М плюс М: Сложная математика

*** Мои мысли… Я не могу собраться… Только музыка в моих наушниках помогает мне забыться… Хочется упасть и никогда не вставать. Хочется… умереть… Это саморазрушение поглотило меня. Я сам все разрушил. Все сломал. Я сглотнул слюну с солоноватым привкусом крови и слез… Мне больше нет места в этом мире, если только он… только он не оттолкнет меня… Разбитая губа жутко болела. Я прикоснулся к ней пальцем и, зажмурившись, тут же отдернул руку. Очень больно. Как холодно. Я совсем продрог. Может быть я замерзну и умру? Ведь уже никому нет дела до меня?.. Сидя на бордюре рядом с домом Марка, я крепко обнимал себя руками, пытаясь согреться. По моей щеке снова стекала слеза. Коленки дрожали от, проникающего под мою одежду, холода. Зубы начали постукивать друг об друга. Вскоре рядом остановился автомобиль, я поднял на него глаза. Дверь открылась, и я увидел Марка. Он обошел машину и что-то сказал водителю в открытое окно. После он передал ему деньги — вероятно это был таксист. Я завороженно наблюдал за Марком. Черт, какой он красивый. Почему он настолько идеален? А я же рядом с ним… полное ничтожество… Наверное, мне лучше будет оставить его… В этот момент во мне появилась уверенность, что наше знакомство — лишь ошибка. Мы вовсе не созданы друг для друга… Неловко поднявшись на ноги, я готов был уйти. — Дима?! — Марк все же заметил меня. Я опустил лицо, скрытое под капюшоном моей толстовки. Меня всего трясло от холода — я крепко сжал кулаки, чтобы не выдать того, как сильно я продрог — я не хотел, чтобы Марк догадался, что я уже давно поджидаю его. — Что ты тут делаешь? — обеспокоенно спросил он, подойдя ближе ко мне. Я сглотнул, пытаясь удержать слезы. Стоя перед ним, мне было сложно решить — что делать дальше. Я не мог вот так просто взять и уйти, но и сказать ему я тоже ничего не мог. — Ну-ка, — он бросил на землю свою дорожную сумку, приблизился почти вплотную и прикоснулся к моему подбородку. — Посмотри на меня. Я сделал шаг назад, уходя от его руки, продолжая смотреть вниз. — Ты чего? — недоумевал он, снова приближаясь ко мне. — Что случилось? Я покачал головой, продолжая отступать. — Стой! Кому говорят! — рявкнул он, делая шаг вперед. Он схватил меня за ворот толстовки и свободной рукой, поднял мою голову за подбородок. Мы встретились взглядами. В глазах Марка читался сначала испуг, а после сожаление и жалость. Он, не говоря ни слова, крепко обнял меня, запустив свои руки под лямки моего рюкзака. Какой же он… теплый… Такой родной… Как я не хочу… его терять… В его теплых объятиях, я сразу же обмяк и расплакался. — Дима… — прошептал он, — кто это с тобой сделал? Это он? Марк говорил о моем отце. — Да… — выдавил я, пытаясь унять свою дрожь. Он стащил капюшон с моей головы и запустил пальцы в мои локоны. — Тс-с-с, — утешал он меня, — успокойся. Но я не мог. Боже, как же хорошо рядом с ним. Мне хотелось, чтобы он никогда не выпускал меня из своих объятий… — Пойдем домой, — тихо сказал он, целуя меня в лоб. — Я… я… н-не могу… — из-за окутавшего меня холода, я с трудом мог говорить. Кроме того, я был жутко взволнован. — Почему? — Марк наклонился к моему лицу, пытаясь рассмотреть мои глаза. — Я н-нарушил… — я сглотнул, — т-твои правила… — Значит, нарушил? — голос Марка был напряжен, но он по-прежнему прижимал меня к себе. Не оттолкнул? — Теперь ты меня бросишь? — прошептал я. Марк схватил меня за волосы и потянул назад, теперь он прекрасно видел мое лицо. — Чего натворил? — строго спросил он. По телу пробежала дрожь. От его сердитого взгляда мне было не по себе. — Я, — неуверенно начал я, — курил… ма… марихуану… — И твой отец застукал тебя? — догадался Марк. — Да… — я виновато отвел взгляд. — Идиот! — прорычал он, схватив меня за руку. — Пойдем уже! Ты весь дрожишь и холодный как лед. Дома поговорим. Он силой потащил меня домой, прихватив по пути свою сумку. Когда мы вошли в подъезд, Марк впихнул меня в лифт. — Ну, так что, — Марк нажал на кнопку своего этажа, — он выгнал тебя из дома? Или ты сам ушел? — Я сам… — тихо сказал я. — Ясно, — он тяжело вздохнул, нервно потирая свой лоб. Мы вошли в квартиру, и я замер на пороге. Марк, заметив это, строго спросил: — Чего встал? — Я еще не все сказал, — пробормотал я, опуская взгляд. — Что ты имеешь ввиду? — он подошел ближе ко мне и оперившись рукой в стену позади меня, наклонился к моему лицу. Под его пристальным взглядом, я, казалось, сжался в маленький комок. — Я нарушил еще одно правило… поэтому… — я запнулся, — я не знаю… — Да, что ты еще успел натворить за эти два дня, пока меня не было?! — раздраженно рявкнул он. От его крика я зажмурил глаза, и скрестив руки, выставил их вперед — я будто пытался защититься от его ярости. — Это было еще до того… — проскулил я. — Изменил мне? — нависнув надо мной, Марк тяжело дышал. — Нет… нет-нет! — я поднял на него испуганные глаза, отпуская руки. — Дело не в этом… — А в чем? — процедил он сквозь зубы и прищурил глаза. — Я завалил почти все тесты, — признался я, — и я… был так расстроен… а ты уехал… Марк тут же отстранился и, ничего не сказав, ушел на кухню. Я выпрямился и посмотрел на его спину. — Так и будешь там торчать? — крикнул он после. — Иди сюда. Тебе нужно согреться. Почему он не ругает меня? Не сказал ни слова. — Л-ладно, — я снял кеды, сбросил рюкзак и последовал за ним. Я вошел на кухню и сел на стул. Марк в это время наливал воду в чайник. После он поставил его на подставку и включил. Чайник начал негромко шуметь. — Дай, взгляну, — вдруг сказал Марк, подошел ко мне и сел прямо на пол передо мной на колени. Своей теплой рукой он обхватил мою шею и потянул, мне пришлось наклонится вперед. Прикоснувшись к моей щеке, где была небольшая ссадина, а после к разбитой губе, он сказал. — Вроде ничего серьезного… Болит? Почему?.. Почему он заботится обо мне, после всего, что я натворил? — Нет, — я сглотнул, а после добавил, — терпимо. Он схватил меня за руку и стащил со стула, и я оказался на полу рядом с ним. Его руки крепко прижали меня к себе. Он уперся подбородком в мою макушку и сказал: — Дурачок! Неужели ты думал, что я тебя брошу из-за таких пустяков? — он уткнулся носом в мои волосы. — Я ведь люблю тебя… *** Свернувшись калачиком, я лежал на диване, укрытый теплым пледом. Моя голова вновь была на коленях Марка, который медленно перебирал пальцами пряди моих волос. По телевизору показывали какой-то старый фильм, и ему, похоже, он очень нравился — Марк не отрываясь наблюдал за действиями на экране. С тех пор как я пришел к нему, мы так толком и не поговорили. Марк лишь напоил меня горячим чаем, и сразу потащил в гостиную, чтобы скорее укутать. Я не знал, что мне делать дальше. Как мне поступить? В конце концов мне придется решать — куда мне теперь податься? Я ведь не могу остаться у Марка, хотя, конечно, я не против жить с ним, но я думаю он еще не готов к подобному развитию наших отношений. Кроме того, я подорвал его доверие и теперь, кажется, мы отдалились. Одно я знал наверняка — мне придется вернуться на работу, чтобы как-то сводить концы с концами и оплачивать съемную квартиру. Желания возвращаться к отцу-тирану у меня совсем не было. Но если я выйду на работу, у меня будет катастрофически мало времени на учебу — а мне так важно сейчас усердно заниматься, чтобы оправдаться перед Марком. — Ты согрелся? — Марк прервал мои мысли. Он взял пульт и поставил фильм на паузу. — Угу, — пробубнил я. — Хорошо, — прошептал он, а после уже более уверенно сказал. — Теперь ты будешь жить у меня. Домой я тебя не отпущу. Что?.. Неужели после всего этого… — И это не обсуждается, — продолжил он. — Я помогу тебе пересдать все тесты. Наверное, ты думал о том, чтобы вернуться на работу, но пока с учебой все не решишь — я буду обеспечивать тебя… — Но… — хотел было возразить я, но Марк перебил меня. — Я сказал — не обсуждается! — рявкнул он. — Сам ты ничего не можешь сделать как следует, так что будешь делать так, как я скажу! Я прикусил губу и ничего не ответил. Возможно, он прав — я, действительно, только все порчу. Мне было ясно, что без его помощи я ни за что не справлюсь. Или оставаться с ним, или вернуться домой — других вариантов у меня не было. — Хорошо, — сказал я, — я согласен. — Я очень рад, — он потрепал меня по голове, — ладно, отдыхай дальше, — он взял пульт, нажал на кнопку и продолжил смотреть фильм. *** На следующий день после занятий я решил заехать домой — мне нужно было собрать и перевезти кое-какие вещи к Марку. Я был твердо уверен, что в это время дома никого нет, но, когда я вошел в квартиру, ко мне навстречу вышла мама. — Дима, — она позвала меня. Я присел, чтобы развязать шнурки на кедах. — Чего? — я поднял на нее глаза. Честно признаться, я был раздражен и обижен на нее. Она ведь моя мама! Столько раз отец поднимал на меня руку, но она никогда и слова ему не сказала. Неужели, ей совсем не жаль меня? — Нам нужно поговорить, — тихо сказала она. — Я ухожу, — ответил я. Когда я поднялся и вытянулся во весь свой рост, я смотрел на нее уже сверху вниз — она была невысокого роста, и я давно перерос ее. — Уходишь? Ты ведь только пришел, — растерянно сказала она. — Я имел ввиду, что я больше не буду здесь жить, — ответил я, — я пришел, чтобы собрать свои вещи. — То есть… Куда? Где ты собираешься жить? — она встала перед лестницей, не давая мне пройти. — У друга, — ответил я. — Твой друг дал тебе эту одежду? — она показала на меня пальцем. — Да. Я вспомнил, что на мне футболка и рубашка Марка. Вот почему я решил заскочить домой — жить с Марком куда ни шло, а вот делить с ним гардероб — это чересчур. — Никуда ты не переедешь! — возразила мама. — Что за глупости?! На какие деньги ты собираешься жить? Что это вообще за друг такой? — Мама, у меня есть работа. Я смогу о себе позаботится. А друг… — я сделал паузу, — он очень хороший человек и очень близкий мне! Ближе даже вас с папой! В отличие от вас, он понимает меня. И еще — я уже не ребенок! Между прочим, у меня сегодня день рождения! Мне восемнадцать! Восемнадцать, ясно? — Это еще ни о чем не говорит, — она была непреклонна, — ты все еще ребенок. Мой ребенок. И я не позволю тебе уйти! Твой дом здесь! — Не позволишь мне уйти? — с сарказмом сказал я. — Лучше бы ты не позволяла отцу избивать меня! Из-за него я стал… Не закончив фразу, я отвел глаза. Она потянулась к моему лицу рукой, но я отпрянул. — Дима, ты думаешь, что никогда я не хотела тебя защитить? Ты правда так думаешь? Но это не так. Ты даже не представляешь, что я чувствую в эти минуты, когда он… но я не могу… не могу противостоять ему, — ее голос дрожал. — Если ты его так боишься, — резко сказал я, — то разведись! Ее глаза округлились. — Ты не понимаешь, о чем говоришь! — воскликнула она. — Вот именно! Я не понимаю! Разберитесь для начала со своими проблемами, а меня оставьте в покое! Ясно? — рявкнул я. — Дима… — мама выглядела потерянной. — Вы бесите меня! Бесите! — продолжал кричать я. — Не хочу вас больше видеть! И мне ничего от вас не нужно! Я хочу жить своей жизнью! Я хочу рисовать! Не хочу изучать эту чертову экономику и математику! Хватит пытаться из меня сделать кого-то, кем я не хочу быть! — Замолчи! — крикнула мама. — Катись к черту! — процедил я, ловко обошел ее и начал быстро подниматься вверх по лестнице. — Остановись! Мы еще не закончили! — прокричала она мне вдогонку. — Нам больше не о чем говорить, — тихо ответил я, повернувшись к ней. — И весь этот разговор уже не имеет никакого смысла. Ты слишком поздно спохватилась, мама. Я ухожу! *** — Так много вещей, — отметил Марк, помогая доставать из такси сумки и коробки с моим барахлом. — Я взял все только самое необходимое, — оправдывался я. — О, а здесь что? — он потряс одну из небольших сумок, раздался звук звенящего металла. — Складной мольберт, — сказал я. — Хм… выходит ты не собираешься забрасывать свое хобби, — задумчиво произнес он, закидывая лямку сумки на свое плечо. — Хобби? — недовольно сказал я. — Для меня это намного больше, чем хобби. — Что ты хочешь этим сказать? — он ухмыльнулся, прищурив свои янтарные глаза. — Я думаю о том, чтобы перевестись в художественную академию, — тихо сказал я. Если честно, я совсем не так представлял наш разговор о моем решение уйти из университета и бросить менеджмент, но раз уж мы начали говорить об этом, я решил не тянуть. — Вот как, — он хмыкнул и бросил на меня загадочный взгляд. — Что? — я ожидал услышать нечто больше этой короткой фразы. — Считаешь, я поступаю неправильно? Марк широко улыбнулся. — Неправильно? — он усмехнулся. — Ну, и дурак же ты! Он бросил сумки на землю и крепко обхватил меня. Его пальцы нежно ласкали мои волосы. — Я жутко рад за тебя! — Рад? — удивленно спросил я. — Дима, я хочу, чтобы ты был счастлив, — сказал он, прижимаясь ко мне, — и, я знаю, что это сделает тебя счастливым. И я рад, что ты, наконец, решился. Так, значит, те его слова, когда мы только познакомились были по-настоящему искренни? Еще тогда он говорил мне, что я должен идти по своему пути и потерять год не так страшно, как прожить свою жизнь в мире, который тебе противен. — Спасибо, — прошептал я. — За что? — Ты единственный человек в этом мире, кто понимает меня… *** Марк вошел в спальню и завалился на кровать. — Кстати, что будем делать вечером? Мы так ничего и не решили, — сказал он, сладко потягиваясь, — у тебя все-таки день рождения сегодня. Я стоял у платяного шкафа и раскладывал свои вещи. — Мне все равно, — бросил я. — Ты не в настроении? — спросил он, переворачиваясь на бок. — Если честно, то я никуда не хочу идти, — признался я. — Что-то случилось? Я заметил, ты вернулся из дома в подавленном настроении. Расскажешь, что произошло? Марк, как всегда, чрезмерно проницателен. — Эм… — я замялся. — Столкнулся с мамой… она, похоже, не пошла на работу, чтобы застать меня. И, в общем… мы поссорились, — я нахмурился. Некоторое время Марк задумчиво глядел куда-то в стену. Я ожидал нравоучений от него, но он молчал. Спустя несколько минут он, наконец, произнес: — Закажем что-нибудь домой и никуда не пойдем? Хорошо? — он улыбнулся. Снова? Снова читает меня. Так тонко чувствует все грани моего настроения. Знает, о чем со мной можно говорить, а о чем — нет. Он действительно восхитительный! — Хорошая идея, — поддержал я и улыбнулся ему в ответ. — Вот и отлично! — он поднялся с кровати и принялся набирать номер на своем телефоне. Через пару часов, когда я закончил возиться с вещами, привезли еду из ресторана. Мы сели в спальне прямо на полу. Марк хотел устроить более праздничную атмосферу — накрыть на стол, все красиво оформить, но я отговорил его. Мне было все равно — главное, что он был рядом со мной — большего мне не требовалось. Кроме того, на моей губе была неприятная ссадина и идти в таком виде куда-то, совершенно не было желания. — Будешь? — Марк поставил передо мной бутылку виски, на вид достаточно дорогого. — Эм… виски? Не знаю… не очень люблю крепкие напитки, — признался я. — Да, и у меня крышу от них срывает, знаешь. — Ха-ха-ха! Хочу на это посмотреть, — смеялся Марк. — Лучше не стоит, — пробурчал я. — Нет-нет, — улыбался он, — тебе восемнадцать, так что… пора уже начинать пить что-то более серьезное. Мы же не будем твой день рождения отмечать пивом? Он открыл бутылку и налил виски в стаканы. — Ладно, только немного, — сказал я, принимая напиток из его рук. — За тебя! — он ударил свой стакан о мой. — Спасибо, — сказал я и сделав глоток вслед за ним, почувствовал, как по моему горлу разливается обжигающее тепло. Марк вдруг молча поднялся на ноги и вышел ненадолго из спальни. Вернувшись, он протянул мне конверт со словами: — Это тебе, — он вложил конверт в мою ладонь, — подарок, — пояснил он и сел рядом. — Спасибо, — я улыбнулся и потянулся к нему губами — Марк принял мой скромный поцелуй. — Открой, — сказал он после. Я принялся вскрывать конверт — в нем лежали билеты. Я достал один из них и принялся читать. — Это… та самая выставка?! — удивленно воскликнул я. — Как ты узнал, что я хочу на нее попасть? — Не трудно догадаться, — усмехнулся он, — такое событие в России — редкость. — Это прекрасно, — прошептал я, снова и снова перечитывая текст на билете. — Я рад, что смог угодить тебе, — Марк приблизился ко мне и приобнял меня. Он уткнулся подбородком в мое плечо. — Но ведь это в другом городе, — заметил я. — Не слишком накладно? — Не думай об этом, — сказал Марк, проводя ладонью по моей голове, — это мой подарок. — Спасибо, — еще раз сказал я и посмотрел в янтарные глаза Марка. — Пожалуйста, — он широко улыбнулся. *** День клонился к вечеру и, кажется, я несколько перепил виски — меня немного мутило и язык заплетался. Я растирал кулаком слипающиеся глаза и часто зевал. — Устал? — спросил меня Марк. Он встал, подал мне руку и помог подняться. — Тебе пора в кровать, — сказал он, стягивая с меня футболку. — А ты? — сонно спросил я, поднимая руки. — Лягу с тобой, если хочешь, — сказал он. — Хочу, — твердо сказал я. — Хорошо, — он снял с меня джинсы и помог лечь в кровать. — А теперь спи, я только в душ схожу и приду к тебе, — укрыв меня одеялом, он вышел из комнаты. Почти сразу я провалился в сон. Не знаю сколько я проспал, но, когда вдруг открыл глаза, понял, что еще глубокая ночь. Марк лежал рядом, прижимаясь ко мне своей спиной. Я повернулся к нему и, обхватив его, уткнулся лбом в его шею. Такой теплый. И так вкусно пахнет. Моя рука проскользила вниз, вдоль его тела и остановилась на ягодицах — он был без нижнего белья. Я сразу возбудился. Хочу его! Продолжая ласкать его тело, я поймал себя на мысли, что хочу войти в него. Да, я, пожалуй, хотел его трахнуть так, как я занимался этим с Никой. Только от этой мысли все мое тело задрожало от уже переполняющей меня страсти. Марк крепко спал, не внимая моим ласкам. Интересно, проснется ли он, если я… Я был жутко взволнован. Сердце стучало как бешеное. Но я уже решился — и отступать не было сил. Я был пьян от своего возбуждения и уже не мог взять под контроль эмоции. Проведя рукой между его ягодиц, я, наконец, проник в него, используя сначала один, а после два пальца. Черт! Как же я хочу его! Я уже предвкушал, какое наслаждение я получу, когда трахну его, как вдруг Марк зашевелился и подскочив, сел на кровати. Он смотрел на меня широко распахнутыми глазами. — Какого хрена ты делаешь?! — прорычал он. Улыбнувшись, я лег на подушку, убрал руки за голову и сказал: — Ничего такого. — Это не смешно! — продолжал злиться он. — Никогда больше так не делай! — Хм, — усмехнулся я, — а то что? — Прекращай себя так вести! — воскликнул он. Я поднялся, опираясь на руку, и сел напротив него. — Я тоже хочу трахнуть тебя, что здесь такого? — спросил я. — А я этого не хочу. Разница в том, что тебе это нравится, а мне нет, ясно тебе?! — он явно злился на меня. — Да, ты ведь даже не пробовал, — сказал я, продолжая смотреть на него с ухмылкой, — а вдруг понравится? — Заткнись! — рявкнул он. — Чтобы больше не слышал от тебя подобной дряни! По-моему, мы четко определили наши роли! — Думаешь?! А я вот не уверен. Я поднял одну ногу и уперся носком в кровать, вторая также была готова для прыжка — с силой оттолкнувшись, я вытянул ладони вперед, и мы с Марком тут же очутились на полу. Сидя на нем сверху, я схватил его за запястья и надежно зафиксировал его руки, прижав их к полу. — Попался, — ехидно сказал я. — Блядь, Дима, чего ты творишь?! — кричал Марк, пытаясь сопротивляться. Я вдавил колено в его бедро, и он стиснул зубы. — Больно? — я надавил еще сильнее. — Ты всегда думал, что сильнее меня, но все лето, пока ты горбатился над учебниками, я не вылезал из тренажерки. Кроме того, мы с тобой уже почти одинакового роста, так что, думаю, нам можно иногда меняться ролями. — Ты совсем ебнулся! — процедил Марк, продолжая отчаянные попытки вырваться. Я наклонился к его лицу и провел языком по его щеке. — Подари мне свою невинность, — прошептал я, — у меня все-таки день рождения сегодня. — Придурок! — взревел Марк. Мне уже с трудом удавалось сдерживать его, но все же у него никак не получалось освободиться. — Ты такой беззащитный, — усмехнулся я, — я, конечно, могу взять, то, что хочу силой, но тебе же лучше, если ты не будешь сопротивляться. Марк ничего не ответил, он тяжело дышал и внимательно изучал меня своими янтарными глазами. Вдруг я почувствовал, что он перестал отталкивать меня. Наклонившись к нему ближе, на некоторое время я завис над его лицом. — Хорошо, — прошептал я. — Так лучше. Не нужно бороться. Я поцеловал его в губы, а после начал опускаться все ниже, целуя его шею и грудь. Он все еще был напряжен, но сопротивления не оказывал. Я убрал свое колено с его бедра, а после отпустил руки. Вновь приблизившись к его лицу, я коснулся его уха губами, и тихо сказал: — Пожалуйста. Марк зажмурил глаза. — Я не хочу, — он покачал головой. Прости, Марк, но я этого хочу. И, поверь, в этот раз все будет по-моему. Схватив его за руку, я резко дернул и сказал: — Переворачивайся на живот! Несколько замешкавшись, Марк все же выполнил мою просьбу. — Умница, — я прижался к его горячему телу и сразу проник в него своими пальцами. Марк выгнулся и застонал. Он упирался лбом в пол и тяжело дышал. — Расслабься, — сказал я, продолжая проникать все глубже. — Дима… я не… могу, — сказал он, хватая ртом воздух, — не делай этого… Я вынул из него пальцы, прижался к его ягодицам своими бедрами и начал медленно входить в него. Марк издал громкий стон и крепко сжал кулаки. — Вот и все, — сказал я, когда вошел в него достаточно глубоко, — не так уж и страшно… Так приятно… Я закрыл глаза и начал двигаться. Марк никак не мог расслабиться, но я был настойчив и мне это не мешало. Так как я был достаточно возбужден перед тем, как все началось, мне понадобилось немного времени для того, чтобы кончить. Да, я все-таки сделал это. Я трахнул его! Внутри меня все торжествовало. Какое-то время мы лежали на полу, и я крепко прижимался к нему. Марк отвернул лицо и молчал. После того, как я отдышался, я помог Марку подняться, и мы легли в постель. Он не говорил мне ни слова, и не смотрел в глаза. Я обнял его, приблизился к его лицу и поцеловал в щеку. На своих губах я почувствовал вкус его соленых слез. Значит, он плакал. Почему? Если он так не хотел этого, то почему все-таки согласился? — Я тебя люблю, — прошептал я. Марк молчал. По его щеке снова катилась слеза. Я поймал ее кончиком пальца. — Почему ты плачешь? — спросил я. — Тебе было больно? Его дыхание участилось. Он сглотнул и, наконец, посмотрел в мои глаза. — Я не хотел этого, — тихо сказал он. — Неужели совсем не понравилось? — я прикоснулся пальцем его нижней губы и нежно провел по ней. — Нет, — коротко сказал он, прикусывая губу — словно давая понять, что он не хочет, чтобы я его трогал. — А мне понравилось, — улыбнулся я, — поэтому придется тебе потерпеть. Марк. Он нахмурился. — О чем ты? — он смотрел на меня широко распахнутыми глазами. — Теперь я буду тебя трахать. Просто прими это, — твердо сказал я, и мои губы растянулись в широкой улыбке.