Ночь в курятнике

Свет приглушен до одной настольной лампы. В комнате тишина и лишь дыхание солиста разрывает её, в унисон с дыханием гитариста, но не об этом сейчас. - Ты гулял весь день и заплатишь за это. - Но я не... - Приказы не обсуждаются, на колени! - слова эхом отбиваются от стены. Солист осторожно опускается на них. На его теле лишь рубашка и джинсы, он босиком. На Томо высокие берцы. Они немного поблескивают в свете лампы, что стояла сбоку от места, где на коленях стоял младший Лето. Два голубых глаза океана поднимаются на Томо. В его руке плеть, что изначально ничего хорошего в себе не несёт. Грубоватая рука Милишевича оглаживает голову и волосы, зарываясь в длинных локонах Джареда. Лето зря расслабляется, опуская голову вниз, эта же рука толкает его вперёд, заставляя встать на колени, но он ошатывается, но приказу уже подчиняется. - Раком. Голос Томо хрипловат, по телу Лето блуждает возбуждение. Оно охватывает солиста, заставляя подчиняться каждому слову. Руки упираются в грубоватый ковёр, заставляя сжать его концы в пальцах. - Штаны приспусти. От него исходят лишь команды. Лето подчиняется и приспускает штаны и получает удар чуть ли не по рукам, от чего вскрикивает и выгибается. Место удара розовеет и начинает гудеть, а тот лишь голову опускает, видя мелькающие берцы Томо. - Жаль портить такую задницу ударами, но ты заслужил. Со стороны можно было сказать, что в Томо вселился сам демон похоти или даже она сама. Но это был Томо, в нём оставались доли человечности. Его пальцы осторожно походятся по спине, отвлекая Джареда от боли на заду, но он получил лишь новый шлепок, разбавленный болью и диким желанием. Из уст солиста вырывается рваный полустон полукрик, вызывая у Томислава самодовольную усмешку. Он стоит перед ним. Уже. Рука Милишевича ложится на подбородок солисту. - А теперь вылижи, - плеть небрежно падает перед Джаредом, а Томо отходит на шаг. Плеть кожаная, рукоять усыпана вырезами для удобства держания. Чёрт бы побрал этого Томо. Она блестит в слабом свету, чёрная, минуту назад она прошлась по заду солиста, а сейчас должна получить кусочек удовольствия. Джаред берёт её в руки, осторожно проводя по рукояти кончиком языка. Он цепляется за каждый вырез на ней, косясь на Томо и теча как последняя сучка. Губы обнимают рукоять, до ушей доносится: - Хороший мальчик. А теперь попробуй сам себя трахнуть ей. Глаза Лето округляются: - Ты избегаешь траха меня? - Ты получишь приз за старание, мальчик, а пока выполняй то, что я сказал. Джей с опаской проводит рукоятью меж ягодиц и осторожно проталкивает её. Это до одури больно в не растянутом теле. Жалостливый взгляд двух голубых морей поднимаются на Томо. - Может не нужно? - Может никому это и не надо, но мне нравится. Продолжай... Джей насаживается. Через боль на половине он порвал себя, похоже что. Солист вскрикивает, тихо шепча проклятие Томо: - Сволочь К руке подкатывается круглый фиолетовый тюбик. Смазка. - Спасибо, - иронично благодарит Джаред, вытаскивая и смазывая плеть поступательными движениями. Новый вход, уже легче. Он осторожно водит ею туда сюда, разрабатывая зад, что бы его более не порвать. Как только всё налаживается Томо подходит к нему. - Довольно, займёмся делом, открывай рот, - басист растёгивает штаны. Плеть удачно отлетает в сторону, а Джей покорно открывает рот, глядя на Томо снизу вверх. - Ты знаешь, что делать, - взгляд басиста косится на член, Томо снова немного противно и похотливо улыбается. Джей осторожно проводит по всему стволу языком и губами посасывает головку. Томо лишь чувствует, как по его телу разливаются волны удовольствия от этого. Эти губы и язык сводят его с ума, он забирается руками сквозь густые волосы Лето, чуть сжимая их в кулаке. Поступательными движениями Джей вбирает в рот весь член Томо. С уголка рта капает ненужная слюна и смазка от ствола Тото, а в уголках глаз скапливается влага, как защитный механизм организма. Милишевич лишь заталкивает своё достоинство ему в рот и ловит на себе взгляд Лето. Но отстраняется, боясь кончить в сладенький ротик Джареда. - Хватит, иначе до задницы твоей я так и не доберусь. Повернись, - он показывает рукой и Лето, перебирая коленками и болящим задом поворачивается к нему спиной, облизывая губы от ненужной влаги. - Где блядь смазка? - тихо вырыкивает басист и видит, что Лето указывает в сторону плети. Там и лежит заветная баночка. Томо цепляет её в руки. - Теперь вижу, - он выдавливает немного геля на пальцы и чуть растирает, согревая вещество. Без доли сомнения он вводит эти пальцы ему в зад, осторожно массируя и растрахивая вход. - Нравится? - Даа, - протяжно стонет Джаред, готовый распластаться на этом ковре словно кошка, оттопырив зад для Томислава. Эту слащавую обстановку разряжает удар по заду. Хлопок ударяется о стены как и их слова, заставляя Джея дёрнуться от неожиданности и вскрикнуть. - Не забывай, кто твой папочка. - говорит басист, тихо усмехаясь над этим, буквально поддевая Лето двумя пальцами на крючок. Но и это длится не долго. Резко исчезнувшие пальцы заменяются более большим и тёплым членом, двигаясь там медленно, растягивая удовольствие в крохотном и шёлковом теле. Джаред лишь шумно и часто дышит, стараясь преждевременно не сжаться и не дать кончить Томо. Джей опустил голову, тихо поскуливая, как ответ действиям Тото, который немного ускорился в этом плане. И кажется, что Лето на пике, когда из его уст вырываются громкие и несдержанные стоны, но поблажек басист не дал. - Теперь сам насаживайся на меня, похотливый мальчонка, - Милишевич отходит от него, освобождая зад и ложась на кровать, на спину. - Давай мальчик, не заставляй Вилли ждать. Пустота в теле немного расстроила возбуждённого Лето. Он немного непонятливо посмотрел на басиста и отчасти разочарованно. Он поднимается и оказывается сверху, медленно насаживаясь на ствол Томо. - Резче! - выкрикивает недовольно Томо, грубо насаживая Лето на член, загоняя его по самые яйца руками, что лежали теперь на пояснице Джареда, снова заставляя его вскрикнуть и откинуть голову назад. - А теперь давай, скачи, - припухший член Томо начинал ныть, но вскоре получая желаемое, когда Джей сам стал водить задом, доставляя папочке удовольствие, доводя его почти сразу, что было ясно по его стонам. Лео, однако, кончил быстрее, за что Джаред сжался и Томо излился в него следом. Расслабившись по внутренней стороне бедра Лето потекла тонкая струйка семенной жидкости . Он расслабленно опускается на грудь хозяина, на грудь Томо, выдыхая и чуть всхлипывая.