве подушки. - Спасибо, Дэвид, - сказал Джек, уже в пути. Он оглянулся, бросив через плечо: -Знаешь что? - Что? - Я бы поставил все свои деньги на Изабелль, без колебаний. - Да, - широко улыбнулся капитан. – Я тоже. Джек побрел в сторону Клер. Она раскатывала одеяло на земле, стараясь, чтобы под него не попали камни. Ее волосы были распущены и покрывалом окутывали плечи. Девушка не заправила рубашку в мешковатые джодпуры. Внезапно он понял, что это его рубашка. Он отдал ей эту рубашку давным-давно, когда ей надо было что-то подходящее для урока управления кораблем. Клер услышала его шаги и подняла глаза, напряженно улыбнувшись. Клер знала с самого начала, что от требования взять ее в это путешествие Джек будет не в восторге. Возможно, в какой-то мере она поступила глупо. Ей хотелось верить, что она сможет раскрыть правду, задавая правильные вопросы в Сент Джироне. Но знания ста таитянских слов едва ли будет достаточно для эффективных расспросов местных. Она знала на собственном опыте, что тропы через остров едва ли достойны своего названия. Ей будет сложно угнаться за мужчинами. Но даже если так, она рада быть с ними. Простая возможность видеть Джека помогала оставаться спокойной. И ей плевать, если они будут ссориться всю дорогу через остров или Джек будет хранить гордое молчание. - Замерзла? – спросил он слегка резковато. Она покачала головой. На самом деле она, конечно, немного замерзла. Воздух был сырым и тяжелым, и на этой высоте было холоднее, чем она привыкла. Тем не менее, она была решительно настроена на то, чтобы не жаловаться. - Извини, мы не можем зажечь костер: как сказал Дэвид, нет причин привлекать к себе внимание. - Я уверена, это мудрое решение, - заверила девушка, глядя в сторону капитана. Он стоял спиной к ним, глядя вниз по тропе. Клер знала, что было слишком темно, чтобы он мог увидеть хоть что-то, и задумалась, что же он пытался разглядеть. - С Дэвидом все в порядке? Он выглядит обеспокоенным. Джек сел рядом с ней, скрестив ноги и прислонив спину к широкому стволу дерева. - Он беспокоится об Изабелль. - Я тоже, - ответила девушка с дрожью в голосе. – Если мы правы насчет Серо, Изабелль в огромной опасности. Джек задумчиво посмотрел на свою любимую. - Ты думаешь, это Серо убил Брэдфорда? - Да, - она едва заметно кивнула головой. –Если сложить вместе все, что мы знаем, начинаешь видеть, что истории, которые Колин слышал в баре – Господи, это было только вчера! - даже сегодняшняя жажда устроить самосуд - все это было спровоцировано. Серо, стоящий за всем этим, - это ужасно, но очень логично. Мне очень сложно в это поверить, потому что это так подло желать Гиллу смерти. Джек наблюдал, как она вытирает набежавшие на глаза слезы. Затем хрипло сказал: - Ты должна постараться отдохнуть, завтра нас ждет очень много ходьбы. Она кивнула и опять постаралась разровнять одеяло. Это оказалось невыполнимой миссией. «Это так подло». Если бы кто-то спросил его мнение, Джек выслал бы ее обратно в Англию прежде, чем Клер оказалась вовлеченной во что-то, настолько близкое к такой подлости. Но его не спрашивали, и она была здесь. Как сказал Дэвид, прямо сейчас она была с ним и в безопасности. Глядя на ее длинные пальцы на одеяле, Джек спросил себя, почему он был настолько против того, чтобы она пошла с ними. Это будет не легкая прогулка, но она сильная девушка. Она сможет справиться с этим, особенно, если он будет приглядывать за ней. Самая большая опасность, которая может подстерегать ее на тропе, - это вывихнутая лодыжка. Реальная опасность осталась в Матаваи, потому что, Серо убил Гилла или нет, но кто-то все же убил. Джеку казалось маловероятным, что это было случайное убийство. Если кто-то (и Джек находил идею о виновности Серо интересной) желал убить Гилла, он мог пожелать убить любого, включая Клер. Дэвид был прав. Клер безопаснее с ним, по крайней мере, в физическом смысле. И затем он понял, почему пытался отговорить ее идти. Опасность была не в путешествии через джунгли. Опасность была в конце пути, когда Дэвид отдаст его обратно Морлею. Джек сказал бы, что он реалист. Большинство людей, включая Клер, сказали бы, что он пессимист. Он просто не мог поверить, что у них много шансов раскрыть правду в Сент Джироне, особенно, если убийцей был Серо. Серо был человеком, который знает, как скрыть следы. Джек был глубоко признателен друзьям, даже лейтенанту, за приложенные усилия, за спасение его от разъяренной толпы. За то, что дали ему хоть и маленькую, но надежду. Очень маленькую. Возможно, в итоге они выяснят, как тот, кто его подставил, все это спланировал. Джеку ни разу не пришло в голову, что он может взять Клер и сбежать. Было глупо возражать против того, чтобы она присоединилась к ним. Это было привычное желание держать ее подальше от проблем, его окружающих. Именно то, что он пообещал себе никогда не делать после рассказа о том, как повлияло на нее его желание отгородиться. Этот путь через остров был подарком. Это может быть их последняя возможность побыть вместе. Он должен дорожить каждой минутой, он должен быть уверен, что Клер сможет мысленно вернуться в это время, хотя бы ненадолго, и вспомнить, что была любима. Все еще слегка напряженно он протянул руку, чтобы приподнять завесу шелковых волос. Клер замерла от его прикосновения. Медленно его рука скользнула с шеи на спину, и он мягко притянул ее к своей груди. Клер закрыла глаза и вздохнула. Она вытянула ноги, позволила своему телу расслабиться. Наконец она согрелась. Джек устроил ее поудобнее и положил свою щеку ей на макушку. Ее волосы пахли кокосовым маслом. Они сидели молча несколько минут, пока, не отдавая себе отчета, Джек не начал напевать мелодию себе под нос. - Какая чудесная мелодия. Что это? – спросила Клер сонным голосом. - Колыбельная, которую пела моя мама тысячу лет назад. Просто пришла мне на ум. - Ты знаешь слова? - Да, думаю, я их помню. Но она на гаэльском. - Не знала, что ты говоришь на гаэльском. - Не говорю. Больше нет. Не в этой жизни. Клер услышала эхо Ирландии в его акценте, также как и горечь потери. Она помолилась о том, чтобы однажды она смогла заполнить хотя бы крошечную часть этой пустоты в его сердце. - Ты споешь мне ее? - Если ты хочешь. - Да, пожалуйста. - Не думаю, что смогу перевести слово в слово, но это о золотой колыбельке и развевающемся ветре. ©smeka