Даже вечность может оборваться

4 дня спустя       Гермиона не вышла из комнаты ни разу с того дня. И благо, всё в доме было украшено в зелёные, а не золотые цвета. Даже так всё напоминало об утрате, хотелось сдохнуть. Её комната располагалась на втором этаже. Вторая серебристая дверь слева стала привычной для Грейнджер. В её комнате было много полок, даже слишком. Среди широкого балкона раскинулся мини-сад, росли плодовые деревья и цветы. Девушка любила цветы, но самые любимые там отсутствовали. «Садовые цветы — это, безусловно, мило, однако мне по душе дикие, полевые цветы. Они свободны и выращены самым лучшим садоводом» — с энтузиазмом повторяла она, когда на пути встречались мальчишки, желавшие подарить ей розы. Время, когда Рон был жив. Она опять вспомнила и заплакала. Счастье было так близко, и она упустила его. «Таких, как Рон, больше нет!» — уверяла себя Грейнджер, когда ещё не получила приглашение на его похороны. Малфой не приходил к ней на протяжение всех четырёх дней.       Девушка встала и посмотрела на отражение в зеркале. Зеркало было не старым, явно сделанным под заказ из натурального дерева. Гриффиндорка оценила это. Это то зеркало, в которое на протяжение долгого времени она будет смотреться по утрам. Утро, к её удивлению, было тёплым. Осень затихла, её краски не погасли. «Цирк уехал, клоуны остались» — с почти улыбкой подумала девушка.       «Нет, нет, нет... Улыбка, или почти улыбка может быть от счастья или от малой радости». Сегодня ей приснился Рон. Снова Он... Как Он падает замертво на пол. Гермиона проснулась в холодном поту и в надоевших слезах. Просто в слезах. Она вспомнила, как только вчера рвала подушку из-за точно такого же сна. Нет, это не слёзы... По щекам катились глыбы, огромные глыбы вины. Она чувствовала себя виновной в его гибели. Она нехотя представила: люди идут по кладбищу в тёмной одежде, несут гроб, опускают в могилу, перед которой надгробье с надписью «Рональд Уизли». Миссис Уизли не выдержит ещё одной потери. Опять груз вины на её хрупкие плечи. В дверь постучали: — Грейнджер, можно войти? — нерв на щеке Драко дёрнулся. — Спрашиваешь так, словно если я скажу «нет», ты не войдёшь, Малфой, — опять усмешка с её стороны. — Мне надо с тобой поговорить, — девушка открыла ему дверь. Он зашёл и, сев на салатовое кресло, глубоко вздохнул, — раз уж тебе придётся здесь жить, я должен тебя кое с кем познакомить.       Парень взял Гермиону за руку и вытащил из комнаты. Та, не сопротивляясь, пошла за ним. Они прошли по ужасно зелёному коридору. В доме можно было снимать фильм «100 оттенков зелёного». Малфой подошёл к четвертой двери справа: — Открывай, только не разбуди.       Гермиона положила обессиленную ладонь на ручку и открыла золотую дверь. «Золотую? Но почему? Может, здесь Рон? Нет, Гермиона, этого не может быть...» — мысли у девушки били через край. И да, это был не Рон. В красивой комнатке с игрушками, в основном, машинками, людей не было. Хотя... Она подошла к маленькой кроватке и опять заплакала. На кровати лежал маленький мальчик. Златокудрый, лет трёх мальчишка. Гермиона не удержалась и взяла малыша на руки. Девушка отдала бы всё за такое чудо... — Как его зовут? — счастливо шепнула Грейнджер. — Хеппи, — последовал беззаботный ответ. — Драко, это твой сын? — Грейнджер, не моли чепухи. Какой сын? Я нашёл его, когда гулял вечером по Горской аллее два месяца назад. Он был, как бродяга на знойном вечернем закате. Мне стало его жаль. Теперь я его опекун. Хеппи никто не искал, и я подумал, ему лучше будет здесь. — Ты изменился, — Гермиона всё качала ребёнка на руках. — Я всегда был таким, — слегка обиженно прошептал Драко и вышел из детской.

***

      Всё утро Грейнджер провозилась с Хеппи. Лишь там, в детской, она забывала о Роне. Малфой даже попросил Ронго принести завтрак в комнату. Он был добр. В десять часов Хеппи проснулся и, завидев Гермиону, воскликнул: — Ти кто? Я лассказу всё папе, — мальчик слегка задумался, — а ти не моя мама?       Девушка не спешила отвечать. Она задумалась: «может, ответить ему "да"? Я ведь здесь надолго, а он один... Нет, Гермиона. Ты когда-то уедешь отсюда... или нет?» Девушка обняла мальчика и робко сказала: — Да...